– Это солдаты и полицейские. Не думаю, что им нравятся дремучие леса.
– Пожалуй… Тогда встает второй вопрос: участвуют ли в этом американцы? У американцев есть знающие люди. Точнее, один знающий человек. Если так, то нам грозит опасность. Неприятно, но ничего не поделаешь.
– У них есть такой человек?
– Да. Он здесь. Мы встречались. Я его немного знаю.
– Вы должны были убить его.
– На самом деле я убил того, кто должен был убить его. Даже дважды! Тогда я считал, что поступаю правильно. Увы, теперь меня гложут сомнения.
Долгое время все шло хорошо. Они бодро шагали по тропинке, петлявшей между полями сахарного тростника, батраки кивали им, и молодой человек с жаром махал рукой в ответ. Наконец они остановились перекусить неподалеку от кучки лачуг у подножия горы. Никто не обращал на них внимания.
От леса, покрывавшего склон, их отделяла всего лишь полоска земли. К счастью, пока они были невидимы, но росший на этом поле сахарный тростник уже срубили, оставив бурую стерню. Следовало пройти по грязному проселку еще несколько миль и подняться в лес там, где заросли были гуще. Но Спешнев решил рискнуть, чтобы сэкономить время… и на этот раз его решение оказалось ошибочным.
Услышав слабое гудение, Спешнев поднял взгляд и увидел самолет. Он надеялся, что их либо не заметят, либо примут за двух крестьян, мирно идущих по своим делам. Но их заметили и, как видно, за крестьян не приняли, потому что снизились. А надежда на то, что блеф удастся, испарилась, когда молодой человек ударился в панику и, как сумасшедший, побежал к опушке.
«Болван», – подумал Спешнев. Но тут ему пришло в голову, что в самолете могут сидеть снайперы. Пришлось тоже смазать пятки.
Глава 42
Ночь криков прошла, сменившись утром. И тут кое-что случилось. Эрл следил за этим. Возбужденные капитан Латавистада и его помощники гурьбой высыпали из пыточной и начали кричать. Солдаты, собравшиеся на плацу, зашевелились, начали собираться в кучки, и кто-то подал сигнал целому парку грузовиков, что пора заводить моторы и создать караван. Капитан не был идиотом и знал, что с этим делом пятьдесят человек справятся лучше, чем пятьсот. Поэтому он отобрал сто пятьдесят солдат, то есть десять полных грузовиков. Погрузка шла медленно, и все это время Эрл сидел и курил сигарету за сигаретой.
Еще одна задержка произошла, когда привели собак. Одна собака убежала, и ее пришлось пристрелить. Потом произошла ссора между штатским проводником собаки и старшим офицером. К возвращению Френчи Эрл выкурил почти всю пачку.
– О'кей, – сказал Шорт, – они считают, что застукали его. Патрульный самолет заметил двух малых, шедших в горы в десяти милях к востоку от города. Когда самолет снизился, они бросились бежать. Это он, верно? Если бы кто-то просто шел в горы и понял, что его заметили, он не стал бы ударяться в бегство. А он – один из немногих, кого еще не поймали.
– Два человека, – отметил Эрл. – Русский все еще с ним.
Френчи кивнул:
– И если так, то нам нужно ехать. Мы присоединимся к конвою, потом бросим его и опередим.
– Нет, – ответил Эрл.
– Что?
– Я сказал «нет». Никогда. Ни за что. Ни при каких обстоятельствах.
– Я…
– Послушай, он знает, куда идет, а этот парад идиотов не имеет об этом представления и ничего не добьется. Если мы поедем с ними, то можно сразу поставить на деле крест. О'кей?
– Эрл, сейчас не время загадывать загадки.
– Никаких загадок я не загадываю. Если мы поедем с этими сопляками, то не сможем убить его. Старик, который командует нашим парнем, слишком умен для них. Преследование с собаками не поможет. Единственный способ – перехват.
– Я не…
– Звони своему другу Роджеру Сент-мать-его-так-Ивенсу. Пусть он обратится к одному гомику в Гуантанамо, которого зовут старший лейтенант Дэн Беннинг. Дэн обожает Роджера. Думает, что Роджер может взять его к себе, и хочет произвести на него впечатление. Нам нужно, чтобы в Сантьяго прилетел вертолет ВМФ. Место посадки подбери сам: я не слишком хорошо знаю город. И пусть прихватят с собой лучшие карты этой местности и лучшие морские карты с указанием глубин. На это у наших моряков ума хватит.
– Зачем вам карты?
– Затем, что мне нужно выяснить, где у берега достаточно глубоко.
– Слушайте, вы сбили меня с толку. Я…
– Он ведет этого мальчишку не наобум. У него есть план. Легче всего увезти его на корабле. Возможно, именно это они и задумали. Если так, то они выйдут к морю в самом глубоком месте, где корабль сможет подойти вплотную к берегу. Тогда им не придется спускать на воду шлюпку и целый час махать веслами.
– Черт побери, откуда вы знаете, где они спустятся? Они могут перевалить через горы в тысяче мест.
– Возможно, карты подскажут. Но когда я окажусь там, мы проведем воздушную разведку, сообразим, куда он пойдет, и устроим засаду. Эти кубинские ублюдки выгонят парочку прямо на нас. Мы выполним порученное дело, станем героями и переедем в хорошие дома в Вашингтоне, округ Колумбия. А теперь звони, сынок. Да поживее.
Но тут возникла одна маленькая проблема: сразу дозвониться до Роджера не удалось. Его не было ни в кабинете, ни в клубе, ни на одном из известных Френчи кортов. Где же он, черт побери?
– Это твоя работа, – сказал Эрл. – Я ищу этого парня. А ты – своего босса. Как по-твоему, что труднее?
– Сложно сказать, где он. Он… делает дело, встречается с людьми. Это его работа. Так что остается лишь гадать.
– Что ж, отлично. Твое будущее горит синим пламенем. А мне что? Я всегда могу вернуться в Арканзас и выписывать штрафы за превышение скорости.
В конце концов Френчи нашел Роджера, но тот не стал объясняться и просить прошения. Запрос был передан, и вскоре заказанная винтокрылая машина села в условленном месте.
Вертолет оставил город позади, пролетел над портом, миновал трущобы и наконец оказался над безлюдным побережьем к востоку от Сантьяго. Слева высились прохладные зеленые горы, но здешнюю холмистую землю покрывал густой кустарник, колючки и сорняки. Тут царил изумрудно-зеленый цвет, но это было настоящее зеленое пекло. Температура воздуха достигала сорока градусов.
Песчаный берег, белый как снег, лизали синие волны Карибского моря. В воздухе стоял запах керосина и рев двигателя. Птичка называлась «Сикорский S-55», последняя модель. Она напоминала двухэтажный автобус-«кадиллак» с мотором и винтом, но была проворной и быстрой, как стрекоза.
Эрл изучал карты вместе с молодым энсином[54], выполнявшим обязанности второго пилота; тем временем Френчи и командир корабля сидели внизу, а пилот держал курс. Эрл и энсин обнаружили подходящее место в нескольких милях восточнее Эль-Брухо и западнее Сибонея: именно здесь к берегу вплотную подходили воды, отмеченные на карте темно-синим цветом. Вертолет снизился, завис в воздухе, разметав в стороны песок и воду, и благополучно избавился от своего груза.
Эрл спустился по веревочной лестнице, за спиной у него висел «винчестер». Френчи спустился следом. Он где-то раздобыл карабин М-1, а в кобуре у него лежал пистолет «гавернмент модел». Оба остановились на песке, закинули головы и посмотрели вслед вертолету, набравшему высоту и устремившемуся обратно в Гитмо, лежавший в пятидесяти милях восточнее. Берег был пустынным.
– А теперь куда? – спросил Френчи.
– Вперед и выше.
– Куда именно?
– Вон туда, – сказал Свэггер и ткнул куда-то пальцем.
Холмы, покрытые лесом, круто поднимались ввысь. Эрл сверился с картой, на которой сделал множество пометок, определил высоту горы, стоявшей в миле отсюда, рассмотрел ее в бинокль, вытер рукой потный лоб и снова нахлобучил шляпу на глаза.
– Думаю, они спустятся здесь.
Он показал на перевал, ничем не отличавшийся от прочих.
– О'кей.
– Сверимся с компасом и выходим.
– Он придет оттуда?
– Это азартная игра.
– А если мы ошибемся, как я буду оправдываться перед своим начальством? Меня поднимут на смех.
– Ну, сейчас он смотрит на те же холмы, только с другой стороны, в шести милях отсюда. Видит подъехавшие грузовики, видит, как вылезают солдаты, строятся в шеренгу и топают вперед. Понимает, что его преследуют. Переваливает через хребет, но не в самом очевидном месте. Для этого он слишком умен. Он не станет выбирать самый низкий перевал. Но и самый высокий тоже не выберет, иначе потеряет слишком много времени и не успеет спуститься вовремя. О часе он договорился заранее. Изменить время нельзя, потому что рации у него нет. Так что делать им нечего: уговор дороже денег.
– Да, конечно, все это верно, но тут целых пять проходов, не считая самого высокого и самого низкого. Вы знаете, каким из них он воспользуется?
– Думаю, да. Понимаешь, разведки у него нет, поэтому он не знает, что творится на этой стороне. Поставь себя на его место и исходи из того, что видит и знает он. Он понятия не имеет, что вон тот перевал ведет к ущелью и что спуститься там намного легче. Да и растительность не такая густая. Нет, он выберет перевал, ближайший к прямому маршруту. За исключением самого низкого. Во всяком случае, я сам поступил бы именно так.
– О господи… Надеюсь, что вы правы.
– Да, я прав. Вопрос вот в чем: хватит ли у тебя сил на подъем? Нам нужно занять позицию заблаговременно.
– Да. Я в полном порядке. Знаете почему? Все из-за этого проклятого тенниса. Никогда не был в лучшей форме. Гип-гип, ура! Ну что, наделаем шуму?
Глава 43
Первые сложности начались при разгрузке. Выяснилось, что кое-кто из сержантов не явился, страдая похмельем после вчерашней пьянки по случаю победы, и их пришлось заменить капралами. Но рядовые отказывались подчиняться капралам, которые не могли давать отпуска и способствовать повышению по службе. Поэтому выгрузка шла медленно и неорганизованно. Наконец солдаты вылезли и начали строиться повзводно. Однако у каждого из рядовых были дружки в других взводах; в результате на поле сахарного тростника образовалась толпа, понятия не имевшая, что ей делать.