Старик проводил зятя и вернулся к дочери.
— Твой муж приходил мириться, хотел увести тебя домой, да я воспротивился. Пусть, говорю, пока поживет в отчем доме. Это послужит ему уроком. Впредь будет осмотрительней.
— О отец, ты такой умный, всегда что-нибудь придумаешь! — ликовала дочь, ей было по душе, что отец встал на ее защиту.
И они провели вечер в дружеской беседе, а перед тем, как уйти спать, отец пожаловался:
— Доченька, с тех пор, как ты вышла замуж, никто не поил меня парным молоком поутру.
— Не печалься, отец, завтра же принесу тебе парное молоко.
На рассвете дочь побежала в хлев, подоила корову и напоила отца теплым парным молоком. Отец притворился, будто он в восторге от угощения, а к вечеру снова погрустнел и сказал:
— Доченька, с тех пор, как ты вышла замуж, никому и в голову не приходило испечь мне оладьи к завтраку.
Едва забрезжило утро, дочь подоила корову, чтоб напоить отца парным молоком, потом принялась жарить оладьи. Отведав их, отец благословил дочь, а вечером посетовал:
— Знаешь, доченька, с тех пор, как ты вышла замуж, никто не готовил мне шпигованную баранью ногу на обед.
— Не печалься, отец, будет тебе шпигованная баранья нога на обед.
Отец быстро разделался с угощеньем, облизал пальцы от удовольствия, а вечером горестно вздохнул:
— Доченька, с тех пор, как ты замужем, я ни разу не отведал нежного мяса запеченных на огне голубков.
— Не печалься, отец, будут тебе и голубки на ужин, — кивнула дочь.
Наутро, едва просветлело, дочь подоила корову, напоила отца теплым парным молоком, потом испекла ему оладьи к завтраку, нашпиговала баранью ногу к обеду и взялась готовить голубков к ужину. Отец воздал честь нежным голубкам, а вечером, сытый и довольный, сказал:
— Доченька, с тех пор, как ты замужем, никто ни разу не постирал мой теплый стеганый халат.
— Не печалься, отец, — безропотно отвечала дочь, — завтра выстираю и халат.
На рассвете дочь подоила корову, напоила отца теплым парным молоком, испекла оладьи к завтраку, нашпиговала баранью ногу к обеду, зажарила голубков к ужину и принялась стирать толстый стеганый халат.
И так продолжалось изо дня в день, что ни вечер отец задавал дочери новую работу, и к исходу второй недели дочь с ног валилась от усталости, у нее едва доставало сил посидеть с ним вечерком. «Ну что ж, пора посылать за мужем», — подумал отец. Так он и сделал. Явился зять, и вот что наказал ему старик:
— Сейчас мы с тобой поужинаем. После ужина проскользни незаметно от жены в мою спальню, там и ложись.
У зятя вертелось на языке множество вопросов, но старик предупредил его:
— Ни о чем меня не спрашивай. Делай, как я сказал.
— Доченька, что-то я притомился сегодня, — пойду лягу пораньше, — закряхтел старик. — А ты ступай к мужу, он тебя в спальне ждет.
Дочь заботливо справилась о самочувствии отца, пожелала ему спокойной ночи. Потом, наскоро прибравшись, направилась в спальню. Она с радостью предвкушала, как они с мужем обнимут друг друга после стольких дней разлуки.
К ее великому огорчению, муж не бодрствовал, сгорая от нетерпения поскорей обнять жену, — нет, он спал мертвым сном, и его могучий храп доносился из-под белого покрывала, которое он натянул на голову.
Женщина дала волю гневу.
— Ах ты бессовестный, бессердечный человек! — вскричала она, больно ткнув пальцем спящего. — Хоть приличия ради посидел бы и подождал меня. Но это не в твоих привычках! Еще бы! Я на твоем месте от стыда сгорела бы: бросил меня здесь одну, я две недели от зари до зари гну спину на этого старого дуралея, своего отца, не помню, на каком я свете…
Но в ответ послышался еще более сильный храп. Женщина пришла в ярость. Раздеваясь на ночь, она передразнивала дрожащий голос отца:
— Доченька, с тех пор, как ты вышла замуж, никто не поил меня парным молоком с утра… Доченька, с тех пор, как ты вышла замуж, никто не пек мне оладьи к завтраку… Доченька, с тех пор, как ты вышла замуж, никто не готовил мне шпигованную баранью ногу к обеду. Доченька — то, доченька — это! Сумасшедший старый дурень! Кто я ему — вьючное животное? И ты тоже хорош, злой человек, сердце у тебя каменное… Ты и не подумал вызволить меня отсюда. Ну, погоди, наш разговор еще не закончен, я еще посчитаюсь с тобой утром!
Женщина излила свой гнев и, не желая даже прикасаться к спящему, примостилась на самом краешке постели и уснула.
Наутро события прошлой ночи всплыли в ее памяти, она резко поднялась и приготовилась хорошенько выбранить мужа, но…
Не лицо мужа-обидчика предстало ее полыхающему гневом взору, а безмятежно спокойное лицо старика отца. Он все еще мирно спал, и его седая борода на белой простыне, натянутой до самого подбородка, мерно поднималась и опускалась в такт дыханию.
Сознание своей вины будто громом поразило дочь. Она вскочила и кинулась в спальню отца. Муж еще спал.
— Вставай, скорей вставай! — принялась тормошить его жена. — Я совершила ужасный проступок, я не могу здесь оставаться ни минуты. Забери меня домой, сейчас же, сию же минуту!
Муж живо смекнул, что стряслось, и не упустил возможности извлечь пользу для себя.
— Я отвезу тебя домой, если ты, не сходя с этого места, поклянешься никогда больше мне не перечить и не оспаривать моей воли.
— Клянусь, клянусь! — с готовностью крикнула жена и силой вытащила мужа из кровати. — Бей меня, вытирай об меня ноги, делай что угодно, только забери меня домой, забери домой!
Муж в душе посмеивался, но всем видом показывал решимость и непреклонность. Он увез жену домой, и она никогда больше не уходила от него и не проявляла строптивого нрава.
Пастух-провидец
Перевод с французского И. Кушке
Понадобился одному человеку пастух. Он отправился на базар, искал весь день и только к вечеру наконец увидел плешивого, который стоял в сторонке с грустным, озабоченным видом.
На вопрос: «Не возьмешься ли ты пасти моих овец?» молодой человек ответил согласием.
Едва они отправились в путь, как пастух сказал своему хозяину:
— Возьми эти четыре су и купи нам двух мулов. Хозяин взял деньги, вернулся на базар и тут подумал:
«Этот парень сумасшедший. Как можно купить двух мулов на четыре су», — и догнал пастуха.
Пошли они дальше.
Немного погодя пастух сказал:
— Одари меня, и я тебя одарю.
«Да он и впрямь сумасшедший, — решил хозяин. — Городит невесть что!»
Проходя мимо ячменного поля, они увидели жнеца.
— Каким бы хорошим работником он был, если бы не был слеп, — сказал пастух.
Потом они увидели еще трех жнецов.
— Какими бы хорошими работниками они были, если бы им не грозила смерть, — сказал пастух.
Дальше им повстречались бараны и быки, которые паслись на летнем пастбище.
— Это был бы прекрасный дуар[29], если бы не был пуст! — сказал пастух.
Дальше повстречалось пастбище, где паслись только лошади.
— Какой прекрасный дуар! — воскликнул пастух. — Вот истинное богатство.
При виде дома пастух сказал:
— Это был бы прекрасный дом, если бы в нем не отсутствовал один камень.
Навстречу им вышла дочь хозяина:
— Как я рада, отец, что ты вернулся в добром здравии и привел с собой пастуха.
— Да, я привел пастуха, — сказал отец и добавил ей на ухо: — Но он сумасшедший.
Молодая девушка была тоже провидицей.
— А что он говорил? — спросила она.
— Сначала он дал мне четыре су и сказал, чтобы я купил два мула.
— Это значит, что он просил купить тебя две галеты.
Она объяснила и все остальное:
— Говоря: «Одари меня, и я тебя одарю», он предлагал тебе скоротать время умной, поучительной беседой. Жалея жнеца на ячменном поле, он предвидел, что ему попадет ость в глаз. Он полагал, что двое из трех жнецов могут подраться, а третий кинется их разнимать. Один из них погибнет. Знал, что вскоре пастбище с баранами и быками опустошат воры, а пастбище с лошадями принесет большие доходы своему хозяину. А когда он говорил о доме, где отсутствовал один камень, то он имел в виду меня.
Пастух стал охранять стадо своего нового хозяина.
Однажды к его дочери посваталось несколько мужчин. Не зная, кого выбрать, она приготовила кускус из пшеницы и кускус из ячменя, сварила мясо и, прикрыв его сверху листьями репы, подала блюдо гостям. Все женихи, погружая руку в еду, находили только кускус из ячменя и листья репы. Они решили, что таким угощением их может потчевать только человек, не уважающий их.
Стоя в сторонке, пастух молча наблюдал за ними. О хитрости девушки он ничего не знал. Вымыв руки, он сел перед блюдом и, раздвинув кускус из ячменя, сразу нашел пшеничный кускус и мясо.
После обеда отец отнес пустое блюдо своей дочери.
— Кто из них нашел мясо и пшеничный кускус? — спросила она.
А когда узнала, что это пастух, сказала, что он-то и будет ее мужем.
И отец выдал ее замуж за пастуха.
Об умной и хитрой женщине
Перевод с арабского В. Шагаля
Жил некогда в одном городе умный и добрый купец. Была у него жена, которая славилась своей мудростью и праведностью.
Однажды купец заболел, да так тяжело, что врачи, как ни старались, никак не могли его вылечить. И вот настал его смертный час. Позвал он жену и говорит:
— Чувствую я, что пришло время расстаться мне с жизнью. Одно жаль — дети у меня малые: старшему сыну всего шесть лет. Боюсь я, очень боюсь, что после моей смерти выйдешь ты опять замуж, и твой новый муж будет плохо относиться к детям. Обещай, что, пока дети не подрастут, замуж ты не выйдешь. Исполни все свято, только при этом условии передам я тебе все свое имущество и полное право им распоряжаться.
Женщина клятвенно обещала исполнить просьбу мужа.
Прошло несколько дней, и отдал купец богу душу, оставив после себя большое наследство и прибыльное торговое дело. Родственники умершего и кое-кто из купцов попытались отвадить вдову от торговли, но старшина купцов встал на ее сторону и рассудил по-другому: