— Гена — зверь, — быстро поясняет Настя, только прибавляя мне вопросов. Она с тревогой спрашивает хозяина усадьбы. — Надеюсь, вы его не убили?
— Как я мог, Анастасия Павловна! — удивляется Еремей. — Это же собственность рода Горнорудовых. Я только присматриваю за ним. Но без закладок удержать зверя стало сложно. Поэтому я выстроил ему огороженный забором заповедник. Так и назвал Заповедник Гены.
— Данила, — оборачивается ко мне Настя. — Гена — это зверь, которого приручила мама. Он состоял в нашей гвардии, Еремей следил за ним, а когда ушел на пенсию, мы оставили Гену под его присмотром. В Гене кусочек сознания мамы, — она делает паузу. — Сможешь ли ты подчинить его снова?
— Что за вид? — спрашиваю.
— Горыныч, — уточняет Еремей.
Ох, крокодилоподобный монстр. Сильна же была мама Насти, раз смогла выдрессировать ящера.
— Пресмыкающиеся плохо поддаются дрессировке, — вздыхаю. — Я никогда сам не пробовал, это информация из справочников. Но раз смогла твоя мама, Насть, значит, это хотя бы реально. Что ж, давайте пробовать.
— Спасибо, Дань, — кивает Настя. — Еремей, где Гена?
— В заповеднике. Тут неподалеку, — машет он за стену усадьбы. — Десять минут ходьбы. Может, сначала чайку перед делом? Либо покушаете?
— Пойдемте сейчас, — велит дочь барона, и я не спорю.
— Хорошо, — кивает Еремей.
Через десять минут мы доходим до небольшого лесочка за пределами усадьбы. Лесок огорожен сварным забором из толстых прутьев, в будке возле калитки дежурит старичок Степан. Он отворяет нам калитку, и мы проходим внутрь. Я включаю телепатическое сканирование.
— Здесь никого нет, — говорю. — Лес пустой.
— Что? — Еремей хлопает глазами. — Да не может быть!
— И всё же это так. Кроме белок и птиц, здесь никого, — задумчиво роняю и замечаю далекое скопление желтых огоньков вдалеке. — А что в той стороне? — указываю рукой на восток.
— Деревня Грибники, — отвечает Еремей, побледнев. — Не думаете же вы, что Гена побежал в деревню?
— Пойдемте к забору, глянем, — пожав плечами, предлагаю.
Мы проходим лесок насквозь и утыкаемся в тот же самый забор, что огибает лес. Один из прутьев прогрызен, а вокруг натоптано. Причем сделана попытка закрыть прореху ветками.
— Сбежал, — роняет Еремей, откапывая отверстие. — Черт, Гена, как же ты смог! У него бы не хватило сил!
— Звери могут эволюционировать, — вспоминаю фразу из энциклопедии. — А Гена ваш уже в возрасте, мог и пройти не следующий виток.
— Вот оно что! — с яростью бросает Еремей и хватается за голову. — Хитрый Гена, хитрый!
— О чем вы? — спрашивает Настя.
— Он уже давно это чудит, — вздыхает бывший гвардеец. — Давно прогрыз забор.
— То есть вы знали?
— Нет, только сейчас догадался. Жители деревни жаловались, что у них пропадают люди, ушедшие в лес по грибы да по ягоды. Уже три месяца жалуются. Я, конечно, подумал на Гену и даже проверил его. Но он был в леске! Здесь был!
— Он возвращался, — догадываюсь я. — Выходил на вылазку, жрал людей и прибегал обратно. И скоро опять вернется. После того как пообедает, — мой взгляд устремляется в сторону деревни.
Я расширяю телепатическое сканирование насколько возможно вдаль. Нахожу странную зеленую матрицу. Наверняка Гену….А рядом еще бродят два желтых круга! Гена уже обнаружил добычу!
Мой мозг еще обдумывает информацию, а ноги уже несут к щели в заборе. Пригнувшись, проскакиваю в отверстие и уже за оградой, кидаю Насте.
— Я за Геной!
Она что-то кричит, но я не слышу — ускорение включено на максимум. Лесок остается вдалеке, а я уже настигаю следующий бор, проношусь мимо толстых стволов, сигаю сквозь кусты. Ветви цепляются за одежду, рвут ее, но я не останавливаюсь.
Десятки деревьев остаются позади, и перед глазами встает жуткая картина. Огромный крокодил раскрывает пасть, в прямо перед ним лежат двое детишек. Мальчик и девочка. Белокурые, лет двенадцати. Детей охватил столбняк. Они с ужасом смотрят в пасть чудовищу. Подле них валяется корзина с грибами. Грибы все красивые — белые, с большими шляпкам. Немудрено. Сейчас сезон.
Блин! Какую только чепуху не фиксирует мозг в опасные моменты!
— Не трожь детей!!! — ору я во всю мощь.
В моих пальцах возникает пси-нож. Быстрый бросок, и лезвие вонзается в чешуйчатую спину зверя. Он с ревом оборачивается. Не проняло? Неужели ментально устойчив⁈
Крокодил, не раздумывая, бросается на меня. Гигантская зеленая махина. Жуткая пасть разинута, острые клыки влажно блестят от обильной слюны.
Я выхватываю из воздуха пси-клинок и ступаю навстречу клыкастому валу. Шутки кончились. Ни за что не дам в обиду детишек!
В следующий миг все смешивается. Чудовищные рев. Взмах клинка. Лиловый высверк вспыхивает перед глазами.
Глава 7Рояль зверя
Пси-клинок вскользь задевает когтистую лапу горыныча и он отшатывается, издав бешеный рев. Спотыкается и, упав, катится к дереву.
Нервный шок подкосил зверя. Но он тут же вскакивает и яростно оскаливается на меня. А детишки совсем рядом — лежат, испуганно прижавшись друг к другу. Сейчас Гена споткнется о кого-нибудь и растопчет бедняжек огромными лапищами… Да щас!
За доли секунды напрягаю мозг в нужную сторону. Бешеная бомбардировка из пси-ружья. «Подстреленный» горыныч отшатывается от детишек, неуклюже переступает лапами, мотая головой.
— Вот же зараза! — кричу, отвлекая от детей. — Ну, я тебя, ящерица, на лоскуты порву! Иди сюда, тупая жаба! КО МНЕ, ЖИВО!
Одновременно пытаюсь подавить Гену силой, показать, кто главный. Парой выстрелов заставляю его отшатнуться, но он не проявляет признаков испуга. Оскаливается шире, гремит на всю округу. Ну, черт! Убивать тебя что ли? Нельзя, в зеленой башке заточен кусок Жанны. А приручить в моменте не выйдет. У зверя крепкий ментальный порог. Даже удивительно как его смогли выдрессировать. У Жанны Горнорудовой поразительно мощный скилл, раз она справилась. Хотя и мне, наверняка, удастся, если тварюжка будет в клетке.
В моей свободной руке вспыхивает пси-ножик.
— Ррр…Не убивай его, Даня! — из глубины леса раздается рычащий вой.
А спустя секунду из кустов выпрыгивает рыжая волчица. Крупная, размером с кане-корсо.
— Да вот сдерживаюсь изо всех сил, — бурчу.
Быстро оценив ситуацию, оборотень заслоняет собой детишек и утробно рычит на Гену. У зверя совсем отпадает охота пытаться перекусить малявками. Бочком-бочком он огибает нас, прикидывая с кем бы ему сцепиться: с ощерившейся волчицей или с человеком со странными фиолетовыми штуками. От меня Гена уже получил пряников, и поэтому не спешит лезть на рожон. В то же время и отвалить совсем крокодил не хочет. Видно, гордость взыграла. Даже интересно становится. Заглядываю в чешуйчатую голову. Ох, мыслей у него-то и нет, только инстинкты и чувство обиды. Ага, так и есть. Обиделся крокодильчик. Он ведь первый увидел добычу, а тут двое непонятных хищников решили ее отобрать. Непорядок. Не отдам.
Применяю заготовленный ключ с завесой дыма. Но, к сожалению, к мозгу ящерицы он не совсем подходит, я-то его готовил для матрицы человеческого сознания. Гена лишь поморгал желтыми глазами да и всё, не поняв, что за глюк только что был. Полноценной завесы не вышло.
— Как его брррать, Даня? — рычит Настя.
Вот же загвоздка. Развоплощаю пси-клинок, вместо него формирую еще один пси-нож.
— Надо его вырубить, — решаю. — По другому никак. Он настроен драться. Эй, зеленая рожа! Цып-цып!
Но горыныч ко мне не торопится. В этот момент Гена бросается на волчицу. С ней крокодил еще не боролся, и не знает насколько она опасная.
Я реагирую на упреждение. Бросок двух ножей, даст Бог хоть один попадет. Уж слишком быстро он несется.
Оба вонзаются в огромную тушу. Тут же зверь подкашивается снова и падает там, где бежал. А я кидаю новые ножички в дергающуюся на траве громадину. Параллельно слежу, чтобы Гена не откинул лапы.
— Не убьешь? — с тревогой спрашивает волчица после четвертого ножа.
— Не убью, — подумав, формирую пятый конструкт. — Я слежу за дозировкой.
Пока придерживаю пятый. Четыре ножика хорошо отдались в психике горыныча. Может, Гена сейчас потрясется и вырубится. Но нет, шатаясь, зеленая громадина встает. Крепок, черт! Нет, дрессировать я эту породу точно никогда не буду. Это несколько месяцев в трубу. У Жанны, видимо, было времени вагон и маленькая тележка. Либо баронесса обожает экзотику. Нет, чтоб Легавого выбрать.
Бросаю пятый ножик в нижнюю часть позвоночника, новый нервный шок становится последней каплей. Зверь падает и больше не встает.
— Он живой, Настя, — спешу успокоить волнующуюся волчицу. — Всего лишь отключился. Можно заворачивать и относить куда-нибудь, чтобы я мог заняться им более плотно.
Волчица вдруг окутывается серым вихрем, а спустя мгновение передо мной появляется румянощекая Настя. В одежде, что немаловажно. А я-то уже надеялся, хех. Но, вообще, удобно: не нужно беспокоиться о портках, когда на четырех лапах куда-нибудь уносишься. У оборотничества магическая природа, и перевоплощение происходит безболезненно.
Дочь барона достает телефон из кармана. Быстро набирает:
— Еремей, мы в лесу, точнее где не скажу. Гена пойман, он без сознания. Нужны люди, чтобы его перенесли в какую-нибудь камеру. Сможешь нас найти? Уже вызвал сенсорика? Хорошо.
Детишки уже встали и отряхнулись. Мальчишка подходит ко мне и протягивает маленькую руку:
— Спасибо, дядя, что помог защитить сестренку от зеленого чудища!
Я усмехаюсь. Помог — сильно сказано, конечно. Но малец далеко пойдет. Гордость — первостепенное качество в человеке.
Пожимаю ладошку ребенку:
— Пожалуйста. В будущем сам оберегай ее и не давай в обиду, — киваю на стеснительную малыху в платьице.
— Не дам, — серьезно кивает мальчик.
— Не дать-то не дашь, — хмыкаю. — Но в дебри-то зачем ее повел? Слышал же, наверняка, что в лесу люди пропадают. Ну и чего учудил?