— Думаешь, готовится очередное нападение Иномирянина?
— Очень вероятно, что он тренируется в управлении «норами», — кивает Степан. — Они еще стали появляться в интересных местах — уже не только на земле, а на крышах домов и на мостах.
— Забавно, — задумываюсь.
— У меня к тебе просьба, Даня. Проверь эти специфические «норы» как-нибудь… — отчим мешкает, подбирая слова. — Как-нибудь по-своему. Как только ты умеешь. Проанализируй состав, может, позови на помощь Лакомку. Меня интересует, можно ли закрывать их принудительно. И желательно, дистанционно.
— Я посмотрю, что можно сделать, — обещаю. — Но тогда дай мне карт-бланш выбирать «норы» без очереди на бирже. Это поможет быстрее приступить к задаче.
— Кхм, хорошо, — почти сразу соглашается Степан. — Ты уже и шестерых ракхасов мне достал, так что я могу тебе дать такое официально право. Повод весомый.
Ого. Как я удачно заглянул в гости! Разговор о потомстве того стоил. Теперь я могу выбирать себе «норы» пожирнее. Самое дорогое мясо теперь мое. Похоже, Алабмаш достроится очень быстро.
Друзья, поставьте, пожалуйста, лайк. Ваша поддержка даст Дане топливо переть как бронепоезд сквозь всех гадов, что станут у него на пути.
Глава 18 —Награда
— Дорогая, уже очень поздно, — тихо произносит барон Горнорудов, заглянув в кабинет супруги. Широкое, светлое и просторное помещение с панорамными окнами. Павлу Тимофеевичу всегда нравилось здесь работать. Совсем недавно это был кабинет официального главы рода, но баронесса приватизировала его после своего воскрешения. Часто, очень часто барон был не в силах отказать своей властной жене. Да и кто на его месте смог бы? — Ты не собираешься спать?
— Еще пару часиков, дорогой, — отмахивается Жанна, которую почти не видно за стопками старых книг в кожаных переплетах. Сейчас баронесса листает в стерильных медицинских перчатках очень ветхий фолиант. Страницы пожелтели от времени, местами покрылись трещинами, да и сам витиеватый почерк на потрескавшейся бумаге напоминает кошачьи царапки. — Мне надо долистать «Сакральные анналы» Андрея Буревестника. Кажется, я наконец нашла то, что искала.
— Тебя что-то сильно беспокоит, дорогая? — с заботой спрашивает барон.
— Мне не дает покоя мой спаситель, дорогой, — вздыхает Жанна, откинувшись на спинку кресла. Баронесса сдувает с лица упавшую челку и делится раздирающими ее сомнениями: — А именно та легкость, с которой он одолел Демона. Представь себе, дорогой — Демона! Высшую тварь Астрала! Даже сами Филиновы обычно старались держаться подальше от глубинных слоев! По крайней мере, все, кроме Михаила и Кеннера.
«Опять этот сопляк⁈ Да сколько можно о нем думать!» — в душе Павел рвет и мечет, но внешне соблюдает невозмутимое спокойствие. Чему барон точно научился за столько лет ожидания возвращения жены, так это, конечно, ждать. Вот и месть подождет.
Вслух же барон сомневается с показным равнодушием:
— Одолел ли? Разве ты не пришла к выводу, что Вещий одержим Демоном? Поэтому ты и передала ему фолиант Романовского с чертежом Чертога Фауста.
— Одержим-то одержим, — соглашается Жанна. — Но мальчик его отлично сдерживает. Иначе бы артефакт Насти выдал бы Демона. Но он не выдал. Значит, спаситель вполне контролирует Высшего, несмотря на юный возраст. А это уже черта не столько умений, сколько природного таланта и сверходаренности, которая обычному молодому телепату, даже Филинову, недоступна. Это подтверждают и другие успехи спасителя, как, например, мое воскрешение. Слишком легко ему дается психическое измерение. И наверняка, Львов тоже что-то подозревает, хотя этому Царю-самозванцу мозгов не хватит додуматься до истины.
— И какие версии ты рассматриваешь, дорогая? — уточняет Павел.
— Разные, — глаза Жанны загораются странным пламенем, а на губах появляется предвкушающая улыбка. — Вплоть до того, что мой спаситель не совсем человек, а саморепрезентация астральных сил в материальном пласте бытия, выраженная в человеческом воплощении.
До барона не сразу доходит смысл сказанного, всё же ночь на дворе, а тут такие заумные термины, но когда доходит, он едва не роняет челюсть. Чего-чего, но такого от наглого сопляка Павел точно не ожидал.
— То есть Вещий?!. — в полном ошеломлении хлопает глазами Горнорудов.
— Аватар высшей сущности, — едва не мурлычет Жанна. — Похоже, многоходовка Короля Теней оказалась намного сложнее, чем кто-либо мог представить.
Ночь выдается бурной и напряженной, и вовсе не из-за Лакомки, хотя и она внесла свою лепту, хе. Но когда мы вдоволь накувыркавшись, засыпаем, я пробуждаюсь от шепотков. Голоса раздаются не снаружи, а внутри, в моей голове. Я не сразу, но понимаю — это Демон из ментальной клетки зовет и прельщает огневика.
Ах, ты бесовщина пронырливая! Не сидится тебе! Нашел всё же лазейку высунуться!
Причем раз у него не получилось вырваться из-под моего контроля, Бехема решил переманить легионера. Именно переманить уговорами и обещаниями, ведь Демон скован ментальными оковами и не может применить силу. Да и вообще большая часть его сознания «выключена», но вот как-то он смог использовать ментальный голос. С этими Демонами нужно всегда держать ухо востро. Особенно когда спишь.
Огневик тоже хорош. Не послал Демона на все четыре стороны, нет, куда там, уши развесил и заинтересованно прислушивается. Какое-то время я слежу за переговорами огневика и Бехемы. Мое присутствие оба не замечают, так они увлеклись друг другом. Бехема поглощен вербовкой сообщника, ну а огневик никогда не отличался стойкой психикой, поэтому легко поддается лести и обещаниям невозможного. В общем, понятно, куда всё идет. Очередной заговор. Урок с физиками ничему не научил огневика. Ну значит, проведем повторный, только дождусь от этого остолопа согласия на сделку с Бехемой. Может, одумается еще. Я лично не верю, но наказывать надо за поступки, а не за подозрительную болтовню. Пока же еще он не согласи…
Всё, согласился. Огневик даже не потребовал времени подумать, ну дает, просто взял и подписался на смертный приговор.
Значит, пора и себя показать. Не зря я на ночь налепил себе свежие энергопластыри, вот и пригодились. Поудобнее укладываюсь на постели, отодвинувшись от Лакомки. Но спящая альва, почувствовав пустоту, тут же пододвигается и прижимается голой грудью. Еще и ногу закидывает на меня, чертовка. Ну, блин, хоть вставай и уходи в подвал на медитативный коврик. Но нет, мне лень, да и в трансе я не брыкаюсь, слишком глубоко погружение, и Лакомку не ударю случайно, так что пускай прижимается, если так неймется.
Я вхожу в медитативный транс и, мимоходом связав транспортные конструкты, переношусь в Астрал на второй уровень. Знакомый белесый туман качается единой молочной стеной, местами густые снежные клубы завиваются в барашков. Красиво тут, что ни говори.
Пустует туман недолго. Единым усилием я «включаю» всю Коллекцию разом. Прямо передо мной возникает испуганный огневик, остальные легионеры встают полукругом и крутят головами, ища врагов. Жора квакает, Василиск вьются кольцами.
— К чему полный созыв, шеф? Кого бить? — спрашивает Дубный, тряся рыжей бородой.
— Никого, — поясняю я с улыбкой. — Вы собраны на публичную казнь предателя. Тут один индивид поддался на подстрекательства Демона, — я указываю на туман, сквозь которую проступают очертания ментальной клетки с двухголовым Бехемой внутри. Едва легионеры замечают его, Демон сразу исчезает: показали и хватит.
Дубный переводит взгляд на дрожащего огневика и вздыхает.
— Вот же дуралей.
— А с тобой Демон не общался? — с интересом смотрю на командира легионеров.
— Ну я слышал какие-то шепотки, — признается рыжий богатырь. — Но я даже не понял, что это.
Вот оно как. Демон пытался достучаться и до остальных, просто слишком тихо, а когда повысил зов и построил диалог с огневиком, то тут же переговорщики попались с поличным. Ох, надо торопиться со слиянием. Бехема совсем оборзел, а удерживать его с каждым днем всё сложнее и сложнее.
Но сначала наказание. Я уже ментально просканировал огневика — просто на всякий случай. Вдруг он хотел поиграть в двойного агента: типа развести Демона на подробности, а потом мне настучать на него. Но нет, огенивик всего лишь повелся на болтовню Бехемы.
Я некоторое время смотрю на предателя, а потом, подумав, даю ему свободу воли.
— Твое последнее слово, — предлагаю. — Ну или действие.
Это была чистая провокация. Хотел посмотреть, что он выкинет. И, конечно же, огневик опять сглупил.
— Умри! — в меня летит огнешар, который не составляет труда отбить. Псионика здесь материальна так же, как огонь и камень.
Огневик заковывается в пламенный доспех, но больше атаковать он не успевает — я обрушиваю на предателя псионический град. Под лиловым столбом огневик истончается и превращается в кричащую тень. Надо еще додуматься до того, чтобы в Астрале сражаться с телепатом! Лучше бы он попросил прощения. Конечно, я бы не простил предательство, но хотя бы его смерть была безболезненной.
Но пора заняться Даром огневика. Не пропадать же добру.
— Дубный, сюда подойди, — бросаю каменщику, и тот, вздрогнув, всё же подходит.
— Вот первая награда за твою службу, командир легионеров, — я с помощью ментальных щупалец вырываю Дар из остатков личности огневика, а затем переношу его в Дубного.
Богатырь вздрагивает, удивленно раскрыв глаза. Мощная грудная клетка ходит ходуном.
— М-мать! Как горячо в груди! — выдыхает он.
— Это пройдет, — успокаиваю. — Иван, сейчас в твоей голове возникли азы узлов воспламенения, — учу я, контролируя сознание Дубного. — Попробуй их воссоздать. Шаг за шагом.
— Блин, во что ты меня втянул, шеф, — вздыхает Дубный, но это он из-за страха больше.
Каменщик следует инструкции, что словно бы раскрылась перед его глазами, и вот на его ладони появляется дрожащий язык пламени.