Гереса хмурится, стиснув рукоять булавы.
— Бермен, — воительница произносит это имя с отвращением. — Эта каменоломня занята господином Филином, и тебе лучше уйти.
— Нет уж, детка, — зеленый щерит клыки. — Я решил по-другому. Всю вашу шайку мы заберем в плен и продадим в рабство корабельщикам. Ну а тебя, милая, я закую в кандалы и привяжу к своей кровати, — он с наслаждением хохочет, уперев руки в кожаный пояс. — Будешь днем и ночью согревать мою постель.
Лицо Гересы покрывается красными пятнами, воительница до скрипа стискивает зубы.
— Хм, — подаю я голос. — А с чего ты, огурец, взял, что сможешь нас одолеть?
— Да вас же меньше, — простодушно отвечает Бермен. — Я без понятия, откуда вы взялись. С севера, наверно? — никто ему не отвечает, и он, сам себе кивнув, бросает взгляд на бронемашины. — Понятно, что с севера. А эти железные повозки забавные и даже угрожающие на вид, но в них наши мерители не ощутили ни капли маны. Это не артефакты, а обычное железо. Значит, нам и бояться нечего.
— Точно? — улыбаюсь.
— Ну пульнете вы пару раз из этих мелких пушек и что? — Бермен беззаботно отмахивается от пулеметных стволов на крышах бронемобилей. — Наши артефакты выдержат попадание и большого ядра, — презрительная усмешка. — Да и большинство ваших воинов даже не колоссы.
— Зато мы подвижные, — замечаю.
— Сдаваться, значит, не хотите? — веселье покидает полуракхаса.
— Неа, — качаю головой.
— Ну как хотите. Гереса, крошка, еще увидимся, — ракхас-полукровка показательно машет воительнице, и «делегация» возвращается к банде.
— Ненавижу эту тварь! — рычит богатырша.
— Ему недолго осталось, — уверенно отвечает Света из-под огненного доспеха.
По строю наемников разносятся команды, лучники и арбалетчики готовятся атаковать. Но вперед реагируют наши гвардейцы. По радиосвязи пролетает приказ «Огонь!», и единый залп всех пулеметных стволов, автоматов и громобоев обрушивается на ряды рутьеров, в один миг усеивая поле десятками трупов. Запоздало вспыхивают широкие защитные поля, отбивая град пуль. Но крупнокалиберные орудия с грохотом продолжают долбить по энергостене, и люди и кони по другую ее сторону испуганно пятятся назад. К такому их жизнь не готовила.
— Небесная пустошь! — в ужасе кричат Дасар с Гересой, закрыв уши руками.
Я вижу, что наемникам есть чем ударить, помимо стрел и дротиков: атакующими артефактами, например, а также магическими атаками, маги среди них тоже есть. Но переменный пулеметный огонь не дает им погасить энергостену, иначе тут же большинство рутьеров без личных артефактов превратится в мясо. Поэтому враги сейчас вынужденно отступают назад, пытаясь скрыться от обстрела. А мне только этого и нужно.
«Дятел, активируй стационарки!» — проносится мой приказ в голове старшего гвардейца.
В следующим миг тылы отступающих наемников растворяются в мощных синих взрывах. Десятки врагов не успевают даже почувствовать боль, разве что увидеть напоследок яркий синий свет. А дальше их уже ждет загробная жизнь. Причем на воздух взлетают как раз в основном маги, спрятавшиеся за «пушечным мясом».
Дед Дасар, выпучив глаза, возбужденно орет:
— Это же «Тайфуны» Бесчлина! Филин, это же они, да⁈
«Тайфуны», значит? Интересно. Я не знал, как правильно называются эти мины-артефакты из сокровищницы лорда-дроу, но сразу определил их боевое применение, просканировав энергетическую начинку. А учитывая, что сегодня мы собирались воевать за каменоломню с лордом Бесчлином, такое подспорье в бою с войском дроу было бы не лишнее. Жалко, Бесчлин не пришел. Ну да ладно, всё равно мины пригодились.
— Видимо, они, — отвечаю.
— А не жалко⁈ — перекрикивает взрывы Дасар. — Дорогие же штуки. И редкие.
В ответ лишь пожимаю плечами. Не говорить же Деду, что я изучил рисунок артефактных энергоузлов и в принципе сам на пару с Гумалином могу их воспроизвести. Жора-жабун ведь может не только забирать энергию, но и перекачивать как посредник от источника в приемник, и неважно, что принимает энергию — накопитель мага или артефактное вместилище.
Тем временем защитное поле рутьеров исчезает, то ли не выдержав пулеметный град, что вряд ли, то ли наемнические артефакты попали под раздачу одного из «Тайфунчиков». Как бы то ни было, заслонки между нами больше нет, и жертв среди наемников становится в разы больше. Правда, теперь и нам прилетает ответка. Борты бронемобилей осыпают тучи стрел. Пара машин окутываются ливнями огня. Вспыхивают неподалеку молнии. Ущерб пока минимальный, но инициативу противника нужна оборвать на корню.
«В атаку!» — транслирую я приказ старшим гвардейцам и своим женам. И сам, подавая пример, бросаюсь в ближний бой. За моей спиной бегут жены, а подле меня плавно стелется по земле Лакомка-ирабис, ее клыки сверкают, словно кинжалы.
Следом и гвардия выпрыгивает из укрытий за бронемобилями. Растерянные наемники дают слабейший отпор. Пускай многие из них физики, от разряда громобоя или очереди «калаша» это несильно не помогает, а артефакты есть далеко не у всех.
Отряд ящеролюдей тоже кидается в бойню, и их клинки, надо признать, показывают высший класс.
— За Птицу о Семи Головах! — кидает клич Рюса Зеленый Коготь, рубя головы рутьеров. — За «Кур-кур»!
Я же нацелился на главаря, полуракхас показался мне самым перспективным. Неожиданно рядом с собой замечаю Гересу. Да и попробуй не заметить воительницу в развевающейся медвежьей мантии, чья булава с поразительной легкостью совершает широкие замахи, прежде чем упасть на чью-то незадачливую голову. Рядом еще и ее сынки-титаны сметают всё на своем пути, как два самосвала. Внутри кольца машин остались только Дед Дасар с казидами, и пускай, в бою они лишние.
— А вы-то чего? — спрашиваю Гересу.
— Меня хотели приковать к постели! — рычит воительница разъяренной фурией. — Сейчас им покажу!
Ладно, у нее свой мотив. Быстро касаюсь пальцев ее свободной руки, тем самым зарядив порцией энергией. Гереса тут же начинает махать булавой с утроенной скоростью, а я с Лакомкой на пару тороплюсь прочь от ее мощных замахов, а то еще заденет.
Сзади Лена, Камила и Света занялись делом: уменьшают поголовье наемников. В общей гуще я же наконец сталкиваюсь нос к носу с разъяренным полуракхасом. Кулаки Бермена источают зеленое свечение. Ракхаская боевая магия. Знали, видели.
— Откуда у тебя «Тайфуны»⁈ — рычит зеленомордый рутьер, за спиной которого еще не улеглись синие взрывы. — Значит, это ты обокрал Бесчлина⁈
— Ну один раз я заходил к нему в гости, — не отрицаю.
— Значит, все артефакты дроу у тебя, — полуракхас сужает кровавые глаза. Лакомка тут же издает утробный звук и по-тигриному оскаливает клыки, опустив треугольные уши назад.
Бермен невольно пятится от разъяренной большой кошки.
— Наследство твоего папы? — спрашивая я, кивнув на светящиеся руки главы наемников.
И это почему-то приводит его в бешенство.
— Ракхасом была моя мать! — вопит Бермен, бросаясь в бой.
Но не добегает — Каменный ливень сносит наемника с ног, и он катится кубарем.
Я же немного в замешательстве. Ого, получается, отцом этого метиса был человек. Интересно, ему понравилась ракхасская девушка или его как-то принудили?
Но спросить Бермена уже не получится. Его слишком возбудил мой первый вопрос, он вскакивает с пеной у рта и испускает зеленый луч. Я формирую каменный щит и, отбив атаку, отвечаю броском диска. Полуракхас встречным ударом кулака разбивает гранитный круг в щепки и триумфально усмехается.
— Зря ты подставил спину, — бросаю я.
И в это время на него сзади с яростным рыком прыгает подкравшаяся Лакомка. А надо заметить, что Лакомка в звериной шкуре весит в три раза больше стройной альвы. Масса тела ирабиса превышает центнер, и глядя на мощные мышцы, перекатывающиеся под белой шерстью, в это запросто веришь.
В общем, удар Лакомки отбрасывает полуракхаса мне под ноги. От острых кошачьих когтей его уберегла вспыхнувшая защита артефакта, но вот в моей руке возникает Каменный топор. Градом ударов я сотрясаю Бермена, силовое поле гаснет, и полуракхас, считай, оказывается в моей власти. Надо только сорвать эту брошку с его кольчуги, и всё, дело сделано. В принципе я мог бы сразу Голодом Тьмы превратить его в фарш, но у фарша нельзя прочитать воспоминания.
Сражение вокруг уже закончилось. Гвардейцы связывают пленных рутьеров, младшие жены возбужденно делятся друг с другом впечатлениями, Гереса протирает тряпочкой булаву, Лакомка умывается языком и лапкой. Еще и Ломтик-шалунишка носится вокруг альвы, видимо, наспавшись в теневом кармане.
— Ну раз торопиться некуда, — рассуждаю я над оглушенным Берменом. — Посмотрим, что у тебя в голове.
Быстренько копошусь в его памяти. Техник полезных нет, да и вообще почти ничего интересного о магии, зато хватает информации о бывших вассалах Бесчлина и его владениях. Но это всё именно сейчас не так интересно, как один примечательный факт.
— Гереса, а ты знала, что неподалеку находятся еще три сотни «Красных мечей»?
— Три сотни⁈ — вскрикивает воительница, побледнев. Она шумно сглатывает– Они идут сюда⁈
— Нет, — качаю головой. — «Красные» разделились. Бермена отправили захватить каменоломню, а его братья сейчас двигаются в сторону Заиписа.
— Город наемникам не взять, — категорически заявляет Гереса. — Три сотни будет мало.
— Они и не собираются вторгаться в Заипис, — замечаю. — В их целях опустошить крестьянские хозяйства рядом, чтобы запастись провизией.
— Сволочи! — сжимает кулаки богатырша. — Без провизии крестьяне не переживут зиму. К тому же, самому городу нужен крестьянский хлеб, без него жителям придется тяжело.
Я задумываюсь над ситуацией. А ведь если всё красиво провернуть, то Заипис окажется у меня в долгу и это потом поспособствует налаживанию деловых отношений с магистратом. Тем более что от меня требуется сказать пару предложений.
— Дятел, Лакомка, — огромная кошка вопросительно смотрит на меня, старший гвардеец подбегает ближе. — Возвращайтесь домой. Трофеи поставьте на учет, пленных сдайте царским охотникам. Я задержусь на одну ночь. Возникло интересное дело.