Передо мной появляется Демонесса, настолько красивая, что хоть бери и снимай на обложку мужского журнала. Почти обнажённая, она источает смесь сексуальности и опасности. Её голос, с лёгкими нотками раздражённого кокетства, звучит мягко, но с вызовом:
— Ты снова хочешь поговорить, милый?
Я чуть улыбаюсь, откидываясь в кресле:
— Мы не закончили ведь. Короче, у меня есть для тебя предложение. Сделка. Ты станешь моим боевым джинном.
Шельма приподнимает одну идеально очерченную бровь, её глаза вспыхивают интересом:
— Джинном? — в её голосе слышится сарказм. — Слышала о этих поддонниках. Очень заманчиво, конечно, носить тебе тапки. Но что я получу взамен?
— Возможность иногда выглядывать в материальный мир, — спокойно отвечаю я, наблюдая за её реакцией. — Разумеется, ты всё равно останешься в камне, который будет полностью под моим контролем.
Она усмехается, наклоняя голову в сторону, взметнув длинные волосы:
— И ты думаешь, что я поверю тебе?
Я хмыкаю:
— О каком доверии вообще может идти речь? Ты для меня — всего лишь инструмент. Как и я для тебя был всего лишь добычей. Но ты обломала зубы об мой Легион. Помнишь, как хотела выжать меня до дна? Теперь твоя очередь. Если будешь послушной, я позволю тебе иногда прогуливаться в материальном мире. Если нет — отправлю этот камень в дальний угол кладовки, где ты будешь веками пылиться в одиночестве. Всё предельно просто.
Шельма, на секунду замерев, тяжело вздыхает. Её тон становится неожиданно смиренным, почти подчинённым:
— Хорошо. Я готова быть твоим джинном, мой господин.
Ага, конечно. Взгляните на нее. Прямо-таки лапочка. Глазки опустила в пол, моську состроила покорную. Сто пудов притворяется. Шельма всё ещё надеется найти лазейку. Вот только я не собираюсь давать ей ни единого шанса.
Равнодушно киваю, её согласие меня не особо впечатлило:
— Отлично. Тогда я всё подготовлю.
Отправляю Шельму обратно в камень, её образ растворяется, оставляя лишь слабый след астральной энергии. Поднявшись из-за стола, направляюсь к Гумалину — пора обсудить технические детали: вместе с Портаклом уткнулся в сериал «Унеси меня». Вообще Портакл переехал из Сковородщины специально для работы над транспортным порталом. Но Высший портальщик не только взялся опять за старое, но он ещё и Гумалина подсадил.
— Портакл, — произношу я с раздражением, — ты мог бы пялиться в ящик и дома. Что со стелами?
Этот лентяй нехотя отрывается от экрана и отмахивается:
— Да всё нормально там. Ты маршруты настроил неплохо, хотя до стандартов моей гильдии, конечно, не дотягиваешь, но сойдёт. Правда, если через сотню переходов перегрузка случится, кому-нибудь может ногу оторвать и закинуть ее куда-нибудь в сотни километрах. Но какая разница?
Я поднимаю бровь:
— Ну так может, ты перенастроишь стелы по стандартам своей гильдии, раз такой умный? Или… я расскажу, за кого выходит Камелия в финале.
Портакл резко оборачивается, в его взгляде ужас:
— Ты это не сделаешь!
Я усмехаюсь кровожадно:
— А ты проверь.
Портакл вскидывает руки и шипит:
— Ты настоящий дьявол!
— Иди-иди работай, — говорю я, отмахиваясь. — Повтор этой серии будет на выходных, сразу после обеда.
Портакл что-то бурчит себе под нос, но поднимается и, бросив последний тоскливый взгляд на экран, уходит выполнять работу.
— И ты, Брут? — смотрю на казида.
— Да у меня просто перерыв, шеф, — без сожаления выключает он ящик. — Все равно эта муть без пива не идет. У тебя заказ?
Протягиваю камень Гумалину, подойдя ближе:
— Причем оригинальный. Нужно модифицировать Жартсерк так, чтобы астральная пленница внутри могло частично взаимодействовать с внешним миром, — объясняю. — Но только по моему разрешению.
Гумалин берет камень в руки, осматривает его с задумчивым видом:
— Хм… Ты хочешь превратить ментальную тюрьму в своего рода ментальный вольер?
— Именно, — подтверждаю, наблюдая, как он вертит камень, явно уже прикидывая, как это сделать.
Гумалин пожимает плечами, не отрывая глаз от граней Жартсерка:
— Это выполнимо. Нужно выбить на камне символ освобождения. Он ограничит взаимодействие, но не даст полной свободы. Технически ничего сложного.
Я киваю:
— Тогда займёмся этим немедленно.
Гумалин ухмыляется, в его глазах мелькает лукавый блеск:
— Будет сделано, шеф.
Мой боевой джинн скоро будет готов. Хотя, может, правильнее сказать «джинниха»?
Возвращаюсь в кабинет, только принимаюсь за круассан, который заботливая Лена мне всё же принесла, но тут звонит моя «русская Нокиа». На экране высвечивается имя Гришки. Беру трубку, не скрывая удивления, и уже собираюсь спросить, что случилось, как он без всяких предисловий выдаёт:
— Слушай, а где можно себе вторую жену найти?
— Шутишь что ли… Или, правда, созрел?
В ответ Гришка тяжело вздыхает, словно рассказывает о какой-то древней трагедии:
— Да моя что-то совсем не выдерживает. Я сильно вырос в ранге, а ты же знаешь, как это у нас, магов. Если ты перерос жену, то ей становится тяжело. Бедняжка не тянет.
Ну да, ну да, неудивительно. Именно поэтому во многих странах уже давно узаконили многожёнство. А наш Царь пока держится, разрешая это только коренным народам да отдельным категориям. Но его скоро дожмет дворянское сословие, это очевидно. Благородные уже устали разрываться между десятком любовниц — всем хочется официального статуса, чтобы дети были признаны законными. Да и хлопот с этим меньше.
— И ты решил, что я лучший кандидат, чтобы спросить об этом?
Гришка хмыкает:
— Даня, а кого ещё? У тебя же гарем, как у восточного султана, опыт огромный. Да и Светку свою как-то смог утихомирить. Одомашнил, можно сказать. Вот я и подумал… кто, если не ты?
Зерно истины в его словах есть. Я прикидываю варианты.
— Могу спросить Машу Морозову. У неё круг общения большой, подруг достаточно, в том числе незамужних княжон.
На том конце линии слышится явное оживление:
— Слушай, это идея! Тем более я сейчас вырос как воин, многих наших раскидал, а в Жузе теперь вес имею приличный. Даже князья, думаю, посмотрели бы на меня как на подходящего жениха для своих дочерей, хоть пускай и младшеньких.
Тут Гришка добавляет:
— Даня, а сама Маша Морозова что, не занята?
— Занята, — отрезаю холодно.
— Понял, понял, граф! Никаких претензий, никаких планов. Подруги — значит подруги.
Я сам не ожидал от себя такой резкости, если честно. А оно вот оно как оказывается!
— Сегодня же спрошу, — киваю. — Кто знает, может, какая-нибудь княжна давно мечтает о славном батыре из восточных степей? О монголах легенды ходят, а чем казахи хуже?
— Спасибо, — коротко, но искренне отвечает Гриша.
На секунду наступает пауза, но, будто вспомнив что-то важное, он продолжает:
— Слушай, ещё хотел поговорить. Я тут с гвардией думаю частично дислоцироваться куда-нибудь. В Будовске уже не то, что раньше. Нет былого драйва, «норы» дают меньше мяса. Хочется глотнуть свежего воздуха, где есть добыча — опасная и дорогая. У тебя же наверняка есть портал в какое-нибудь пустынное место?
Задумываюсь. Дополнительные силы действительно не помешают. Идея хорошая. Обмозговав мысль, бросаю:
— Да, можешь переехать в мое графство. Твоя гвардия получит охотничьи угодья в Боевом материке. Там раздолье для охоты. К тому же у меня тут намечается мега-глобальный проект. Транспортный портал. Но это секретная штука, не по телефону обсуждать. Думаю, твой род мог бы войти в долю.
Гриша, помедлив, вдруг начинает хохотать:
— Я даже не знаю, о чём ты сейчас толкуешь, но звучит чертовски интригующе. Данила, у тебя всё так: другие спины гнут за копейки, а у тебя каждая идея выстреливает и приносит золотые горы.
— Значит, Калыйр в деле?
Гришка, даже не пытаясь скрыть энтузиазм, отвечает:
— Ещё бы! И не думай сомневаться! Даже если надо вложить все сбережения рода, я готов уговорить отца!
— Все-то уж не надо, — усмехаюсь. — Но вообще мысль верная: получишь пропорционально тому, сколько вложишь денег. Сейчас, например, мне зачистить надо прибрежье от пиратов, а наемники нынче не дешевые.
— Понял! Иду выбивать у отца десяток лимонов!
И ведь он правда выбьет. Я-то уж Гришку знаю.
Резиденция Годуновых, Москва
Некогда Годунов был ключевой фигурой Семибоярщины — в период раздора именно они управляли значительной частью Царства. Тогда боярин поддержал Львовых, считая это стратегически верным решением. Но, оглядываясь назад, Годунов понимает, что ошибся. Львовы, укрепив власть, быстро забыли об оказанной услуге, а теперь и вовсе возвышают щенка Филиновых — внука опального мятежника. Царь Борис, будто нарочно, вручает ему всё больше регалий и полномочий, словно насмехаясь над старыми союзниками.
Секретные источники донесли до Годунова слухи о грандиозной стройке молодого Филинова — транспортного межмирового портала. Это известие застало боярина за работой в его кабинете. Теперь он задумчиво сидит за массивным дубовым столом, сцепив пальцы, а его взгляд устремлён в одну точку. Поставки мяса… если слухи подтвердятся, это изменит всё.
Филинов не просто укрепит свои позиции, но полностью захватит контроль над рынком аномального мяса. Боярин чувствует, как злость холодным потоком разливается внутри. Эта территория издавна считалась его вотчиной. Ещё задолго до появления этого выскочки на свет Годунов кропотливо налаживал поставки из Аномалий. Он заключал стратегические договоры, выстраивал связи и захватывал влияние в эпицентрах, создавая сеть, которой гордился. И вот теперь всё это может рухнуть — рынок, на который он потратил годы, грозит полностью перейти в руки ненавистного выскочки. Сначала будовские «норы», теперь транспортный портал.
Годунов открывает окно, чтобы глотнуть свежего воздуха, а то всё в нем кипит от гнева.