Глава 20Заклинатель лицезрит наказание
Слова слетели с языка Асуры подобно острым стрелам, и каждая пронзила сердце Вэй Учэня холодным наконечником. Боль разлилась по груди вместе с кровью.
Вэй Лу в негодовании застыл посреди коридора, смотря на Асуру с откровенным непониманием. В любом ином случае его бы моментально охватила злость, однако куда сильнее в нём трепетало недоумение – к чему брошены столь жестокие замечания? Какой в них смысл?
– Пойдёмте дальше, – как ни в чём не бывало обмолвился Асура, возобновив шаг.
Он и бровью не повёл, словно не заметил растерянность на лицах заклинателей. Хотя не столько не заметил, сколько не видел, о чём свидетельствовали его последующие слова, когда он обернулся к ним и произнёс:
– Прошу, не задерживайтесь. Вы легко можете заблудиться.
Вэй Лу мог и ошибаться, но ему казалось, что Асура буквально не понимал, насколько безжалостными оказались его речи. Асура и до этого вёл себя так, словно жил в какой-то своей реальности. Он казался оторванным от окружающего мира. По пути в столицу Вэй Лу зачастую наблюдал, как тот молча смотрел в одну точку. Асура практически ни с кем не общался из их компании, не начинал разговор, однако и не выглядел человеком, который боится людей.
Что вообще творилось у него в голове?
Чем больше Вэй Лу размышлял над этим, тем беспокойнее становилось. Припоминая слова Синь Юя о том, что Асура лишь притворяется благовоспитанным, Вэй Лу поначалу подумал, что речь шла о странном поведении во снах – завуалированный намёк на Хао. Сам того не замечая, Вэй Лу постепенно привыкал к присутствию Асуры и его манере общения – странноватый, привлекающий своей таинственностью и разговаривающий в основном по делу. И только теперь Вэй Лу с отрезвляющим ужасом начинал понимать, что, похоже, не ту змею боялся.
Две комнаты, разделённые коридором, были предоставлены в их распоряжение. Несмотря на скромное убранство, для Вэй Лу это стало приятным сюрпризом. Он поспешил отворить ставни и обнаружил, что вид открывался на внутренний сад, за которым виднелось поле для тренировок. В воздухе витал сладковатый запах цветов.
Так спокойно и уютно.
Разве может это место быть хуже, чем обветшалые хижины, в которых они с Вэй Учэнем едва согревались зимними ночами? И что с того, что передвижения ограничивались некоторой территорией? Ведь у них появилась крыша над головой и тёплая постель. Не нужно теперь каждый день переживать, чем набить желудок и сколько денег заваляется в кармане. Разве это… так плохо?
Вот только грусть вальяжно ввалилась следом за радостью. В духовной школе Бянь Сэ Лун условия проживания, кажется, не так сильно отличались. Только проклятых ошейников не наблюдалось. Но Тайян сильнее радовала глаз. И дышалось тут свободнее. Но почему?
«Потому что, наконец, не нужно больше убегать…» – подумал Вэй Лу, сжав руки в кулаки. Он и не подозревал, как на самом деле устал от постоянной неизвестности.
Когда Асура оставил их, дав время привести себя в порядок и отдохнуть, Вэй Лу направился к Вэй Учэню. В коридоре стояла непривычная тишина, будто все убежали работать, и только он, нахлебник, не знал, чем заняться. Занеся руку над дверью, чтобы постучать, он почувствовал неловкость. Интуиция подсказывала – разговор предстоит не из лёгких.
Вэй Учэнь стоял напротив открытого окна и смотрел на бесконечные крыши домов, уходящие вдаль. Аккуратно прикрыв за собой дверь, Вэй Лу почувствовал себя провинившимся ребёнком, которому предстояло оправдываться перед суровой матерью. Вэй Учэнь никак не отреагировал на его прибытие, и даже когда Вэй Лу поравнялся с ним, он не обернулся. Смотрел перед собой взглядом, полным раздражённого уныния.
– Ты доволен?
– Что?
– Спрашиваю, ты доволен? – без намёка на агрессию полюбопытствовал Вэй Учэнь. Однако смысл вопроса от этого не менялся.
– Ну… – неловко потоптавшись, Вэй Лу постарался собраться с духом. Вряд ли эмоции сейчас будут уместны, они лишь сильнее разозлят Вэй Учэня, поэтому он попытался перейти к делу. – Слушай, мы с тобой хорошие тёмные заклинатели и… Просто теперь у нас будет постоянный наниматель. Да, выбора тут нет: что дадут, то и будем брать, возможно, даже что-то неприятное, но ты сам говорил, что существуем только мы, а до жалости нет дела. Надо лишь выживать и отбирать последний кусок у других, если не хотим помереть. А теперь у нас будет постоянное жалование, тёплая бесплатная еда, крыша над головой, а ещё нас натаскают как заклинателей. Теперь мы заживём хорошо; в более комфортных условиях, когда не нужно думать о завтрашнем дне. Тебе не придётся постоянно беспокоиться обо мне, ты сможешь просто жить… ну, возможно, не просто, но разве это не здорово? Мы наконец-то сможем жить не как бродяги.
Вэй Лу говорил от чистого сердца, однако его смутила реакция Вэй Учэня: промолчав, он напряжённо выдохнул и прикрыл глаза, словно живот скрутило от боли.
«Ох, вот же ж…» – Вэй Лу едва себе лицо рукой не пробил, но сдержался от порыва. Его восторженные слова на фоне мыслей Вэй Учэня звучали далеко не как повод для радости.
– Слушай, я вовсе не это имел в виду, я…
– Я понял, не переживай. Главное, что тебе нравится, – поспешно отозвался Вэй Учэнь. – Только не забывай, что нас всё равно будут использовать, мы здесь… как собаки. Не будем работать и приносить пользу – от нас избавятся. Но ты нашёл себе покровителя, который к тебе лоялен, это немного успокаивает.
– …
– Дорога была сложной. Я хочу отдохнуть. Вечером нам нужно прийти на какое-то собрание, а до этого я предпочёл бы… поспать.
Говоря эти слова, Вэй Учэнь отвернулся, и по осипшему голосу стало понятно, что у него в горле стояли слёзы. Успокаивать его жалкими оправданиями Вэй Лу посчитал ещё большим усугублением ситуации и с болью на сердце оставил его одного.
Приведя себя в порядок, Вэй Лу долго смотрел на комплект униформы духовной школы Тайян, отличающийся сочетанием чёрного и песчаного цветов. Похоже, элемент мрачных одежд выделял тёмных заклинателей из основной толпы, и как только он облачился в новое, то почувствовал себя очень странно. Он словно сменил личину. По-быстрому поменял сторону, пока никто не отнял у него возможность отыскать спокойствие в чём-то постоянном.
Да и то не факт. Им ещё предстояло потрудиться, чтобы обрести место под солнцем.
Упав на кровать и уставившись в потолок, Вэй Лу не почувствовал облегчения. Он слепо гнался за своими желаниями и думать забыл о Вэй Учэне, которому наговорил столько глупостей. Одно дело, когда незнакомец упрекает его в том, что он не смог позаботиться о младшем брате, а другое – когда этот самый младший брат бросается двусмысленными заявлениями.
Ведь именно так Вэй Учэнь и воспринял его слова. «Как здорово, что нам не придётся больше страдать от бродяжничества» в его ушах звучало как: «Ты за двенадцать лет так и не смог дать мне стабильную беззаботную жизнь». Хотя это было не так. Вэй Учэнь отдавал ему всё до последней крохи, он трудился, забыв о сне и еде, жертвовал своим здоровьем, только бы Вэй Лу страдал меньше.
«Какой же я идиот… – спрятав лицо в ладонях, застонал про себя Вэй Лу. У него сердце было не на месте. – После этого собрания я должен хотя бы извиниться перед ним… И чем я думал? Так просто повёлся на слова Асуры!»
Кулак упал на кровать. Между бровей залегла складка.
У них отняли все атрибуты, заставили сдать даже парные талисманы.
«Главное, что мы вместе, – успокаивал себя Вэй Лу. – Мы вместе… вместе…»
К концу дня беспокойные мысли совсем изгрызли мозг. Никуда не хотелось идти. Однако с заходом солнца к ним с Вэй Учэнем прибыло сопровождение из трёх человек, вооружённых мечами. Пусть заклинатели-воины и вели себя сдержанно, не выказывая никаких признаков раздражения или враждебности, оружие на поясах говорило громче любых слов – доверия к ним никакого.
С наступлением темноты духовная школа Тайян словно ожила: видимо, после рабочего дня многие возвращались в свои покои, но некоторые заклинатели двигались в том же направлении, куда охрана вела братьев Вэй.
Не привыкший к вниманию, Вэй Лу замечал любопытные взгляды и прислушивался к шепоткам. В основном люди пытались понять, кто они, но за день уже успели разлететься слухи, что «близнецы притащили добычу».
Звучало так себе. Добыча.
Но смущало с каждым шагом другое – люди шествовали далеко не к залу совещаний и не старались углубиться в запутанные коридоры. Под алым небом, которое уже практически проглотила тёмная пелена, их вывели на просторную площадку, огороженную каменным забором. Часть плаца была уложена плитами, а та, что у стены – усыпана серым гравием.
По периметру горели фонари, разгоняя наступающую тьму вечера. Толпа собралась внушительная, хотя Вэй Лу подозревал, что это даже не малая часть работающих на Тайян мастеров и заклинателей. В основном присутствовали молодые адепты и тёмные заклинатели. Почётный конвой вёл братьев вперёд через море людей, отчего Вэй Лу невольно ужаснулся, что их сейчас представят на всеобщее обозрение. Но стоило им выйти вперёд, к участку земли, осыпанному гравием, как в глаза тут же бросился небольшой помост с высокой балкой, установленной посередине.
Вэй Лу и Вэй Учэнь застыли, подобно двум каменным статуям, ошарашенно распахнув глаза. К счастью, сопровождение вывело их в первые ряды, и внезапная остановка не вызвала вопросов. Только Вэй Лу не стало от этого легче. Не скрывая растерянности, он наблюдал, как несколько человек сторожили мужчину, стоящего на коленях. Его связанные руки охватывали кольцом широкую балку, не давая возможности сбежать и нормально выпрямиться. Толпа, ожидающая в угнетающем молчании, перебиваемом шепотками, наблюдала лишь обнажённую спину несчастного.
Никто не видел лица мужчины, но слухи распространялись как поветрие. А Вэй Лу и Вэй Учэню даже не пришлось уточнять, на кого они смотрели. Всё и так оказалось понятно без слов – это Синь Юй.