Сколько бы вариантов Вэй Лу ни перебирал, пытаясь объяснить происходящий ужас, ничего не приходило на ум. Возможно, он уже давно догадывался, однако боялся признать пугающую, душераздирающую истину. Вэй Лу хотел верить в ошибочность своих суждений, но стоило поднять взгляд на Асуру, увидеть, как тот с жуткой искрой любопытства наблюдал за ним, Вэй Лу стало плохо. Из горла вырвался нервный смешок.
– Ты… ты больной садист. Вот почему ты так смотрел на порку Синь Юя. И так же обошёлся с Хуа, а Хуан… что ты с ней делал?
– Хм.
С этим «хм» Асура в задумчивости опустил взгляд, однако остался абсолютно бесстрастен к обвинению. Будто речь шла о какой-то мелочи, невинной шалости, а не игре с человеческими жизнями. Вэй Лу невольно осмотрел помещение, бегло глянув на дверь и поймав себя на мысли, что нужно бежать. Но далеко ли он уйдёт?
– Разве важно, как я отношусь к другим? – подняв любопытный взгляд, поинтересовался Асура. – Разве я был к тебе жесток? Хотя бы раз?
Нет. Пока нет. Говорят, собака от страха на стену прыгает, но Вэй Лу и пальцем не мог пошевелить. Он чувствовал себя маленьким пушистым кроликом, за которым из высокой травы наблюдал змей, сверкая двумя ядовито-жёлтыми глазами. Даже более того, складывалось впечатление, словно его уже оплели тугие кольца, медленно сдавливая и ломая кости.
– Ты убил Хуа, – только и смог произнести Вэй Лу, слушая стук собственной крови в жилах.
– Она – не ты, – безразлично отметил Асура. – Хотя признаюсь: знай я тогда то, что знаю о тебе сейчас, возможно, не стал бы действовать так радикально. Разве могла обычная проститутка быть так дорога твоему сердцу? Очевидно, нет, ведь только глупцы будут привязываться к людям из публичного дома. Это был всего лишь жест устрашения.
– Я глупый, значит, да?
– Нет. Ты не глуп. Ты чересчур эмпатичен. Это не глупость, а потребность в чужом внимании. Ты ведь лишился семьи очень рано, тебя вырвали из безопасного окружения, ты остался один с братом. Тебя всегда любили, а потом, – щёлкнув пальцами, Асура добавил: – раз, и никого нет. Детское сердце очень хорошо помнит травмы.
– …
– Я ведь не был к тебе жесток, Вэй Лу. И не был груб с тобой. Для меня жестокость – это обычный инструмент запугивания, и спроси себя, осуждаешь ли ты, например, Вэй Учэня, когда тот жесток к другим людям, но остаётся добр к тебе?
– Мой брат, в отличие от тебя, никого не пытал.
– Я тогда никого не пытал.
– Ты… ты издеваешься?! Хуа и Хуан!..
– Девушку и слугу я приказал казнить в назидание простым людям. Это жестоко, но остаётся распространённой практикой. Сколько до неё было повешено тёмных заклинателей и сколько ещё будет? Она не по моей воле обратилась злобным духом, просто её переполняли эмоции в момент смерти.
– Ты так говоришь об этом, словно это пустяк.
– А барышня… – подхватив рюмку с лаоцзю и проигнорировав возмущения, Асура задумчиво продолжил: – Она умоляла меня сохранить ей жизнь, сказала, что сделает всё, что угодно, если я проявлю милость. Какое мне дело до той, которая разделяла с тобой ложе? Но она пребывала в отчаянии, и я озвучил требования, подумал, что она может пригодиться. Поэтому и отправил её сюда.
Вэй Лу в негодовании захлопал ресницами. Помолчав, он в растерянности и раздражении бросил:
– Но она сказала, что её выкинули из борделя. Ей пришлось выживать, и ты вернулся…
– Я? Вернулся? – бросив насмешливый взгляд, Асура опустошил рюмку и устало вздохнул. – Возвращаться туда ради незнакомой проститутки? Не находишь это расточительством времени и сил?
– Но она…
– Она соврала. Я попросил своего человека доставить её сюда. Эта Хуан так и не поняла, чего я от неё хотел. Мне не требовалась интимная близость.
Вэй Лу понимал, что пожалеет, но спросил:
– А что тогда?
– Информация. И процент с доходов, которые она приносит заведению.
«Что?..» – впал в отчаяние Вэй Лу. Казалось, он только начинал понимать весь смысл происходящего, как тут же опять терялся. Асура постоянно говорил либо загадками, либо не давал прямых ответов, а хитро обходил основную суть. Это куда сильнее выматывало, чем раздражало.
Недовольно зарычав под нос, Вэй Лу растёр лицо ладонью и блеснул колючим взглядом.
– А от меня ты что хочешь? Можешь ответить прямо и без утаек? Зачем ты меня притащил сюда? Раз так нравится мучить людей, теперь будешь и меня изводить целыми днями?
– Ты мне интересен в первую очередь как тёмный заклинатель.
– Боишься осуждения?
– Нет. Причина твоего вступления в духовную школу Тайян напрямую связана с приказом главы Шо. Не конкретно с тобой, но… То, как я к тебе отношусь, и что захотел взять за тебя ответственность – это, конечно, моя личная инициатива. Сначала был приказ. Потом подключилось моё любопытство. И, наконец, серьёзная заинтересованность.
– … – Вэй Лу даже не пытался держаться невозмутимо. От услышанных слов у него ещё сильнее разболелась голова. Но, в итоге, тихо выдохнув и взяв себя в руки, он произнёс: – У меня сложилось очень неопределённое представление о том, что ты от меня хочешь. Какой-то там приказ. Но то, какой театр ты подле меня устроил… я не понимаю. Ты проверяешь, насколько хватит моей выдержки, чтобы я не взорвался криками? Сколько хватит моего спокойствия?
– Не только. Я лишь хотел, чтобы ты увидел всю картину. Если бы я тебе сказал, что вина за трагичную судьбу девушки лежит не только на мне, ты бы поверил?
Помедлив, аккуратно подбирая слова, Вэй Лу произнёс:
– Допустим. Допустим, я понял, что ты не совсем отбитый на голову, но к чему вся эта сцена с Хуан?!
– Успокойся, – подавшись вперёд, Асура подвинул к собеседнику рюмку с лаоцзю. – Выпей. Тебе это сейчас нужно.
Нужно? Вэй Лу с брезгливостью опустил взгляд на полупрозрачную жидкость, на поверхности которой танцевал отблеск лампы. Он пил достаточно редко и невольно забеспокоился, что, опьянев, может стать буйным.
«Но это уже его проблемы», – раздражённо насупился Вэй Лу и опустошил рюмку. Терпкий напиток защипал язык и обжог горло, однако сладкий привкус сливы сбил неприятное послевкусие. Желудок обдало жаром.
– Оглянись, – продолжил Асура, практически сразу наполнив опустошённую рюмку. – У тебя есть деньги, крыша над головой, работа, статус в обществе, завтрашний стабильный день. И это дал тебе я. Разве последние два месяца ты в чём-то нуждался?
Удержать беседу в нужном ему ключе Вэй Лу признал скверной идеей: как бы он ни пытался вытянуть из Асуры правду, тому удавалось уклоняться от ответов. Это неимоверно злило. Он чувствовал себя неразумным ребёнком, которого заманили в ловушку сладкой конфеткой.
Нахмурившись и с упрямством выпив ещё лаоцзю, Вэй Лу недовольно уточнил:
– Значит, я что-то должен тебе, так? Что? Я не хочу быть в долгу.
– Пока ты не готов это дать.
Прищурившись и ощутив, как жар напитка разливается по венам, Вэй Лу злобно глянул в ответ и зарычал:
– А что я готов дать, по-твоему? Я могу понять, что ты притащил меня в Тайян как потенциально способного заклинателя, но ведь у тебя есть ещё и личный интерес ко мне. Тебе что, проблемы нравятся?
– Мне нравишься ты, – казалось, Асура впервые смутился собственных слов. Прочистив горло, он пояснил: – Понимаю, как это звучит, но я не имею в виду чего-то предосудительного. Ты любопытный человек.
Ожидая, что его опять начнут крутить, как веретено, Вэй Лу застыл в негодовании. Ему послышалось? Нет, не настолько он ещё пьян, чтобы не расслышать чёткий ответ.
И как на такое реагировать?
Помедлив, Вэй Лу взял керамическую бутыль и налил себе ещё одну рюмку, поспешно опустошая. Жаль, что растянуть момент нельзя, потому что прихлёбывать раз за разом уже третью рюмку подряд выглядело жалко.
В груди поднялась буря. Алкоголь и эмоции смешались в травящий сознание яд. Может, он что-то опять не так понял? Хотя, учитывая, насколько Асура нелюдим и бывает несообразителен в общении, стоило ли удивляться, услышав такую глупость? Но узнать об этом от своего покровителя, от чьего настроения зависело его благополучие, всё равно жутко.
«А тут я вляпался в такое. И что мне делать? Одно неосторожное слово, и вместо сладкого напитка он напоит меня ядом, от которого я буду корчиться в медленной мучительной агонии».
Голова закружилась, но скорее от лаоцзю, чем от грузных мыслей – напиток оказался не в меру крепким, а пился, будто сок. Молчание висело слишком долго, чтобы добавить к букету эмоций столь ненужную неловкость. Скривившись, Вэй Лу злобно глянул на керамическую бутыль.
– Что за пойло такое? У меня уже голова кружится, – Вэй Лу даже не смотрел в сторону Асуры, ему на физическом уровне было больно от одного взгляда на него. – Это такой план, чтобы споить меня, связать и пытать, как и Хуан?
– Связать и пытать? – в недоумении уточнил Асура.
– Я видел её тело! Она…
– Она обслуживает клиентов. У них разные предпочтения. Зачем мне связывать и пытать проститутку, если она и так мне всё рассказала?
– Но она… она говорила, что ты её накажешь, если она не обслужит меня.
– Верно. Но наказывать-то можно по-разному. Что ты вообще обо мне надумал?
Повисло напряжённое молчание, которое Вэй Лу поспешил потратить на новый глоток напитка, покраснев от стыда. Шумно выдохнув и раздражённо утерев губы рукавом, он пробормотал:
– Я и так знаю, что у тебя есть власть надо мной. Притащил в Тайян, будто я псина. И ведь правда, некуда мне деваться. Попытаюсь убежать – так накажете или убьёте. Посадил меня на короткий поводок, да? Сначала показал, какой ты добрый и внимательный, а теперь мне за всё придётся платить?.. Чтобы я… стыдился или что? И ещё ты понял, что я быстро начинаю зависеть от людей… поэтому ты выбрал меня, а не Вэй Учэня? Ох… брат бы тебя самого избил… Ублюдок ты…
Последние слова уже звучали как жалобное бормотание обиженного ребёнка, забившегося в угол. Вэй Лу чувствовал себя не лучше: ему действительно казалось, словно он малолетний идиот, которым бессовестно манипулировал взрослый.