— Это господин Ван дер Берг. Я ему позвонила, что вы приехали, Пьер.
Входит Ван дер Берг:
— Привет, Пьер. Я рад снова видеть тебя в наших краях. И рад поводу прийти к тебе, Моника. А ты в этот раз не один! Познакомь меня с твоей дамой.
— Эмма, это мой «коллега» по армейским делам — Вильям. Он приютил меня однажды. И мы славно поболтали вдвоем. Вильям, это Эмма — подруга моего приятеля. Приятель попросил позаботиться о ней некоторое время, пока он в отъезде. Мы тут буквально на одни сутки: завтра должны вечером уехать.
— Надеюсь, вы остановитесь у меня? Я был бы очень рад.
— Боюсь стеснить тебя. Лучше мы остановимся в отеле.
— О чем ты говоришь? Куда сейчас ехать искать отель? Как вы можете стеснить меня в моих хоромах? Я отдам вам весь второй этаж. Но с тобой мы поболтаем.
Генри смотрит на Эмму:
— Что скажете?
Эмма пожала плечами:
— Вам виднее.
— Хорошо, Вилли. Кажется, Эмма согласна. А я очень рад тебя видеть.
Жанна спросила:
— Но вы придете завтра?
— Конечно, мы будем завтракать у вас. Но обедать мне придется в Брюгге. Там у меня встреча завтра.
Эмма удивленно вскинула на Генри глаза, но промолчала.
— А вас, Эмма, будет развлекать днем Вилли. Вилли, ты не откажешься показать Эмме окрестности?
— С превеликим удовольствием. Отвезу нашу гостью в Брюгге, покажу там все самое хорошее.
22:30. Гостиная дома Ван дер Берга.
Эмма, осматриваясь на первом этаже:
— У вас очень симпатичный дом.
Ван дер Берг, улыбаясь:
— Спасибо, Эмма. Мне он тоже нравится, хотя и несколько надоел. Я живу здесь с шестидесятого года, пятьдесят пять лет.
— И все время без хозяйки?
— Нет, сначала здесь хозяйничала тетушка. Собственно, это был ее дом. А потом несколько лет мне голову морочила жена, пока не сбежала в Брюссель. Но это все не интересно, давно прошедшие дела. Пойдемте, я покажу вам обе спальни на втором этаже.
Ван дер Берг и Эмма поднимаются по лестнице на второй этаж.
Генри звонит по телефону:
— Привет. Я в Брюгге… Присылайте завтра к обеду. Я буду в кафе «У Анны» на Steenstraat. Это в сотне метров от Марктплатц. Легко найти. Пока. Да, пришлите также миниатюрное записывающее устройство… Нужно.
Тоже поднимается на второй этаж.
9:00. 13 ноября 2015 г., пятница. Кафе «Ла фиеста».
За столом Ван дер Берг, Генри и Эмма.
Голос Моники из кухни:
— Сейчас, сейчас. Я уже приготовила вам мой обычный завтрак.
Из кухни выходит Жанна с посудой, расставляет на столике:
— Как отдыхали, месье Пьер?
Демонстративно не глядит на Эмму. Генри, усмехаясь: — Прекрасно, Жанна.
Парирует в ответ:
— И когда ты познакомишь нас с женихом?
Жанна не остается в долгу:
— А у вас, месье Пьер, нет такого же, как вы, приятеля? Я бы познакомилась.
Генри рассмеялся:
— Прости, Жанна, забыл, что ты уже совсем взрослая.
Жанна победно бросает взгляд на Эмму. Уходит на кухню, через минуту возвращается с подносом. Расставляет тарелки с завтраком:
— Приятного аппетита!
И снова не глядит на Эмму. Ван дер Берг посмеивается.
9:45. Гостиная в доме Ван дер Берга.
В гостиной хозяин и Эмма. Ван дер Берг крутит в руках трубку, но не раскуривает ее. Не знает, как начать разговор. Эмма начинает первая:
— Вилли, вы позволите так называть вас?
— Помилуйте, мадмуазель Эмма, конечно, так лучше. Мне ужасно не нравится моя длинная фамилия.
— Мне показалось, что эта девочка, Жанна, не равнодушна к Пьеру.
Ван дер Берг смеется:
— Ей уже скоро девятнадцать. В это время любая девушка ищет своего героя. Здесь ей после столицы немного скучно, а Генри очень неплохо выглядит. Да она к тому же видела, как он весной здесь разобрался с двумя неграми. На меня это тоже произвело тогда впечатление.
— Да, что касается «разобраться» с ситуацией, это у него получается. Я за четыре дня насмотрелась на это вдоволь.
— Что, были тяжелые деньки?
— Ужас. Не желаю никому перенести такое. Как у него получается всегда выйти невредимым из таких ситуаций?
— Ну, он же воевал, в спецвойсках. Я тоже повоевал в свое время в Африке.
Смеется:
— Не подумайте, что я всегда был старым. На этой почве мы и сошлись с Пьером. Но это все слова. А я обещал Пьеру свозить вас в город. Вы никогда не были в Брюгге?
— Нет, никогда.
— Тогда мне повезло. Будет, о чем рассказать. Центр нашего города полностью сохранился с какого-то там века. Во время войны его почти не бомбили, не то, что Гент. И каналы действуют, как сотни лет назад. Поехали! Пообедаем тоже в центре.
Оба уходят.
10:00. Кабинет комиссара полиции округа Гослар.
Комиссар сидит за столом, читает бумаги. После стука входит дежурный:
— Господин комиссар, звонил наш человек из Браунлаге. Расспросил того туриста из «отеля Аскания». Тот утверждает, что был совершенно трезв, когда видел происшествие. Записал номер машины: номерной знак синий, номер NR-AT771. Разглядел даже стикер. Он желтый.
Комиссар, недовольно:
— Свяжись с Нюрнбергом, это их номер. Пусть сообщат, чья машина. Попроси, может быть, они сами проверят все. На всякий случай, сообщи нашим дорожным постам. Пусть тоже смотрят. Все, иди.
— Будет исполнено.
Уходит.
10:30. Кабинет Хартманна.
Перед Хартманном навытяжку стоит Дроммер.
— Господин Дроммер. Объявляю вам выговор. Вы не справились с такой простой задачей. Я не ограничивал вас в средствах. А теперь вы докладываете мне, что след журналистки потерян. Я не уверен, что следует продолжать нашу совместную работу. Черт побери, когда ты научишься работать? Что говорит этот макаронник?
— Эта сука ему не звонила. Он несколько раз звонил ей, но телефон выключен. Я пытался через связи в полиции проследить, где находится телефон, но ничего не удалось. Вероятно, ее охранник вытащил батарейку или просто уничтожил телефон.
Хартманн передразнивает:
— «Вероятно». Мне не нужны никакие «вероятно». Мне нужна журналистка. Пошли снова своего человека к макароннику. Пусть прижмет его. Следи за редакцией и за обоими домами, где она жила. Не может же она долго скитаться. Где-то должна проколоться. Иди. Не справишься, выгоню к чертовой матери.
11:45. Брюгге. Кафе «У Анны».
Анна — белокурая женщина тридцати двух лет. Стоит спиной к двери:
— Закрыто, мы прибираемся. Приходите чуть позже.
В кафе входит Генри, в руках кейс:
— Анна, обернись. Нехорошо стоять спиной к старому другу.
Анна резко поворачивается:
— Пьер? Ты? Какими судьбами?
— Вот, приехал на тебя посмотреть. Ты так похорошела за это время.
— Ну, да. Приехал посмотреть. Несколько долговато ехал. Пять лет где-то скитался.
— Но ведь приехал, наконец. И не пять, а всего лишь четыре.
— Лучше бы и не показывался. Считать не умеешь? Май 2011, а теперь ноябрь 2015. Четыре года и шесть месяцев.
— Все так точно? Ты меня так ждала?
— Идиот. Кто будет ждать пять лет? К твоему сведению: я замужем, у меня прелестная девочка двух лет. Тебе все ясно?
— Ясно, почему не ясно? Я понимаю. Но накормить-то меня накормишь?
— Ладно, ты обычный клиент. Садись, накормлю, подожди только.
Генри садится за стол около окна:
— Готов ждать сколько угодно, если при этом можно будет смотреть на тебя.
— Боже, хоть не паясничай. И так тошно.
— Почему? Снова в положении?
— Да хоть бы и так. Только бы не от тебя. Да нет, не в положении. От твоего вида тошно. Опять вспоминать эти майские дни и ночи. Откуда ты на мою голову свалился?!
— Не волнуйся. Я только пообедаю, поговорю здесь с приятелем и перестану раздражать тебя своим видом.
Отвернулся, делает вид, что рассматривает улицу.
— Эльза иди сюда, приберись пока здесь. Мне некогда.
Генри, поворачивается к ней:
— Что, уходишь?
— Нет, просто ты мне все настроение испортил. Как хорошо было без тебя, все спокойно, размеренно. За что мне такое наказание?
Садится за тот же стол.
Из кухни выходит Эльза — молодая девушка, лет двадцати, типичная фламандка. Убирается в зале, с любопытством поглядывая на Генри и Анну.
Генри, тяжело вздохнув:
— Ладно, про семью ничего спрашивать не буду. А как у тебя дела в кафе?
Анна почему-то перешла на английский:
— Нормально, доходы зимой не очень, но летом вполне прилично, туристов много. Хозяев не интересуют доходы, мне хватает и на Эльзу, и на приходящую уборщицу. И на дом в целом хватает.
— А хозяева не поменялись?
— Нет. Формально, хозяйка прежняя — Лола — младшая дочь того мужчины, который здесь умер. Помнишь, я тебе рассказывала эту грустную историю? Он по завещанию фактически передал мне это кафе.
— Помню, конечно, помню.
— Но Лола ни разу здесь не была. Ей сейчас уже двадцать, живет по-прежнему в Израиле, учится в университете, ее в армию не взяли, что-то у нее с ногой. А старшая — Оксана — частенько сюда заглядывает. У нее здесь на втором этаже квартира. Она — художница. Кстати, ты, возможно, во время обеда увидишь ее.
Генри, смеется:
— Так мне это нужно? Лучше я на тебя буду весь обед смотреть.
Анна промолчала.
В кафе заходит новый мужчина, здоровается с Генри:
— Я все принес. Вот, в пакете.
— Хорошо, положи на стол.
Не заглядывая в пакет, кладет его в кейс:
— Ничего устно не передавали?
— Нет. Я поехал.
Уходит.
Анна, вернувшись к французскому языку:
— Так ты только из-за этой встречи пришел сюда?
— Что-ты, конечно, нет.
С серьезным видом:
— Я-то хотел тебе сюрприз сделать, вот, заказал то, что тебе больше всего должно было понравиться. А ты… ты уже замуж выскочила.
Потупился горестно. Анна в растерянности:
— Не может быть… кольцо?
Снова взглянула на поднявшего голову и улыбающегося теперь Генри.