– Верно. А вы не представляете, как мужчина, которого я показала вам в своем телефоне, мог оказаться на месте вашего брата?
– Нет… Вы уверены, что Бена не было в группе, которая спустилась в каньон?
– Я показала фотографию вашего брата, которую вы прислали мне по телефону, рейнджеру, спускавшемуся в каньон в тот день. Он сказал, что такого человека в его группе совершенно определенно не было. И еще добавил, что в ней не было никого, имевшего хотя бы отдаленное с ним сходство, даже если б он захотел замаскироваться. Рост вашего брата составляет около шести футов и трех дюймов, а вес – около ста восьмидесяти фунтов?
– Это верно. Он самый высокий в нашей семье, – нервно добавил Эд Прист, посмотрев на значок ФБР. – Но мой брат – хороший человек. Я уверен, что он не стал бы участвовать в чем-то плохом.
– Вы же сами сказали, что совсем не знаете его, – во всяком случае, с профессиональной стороны. – Этли откинулась назад.
– Да, я так сказал, – со вздохом ответил Эд Прист.
– И какие же сообщения были на вашем автоответчике?
– Кто-то вешал трубку. В конце концов я проверил их. Все звонки были сделаны с одного номера. Когда я перезвонил на него, никто не ответил.
– Вы можете назвать мне номер? Я его проверю.
Прист достал сотовый телефон и продиктовал цифры.
– Каковы ваши планы на пребывание здесь? – спросила Пайн.
– У меня их нет. Я был в панике, когда принял решение лететь сюда. Потом решил позвонить вам и послушать, что вы можете предложить.
– Я не уверена, что у меня есть для вас хорошие предложения. Но вы должны понять, мистер Прист, что ваш брат вовлечен в нечто очень серьезное, так что и вам может грозить опасность.
– Мне! Но почему?
– Кто-то может подумать, что ваш брат сообщил вам нечто важное. Или, увидев, что вы прилетели сюда, они решат, что брат с вами связался и вы намерены с ним встретиться.
– Но никто не знает о том, что я здесь, кроме вас, – растеряно сказал Прист.
– Вы бронировали ваш билет при помощи кредитной карты?
– Ну да. Конечно, а как иначе?
– Тогда вы в системе. И люди, имеющие к ней доступ, теперь могут отслеживать ваши передвижения. Например, наблюдать за нами прямо сейчас.
Прист оглядел ресторан и только после этого посмотрел на Пайн.
– Вот дерьмо… Вы серьезно? – пробормотал он.
– Совершенно.
– У меня такое ощущение, что я оказался в каком-то извращенном фильме… Что мне теперь делать? Должен ли я поселиться в каком-нибудь отеле? Или, может быть, лучше остановиться у вас?
Этли некоторое время обдумывала его вопрос.
– Сегодня вы можете переночевать у меня… во всяком случае, провести в моей квартире то время, что осталось от ночи, пока мы не придумаем что-то другое.
– Вы уверены? Я не хочу навязываться. И если вы правы и за мной следят, значит, опасность может грозить и вам.
– Я приняла подобные вещи в тот момент, когда согласилась на службу в Бюро, мистер Прист.
– Пожалуйста, называйте меня Эд. Могу я зайти в туалет перед уходом? Происходящее оказывает пагубное действие на мой желудок.
– Конечно. А я пока расплачусь.
Направляясь к стойке, чтобы расплатиться, Пайн искоса наблюдала за Пристом, который шел к туалету. Затем она отвела его к своему внедорожнику и положила чемодан в багажник.
Они выехали на дорогу и покатили обратно на север.
Этли посмотрела на часы. Было почти два часа ночи. Но она была уверена в одном: сегодня ей едва ли удастся выспаться.
Глава 18
Пайн уступила Присту свою спальню, а сама отправилась на диван в гостиной. Она на этом настояла.
Легла и закрыла глаза. До рассвета оставалось совсем немного.
Примерно через полчаса Этли услышала шум в первый раз. Глухой удар, шаг, скрип двери или окна. Или чего-то еще.
Ее пальцы сомкнулись на рукояти пистолета, и она принялась моргать, чтобы глаза быстрее приспособились к темноте.
Тиканье кухонных часов эхом отзывалось у нее в голове. Она дожидалась новых звуков. И когда это случилось, тихо скатилась с дивана и положила на него две подушки в длину, а сверху накрыла их одеялом. Затем скользнула вдоль двери из твердых пород древесины в дальний угол комнаты, присела там на корточки и навела пистолет на дверь. Свободной рукой потянулась влево.
Тик-так, тик-так.
Потом скрип и шаги.
Этли продолжала держать под прицелом определенную точку комнаты.
В дверном проеме появился человек, который тут же направился к дивану, наставив на него пистолет.
Так продолжалось несколько секунд. Сжимавшая оружие рука отчаянно дрожала. Потом пистолет опустился, человек отступил назад и начал отворачиваться от дивана.
Свободной рукой Пайн нажала на выключатель.
Человек отпрыгнул назад.
– Положи пистолет и ляг на пол лицом вниз, руки на голову, пальцы переплетены, ноги расставлены в стороны. Немедленно, или я тебя пристрелю.
Эд Прист послушно выполнил приказ Пайн. Медленно опустил дрожащими руками пистолет на пол, лег, положил руки на голову, ноги широко расставил в стороны. И расплакался.
Пайн встала, подошла к нему, взяла пистолет и положила его на кофейный столик. Потом села на диван и посмотрела на лежавшего на полу мужчину.
– Откуда… как вы узнали? – спросил Прист, по щекам которого текли слезы.
– Ты сам облегчил мне задачу. Во-первых, ты плохой лжец. Меня учили в ФБР распознавать вранье. Но мне мои умения даже не потребовались. Когда я спросила, кто звонил тебе столько раз, что на твоем автоответчике не осталось свободного места, ты ответил, что набрал номер, но тебе никто не ответил, и я поняла, что ты врешь. Я тоже позвонила по номеру, который ты мне назвал. Он не обслуживается. А взгляды, которые ты бросал на меня украдкой в кафе? И твой чемодан. Тут ты себя сразу выдал.
– Мой чемодан!..
– Я заметила на нем наклейку ПИЗ – «проверка и защита», – говорящую о том, что в чемодане лежит что-то ценное или хрупкое. Такие же используют и в тех случаях, когда в багаже находится огнестрельное оружие. Кроме того, я поняла, что у тебя в чемодане пистолет, потому что на авиалиниях на оружие ставят кабельную стяжку до пункта назначения. Это стали делать после стрельбы в Форт-Лодердейле. Одна стяжка для пистолета, две – для ружья. В твоем случае была только одна, значит – пистолет. К тому же у тебя маленький чемодан, его можно взять в салон как ручную кладь, но тебе пришлось получать его из багажа, о чем свидетельствовала наклейка на ручке. Естественно, ты не мог пронести пистолет в самолет… Ну, и зачем кроткому на вид дипломированному бухгалтеру возить с собой огнестрельное оружие? Разве что для того человека, с которым он намеревался первым делом встретиться в Аризоне. Ну, а когда ты предложил остановиться у меня, я уже не сомневалась, что не ошиблась.
– Если вы это знали, то почему сразу меня не арестовали?
– Все просто. Ты не совершил никаких противозаконных действий. Ты имеешь право держать пистолет в чемодане. В Аризоне это разрешено. Я хотела выяснить, как ты собираешься его использовать. А когда поняла, что ты задумал, решила тебе подыграть. – Она сделала небольшую паузу. – Вопрос лишь один: почему? Ты действительно Эд Прист, бухгалтер, у тебя есть семья, и ты ездишь в отпуск в Диснейленд. Ты не правительственный убийца и не палач мафии.
– Значит, вы меня проверяли?
– Конечно, проверяла. Я никому не верю до тех пор, пока не получу подтверждение того, что мне говорят. Не пора ли тебе встать с пола, сесть на стул и рассказать, зачем ты пытался меня убить?
Прист осторожно поднялся на ноги и тяжело опустился на стул напротив нее. Он так и не переоделся с дороги.
– Я не врал, когда сказал, что позвонил по тому номеру. Но солгал, что мне не ответили. Должно быть, они отключили телефон после разговора со мной.
– Что тебе сказали?
– Что, если я не прилечу сюда и не убью вас, моей жене и детям конец.
– И ты им поверил?
– Они прислали мне фотографии жены, когда та делала покупки в магазине, и детей в школе. Очевидно, они за ними следили.
Пайн обдумала его слова. «Зачем отправлять сюда Эда Приста, чтобы он сделал грязную работу? Неужели тот, кто за этим стоит, не мог прислать профессионала, чтобы меня убить?»
– А они объяснили, почему необходимо это сделать?
– Вы расследуете исчезновение моего брата.
– А они сказали, почему твой брат исчез?
Прист колебался.
– Нет, но я понял, что все очень серьезно.
– Настолько серьезно, чтобы убить федерального агента? Это могло привести тебя к смертной казни.
– Семья значит для меня больше, чем собственная жизнь! – рявкнул Прист, который медленно успокаивался. – Но я не смог спустить курок. Я… наверное, я не убийца.
– Очевидно, нет. Я за тобой наблюдала.
– Ну и что теперь со мной будет? Я сяду в тюрьму?
– Я видела, что ты не собирался меня убивать. Но когда те люди узнают, что ты не стрелял, то будут тобой очень недовольны.
Прист закрыл лицо руками и разрыдался.
– О господи, моя семья… Я убил свою семью…
– Об этом мы можем позаботиться. Мы поместим их под защиту, пока не разберемся с безобразиями, которые происходят.
Прист перестал плакать и посмотрел на нее.
– Вы… вы можете это сделать?
– Однако мне потребуется твоя помощь.
– Но как я могу помочь? Я ничего не знаю.
– Возможно, ты знаешь больше, чем тебе кажется. В настоящий момент ты – моя лучшая ниточка, ведущая к преступникам.
– И как же мы будем действовать? – спросил Прист.
– Я позвоню, чтобы о твоей семье позаботились. И хотя уже раннее утро, нам стоит попытаться немного поспать. Впереди у нас много работы.
– Я очень сожалею, агент Пайн.
– Ты не первый, кто хотел меня убить.
Прист втянул в себя воздух.
– Господи, я не представляю, как вы можете выполнять такую работу.
– Забавно, но это единственная работа, к которой я всегда стремилась.