– Ясно.
Перебираться снова на холодный Амур не хотелось. Но лучше на Амуре, чем на Колыме. Понимая такую перспективу, Октябрьский вздохнул чуть спокойнее.
Вечером того же дня Кузнецов сумел уединится с новым командующим флотом в его только что занятом кабинете.
– Петр Иванович, тебе недели хватит для того, чтобы принять дела, ознакомится с кораблями, подразделениями?
– Три дня на Севастополь. Остальное по ходу дела.
– Основную задачу ты, надеюсь, крепко помнишь.
– Такое не забыть, Николай Герасимович.
Смирнов-Светловский задумался. 19 марта 1940 года его приговорили к высшей мере. Как правило, вышку приводили в исполнение в тот же день, в крайнем случае, на следующий. Но до 24 марта его оставили в покое. Потом помыли, привели в порядок, одели в флотскую форму без знаков различия и доставили прямиком в Кремль. В кабинет Сталина. Вождь был спокоен и сосредоточен. Выслушав тихий и сбивчивый доклад заключенного, Иосиф Виссарионович спокойно заметил:
– Тут мне принесли предложение расстрелять бывшего флотского начальника Смирнова-Светловского. Я тут подумал, вроде бы толковый командир был товарищ Смирнов-Светловский, может быть, надо ему дать шанс исправиться? Что скажите, гражданин осужденный?
– Товарищ Сталин… я… не подведу, товарищ Сталин. Партию не подведу, – голосок флотоводца дрожал, слова давались с трудом и в горле как наждаком драло при каждом слове. Вождь смотрел на это спокойно, почти равнодушно, уже видел такой эффект и не раз.
– Даю вам две недели чтобы поправить здоровье. Затем краткие курсы по флотской тактике на основании данных нашей разведки. Данные самые свежие, представляющие огромный интерес. Отнеситесь к ним со всем вниманием. По результату курсов пройдете аттестацию. А потом на Черноморский флот. Я даю вам задание. Уже сейчас. У вас много будет заданий на вверенном вам флоте. Но эта задача будет главной. У Германии есть один союзник с крупными запасами нефти – это Румыния. Не скрою, мы уверены, что с Германией придется воевать. Плоешти – это самая уязвимая точка для нашего вероятного противника. Ваша задача – спланировать операцию по уничтожению нефтепромыслов Плоешти. Даже вывод их из строя на месяц – это колоссальная помощь в войне против фашистской Германии. Все, что зависит от нас для вас будет выделено. Справитесь?
– У меня нет другого выхода. Справлюсь. – неожиданно четко и твердо произнес помилованный флотоводец. И по лицу Сталина было видно, что такой ответ пришелся ему по душе.
– Ну вот, раз помнишь, это хорошо. Начштаба у тебя толковый, но, если не сработаетесь, имеешь возможность назначить кого считаешь нужным.
– Николай Михайлович, пожалуй, лучший из тех, кто сейчас есть на Черном море.
– Хорошо, оставляешь Харламова, твоя воля. Теперь еще одна задача. Принято решение летом этого года вернуть Бессарабию. Думаю, июль-август. Граница будет проходить по Пруту и планируется еще и устье Дуная отрезать у румынских империалистов. Надо быть готовым сформировать Дунайскую флотилию и посмотреть, можно ли будет по Пруту что-то сделать.
Этой же ночью Кузнецов улетел обратно в Москву.
Через две недели состоялось и представление на Балтийском флоте. Начальником штаба КБФ был назначен Константин Иванович Душенов. Его задачей было спланировать операцию «Кругосветка». К сожалению, здоровье создателя Северного флота оказалось серьезно подорвано допросами в НКВД. Константин Иванович успел разработать требуемую операцию, в марте 1941 года заболел, а в конце мая скончался в ленинградском госпитале. Вместо него штабом стал командовать Юрий Николаевич Пантелеев, при котором эта операция и была доведена до ума.
США. Вашингтон. Белый дом. 1 июня 1940 года.
В кабинете президента Рузвельта состоялось заседание его «мозгового штаба». Состав штаба постоянно менялся, но некоторые люди были в нем почти постоянно. Тот же генерал-майор Эдвин Уотсон, который был старшим помощников по военным делам, кроме него присутствовал генерал Джордж Маршалл, мнение которого президент высоко ценил. Про Гарри Гопкинса, который недавно перебрался жить в Белый дом, можно было не говорить – все заседания «мозгового штаба» проходили при его участии. Из Пуэрто-Рико был вызван адмирал Уильям Леги, а быстро набирающий вес юрист Джеймс Фрэнсис Бирнс также считался почти постоянным членом своеобразного центра принятия решений при президенте США.
– Господа, как вы оцениваете новости из Европы? – президент был энергичен и настроен оптимистически.
– Для Империи настал темный период ее истории. Таких оглушительных поражений у кузенов не было очень давно. Потеря почти трехсоттысячного экспедиционного корпуса – это утрата почти всей подготовленной сухопутной армии, на острове осталось совершенно недостаточное для обороны количество войск. Главное – это потеря огромного количества снаряжения и боеприпасов. В ближайшее время остро возникает вопрос о возможности десантной операции, уверен, что Гитлер захочет перемахнуть через Пролив. Противопоставить его армиям будет нечего. Те части, которые сейчас эвакуируют из Норвегии – это капля в море. – ответил генерал Уотсон.
– Сейчас произойдет перегруппировка немецких сил, ударные танковые соединения из-под Дюнкерка будут переброшены на Париж, французская армия и так деморализована, а после больших потерь в Бельгии ее сопротивление окажется быстро сломленным. Думаю, капитуляция Франции дело если не ближайших дней, то недели-двух, не более того[49]. – Добавил генерал Маршалл.
– А что у наших кузенов? Они пойдут на мир с Германией или продолжат борьбу?
– Кузены сделали ставку на Черчилля. Этот старый бульдог еще не показал своей хватки. Он настроен решительно. Черчилль сумел возложить ответственность за катастрофы на своих предшественников, а автором провала под Дюнкерком назначил генерала Айронсайда, которого успел отправить в отставку. Мое личное мнение – новый премьер-министр Великобритании отступать не будет. Нам стало известно про решительные меры, направленные против пронемецких сил в стране, по нашим данным, были изолированы даже некоторые члены королевской семьи. – заявил Дэвид Бирнс.
– Джентльмены, нам надо определиться, как поступать в ближайшей перспективе.
– Думаю, нам надо увеличить помощь кузенам. Не в наших интересах поражение Британии в ближайшее время. Июнь-июль Германия будет переваривать Францию, устанавливать там свой порядок. Решать вопросы с оккупационной администрацией и режимом на покоренной территории. Одновременно будет проходить подготовка к десантной операции на Остров. Август – сентябрь наиболее вероятное время начала операции против Британии. – снова вступил в разговор генерал Уотсон.
– Гранд Флит – серьезное препятствие для десантной операции. Но, по мнению большинства военных специалистов, решающим фактором может стать преимущество в воздухе. Если Геринг сумеет раздавить ВВС Империи, вопрос о вторжении можно будет считать решенным.
– Хорошо, тогда сделаем так: Гарри и Джордж отправляетесь в Лондон. Джордж останется для уточнения, какая помощь может понадобиться кузенам. Вы, Гарри, как мой спецпредставитель, отправитесь оттуда в Берлин и в Москву. В Берлине ваша цель выяснить судьбу Франции и предложить Гитлеру услуги по установлению перемирия с Британией. Как вы понимаете, это – дымовая завеса. Ваша истинная цель – это визит в Москву. Мы должны воссоздать ситуацию Мировой войны, когда истекающая кровью Россия давила Германию, а выгода достались победителям: нам и кузенам. Поэтому готовность СССР ввязаться в войну приветствуется. Постарайтесь прозондировать почву. Благодарю вас, джентльмены, Эдвин, вы просили поговорить со мной тет-а-тет, сейчас удобный момент. Кстати, джентльмены, я считаю, что ту войну следует называть Первой мировой войной. То, что происходит сейчас – Второй. Путь наши господа изоляционисты начинают чесать макушку.
Когда все, кроме генерала Уотсона, покинули кабинет президента, Франклин Делано Рузвельт продолжил:
– Вы обсудили проблему адмирала Леги с нужными людьми?
– Да, адмирала обеспокоили необоснованно возросшие поставки военных материалов в Боливию и Парагвай. При том, что обе страны не сильно финансово обеспечены, по поставкам они рассчитываются принципиально точно и исключительно золотом. Оказалось, это верхушка айсберга. Нам предоставили данные о поставках еще и в Турцию, и Персию. Почти точно известно, что за этими поставками стоит СССР.
– И что Джо приобрел за это время? – с интересом произнес Рузвельт.
– Три автомобильных завода и один тракторный. Один автомобильный получил от Германии, еще один от Италии. Оптико-механический завод в Швейцарии. Оборудование для химической промышленности. В большом количестве радиостанции. Германия передала СССР порядка 120 зенитных Бофорсов и 60 зенитных орудий большого калибра для защиты Бакинских месторождений. Закупается высокооктановый бензин и алюминий, вольфрам.
– Вот как? И что говорят наши уважаемые бизнесмены?
– Они считают, что СССР усиленно готовится к войне. Это неплохо для нас. Они считают, что надо быстрее столкнуть Сталина с Гитлером. Это к общей выгоде. Британии надо помочь, чтобы она продержалась, пока сцепятся два диктатора. Но за помощь ободрать их, как липку. Чем меньше у Империи останется колоний и военных баз – тем лучше для нас.
– Нам надо точно знать, смогут ли большевики сдержать гуннов? Сориентируйте на решение этого вопроса все заинтересованные стороны. И рекомендуйте больше продавать готовой продукции и как можно меньше станков и материалов.
Москва. Кремль. Кабинет Сталина. 14 июня 1940 года
В кабинете Вождя на этот раз присутствовали военные: нарком обороны Тимошенко, начальник Генштаба Шапошников, первый его заместитель Василевский, начальник разведуправления (5-го Управления Наркомата обороны СССР) Иван Иосифович Проскуров. Тридцати трехлетний летчик, комдив, Герой Советского Союза, храбро воевавший в Испании, возглавлял 5-е управление чуть больше года. Кроме них в кабинете присутствовал Лаврентий Павлович Берия.