Единственное, посмотрел потом, куда это народ после столовой направляется и пошёл вслед за ними. Так и нашёл что-то вроде гардероба с сэконд-хэндом, где и подобрал для себя кой-какую одёжку. Ну и вышел на улицу…
А что дальше? Куда мне? В школу? И ноги сами понесли в сторону тётушкиного дома! Как они там? Это важнее. А школа… Школа подождёт, никуда она не денется!
Город от осады не пострадал. Почему-то у орды не было метательных машин. И осадных, кроме башен, тоже. Поэтому все дома уцелели. Вот только народу на улицах почти не встретил, пусто было, откровенно говоря. И почти везде, на каждом доме на входных дверях висели траурные чёрные полотенца. Это сколько же жителей погибло…
Тётушкина лавка с улицы оказалась закрыта. Наверное, тоже пропадает сейчас вместе с Младой в какой-нибудь лечебнице. Ну это и понятно. Толкнулся во двор, калитка взяла и распахнулась. Прошёл внутрь, оглядываясь и недоумевая от царящего здесь беспорядка — сердце кольнуло в предчувствии беды…
На низеньком крылечке дома увидел огромное засохшее пятно крови. Рванулся в дом, огляделся с порога…
Никого… В комнатах разгром, вещи разбросаны, мебель перевёрнута. Из комода ящики вывернуты на пол. Прямо на тётушкиной кровати два больших мешка лежат. Осторожно ступая, подошёл, глянул — нашим добром набиты. Уж свои-то вещи я сразу признал. Мародёры, что ли? А кровь?
Во дворе стукнула калитка, кто-то громко кашлянул.
Спохватился, осмотрелся вокруг дома с помощью заклинания поиска ауры, направился к двери. У калитки соседка топчется, но к дому не проходит. Меня увидела, лицо посветлело.
— Ты? Живой? Ну хоть с тобой всё в порядке!
— Что? А где Рози? И что с Младой?
— Рози в лечебнице, в магистратской. Ну, ты должен знать, в какой, — скороговоркой протараторила соседка и, не прощаясь, выскользнула на улицу. Ещё и калитку за собой захлопнула. Наверное, чтобы не успел остановить и с вопросами не приставал. Ладно, в лечебнице, говоришь? И я выскочил вслед за женщиной на улицу…
— Млада, как всегда, первая в дом забежала. Я только всхлип и услышала. Растерялась сначала, испугалась, потому-то следом за ней и побежала… — рассказывала тихим голосом тётушка.
Сидим мы с ней во дворе, на лавочке, не обращая никакого внимания на проходящих мимо нас людей. — Прямо на пороге мне в живот саблей и ткнули. Двое их внутри было. Я на крыльцо и упала…
— А Млада? — кое-как сумел выдавить из себя вопрос. Почему-то всё никак не мог воздуха в лёгкие набрать, чтобы спросить.
— Убили Младу… Нет больше девочки моей… — захлебнулась слезами Рози…
Страшно… Сидит молча, смотрит куда-то перед собой безжизненным мёртвым взглядом, а по щекам слёзы текут, на колени падают.
А я гнал от себя до самого последнего мгновения чёрные мысли, боялся услышать нечто подобное… И, услышав, закаменел сердцем, словно вырвало из груди что-то самое дорогое, жизненно важное…
— Но и я отомстить за неё успела, остановила им сердца, — продолжала рассказывать тётушка, не замечая текущих по лицу слёз. — От первого удара ещё успела себя исцелить… На ноги поднялась… Да если бы их только двое было! Другие в спину тут же ударили, плечо с ключицей разрубили. Если бы не они, девочку успела бы спасти, вытянула бы её из-за кромки… А так не смогла помочь… Соседка из-за стены увидела, на всю улицу заголосила. Приходила тут, навестила. Рассказала, что двое их убегало. Говорит, разбойники эти за калитку выбежали и тут же скрылись. Не стали меня добивать. Наверное, подумали, что я уже всё, умерла. Раны-то страшные были. Как выжила, не понимаю. Да лучше бы и не выживала…
— На кровати твоей два мешка с барахлом лежит. Это их?
— Не знаю. Наверное, их. Я и дома-то ещё не была. Меня же сразу сюда отнесли.
— А Млада… — спазм сдавил горло. — Где?
— Похоронили уже. Без меня, я не смогла пойти, только-только на ноги встала. Вместе со всеми девочку нашу похоронили, в одной братской могиле. Сам знаешь, сколько людей в городе полегло…
— Кто это был? Успела рассмотреть?
— Приходили тут ко мне из магистрата, всё расспрашивали, кто и как… Решили, что мародёры… Только знаешь, что скажу? Не разбойники это вовсе и не мародёры! Всё время они перед моими глазами стоят. Похожи, очень похожи на тех, кто вас тогда в приют привозил… За вами они приходили, за тобой и за девочкой моей… — и замялась. Замолчала, кусая бледные обескровленные губы и взмолилась. — Яр, ты… Ты не уходи сразу, побудь со мной хоть немного. Мне одной сейчас не справиться…
— Да никуда я не собираюсь уходить. Пока… — мне сначала доучиться нужно, опыта и сил набраться. Разузнать, кто на нас напал. Зуб даю, что и моё падение со стены тех же рук дело. Узнаю, убью!
— Хорошо, — приобняла меня за плечи тётушка. — Вдвоём мы справимся с горем. А потом уйдёшь… Может, и я с тобой пойду…
А исхудала-то как! В одежде не очень понятно, но вот когда к себе прижала, только тогда и понял, что под больничной одеждой лишь кожа да кости! Ничего не осталось… В буквальном смысле…
Вроде бы и знал Младу всего ничего, виделся с ней и того меньше, а словно что-то очень родное и дорогое отобрали. Словно кусок сердца оторвали и выбросили, растоптали. Ноги сами принесли меня к школе, домой я сейчас ну никак не могу вернуться, моральных сил не хватит. До завтра нужно потерпеть, осмыслить, подумать.
И всю дорогу до школы весёлую и хитренькую мордашку вспоминал, как дразнится, язычишко острый показывает. И как совсем недавно купленным на рынке вкусняшкам радовалась, с довольным визгом на качелях качалась. Недавно и так давно, вечность назад…
Охраны на воротах не было, в самой школе царила непривычная глухая тишина. Спустился в свой подвал, посидел какое-то время, перебирая учебники и вещи. Тут-то меня и нашёл зам по воспитательной. Вошёл в мою каморку, присел рядом и начал рассказывать. Не здороваясь, без предисловий, тихо и спокойно:
— Мы с тобой ту пятёрку гоблинов на стене уже почти добили. Тебя на самый край стены ударом откинуло, я как раз сбоку оказался, вот тут мы с двух сторон магией по ним и врезали, огнём зажарили. Если бы ты их перед этим корнями не спутал, то и меня бы там положили. А так повезло, с твоей помощью уцелел…
Зам замолчал, глянул на меня искоса, не дождался ответа и продолжил рассказывать:
— Тут-то тебе в спину ледяная стрела и прилетела… Пробила насквозь. Странно, что защиты у тебя не оказалось…
— Слетела защита… Как раз от ударов той пятёрки и слетела. А новую не успел поставить.
— Теперь точно будешь успевать… И контролировать…
— Теперь буду… А кто это был? Если со спины, то кто-то из наших?
— Нет, точно не из наших! Да и не маги это были, воины. После первого удара тебя развернуло. И тут же вторая и третья стрелы в живот прилетели. А я успел увидеть, что из амулетов бьют. Тогда-то и сообразил, что не маги это. И сам в ответ ударил! Но там не только атакующие, но и защитные амулеты были! И неплохие, между прочим, если я их защиту не успел продавить! Они на меня скопом накинулись… Я видел, что ты со стены свалился, но помочь ничем не мог, отбивал атаку. А потом наши со стены увидели, поспешили на помощь. Эти тогда сразу скрылись за домами.
— А сколько их было?
— Трое, — не задумываясь, сразу же ответил зам. — Ну а как только они скрылись, так я вниз и спустился. Повезло тебе, угодил прямо в повозку с погибшими. Мёртвые живого спасли, падение мягким получилось. Правда, колёса у повозки всё равно подломились…
— Повезло… — согласился.
— У лекарей спасти тебя сразу не получилось. И мы не смогли справиться. Хорошо ещё, что сумели у костлявой отбить, жизнь поддерживать. Заклинание ледяной стрелы какое-то странное, мы с таким ещё не сталкивались. Оно не только раны наносит, но и жизнь холодом вытягивает. Мы вливаем, а она в тебе не держится, в эфир утекает. М-да…
Сижу, молчу, слушаю. В голове пусто, никаких мыслей.
— Ты же успел увидеть, как с моря королевские войска подошли?
— Не помню… Нет, ничего не видел!
— С моря как раз подмога пришла, королевское войско на берег высадилось и по орде ударило, те от стен и откатились. Сражение между ними началось. Тут и эльфийские стрелки с северной стороны появились, тоже пришли нам на помощь. Ну и наш герцог, увидев такое дело, ворота приказал открыть и в схватку с фланга врубиться… Победить-то победили, но какой ценой… Город наполовину опустел… Столько мужчин погибло, а уж сколько женщин… Не скоро теперь восстановимся…
— А наших сколько?
— Треть, — понял правильно зам. — Количество старших классов в школе теперь сократят.
— Понятно… А как меня всё-таки исцелили?
— Эльфы помогли. У них всего с десяток магов пришло, но зато сильных. Они потом и раненым в лазарете помогали, и тебя вытянули с того света. И главный у них всё вокруг твоей лежанки крутился, от тела не отходил. Ну и наш герцог с ним. А когда ты на поправку пошёл, тогда все эльфы и ушли…
— Жаль.
— Почему?
— Поблагодарить за спасение не смогу.
— Да и не надо. Я тоже рядом с тобой всё то время был, всё-таки ты мне жизнь на стене спас. Так вот, слышал, как они между собой разговаривали и о чём. Когда это ты успел эльфийскому принцу жизнь спасти?
— А это принц был?
— Да, сам Таурехтал, родной брат короля тёмных эльфов, воин и маг! Так когда?
— Надо же, а я и не знал. А когда спас? Это он так считает, а я тогда просто немного помог, по мере своих сил, мимо не прошёл. Да и помощь моя была… Поскольку постольку. Где я, и где брат короля, воин и маг? — отговориться не получилось, неубедительно прозвучало. Зам всё так же пристально смотрел на меня и ждал конкретного ответа. Вздохнул. — Я тогда из графства сюда добирался. Через лес шёл и как раз разбойники какие-то на путников напали. Ну и помог немного. На карете гербы королевские были, эльфийские. Всё… Да нечего там вспоминать!
— Ну, дело твоё. Но, тем не менее, жизнь они тебе тоже спасли. Ладно, поднимайся, пошли.