Несколько секунд, и компания осталась позади, снова беззаботно болтая и смеясь. Землянка снова оказалась со своим сдавившим душу одиночеством.
— Нет, Ластер, ты никого не убивала, — заверила себя она, свернув на выложенную белой плиткой тропинку. — Ты не способна на такое.
Нет, конечно, нет. Смерон сделал это сам, это было его решение. Но то, что Аня увидела, пытаясь последовать за его сгинувшим сознанием, до сих пор заставляло стыть кровь в жилах. Бездна. Бездонная и безвозвратная. И как просто, оказывается, там пропасть… Неужели именно это ждет каждого по ту сторону? Куда угодили Амариллис и Нагал?
«Значит, даже после смерти, нам не видать богов?» — и это было совсем не похоже на мир Ивэйн и Энриля, который видела Аня во снах. Это было страшно, печально, безнадежно и…
Увидев прямо перед собой цветочный куст, Аня в замешательстве остановилась. Она столько времени в последние дни проводила в парке АмараВрати, что могла буквально с закрытыми глазами пройти по каждой дорожке, и сейчас шла скорее машинально, даже не задумываясь о том, что ее окружает. Однако Аня готова была поклясться, что этих мелких розовато-жемчужных бутонов здесь еще вчера не было.
«…и значит, после смерти нас и правда не ждет ничего? — продолжала разрастаться в голове, точно опухоль, предательская идея. — Что если цветы и солнечный свет, улыбки друзей и любовь, — все это существует только в один кротчайший момент жизни?»
Бутоны едва заметно колыхались на ветру перед Аниными глазами, будто качали головами, силясь убедить в обратном.
«Открой уже эту дверь, Ивэйн!»
«Но что, если?..»
Аня вдруг поняла, что с детства априори считала, там, за границей человеческого сознания, существует огромный мир! Как мир героя не исчезает после прочтения последней страницы романа, так и жизнь человека должна являться лишь главой его невероятного приключения, не так ли? Именно поэтому она всегда относилась к жизни с легкостью и даже пренебрежительностью — для Ани это всегда был момент, уникальный и неповторимый, но не обреченный сгинуть бесследно.
«Я так не играю!» — вспомнились брошенные Тейном слова.
«Нечестно!» — кричала Дафне вслед Чарна.
«…никто не спрашивает, чего мы хотим», — отвечал Лир.
Присев, Аня осторожно коснулась одного лепестка, на ощупь тот был нежным, но очень холодным. Первый позыв: сорвать цветок и унести с собой, поставить в вазу на солнце, согреть и защитить. Но тут же здравый рассудок напоминал: если сорвать, он в считаные дни погибнет, оставшись без корней. Такова хрупкая и беззащитная природа.
«Аня…»
И впервые в жизни Ане стало страшно настолько, что перед глазами заплясали темные пятна. Она осознала то, что до сих пор отрицала — смерть действительно может стать концом. Даитьяне, они живут сотни лет! А у Ани даже нет времени по-настоящему понять себя, что уж говорить о том, чтобы успеть насладиться окружающим миром? Она растворится во мраке, как Смерон и Хораун, как Нагал и Рилл, и все, кто ее знал, забудут. Ничего не останется, все исчезнет бесследно.
«Аня!»
Когда Никк наконец нашел Аню, она сидела под все тем же цветочным кустом и смотрела, как собственные соленые бусины слез разбиваются о траву. Было сумрачно и холодно, и мелкий дождик начал накрапывать, смешиваясь со слезами. В какой-то момент мыслей и страхов, и переживаний в Аниной голове стало так много, что они просто потеряли смысл, будто обратившись облаком пыли, и теперь она просто сидела. Ждала, сама не зная чего.
— Не смей больше так делать! — появившись из-за деревьев, начал ругаться запыхавшийся Никк. — Не смей закрывать от меня свои мысли, слышишь? Знаешь, каково это, когда ты всегда в моей голове, а потом вдруг тебя нет? Будто части меня нет! Будто меня самого…
Он умолк, заметив на глазах Ани слезы.
— Ты видел это? — отказываясь встречать его взгляд, тихо спросила она. Вопрос прозвучал совершенно безлико, все эмоции у Ани тоже закончились, когда слезы покатились по щекам. — Видел, куда он ушел?
Выдохнув, Никк на мгновение закрыл глаза, и она поняла, что ее опустошенность перекинулась на него.
«Прости, Никк».
— Не за что извиняться. — Немного помедлив, он сделал несколько сомневающихся шагов взад и вперед, провел пальцами по упавшим на лоб волосам и наконец опустился рядом на окаймляющий клумбу бордюр.
— А чего ты ждала? — спросил Никк, уставившись себе под ноги. — Что за Смероном явится ангел и унесет в небеса на своих белых крыльях? Если бы это и впрямь было так, если бы люди и впрямь знали, что ждет их после смерти, не было бы тайны, которая вызывает желание жить.
— Но ты видел, Никк. Это не тайна, это… пустота. Нечего знать, потому что ничего нет.
— Или есть что-то столь великое и необъятное, что наш разум не в состоянии это постичь.
Аня не ответила. Он говорил это лишь для того, чтобы успокоить ее, верно? Наверняка. Землянка подняла глаза к небу, стараясь сосредоточиться на чем угодно, лишь бы не пускать Никка в свои мысли. Не позволять ему убедить ее в своей правде. Солнце скрывалось где-то за горизонтом и окрашивало пасмурный небосвод на востоке в изумрудно-малиновую палитру.
— И, если мы все исчезаем бесследно в тот самый миг, что умираем, откуда же вернулся Лир? — проследив за ее взглядом, не унимался Никк. Улыбка мелькнула в уголках его губ. — Или думаешь, он так искусно врет?
— Может быть, он особенный.
— Может быть, мы все особенные. Только слишком невежественны, чтобы понять это.
Никк явно хотел добавить что-то еще, но в этот момент за кустами мелькнула чья-то копна белокурых волос, и на тропинке появилась сестра Рилл. На Теллериндис было обычное бледно-желтое платье (только эта простота в одежде да еще, пожалуй, цвет волос и отличали ее от погибшей сестры), большие же зеленые глаза блестели с таким же, как когда-то у Амариллис, неунывающим азартом.
Телл с удивлением уставилась на Аню с Никком, не ожидая их тут найти, обернулась, снова хмуро посмотрела на них, а затем все же сказала:
— Что-то дождь рановато сегодня, да? Но вижу, вы нашли мое новое творение, — ее глаза остановились на цветах за их спинами. — Как думаете, Рилл бы понравилось?
— Творение? — не понял Никк.
— Да, я скрестила саженцы диких кампал, что растут в долине Ратри, и полевых ньюлок. Немного поколдовала над ними с тепловыми кристаллами, и получилась эта прелесть. Назвала цветы в ее честь. Амариллисы.
«Амариллисы». Розовые бутоны с жемчужно-белой каемкой на лепестках. Ну конечно, вот почему цветы заставили Аню остановиться — они напомнили ей о Рилл! Такие же легкие и беспечные, одним своим видом убеждающие, что чудеса обязаны существовать.
— Однозначно понравились бы, — согласилась Аня, разглядывая склонившийся справа от нее и щекочущий ухо цветок.
Телл кивнула, задумчиво крутя на пальце перстень с пурпурным камнем. Все-таки кое-что, помимо гардероба, их с сестрой отличало: на лице Рилл всегда было вдохновение, неунывающее вдохновение, а в чертах Теллериндис это вдохновение казалось Ане скорее печальным.
Посерьезневшим голосом даитьянка спросила:
— Не знаете, где найти Лира? Он… хм, обещал мне помочь кое с чем.
— Если тебе нужна помощь, — Никк поднялся на ноги, тактично опустив часть о том, где видел Хэллхейте последний раз. — Мы с Аней можем помочь.
— Нет, спасибо. Мне нужен тот, кто давал обещание. — Телл развернулась, собираясь было уйти, но ее взгляд на мгновение скользнул к Ане. — Да и… Я хотела сказать, землянка, если вдруг захочешь поговорить… — она облизала губы, колеблясь. — О Рилл. Ты всегда можешь меня найти. Мы могли бы, скажем, попить чаю?
— Обязательно, — кивнула Аня, выдавив из себя жалкое подобие улыбки.
— Отлично. Что ж, хорошего вам дня, я проведаю цветы позже.
С этими словами Телл с подозрительной спешностью исчезла за деревьями. «Интересно, у нее все хорошо?» — подумала Аня. Все в последнее время ведут себя странно, словно у каждого вдруг появилась куча секретов, куча проблем. Не так должно быть после окончания войны, не так. На ноге у Телл позвякивал серебристый браслет, но вскоре и его звук заглушил шелест листвы.
Никк смотрел вслед даитьянке какое-то время, а потом повернулся к Ане.
— Знаешь что, пошли.
— Куда? — она уставилась на его решительно протянутую ей руку.
— Какая разница? Просто пошли. Хватит предаваться унылым раздумьям, — он выудил из кармана небольшой телепортационный кристалл. — «Я знаю, чем тебя еще удивить, пока мы наслаждаемся нашим, как ты сказала, кротчайшим моментом жизни», — мысленно добавил он, таинственно улыбаясь. Но Аня этого не говорила, только думала об этом. Черт, все-таки умудрился снова залезть в ее голову, как она ни старалась!
Сердито вскарабкавшись на ноги, она все же взяла Никка за руку. Мгновение. Вспышка света, и они очутились посреди широкой дороги на окраине какого-то суталийского городка. Солнце здесь было заметно выше от линии горизонта, и своими мягкими золотистыми лучами подсвечивало зеленую арку, которую создавали переплетавшиеся над головой ветви деревьев.
— И где мы на этот раз? — осведомилась Аня.
— Некогда торговая, а сейчас почти пустующая провинция Кария, — явно довольный собой, отозвался Никк. — А перед нами Парк Ста Дорог.
За созданным природой зеленым сводом дорога разветвлялась на три дорожки поуже, которые, извиваясь, исчезали между деревьями. Чуть левее за парком виднелись холмистые склоны, плавно переходящие в горный хребет вдалеке, а с правой стороны ветер доносил до ушей звуки журчащей реки.
«Джāнака», — кажется, река называлась именно так. И, если Аня правильно помнила карту Да’Арии, то отсюда не так далеко до того самого Забвенного города, расположенного как раз на юге за горами и морем Эйса, или морем Спокойных Вод. Только вот что означало имя Джāнака? Несмотря на все свои старания постичь глубину местного языка, Аня так и не могла иногда подобрать нужный эквивалент слову.