Аня сглотнула, мороз пробежал по ее позвоночнику.
— Что ты пообещал Ивэйн в обмен на новую жизнь?
— Я пообещал тебя защищать, тебе помогать, ради тебя убивать.
«Убивать», — слово отозвалось холодной тупой болью в Аниных мыслях. Зачем ради нее убивать? Зачем вообще убивать кого-то?
«На что он намекает? Что мир уничтожить суждено тебе?» — прозвенел голос Никка в мыслях, недовольный, сердитый голос.
«Тебе снился Энриль, как Ивэйн мне, так что не обольщайся, что ты мир спасаешь, — заметила Аня устало. — Где вы?»
Пауза.
«Думаю, в паре кварталов от вас. Если ты повернешь налево, то мы встретимся прямо на дороге, ведущей в эту жуткую главную башню. Ева тоже говорит, единственный выход через нее».
«Разве не туда же идут все жрецы?»
«В этом-то и проблема. И кстати…»
«Ладно», — оборвала Аня и уже не слушала, что еще хотел сказать Никк, опять обратив все внимание на Лира. Она не могла просто так оставить их разговор теперь, не могла не узнать:
— А что будет, если ты откажешься помогать мне? — спросила она, боясь услышать ответ Хэллхейта.
Тот вздохнул.
— Не знаю, молния ударит в меня и отбросит обратно тебе навстречу? Или просто-напросто, пытаясь убежать от судьбы, я в итоге пойму, что сделал все именно то, что было мне судьбой уготовано?
Аня промолчала. Получается, Лир тоже ощущал себя так, будто его жизнь ему не принадлежит. Именно это чувство, поняла Аня, преследует ее уже очень давно — с тех самых пор, как она впервые увидела сны Ивэйн. Будто пытаясь что-то исправить, она приходила ровно к тому результату, которого силилась избежать. Будто не отвечала больше за свое будущее.
Не дождавшись ответа, Лир подошел к Ане, и внезапно оказался так близко, что она почти осталась зажата между фомором и стеной дома. Хэллхейт хмуро выглянул на перекресток, удостоверившись, что там никого, и снова повернулся к землянке. Это страх у него в глазах? Аня сглотнула. Или просто игра теней?..
— Но вся ирония в том, — снова медленно заговорил Лир, — что я и сам хочу тебя защищать, Аня, понимаешь? Только не могу ответить себе почему. Я не знаю, верю ли я тебе или тебя боюсь. Не знаю, хочу ли быть рядом или ненавижу всем сердцем. Не знаю, играют ли и с тобой Лăры или ты играешь со мной, черт возьми!
— Я ни… — «ни с кем не играю», — хотела было сказать она, но умолкла, ощутив кожей своей шеи что-то холодное. Лезвие.
— Я не понимаю, — прошептал Лир с горечью, его губы в миллиметре от ее собственных, а кинжал у самого горла, — иллюзия ли это в моей голове, внушенная кем-то другим, или я и правда тебя люблю.
«Ладно, увидимся за перекрестком», — согласилась Аня и ускользнула из мыслей Никка. Опять начала разговаривать с мерзавцем Хэллхейтом.
Никк выбрался на балкон, соединяющий две стены, оставшиеся от двух когда-то стоящий домов, и оглянулся. Выдохнул. Он уже разодрал руки в кровь и порвал ботинок, пока взбирался по этой каменной горе. Будто дома, где теперь Никк стоял, подорвали снарядом, а потом сгребли обломки воедино, чтобы не мешались на дороге. Что произошло в Тиамтуме и когда, и почему здесь остались одни фанатичные жрецы, которые жаждут отдать Никка и Аню на растерзанье мертвым богам?
«И как они собираются это сделать? Убьют меня и воскресят? Кто-то другой просто очнется в моем теле, а я не буду об этом знать? Или буду все видеть, но не смогу ничего изменить?» — Никк помнил сон, где он видел все глазами Энриля. По ощущениям это было похоже на… да, именно на сон. Будто он просто был другим человеком, будто он, но в то же время и не он, проживал еще одну жизнь.
«Там много всего интересного. Тебе стоит попробовать, Арий. Пожить».
Стряхнув странную мысль, Никк стер пот со лба, почувствовав, как заодно размазывает по лицу кровь и грязь, и устремил взгляд вперед. С высоты было видно ближайшие переулки, и по некоторым из них крались темно-алые тени. Их явно стало больше, жрецы прочесывали каждый уголок в поисках своих гостей, постепенно стекаясь в центр, окружая Никка и его друзей кольцом, загоняя в ловушку.
Даитьянин перевел взгляд на пересохшую реку. Где-то там, во тьме за мостом должна ждать Аня. Пока Никк забирался наверх, то слышал, как что-то рухнуло в той стороне, но не заметил в мыслях Ани никакого испуга, значит, она была невредима. Да, точно, Хэллхейт позаботится о безопасности Ани, раз уж все равно теперь с ней.
«Другой вопрос, как Лир вообще узнал, где искать нас? — Никку не нравилось, что Хэллхейт, как всегда, на шаг впереди. А когда фомор признался Ане с этим невинным видом, что заключил сделку с Лăрами? Никк сплюнул прилипшую на губу грязь. — Вечный спаситель, вечный мученик, вызволяющий всех из беды, которую сам на всех и навлек. Как я мог восхищаться им?»
— Где моя дочь и ваш друг фомор? — спросила Ева, выбравшись на балкон следом. Фарн стоял внизу, раскинув руки и нахмурив свой поддельный человеческий лоб, удерживая всю конструкцию, чтобы Никк и Ева не упали.
— Там, — Никк указал на переулок, где колыхались тени.
— Можешь сказать Ане встретить нас у задних ворот главной башни?
— Где это?
— Ваш приятель в курсе, я полагаю.
Никк покосился на Еву, она выглядела грустной, то и дело нервно поправляя свою косу. Без сомнений, новость о том, что она пропустила пятнадцать последних лет жизни дочери, выбила ее из колеи, но женщина старалась не подавать вида. Сожаления и печали будут потом, сейчас важны решительность и спасение.
— Правильно ли я понимаю, — уточнил Никк, — что вы с Фарном знаете, что Сутала и Патил вот-вот исчезнут с лица земли из-за этих сошедших с неба богов, но понятия не имеете, как те это сделают, каким образом мы можем их остановить и как нам вообще выбраться отсюда, не повторив историю?
Ева кивнула.
Никк вздохнул.
— Чудесно, идем.
Спустившись обратно на землю и заодно оставив здоровенный кусок кожи с локтя на камнях, Никк отправился следом за Евой и Фарном, мысленно держа связь с Аней и указывая, куда они идут. Анина мама оказалась права, Хэллхейт отлично ориентировался в хитросплетениях улиц и добрался до так называемых задних ворот даже раньше.
«Какой молодец», — Никк сердито пнул камешек под ногами. Ему хотелось злиться, хотелось выразить свою злость, но он не мог — и не потому что был так воспитан или считал, что не имеет на это право, нет. Просто Никк давно понял, что, выражая свой гнев, он делает только хуже. Кто-то калечится, кто-то умирает. Нельзя вымещать свою злость на других, это неправильно! Но так порой хочется…
Кристалл в руке Никка обжег кожу, и камешек, отлетевший секунду назад в сторону, треснул на три неровные части.
«Тем более в последнее время, когда я даю волю чувствам, теряю контроль».
«Я могу врезать Лиру за тебя, и мне не будет стыдно, — заметила Аня мысленно. После этого сумасшедшего дня все еще умудряется шутить, удивительно. — Я не шучу».
«Не надо, — отказался Никк, хотя предложение и казалось ему соблазнительным. — Он еще обязан нас вывести отсюда, раз уж поклялся Ивэйн тебе помогать. Будет полезнее нам, передвигаясь на двух ногах».
«Хорошо, ноги ломать не буду, тольк…»
Синяя вспышка полыхнула перед глазами, и Никк инстинктивно выхватил кинжал, закрыв мысли на случай атаки. Ева тоже схватилась за свой арбалет, но Фарн оказался быстрее всех: когда свет померк, он уже сжимал того, кто перед ними появился, за горло, подняв на сантиметр над землей.
Все еще моргая, будучи ослепленным, Никк увидел, как противник, ловко согнув колени, ударил Фарна в грудь, высвободился и, перекатившись по земле, вытащил меч из ножен. Фарн взмахнул рукой, но отправленный им кусок гранита пролетел мимо — враг перескочил на обочину.
«Никк, что у вас происходит?» — раздался озабоченный возглас Ани в голове.
Никк снова моргнул, разглядел белые волосы. «Дафна?» Но не успел и рта раскрыть, как на шум из-за поворота выбежали трое тифонцев. Сестра метнула в их сторону кристалл, и двое упали без чувств, словно от удара током. В третьего Ева выпустила свой усыпляющий дротик, который пролетел в считаных миллиметрах от макушки Даф.
— Дафна! Что ты здесь делаешь? — жестом Никк остановил Фарна, который опять собирался атаковать. — Это моя сестра.
«Никк?» — опять позвала Аня.
— Если она выглядит как твоя сестра, не значит, что это и правда она, — заметила Ева, тоже целясь теперь в Даф.
— Кто бы говорил, — прошипела та, указав острием своего меча Еве в грудь.
«Даф, Ева настоящая, — сказал Никк, переключившись на мысленный диалог. Даитьянка машинально попыталась от него отбрыкнуться, выставив оборону вокруг своего сознания, точно сотни мелких иголок, но Никк успел проскочить в самый последний момент. За этой стеной мысли Даф были резкие, встревоженные и точные. Да, и правда Дафна. — Что ты здесь делаешь?» — повторил он.
— Настоящая? — Дафна обескураженно уставилась на мать Ани. — А он? — она покосилась на Фарна. Тот был в своем зеленом обличие.
— С нами, — кивнул Никк.
Немного помедлив, Дафна все-таки опустила клинок.
— Ладно, потом все расскажешь, — согласилась она. — Отвечая на твой вопрос, братик, я пришла спасать твою задницу, но очевидно, зря. Где Аня?
В этот самый момент из тени переулка показались и Аня с Хэллхейтом. С клинка Лира капала кровь. Никк нехотя задумался: скольких по дороге сюда фомор убил? Хотя, судя по твердой походке Ани, ее это не смущало.
— Даф? — Лир замешкался на секунду. Разве они пришли в Тиамтум не вместе? Никк перевел глаза на сестру.
Даф раздраженно фыркнула.
— Спасибо, что бросил меня одну, — сказала она, убирая свой меч в ножны. — Действительно думал, у меня нет запасного кристалла?
— Я же сказал, что разберусь сам, — помрачнел Хэллхейт.
— Сам ты уже начал одну войну.
— Вот видишь, хуже уже быть не может.
— Но у тебя всегда выходит!
— Прекратите! — оборвала Аня, сделав шаг в середину их импровизированного ринга. — Оставьте свои ссоры на потом, нам сейчас надо выжить.