— Да-да, я тебе все объясню, но сначала я должен рассказать об отце.
— Боже мой! — воскликнула Инкилейф. — Так ты знаешь, как он погиб?!
Петур кивнул, не пряча взгляд. В глазах сестры читалась тревога, множество вопросов — и гнев.
— В тот день я пошел с ними. С пастором и отцом.
— А я думала, ты оставался в интернате…
— Понимаешь, отец предложил сходить с ним в поход. Он считал, что уж в этот-то раз нам удастся найти кольцо. Я никак не мог решиться… Помнишь, я говорил тебе, что был категорически против из-за дедовских наставлений? В конце концов отец меня убедил… Мама, конечно, никогда бы это не одобрила, но мы ничего ей не сказали. Я сел в Рейкьявике на автобус, доехал до Хетлы, а там они меня встретили.
— То есть мама так ничего и не узнала?
Петур помотал головой.
— Нет, конечно. Мы разбили палатку в холмах, переночевали, а утром пошли в пещеру. Точнее, это даже не пещера, а нечто вроде порядочного углубления в лаве. На поиски ушло часа три, но потом отцу повезло. Ты не представляешь, как он ликовал! — Петур улыбнулся при воспоминании. — Да и кто за это осудит? Поразительное дело… Кольцо, присыпанное тонким слоем пыли, совсем не сверкало. Только когда мы его потерли, стало ясно, что это золото. Перед нами было доказательство подлинности «Саги о Гекуре», истории, которую наши предки передавали из поколения в поколение.
— Так ведь вы с отцом никогда в ней и не сомневались!
— Ну да, мы в нее верили, — признал Петур. — Но видишь ли, тот, кто просто верит, а не знает наверняка, постоянно терзается сомнениями. Эти сомнения очень хочется развеять. Вот я и говорю: поразительное дело… Одним словом, я был захвачен с головой, но потом попросил отца вернуть кольцо на место. Напомнил ему о зле, которое оно принесет в мир, рассказал о предостережениях деда… Он же заклинал меня проследить за тем, чтобы кольцо никогда не попало отцу в руки… В общем, мы чуть не подрались. Я попробовал выхватить кольцо, но отец оттолкнул меня в сторону… В конце концов он воззвал к преподобному Хакону, а тот взял и его поддержал. — После недолгого молчания Петур продолжил: — Пожалуй, я только все испортил. Они вышли из пещеры, а я надулся от обиды и поплелся вслед за ними, метрах в двадцати. Ну а потом испортилась погода: солнце неожиданно скрылось, и внезапно начался снегопад… Тут мне и пришло в голову: «Вот он, мой счастливый шанс!» Я скользнул мимо пастора и полез к отцу в карман, потому что приметил, куда именно он положил кольцо. Я-то планировал его вытащить, да и вернуть обратно в пещеру. А в таком буране им меня не догнать… В общем, мы с отцом стали кататься по земле… Я его как-то неловко толкнул… он и ударился головой о камень… — Петур гулко сглотнул. На его глаза навернулись слезы. — Сначала я еще думал, что он просто потерял сознание, но…
— Ты меня за дурочку принимаешь?! Отца нашли у подножия утеса! Ты столкнул его с обрыва!
— Да нет же, клянусь тебе! Он упал с высоты двух метров, не больше. Просто удар пришелся вот сюда… — Петур постучал пальцем по виску своей бритой головы.
— Тогда откуда появился утес?
— Так ведь все произошло на глазах преподобного Хакона. Он все взял в свои руки, я-то уже никуда не годился, как увидел, что натворил… Я оцепенел и онемел, в голове ни единой мысли… Хакон, конечно же, знал, что это несчастный случай; он велел мне убежать, прикинуться, что меня никогда и рядом не было… Я так и сделал… А потом он нашел подходящий утес и сбросил тело вниз. Да ты не думай, отец умер сразу же; патологоанатом ошибся, когда заявил, будто он прожил несколько минут после падения. Одним словом, Хакон меня прикрыл.
Инкилейф стояла, зажав рот ладонью, и всеми силами сдерживала гнев.
— Так что же получается, — наконец сказала она, — это тебя фермер принял за эльфа?
— Что-что? Какого еще эльфа? — недоуменно заморгал Петур.
— Не важно.
Петур печально усмехнулся, глядя на сестру.
— В общем, это чистая правда. Отец погиб из-за меня. По ошибке, разумеется. Ужасная, дурацкая ошибка. И если бы Хакон был жив, он бы все подтвердил. — Петур сделал шаг вперед, взял Инкилейф за руку и заглянул ей в глаза — испуганные, потрясенные, растерянные. — Можешь ли ты простить меня, Инга?
Девушка замерла, но через секунду отшагнула назад.
— Инга, пойми, это никакое не убийство. Ну, ты же понимаешь?
— А как насчет Агги? И пастора? Это тоже твоих рук дело?
— Так ведь иначе было нельзя.
— Что значит «нельзя»? Почему?!
— Хакон забрал кольцо себе, и об этом догадался Агнар. Он обвинил пастора в убийстве. Понятное дело, Хакон вышвырнул его вон, но тогда профессор стал давить на Томаса, предпринял попытку шантажа.
— Ну а ты-то здесь при чем?
— Хакон был ко мне очень добр, уберег от полицейского дознания, они ничего не заподозрили… Все эти годы я старался не вспоминать о кольце, не задавал никаких вопросов, хотя и не очень-то удивился, когда узнал, что Хакон забрал его у отца… Понимаешь, пастор мне сам позвонил. Рассказал про Агнара и намекнул, что будет вынужден открыть полиции всю правду, если я не приму меры.
— Какие еще меры?
— Он не уточнял. Да и так было понятно.
— Господи… Ты и Агнара убил…
— А чего ты хочешь? Неужели не ясно, что у меня не оставалось выхода?
Инкилейф только головой покачала.
— Здесь ты ошибаешься… Ну а история с Хаконом? Тоже ты постарался?
Петур кивнул.
— Когда я узнал, что его сына кинули за решетку, а полиция начала описывать круги над самим пастором, стало ясно, что так продолжаться не может.
— Ты прямо как с цепи сорвался!
— Так ты меня во всем винишь?! — гневно воскликнул Петур. — Да если б не ты, если б не твоя дурацкая идея продать сагу, ничего бы не случилось!
— Чушь собачья! Да, я сделала ошибку. Но я же не знала, к чему это приведет! Ты сам все сделал! — Инкилейф отшагнула еще на полметра. — Допустим, отец действительно погиб из-за несчастного случая, но остальные? Постой-ка… А Сигурстейдн… ты и его убил?
Петур кивнул.
— Здесь ты просто обязана признать, что он этого заслуживал. Когда я узнал, что он проделал с Бирной, то бросил дела в Лондоне, прилетел в Рейкьявик и пригласил его пропустить пару стаканчиков.
— В результате чего его выловили из залива?
— Ага.
— Что ты за человек? — спросила Инкилейф, широко распахнув глаза. — Ты не мой брат. Кто ты?!
Петур на миг зажмурился.
— Да, ты права, — промолвил он. — Вот кто я. — Он вытащил руку из кармана и показал кольцо на пальце. — Давай, не стесняйся. Смотри.
Он сдернул кольцо и протянул его сестре. Его последний шанс. Может, кольцу удастся подчинить Ингу — точно так же, как это случилось с ним самим, с отцом, с Хаконом и множеством других людей.
Инкилейф не могла отвести глаз от невзрачной вещицы.
— Это… это оно?..
— Ну конечно.
Девушка сомкнула пальцы вокруг кольца. Петура пронзило желание отдернуть руку, но он сдержался. Пусть берет. Пусть злые чары над ней поработают.
— Ну и что ты собираешься теперь делать? — спросил он.
— Пойду в полицию, — сказала Инкилейф. — А ты как думал?
— Уверена? На все сто уверена?
— А как же, — ответила она и с вызовом посмотрела ему в лицо. Помимо страха и потрясения, в ее взгляде читалась ненависть.
Плечи Петура уныло поникли. Он устало смежил веки. Что ж… Похоже, кольцо и на сей раз одержит верх в своей обычной манере. И вообще, надо быть идиотом, чтобы надеяться на другой исход.
Он решительно шагнул вперед.
Глава тридцать седьмая
Сворачивая на парковку, они едва не врезались в отъезжавший экскурсионный автобус. Взвизгнули тормоза, машина клюнула носом — и Магнус в один миг оглядел пустынную стоянку. Только три автомобиля: внушительный внедорожник, рядом с ним куда более скромный хэтчбек и еще одна машина поодаль.
— Это ее, — завил Джабб, показывая на хэтчбек.
— Оставайтесь в машине! — скомандовал Магнус, вылетая наружу.
Он в несколько прыжков пересек парковку и кинулся вниз по деревянным ступеням лестницы. Глазам открылся водопад, котел с ревущей водой. Тропинка вела к козырьку смотровой площадки над обрывом — но на ней не было ни души. Пусто. Одна лишь вода кругом.
Сержант вскинул взгляд на стенку водопада. Там скрываться некому и нечему, зато если посмотреть дальше по течению… Какие-то ступеньки, дорожки, а вон еще одна парковка и что-то вроде лощины. Словом, куча мест для игры в прятки.
Не раздумывая, Магнус помчался вниз.
— Песи, что ты задумал? — прошептала Инкилейф, еще шире распахнув глаза, хотя в следующий миг гнев преодолел страх. Петур понял, что без возни не обойтись. Так просто сестренка не сдастся. Эх, надо было заранее припасти булыжник или иной тупой инструмент… Хотя если посильнее вдарить кулаком…
Он сглотнул. Легко сказать «вдарить». Это по родной-то сестре?
Но… но придется.
Петур сделал очередной шаг вперед — и вдруг краешком глаза заметил какое-то движение. На смотровой площадке появилась пара с фотоштативом: мужчина и женщина, которая при виде Петура дружелюбно помахала рукой. На это он никак не отреагировал, а просто повернулся к Инкилейф. Похоже, сестра и не заметила туристов.
Впрочем, все равно придется тянуть время, пока эти двое не уберутся прочь.
— Ты хочешь, чтобы я пришел с повинной? — спросил он Инкилейф.
— Да! — ответила та.
— А почему?
Минуты две они продолжали неловкий, сбивчивый разговор, во время которого Петур периферийным зрением следил за парочкой на смотровой площадке. Туристы установили свой штатив, передвинули его на другое место, затем вовсе сложили обратно. Сделали они снимок водопада или нет, Петур так и не понял; главное, что они наконец-то убрались с карниза.
Он еще на один шаг приблизился к сестре.
Джабб не стал без дела торчать в машине, а решил осмотреть стоянку, после чего направился к информационному бюро. Там сидела женщина средних лет, которая на вполне сносном английском пожелала ему доброго дня, правильно рассудив, что видит перед собой иностранца.