Его черная и какая-то немного серая ментоструктура, даже на фоне окружающей меня сейчас темноты светилась первозданными энергиями тьмы, мрака, смерти и тлена.
Это было не общее ощущение, а какое-то внутреннее осознание его принадлежности к тому миру или той реальности, что порождали эту темную энергию мрака и смерти. Но главное, как бы я сам ни отделял себя от них и как бы ни приписывал этих существ к миру мертвых, я ясно понимал, что и сам являюсь частью того мира смерти и мрака.
«В каждом из нас горит первозданная частица тьмы», – почему-то на ум пришла мне именно эта мысль.
И как результат этого нашего единения, хотя и частичного, и общего слияния с энергией тьмы, даже их совершенное маскирующее заклинание не смогло скрыть от меня его сути.
Я заметил лича с его необычным переливом темных энергий мгновенно, как только он оказался в поле моего зрения. А заметив, увидел, что кроме маскирующего заклинания его прикрывает какое-то слегка голубоватое полупрозрачное поле, похоже, встроенное в ментоструктуру маскирующего заклинания и, видимо, по той же причине скрытое под ним от внешнего обнаружения.
Однако мое единство с миром смерти позволило мгновенно заметить и его.
Но как обычно, времени на его изучение у меня не было, хотя Искатель всеми силами и старался параллельно с моими действиями создавать его копию и проводить анализ, чтобы определиться с принципами работы данного заклинания и определиться с целями его использования. Но и он не успевал. Слишком стремительно накатывались на нас события.
Правда впоследствии этого и не понадобилось. Уже в следующую долю секунды стало понятно назначение этого необычного дополнения к стандартному для местных маскирующему заклинанию.
Я, не меняя своего плана, сразу же ударил в найденную точку уязвимости, при этом, не сразу обратив внимание на внесенные внешние изменения модели и той странной пленке, окутавшей лича, что видел в своем сознании, и на созданной Искателем предварительной модели.
И как результат, мой меч лишь соскользнул с тела противника. При этом даже не повредив ему. Лишь голубоватое поле стало чуть сильнее мерцать в точке своего соприкосновения с лезвием моего меча. В дополнение у меня сложилось такое впечатление, что недостаток энергии в месте повреждения поля компенсировался всплеском энергии, откачанной с остальной поверхности защиты. Но я в этом не был полностью уверен, так как не смог отследить сам процесс передачи энергии.
Однако мой следующий удар подтвердил мое наблюдение.
Я, не останавливаясь, нанес его в ту же точку, надеясь пробить защитное поле в одном и том же месте, перегрузив его. Но, похоже, не только один я мог подумать об этом. Видимо, защиту от перегрузки предусмотрели и в данном поле.
Мой второй удар завершился с тем же результатом. Еще сильнее замерцало поле в точке соприкосновения с лезвием, и потускнела вся остальная защита.
«Хорошая защита, – констатировал я, – просто так ее не пробить».
Кроме того, в это же время Искатель закончил с построением структуры обнаруженного защитного ментополя. Его удивительно идеальное построение поражало своей законченностью и гармоничностью. Это заметил как я сам, так и Искатель.
Как я понял из того поверхностного анализа, что мгновенно провел ментоинтерфейс, данный тип защитного поля был совершеннее того, что применялся Искателем и был внедрен в мое менто-информационное поле. А потому он самостоятельно, для усиления моей безопасности и усовершенствования использования мною защитного поля, выставил в один из главных приоритетов преобразование данной защитной ментоструктуры под использование для тех типов энергии, которые мог генерировать мой организм без посторонней помощи. Правда, этого особо не требовалось. Используемые в оригинале темные типы ментоэнергии присутствовали и в моей ментоструктуре, однако не в таком количестве, как у лича.
«Все-таки я все еще живой, в отличие от него», – почему-то развеселила и приободрила меня эта мысль и одновременно подтолкнула меня и ментоинтерфейс к активным действиям.
Искатель доложил, что на удержание и закрепление структуры защитного поля моего объёма необходимого типа энергий будет достаточно, а вот его наполнение и усиление будет производиться за счет сторонних типов энергии и конвертации их под необходимый формат использования. Искатель также утверждал, что в этом случае защита даже будет более надежной, так как не все участки в оригинале предназначены под используемый личем тип энергии. Только вот он не смог определиться с тем процентом эффективности, на который возрастет преобразованная структура защитного поля.
В дополнение это исследование защитного поля позволило нам обнаружить бреши в его текущей практически идеальной структуре и реализации, как раз и связанные с тем отличным от необходимого типом ментоэнергии, используемой в защитном поле, наложенном на лича.
Правда, как ими воспользоваться, я пока не придумал, и Искатель не мог мне предложить никакого плана.
Но если отвлечься от главного, то все мои действия, выпады и удары на нежить не произвели никакого впечатления. И в те доли мгновений, что Искатель и я анализировали новую непредвиденную угрозу, лич нанес ответный удар.
Его не пришлось долго ждать. И он чуть не стоил мне жизни. Настолько быстр и невидим он был. Я даже не заметил никакого движения. Лишь ощутил сильнейший толчок где-то в области груди. И удар спиною о дерево.
Однако Искатель зафиксировал ослабление защитного поля на сорок процентов. И практически в следующее мгновение я увидел приблизившегося ко мне лича и почувствовал второй сильнейший удар, подбросивший меня на пару метров вверх.
Боли пока не было. Искатель заблокировал все мои болевые рецепторы. Но то, что у меня сломана пара ребер, я знал. Кроме того, защиты у меня осталось меньше трех процентов. Второй удар был намного сильнее. Весь доступный запас энергии ментоинтерфейс направил на заполнение защитного поля и создание силового каркаса, для того чтобы закрепить сломанные ребра.
Стало ясно, что защита восстановиться не успевает и следующего удара лича я не переживу. А я даже не мог его заметить.
Я думал, что быстр, а оказалось, что слишком рано я стал считать себя опасным и сильным бойцом.
Ну а дальше. Не знаю, что произошло в тот момент. То ли моя внутренняя команда к действию – «Хватит спать. Начали действовать, а то я сейчас умру» – подействовала, то ли реальная и возросшая опасность, внезапно нахлынувшая на меня. Но окружающий меня мир преобразовался.
Перестала существовать бывшая еще несколько секунд назад мутно-видимая окружающая меня реальность. Перестал существовать видимый и привычный для меня мир образов и понятий, к которым я приспособился в полумраке парка.
Исчезло само понятие города и парка, окружающего меня. Исчезли окружающие меня деревья, беседки и тропинки, пробегающие между ними. Пропали такие смертоносные и опасные мертвые, но невероятно быстрые и ловкие противники, скелетоны и еще более опасные личи.
Однако сам мир не пропал, просто изменилось мое видение. Он расцвел переливом энергий и структур, из них состоящих. Меня стали окружать различные менто-информационные поля. Единичные ментополя и их множественные скопления. Маленькие и большие, прозрачные и ясно видимые. Я стал различать их смешение, перемещение, проявление и движение. Для меня не осталось тайн окружающей меня реальности. Я знал и видел абсолютно все. Я замечал малейшие детали и нестыковки. Я ощущал гармонию и дисгармонию мира. Я понимал его суть.
Я знал и предсказывал.
Я знал о том, что сейчас произойдет, еще до того момента, как это должно было случиться. Я узнавал об этом еще до того, как сама мысль об этом рождалась в чьем-либо сознании.
Мир преобразился в простую и понятную картину, структура которой была представлена линейными схемами и алгоритмами. Они стали понятными и предсказуемыми. Они не требовали анализа для их глубокого познания, суть происходящего была известна мне сразу, как только я обращал свое внимание на любую необходимую мне деталь.
Я, конечно, не стал всеведущ, мне для знания требовалось заметить структуру или подумать о ней. Однако этого знания мне вполне хватало, чтобы практически мгновенно выделить своих противников, найти их слабые и сильные стороны. Заметить бреши в их идеальной и такой нереально гармоничной защите. Защите, которую, как они думали, нельзя было преодолеть, обойти или пробить.
И это новое видение мира и реальности дало мне неоспоримое преимущество. У меня появились так необходимые мне мгновения, которые могли стоить мне жизни или вели к победе.
Как в тысячекратно замедленной съёмке я заметил, что начинает действовать первый лич. Я увидел, как медленно и плавно стягивается окружающая его энергия тьмы, как начинает формироваться какая-то энергетическая структура. Но это было не все. Я смог замедлить окружающий мир, но даже моего ускорения не хватало, чтобы полностью остановить время и получить преимущество в бою с личем. Слишком опасным и сильным он оказался противником.
Казалось, для него не существовало законов природы. Будто он был вырван из них или находился за их пределами.
И для того, чтобы не умереть, мне нужно было успеть за ним. Не отстать. Мне нужно было, как и личу, вырваться за рамки сдерживающей меня реальности.
Я должен стать быстрее – будто огненной молнией забилось в моем сознании.
Я уже многое понимал, но мне катастрофически не хватало тех мгновений, что были у этого мертвого мага, променявшего свою жизнь и душу за возможность раздвигать границы реальности. Понимание этого как раз и родилось во мне в эти доли мгновений. А в следующее мгновение я, будто разрывая оковы, сдерживающие меня всю жизнь, рвусь куда-то вверх и вперед. Делаю некий незримый, но такой мучительно тяжелый и долгий шаг вперед, который, кажется, тянется тысячелетиями, который рвет меня изнутри, убивает что-то во мне, но место этого непонятного и неведомого чего-то во мне занимает что-то, более мощное и значимое, что-то, дающее мне силы и энергию, что-то, толкающее меня вперед, что-то, само по себе двигающее меня куда-то вверх.