– Брэнсон?
– При чем тут Брэнсон? – посмотрел на Вадима Кремер. – Брэнсон всего лишь коммерческий партнер. В России, к твоему сведению, своя разведка имеется.
– Ну, Брэнсон-то, я думаю, тоже не лыком шит, – хмыкнул Вадим.
– Кто б сомневался. Но нас данный момент, уж поверь, совершенно не касается… Короче – отыскали наши органы эту миланскую контору. Она, кстати, в Швейцарии вообще-то оказалась, но это так, к слову. И нашли там одного человечка. И зацепились с ним на контакт…
– Так быстро? – удивился Лунин.
– А чего такого? Это же всего-то – по базам данных пробежать да досье проштудировать. Чтоб выбрать человека, к которому можно ПОДОЙТИ. Вот они к нему и подошли. Он особо ломаться не стал и пообещал дать взглянуть на схему прибора. Но опознать схему можешь только ты. Вот и требуется твое участие в операции.
4
– И как это будет выглядеть? – Вадим откровенно уставился на приятеля. – Я что, должен буду припереться в Швейцарию в виде андроида?!
– Тьфу на тебя, – сказал Кремер. – Ты еще и шпионских романов начитался…
– Ну, вот такая я темнота! – Вадим пожал плечами. Откусил от тоста и запил откушенное чаем. – Кстати, просвети уж заодно, на кой черт ты со мной разговариваешь? Есть же тот я – настоящий. Вот его и пошлите. Какие вообще проблемы?
– Ага! – Кремер постучал себя по лбу надкушенным тостом. – Счас, блин! Ты думаешь, чего говоришь? Он же не в курсе! И никто его в дело посвящать не станет – на кой черт это надо?! Мы ж все здесь официально числимся несуществующими, забыл? Да и не требуется ехать ни в какую Швейцарию, все будет сделано через глонет – а тут нам никаких препятствий не имеется. Он у себя в виртуалку войдет, мы – у себя. И все дела. Если схема, которую он покажет – та самая, тогда будут приниматься меры. Собственно, никто особо и не сомневается, что это ваша с Горчинским конструкция. Но надо чтоб ты глянул: на предмет – а вдруг подделка? Мало ли… Ты же ее досконально знаешь, от тебя никакие мелочи не ускользнут!.. После чего вернешься обратно к себе сюда в погреб. Сдаточные испытания готовить.
– То есть мне в нормальное время выходить потребуется? – сообразил Вадим.
– Ну дык – ясен пень! – друг Витька посмотрел на тупого приятеля весьма выразительно. – Не отсюда же ты с ним будешь общаться. На скорости в триста шестьдесят пять раз большей, чем у него! Я для чего за тобой и пришел! Чтоб, так сказать, лично препроводить и проинструктировать. А то ведь я тебя знаю! Либо непременно чего-нибудь перепутаешь, либо вообще из-за лени никуда не пойдешь!
– И сколько это времени займет? – подозрительно поинтересовался Лунин.
Здесь, в отдельном отсеке искусственного мироздания, где устроили полигон и лабораторию для доводки андроидов, время было ускорено до состояния, когда за один день проходил год. Как объяснил Вадиму еще в самом начале Витька, это было почти предельное значение, которое можно было получить в сложившихся условиях. За проведенные в «хронопогребе», как это здесь называли, месяцы Лунин на собственном опыте убедился, что это именно так: судя по терминалу глонета, время в наружном мире практически стояло. В принципе, это было очень здорово. Но вот учитывая, что до старта осталось всего ничего, а нужно было еще проконтролировать изготовление серийных роботов, отвлекаться не хотелось. Был и еще нюанс: переход с теперешнего темпа существования на нормальный занимал не меньше получаса того – Внешнего – Мира. Примерно как при всплытии с большой глубины требовалось постепенно менять скорость реакций в клетках организма. И полчаса перехода, да еще время на всякие мелочи – в сумме выходил час. Но здесь, в «погребе» это соответствовало двум неделям! Не считая время, проведенное «там»…
– Сколько займет? – переспросил Кремер, раздумывая. – Часа два, я полагаю. Ну, максимум три. Вряд ли больше. Тебе сколько вообще нужно, чтобы твердо опознать вашу конструкцию?
– Да вообще-то несколько минут, – сказал Вадим. – Но я согласен: чтобы проверить мелкие детали, потребуется столько, сколько ты сказал. Но полтора месяца… Плюс месяц на переходы туда-обратно…
– А в чем дело-то? Сколько я в курсе, вы роботов до ума довели! – теперь настала пора Кремеру чего-то не понимать.
– Да довести-то довели, – ответил Лунин. – Но ты ж сам сказал: надо к сдаточным испытаниям готовиться. На этом этапе всегда какая-нибудь хрень вылезет. Сам как будто не знаешь, как оно бывает! А у нас реально, в сущности, только один день остается. Если, конечно, старт не перенесли… – Вадим вопросительно посмотрел на Кремера. Кремер помотал головой. – Ну, вот! И еще технологию надо будет проконтролировать. А то ведь знаю я эти наносборщики: чуть недоглядишь – такого насобирают, что только держись!
– Ну, нанозавод – не твоя забота! – отмел проблему Кремер. – Его разработчики вместе с нами летят. По дороге прекрасно разберетесь. И на сдаточные испытания у тебя времени хватит. Еще год, если потребуется… Так что не мандражи, Маша, – я собака Баскервилей! Давай, подымайся, рабочий народ: чем скорее встанешь, тем скорее обратно сядешь!
– Ладно, уговорил, – согласился Лунин, понимая, что идти все равно придется. – Пойдем, поиграем в джеймсов бондов…
5
Внутренность камеры для перехода с одного темпа на другой имела размер железнодорожного купе. И оформлена была похоже. Два мягких дивана, столик, экран телевизора вместо окна, дверь в санузел. По собственному локальному времени процесс должен был продлиться сутки и требовал комфорта – а что лучше могло подойти, чем железнодорожный интерьер? И дешево, и сердито. Разве что холодильник и микроволновка смотрелись несколько нездешне. Но без них было не обойтись…
– Ну, поехали… – объявил Кремер, плюхаясь на диван. – Может, в шахматишки для разгона?
– Давай, – согласился Вадим. Делать все равно было нечего. Они расставили фигуры, бросили жребий – кому белые, кому черные.
– Вечно тебе везет… – проворчал Витька.
– Кто б говорил… – в тон отозвался Лунин, двигая королевскую пешку.
Кремер в ответ стал разыгрывать испанскую партию.
– Знаешь что… – начал он и замолчал.
Вадим подождал продолжения, не дождался и, оторвавшись от доски, посмотрел на приятеля. Тот явно испытывал какие-то затруднения. Причем никак не с шахматами.
– Чего ты? – спросил Лунин.
Какое-то время Кремер изображал мучительное раздумье. Потом глянул на Лунина искоса.
– Да вот хочу с тобой поговорить… – сообщил он неуверенно. Чего обычно за ним не водилось. Не того, так сказать, сорта был тип. – Не знаю, насколько разговор удобный… О Юле. Вы там ведь уже год вдвоем сидите?
– Ну, не совсем вдвоем, – возразил Лунин. – Кроме нас толпа народу. Не считая сэжэошников…
– Ага! Толпа народа аж в три тысячи рыл на территорию размером со страну! – хмыкнул Кремер. – Я не об этом. Я так и знал, что до тебя не дошло ничего! Скажи-ка, тебе не приходило в голову, чего Юлька так с тобой носится?
– Носится? Да она меня уже достала! – в сердцах заявил Лунин. – Это не куратор, а надзиратель какой-то в юбке!
– Заметил, значит, – резюмировал Кремер. – Вот именно… У куратора по много человек на контроле. Где на каждого юзера-то по персональному врачу взять? Мы, вон, с моим общаемся пару раз в месяц, на профилактике – и все. А у вас в бригаде один врач на десять человек – и это, уж поверь, очень много – но Юля работает с тобой практически постоянно…
– Ну, и к чему ты это?.. – спросил Лунин.
– Ну, – Кремер смутился. – Не хочу тебя огорошивать. Но лучше сказать. Я ж тебя знаю – ты в двух шагах столб не увидишь, если каким-то делом занят! Но вдруг польза будет… А если нет – так и хуже не станет… – сообщив эти невразумительные сведения, Витька снова замолчал.
– Да о чем речь? – подстегнул его Вадим.
– Ну, в общем… – Кремер нетипично для себя крякнул и закончил: – Она из-за тебя туда отправилась…
– Чего… – сказал Вадим. И тоже замолчал.
Самое смешное, он теперь и сам видел, что Витька сказал правду – Юлина чрезмерная активность отлично объяснялась. Можно было только удивляться, как Вадим раньше этого не понял. Действительно – тупой. Впрочем, все это время у него и в самом деле не было времени…
В смысле – ни одной свободной минуты. Вечерами Юля загоняла его спать в принудительном порядке. А утром подымала таким же манером. Завтрак, обед и ужин обеспечивала тоже она. Что нельзя было не признать удобным. Вадим даже привыкнуть успел к такому образу жизни. И вдруг оказывается…
– Ну, я думал, что с новичком, может, так принято…
– Принято, – кивнул Кремер. – Но в данном случае она к тебе просто приклеилась. А ты, как город Пнем-пень, столица экзотической Камбоджи, ничего не замечаешь. И в определенных кругах есть мнение, что добром дело не кончится… Потому мне и велено было с тобой переговорить на эту тему. Чтоб узнать, например, не голубой ли ты? – Витька ухмыльнулся, снова придя в свое нормальное состояние. – Мне, понимаешь ли, в этом вопросе на слово не верят. Хотя я и знаю тебя с первого класса.
– Ты это о каких кругах? – подозрительно спросил Лунин.
6
– Об определенных, – язва-приятель хитро и загадочно улыбнулся, – которые тайно правят нами тут и определяют всю жизнь государства Утопия до личной включительно… Забыл, что у Томаса Мора написано? Кому когда ложиться, кому когда вставать, на какой работе работать, с кем трахаться и от кого детей заводить… Думаешь, я просто так женился? – заговорщически спросил он Лунина. – Так ничего подобного – согласно разнарядке! Вызвали в Комитет Генетической Безопасности и сказали, что если я, самец собаки, в трехдневный срок не женюсь на некоей неизвестной мне гражданке, то буду объявлен врагом народа и выслан в реальный мир на десять лет без права переписки… Поскольку мне ну никак в тот момент нельзя было прерывать работу – пришлось жениться! – Кремер скорчил жалостливую рожу и тяжко вздохнул.
Лунин, который чуть не поверил рассказанной байке, с облегчением выругался.