– Ну… – сказал Вадим, углубившись ртом в стакан.
– Вот именно что «ну»!
Лунин сделал из бокала глоток и спросил больше из вредности, чем по действительному интересу – и еще, чтоб не возвращаться к теме про Юлю:
– Ну, а биосферу-то вы тогда зачем на Новой Утопии создали? Исключительно из условий комфорта? Я ж сам видел и поля, и сады. И стада. И рыба в воде там есть – я знаю!
– Нет, я был не прав, – заявил Витька внезапно. И добавил непоследовательно: – Но к Мальцеву тебя отправить надо!
– Это зачем?
– Да затем, что ничего тебе лишнего он не отрезал. Как был ты поленом, так поленом и остался. А вот добавить мозгов явно следует!
– Блин… – сказал Вадим. – Механика по андроидам каждый обидеть может… Только имей в виду! Я тебе сегодня уже хотел в ухо съездить – да пожалел. А ситуация сейчас не та, что в хронопогребе: с внутренним интерфейсом еще неизвестно, кто кого заломает!..
– А еще интеллигент! А еще шляпу надел! – не замедлил с ответом Витька. – Если тебе так уж хочется – в любое время и в любом месте. Посмотрим, кто из нас более крутой перец! А про биосферу мог бы и сам догадаться. Конечно, и из комфорта в том числе. Всяко лучше жить в большом и красивом мире, чем в глухих клетушках – как будто сам не знаешь! Но главным образом из-за того, что получать еду, питье и воздух прямым копированием – сложно и дорого. И всю эту аппаратуру нужно держать снаружи – в Большом Мире. А информационная копия яблони – как и информационная копия коровы – приносят плоды ничуть не хуже настоящих. И воздух обновляется лучше морскими водорослями. И опять же – это наш собственный ресурс. Потому все, что можно – мы получаем естественным путем. А хлебные поля… Так пшеница не только на водку идет. Есть некоторые производства, где только хлебный спирт нужен в массовых количествах. Нефть, опять же, чем-то замещать нужно… Или ты думал, у нас по шельфу буровые платформы понатыканы?
– Да нет, не думал… – признал Вадим, который действительно о чем о чем, а об этом не думал точно.
– Ну, и вот, – сказал удовлетворенный Витька, которого, как выяснилось, не удалось сбить с изначальной темы. – Так что никакого медведя я на тебя не натравливал. Он просто по максимуму сработал. А тебя я в любом случае Юльке бы подсунул как отважного охотника – кто б стал возражать? И я, дурак, так радовался этой своей выдумке, – с неожиданной печалью закончил он. – А ты ее не поцеловал…
Захваченный врасплох лекцией по вопросам информационной диетологии, Лунин даже не сообразил среагировать на явное заимствование и тупо промолчал, не зная, что сказать. На его счастье, в разговор вмешались внешние обстоятельства, избавив его от этой проблемы.
Пока они с Витькой трындели, народ решил, видимо, сделать перерыв в танцах. Все собрались у стоящего в углу рояля, за который уселся не кто-нибудь, а Саитгиреев.
– Надо же! – поспешил ухватиться за происходящее Вадим. – Неужели он еще и на рояле играет?! Что за букет способностей?! И летчик, и космонавт, и медведя из берлоги поднять, и вальс станцевать! И на рояле!
Подтверждая этот панегирик, не слышавший их разговора Тимур взмахнул руками над клавиатурой, и помещение заполнили звуки, как показалось Вадиму сперва, все тех же «Сказок венского леса». Хотя вообще-то это была только похожая мелодия.
– За крутыми холмами —
Не во сне – наяву
Ходит по полю мамонт,
Рвет траву-мураву… —
пропел Саитгиреев, и Вадим ощутил, как у него против воли вытягивается лицо: у Тимура был еще и вполне музыкальный голос.
Во всяком случае, он очень хорошо шел под рояль. И явно не только у Лунина было такое мнение, судя по тому, как придвинулись к инструменту все остальные. А от одного лишь взгляда на лицо облокотившейся на рояльную крышку Пироговой Вадиму захотелось хрястнуться обо что-нибудь головой. Хвала Аллаху, Юля стояла сейчас к ним с Витькой спиной. А то бы Вадим, пожалуй, не выдержал такого коктейля впечатлений.
Пьет густые рассветы
И росы перезвон,
И не знает отпетый,
Что давно обречен.
И что в завтрашнем диве,
Через тысячи лет,
От него только бивень
Будет жить на земле… —
неслось в наступившей внезапно тишине. И, похоже было, что эта тишина становилась с каждой строкой все более глубокой. Видимо, никто не ожидал именно такой темы в данных обстоятельствах. Но и музыка, и простые, в общем-то, строки захватили слушателей. Да и исполнитель был хорош: не рвал душу, а вел песню негромко, с ненавязчивой, какой-то даже твердой печалью.
И в раздумьях гнетущих
Сердце мне не унять:
– Что же в этом грядущем
Будет жить от меня?
Может, грезы о звездах,
Может почерка стиль?
А быть может, в отрогах
Изотопная пыль?
– Блин, – пробормотал Вадим. – «И просто кондрашка хватила пашу – когда он узнал, что еще я пишу! Читаю, считаю, пою и пляшу!» Он и стихи сам написал? Никогда ничего такого не слышал.
– Вряд ли, – бросил в ответ Витька. – По-моему, что-то старое подобрал. Из малоизвестного. Мне где-то попадалось… Да и мелодия тоже не его сочинения. «За фабричной заставой – где закаты в дыму…», переделанная немного… Но в целом для салонного музицирования – вполне годится.
– Да он что – гений?
И словно в подтверждение этих слов внезапно и резко переломилась и тема песни:
Так пускай за холмами —
Не во сне – наяву —
Бродит вымерший мамонт,
Рвет траву-мураву
Ведь не знает он, бедный,
Обреченный давно.
Что гигантам бесследно
Умирать не дано.
– А ты его все еще за рядового летуна держишь? – насмешливо поинтересовался Кремер. – Так напрасно. Он лучший пилот Роскосмоса. А это, братец, много значит! У него и степень научная есть. И рисует он весьма недурно…
– Куда я попал… – мрачно резюмировал Лунин, чтобы хоть что-нибудь сказать. – Одни лауреаты и академики!.. Яду мне, яду!
– Хочешь сказать, что на его месте должен был бы быть ты? – добрый Витька извлек из воздуха бутылку коньяка. – Ничего: напьешься – будешь!
Лунин подставил опустевший бокал из-под шампанского. Хотя хотелось обыкновенной водки. Но и выдержанный коньяк пошел неплохо…
Тут, наконец, возникшая после окончания песни пауза закончилась. Публика взорвалась бурными аплодисментами.
Лунин мрачно опрокинул в рот содержимое фужера…
Глава 4. Презентация
1
– Это чего за нафиг? – спросил Лунин, оглядывая приготовленное для лекции помещение.
– А чего? – изобразил тупого Витька.
– Да вы что, попроще ничего устроить не могли, что ли?
Они стояли на арене самого настоящего амфитеатра. С вздымающейся вокруг раковиной зрительских скамей. Колизей, блин… Ну, не совсем Колизей, конечно, но что-то из тамошних времен, однозначно…
– Да куда проще-то? Старый добрый греческий театр с естественной акустикой – чего еще надо? Ты на подмостках в центре – а всем тебя и видно, и слышно! По мне – так куда удобней, чем устраивать видеоконференцию аж с тыщей челов сразу! Оно тебе надо?
– Какая тыща? – удивился Лунин. – Нас сколько на Марс-то высаживается?
– А остальным, думаешь, не интересно? – возразил Витька. – Или ты с бодуна забыл, что твоих роботов не только на Марсе использовать можно? Вот мы их заодно и на астероидах испытаем – в условиях слабой гравицапции. Или они у тебя там работать не смогут?
– Чего это не смогут? Тела-то функционально равноценные человеческим! Но как их там без механика эксплуатировать? Это, знаешь, пока не так просто…
– Ну, это не проблема! – отмахнулся Кремер. – Вас же трое у нас специалистов. Вот двое на Марс пойдут, а один – к астероидам. И все дела. Кого конкретно послать – сами решите. Но это потом, в процессе… О, вон, народ уже пошел! Давай, начинай, роботячий папа! – с этим пожеланием Витька хлопнул Лунина по плечу и перемахнул со сцены в зрительный… гм, зал – или как оно там у греков называлось?
Вадим, оставшись один, огляделся. По ведущим сверху лестничным проходам действительно уже спускались люди, рассаживаясь по скамьям. И, похоже, тут и в самом деле собрался почти в полном составе экипаж «Ореола». Гад Витька в очередной раз подставил Вадима, поскольку лекция была приготовлена для марсианской группы. Правда, добавить специфику для работ в открытом космосе не составляло большого труда: лекция-то ознакомительная. Однако можно было и заранее предупредить… Список, по которому надлежало при случае учинить месть над приятелем, у Вадима увеличился еще на один пунктик. Но этим и вправду можно было заняться в процессе. Сейчас же на очереди было дело.
Лунин еще раз окинул взглядом амфитеатр и спросил:
– Ну, что – все здесь?
– Все… все! Можно начинать!
– Ну, тогда начинаю! – объявил Вадим.
«Легким движением руки» он материализовал рядом с собой две фигуры в рельефно облегающих доспехах и глухих шлемах, похожих в силу этого на персонажей комиксов или голливудских старварок. Ослепительно-белый цвет костюмов только усиливал сходство. Но зеленые пятна катафотов и горбы ранцев СЖО за спиной аналогов в кинофантастике не имели. По росту и пропорциям можно было понять, что одна фигура мужская, а вторая женская. В амфитеатре повисла выжидательная тишина: все с интересом рассматривали новых персонажей.
– Вот, – сказал Вадим. – Полнофункциональные андроиды Горчинского, электромеханический вариант. Кибер «А» и кибер «Е», как он сам их называл. Адам и Ева то есть. Представлены в марсианском оснащении. Для вакуумных работ вся разница – в скафандре, остальное без изменений. По опыту предыдущих демонстраций знаю, что читать лекцию об устройстве костно-мышечной, сигнальной, физиологической систем – скучно, долго и непонятно. Потому давайте просто спрашивайте, кому что интересно – я отвечу. Итак – вопросы?..
– Почему они у вас в скафандрах? – раздалось вполне закономерно из зала.