– А… э… размеры органов? – поинтересовался кто-то, когда смех немного утих. – У всех стандартные? Или тоже будут… подгоняться по оригиналу?
– А это медицинская тайна! – опять опередила Вадима Юля. – Каждый мужик сам решит, с каким достоинством ему жить.
– А баба? – похоже, зрители не могли расстаться с темой.
– А у женщин – другая стать! – Юля гордо выпрямилась, поведя плечами. Все снова засмеялись. – Только в любом случае лучше оставить то, что есть от природы: чтобы лишнее не мешало. Это ведь все-таки скафандр по большому-то счету. В нем никаких декоративных деталей быть не должно. Самим же будет неудобно работать, если габариты окажутся сильно отличными от ваших естественных пропорций…
4
– А во что вы их так вырядили? – последовал очередной вопрос. – Таких и скафандров-то вообще нет. Имперские штурмовики из «Звездных войн» какие-то… – по голосу Вадим узнал Тимура.
– Да вот пришлось, – ответил он космонавту. – Это ж Марс. Марсианская пыль хуже лунной: размер пылинок – микроны. В любую дырочку пролезет. Думаю, никому не понравится въевшаяся в кожу или набившаяся в компенсационный костюм мелкодисперсная пудра. Песчинки с легкостью могут пробраться во внутренности вашего тела, засорить реактор или замкнуть контакты нервной сети… Пластины прикрывают все тело че… андроида. И это еще не самый верхний слой. Каждый раз при выходе наружу будет наноситься одноразовый защитный лак, призванный дополнительно обезопасить конструкцию от всей той пыли, что осядет на робота. Впрочем, в сравнение с обычными марсианскими скафандрами этот костюм все равно не идет: те-то изготовлены вообще по нормам открытого космоса.
– Ничего се… А как же тогда те, кто на Марс высаживаются… люди?
– Да так же. Пыль – проблема номер один. Единственной серьезной защитой является водяная пропитка уплотнений и влажная вентиляция отсеков. Да и то помогает мало… Потому все экспедиции, которые на Марс высаживались, сидели там в грязи. Не как свиньи, конечно… Но хватало.
– А ваших этих жестянок – хватит?
– Хватит. Мы проверяли. И вы, главное, учтите, что внутри этих доспехов все-таки не человек. А робот.
– Так вы ж сами нас только что уверяли, что этот робот в точности как человек – ест, пьет, дышит – даже трахается…
– И какает! – не упустила случая добавить Юля ангельским голосом.
– Ну… да, – вынуждены были признать в зале.
– Не надо путать функцию с конструкцией, – улыбнулся Генрих. – Изготовлен-то киборг все же не из мяса, а из синтетики и металла. А это другие прочности. Перепад давлений он переносит куда лучше. В принципе, он и без компенсирующего костюма там мог бы действовать. Но примерно так же, как альпинист очень высоко в горах – с трудом. И температурный режим ему не страшен – но повлечет усиленный перерасход энергии. Плюс – увеличенное испарение из гидросистемы в условиях слабой атмосферы. Одним словом, если в Антарктиду собрался, так будь добр одеть доху, унты и шапку. А не щеголять голым задом. Потому решили сделать и одежду…
– А что за материал вы использовали для такой качественной имитации? Медицинский протез?
– Вы кожу имеете в виду? – уточнил Лунин.
– И кожу, конечно. Но и мышцы выглядят как натуральные, судя по мимике и артикуляции…
– Нет, кожа – не медицинский протез, – стараясь не ухмыляться, ответил Вадим. – У нас не было доступа к такого уровня материалам. Я же говорил, что мы занимались откровенной самодельщиной. Поэтому наружную оболочку пришлось изготавливать из галантерейного кожзаменителя…
– Из чего?
– Ну, из чего делают сумочки женские, одежду – плащи, куртки… Кресла автомобильные им обивают еще. В данном случае взята была именно эта разновидность… Этот материал дешев и полностью соответствует всем требуемым характеристикам, как вы можете убедиться…
– Из обивочного материала?!
– Ну да… Его производят в расчете на контакт с человеческим телом. Поэтому ощущения от него не должны вызывать раздражения и не быть ядовитыми. А кожный протез нам было бы даже невыгодно применять: он требует к себе дополнительного ухода. Кроме того, рассчитан на приживление к живым тканям – чего тут, сами понимаете, нет…
– Но… Поверхность робота не производит впечатления наружной обтяжки! Ваша «кожа» явно прикреплена к подлежащим мышцам!
– Конечно. Иначе бы это была не кожа, а чехол. Быстро протирающийся и неудобный. Наружный слой приварен на молекулярном уровне к внутренней подложке с наполнителем, в котором двигаются мышцы, проходят сосуды гидросистемы, и размещены кости каркаса.
– Что за подложка?
– Это ячеистая структура из лавсановых нитей, залитая перфторуглеродным гелем в качестве наполнителя.
– Ячеистая – это как?
– Ну… Вязанная, в общем, – признался Вадим. Уточнять, что вязала ее на спицах жена Горчинского, он не стал. Но работка у нее была та еще… – Поэтому подложка соединяет в себе как прочность, так и упругость. А внутренними растяжками она соединена с костным каркасом, что позволяет сохранять внешнюю форму, не отслаиваться и не смещаться.
– А мышцы вы из чего делали? – последовала новая реплика.
– А вот попробуйте угадать! – Лунин все-таки усмехнулся. Товарищам ученым было приготовлено немало сюрпризов в этой конструкции. – Вот из чего можно сделать приводные агрегаты, чтобы получилась сопоставимая с человеческими возможностями конструкция. Учитывая при этом, что использовать можно только материалы, продающиеся в магазинах хозтоваров. И то, что никакого специального оборудования для высокоточной обработки у вас нет…
5
– Ну, после кожзаменителя… – протянул спрашивающий. – Даже не знаю. Чтобы получить мощность, сопоставимую с живыми человеческими мышцами, вам нужно было загнать туда не меньше чем полсотни килограмм сверхтонкой медной проволоки. Или столько же токопроводящей керамики… Что еще вы могли купить в обычном магазине, соответствующее по магнитопроводящим свойствам? Искусственные протезы – вы же сами говорили – вам были не по карману…
– Да. Ничего из медицинского арсенала мы не использовали, – Вадим хмыкнул. – Но вы же видите, что перед вами вовсе не медные статуи. И уж тем более не керамические… Я так понимаю, что это вообще с вашей стороны шутка…
– Ну, шутка… – подтвердили из зала. – Но что вы тогда туда засунули?
– Токопроводящий резинопластик.
– Что?! – последовал вопль после изрядной паузы.
– Промышленный резинопласт, – повторил Вадим с удовольствием. – Конкретно – тот, что идет для изготовления ленточных транспортеров.
– Да это же невозможно!
– Почему это? – смиренно поинтересовался Лунин.
– Да из него же нить сделать нельзя! А мышца – это пучок нитей! И если структуру не воспроизвести – так вы и мощности не получите!
– Правильно, – кивнул Вадим.
– Что – правильно?! – продолжал горячиться оппонент. – Нельзя было из ленточного транспортера сделать мышцы таких малых размеров!
– Да, – Лунин виновато развел руками. – Нельзя. Но мы сделали. Хотя нам было трудно…
– Да как, черт возьми?!
– Дык как у нас в России завсегда делают? С помощью кувалды и какой-то матери. С последующим доведением до кондиции посредством напильника! – под обвальный хохот сообщил Вадим.
Несмотря на такую реакцию, спрашивающий не унялся:
– Но как все-таки? Из этого пластика пробовали в свое время тянуть нить – я знаю. Но она получается непрочной. И рвется при малейшем усилии! Там просто молекулярная структура не предусматривает слишком длинных связок. И не держит нагрузки на растяжение. Только на сжатие. А здесь нужен практически мономер, причем – чем тоньше, тем лучше!
– Я знаю… – подтвердил Лунин, стараясь не смеяться. – Этот пластик годится только на большеразмерные, равнонагруженные конструкции, вроде тех же перистальтических ленточных транспортеров, потому что при меньших размерах он не сохраняет форму. Но удельную мощность он обеспечивает большую. Причем без всякой наборножгутовой конструкции мышцы. Мы именно потому его и выбрали: как понимаете, набирать каждый из сотен мускулов вручную из нитей нам было не под силу. А здесь получалось обойтись цельными кусками…
– Да не может такого быть! Институт, который занимался этой задачей, так и не смог ее решить! Не работает она на растяжение!
Лунин все-таки усмехнулся.
– Как любил в таких случаях повторять Саул Иосифович: «А для этого нужно иметь не высшее образование, а всего лишь среднее соображение!» – сообщил он ехидно.
– И что же вы такое сообразили своим средним соображением, позвольте узнать? Если бы это удалось, вы совершили бы переворот в роботостроении: ведь сейчас все манипуляторы роботов имеют либо металлические мускулы, либо керамические. А это почти то же, что было в позапрошлом веке, когда конечности роботов двигали либо гидроцилиндрами, либо электромоторами! Пещерный уровень!
– Я это тоже знаю, – повторил терпеливо Лунин. – Хотя насчет пещерного уровня вы не совсем правы… И если вы не забыли – Горчинский ДЕЙСТВИТЕЛЬНО совершил переворот в роботостроении. Иначе бы мы здесь сейчас не разговаривали. А у того института не имелось такой цели. Им в план было включено исследование по производству токопроводящей полимерной нити для нужд промышленности. Не более того… Очень узкоспециальная, фактически чисто технологическая задача. Никто поэтому и не пытался в ее рамках что-нибудь эдакое изобрести. А нам нужно было получить полный аналог живой мышцы – и все тут! Ну, нам и пришлось его сделать.
– Да как?!
Вадим вспомнил, как десять лет назад Горчинский поставил перед ним эту задачу: сделать аналог мышцы. Перед тогда еще студентом. И в совершенно смешные сроки. Разинувшему от такой наивности рот Лунину Горчинский невозмутимо заявил:
– Никогда не бойтесь больших задач. Иначе вы ничего в жизни и в науке не добьетесь. Как в том анекдоте про ассенизаторов… Знаете?
– В каком анекдоте? – спросил еще не пришедший в себя Лунин.
– Да два ассенизатора – старый и молодой – отправились на обычное свое дело – вычерпывание излишков из выгребной ямы. Старый, как более опытный, занял позицию непосредственно в яме, а молодой – наверху. Чтобы принимать ведро. С субстратом. Ну, черпают они, значит, это дело… Черпают. И тут чего-то молодой неловко двинулся, и все содержимое из ведра – вниз. Прямо на старшего. Молодой замер в испуге. Стоит… А старший на дне ямы утерся, посмотрел печально снизу вверх на помощника и говорит: «Бестолочь косорукая! Ничего тебе доверить нельзя! Вот так всю жизнь наверху с ведром и простоишь!.. Тьфу!»