-- Правда? Превосходно! И вам спасибо, уль Митя.
-- Простите, уль Горгонерр, не у вас ли уль Орик? И удобно ли прервать на секунду вашу беседу?
-- О, вполне!
-- Орик? Это Митя. Я лечу в планетарий, там будут дети, Ир-фа мне говорил, что они очень хотели повидать и вас, просто очень, раз уж вы мой гид тем более.
-- То есть обязательно до обеда?
-- Да, да, да! -- жестко сказал я. -- Постарайтесь!
-- Договорились. Долгой жизни.
-- Я именно об этом, -- сказал я.
Я был очень напряжен, когда со своей краской, запиской и курсом на бумажке летел к Ир-фа. И тут же позвонил Латор.
-- Уль Митя, -- сказал он. -- Мне поручили привезти вам с Тиллы-один целебные корни. Завтра рейс состоится, а тут заболел мой приятель-рабочий, и начальник работ согласился взять меня, а в Селиме меня отпустили. Очень хорошие корни, вы обрадуетесь.
Спасибо, Латор, -- сказал я, и мы попрощались.
... С Ир-фа мы управились быстро. Я сделал на модели внешнюю надпись Пиллиной краской, крышку носа модели Ир-фа снял заранее и заправил модель топливом. Мы пристроили нашу с папой записку для Славина, и Ир-фа установил курс модели из расчета, что она уйдет с Тиллы-1.
-- Еще раз объясняю, как ее запустить, а ты, Митя, постарайся, чтобы Латор понял все точно, -- сказал Ир-фа.
Он (я вздохнул) пристроил на место крышку модели специально для меня -неаккуратно, и я увидел, как крышка легко "поползла" своими краями по краям, соответствующим ей на нижней части носа модели, и "стала" тютелька в тютельку на свое место; Ир-фа еще раз показал мне систему запуска.
-- Я узнал, -- сказал Ир-фа, водворяя модель на место (к стене тем боком, где я написал текст), -- кто ведет корабль. Я сказал ему про Латора с большой сумкой и про корни. Пусть его не удивляет большая сумка. Все хорошо, Митя.
Я долго и крепко жал руку Ир-фа, тут позвонил Орик и сказал, что летит мне навстречу.
-- Вылетаю, -- сказал я и добавил Ир-фа: -- Можно я забегу просто так, уль Ир-фа? Ну, просто так. Можно?
-- Конечно. Я буду очень рад. Удачи, -- сказал он. -- И не волнуйся. Мы встретились с Ориком в воздухе и медленно, летя совсем рядом, "поплыли" на обед. Он молчал. Я сказал:
-- Увы, есть ситуация, и все хуже, а не лучше, чем нам бы хотелось. Вы знаете Трэга?
-- Да. Славный парень. Кулачный боец. Классный.
-- Информация от него. Важная. Она его встревожила, и он мне все рассказал, хотя я понял, что сам-то он ничего не понимает, но и я сделал вид, что тоже.
Я пересказал ему ситуацию Трэга.
-- Знакомые лица и опасные бойцы, -- задумчиво произнес Орик, -- а,Грип и а,Урк. -- Он протянул через оба борта руку и сжал мою до боли. -- Спасибо, малыш, -- сказал он.
-- А, Тулу следует поскорее узнать имя а, Пик, -- сказал я.
-- Это мы сделаем немедленно.
-- Еще а, Пик жаловался, что их там двое всего, и если он позвонит с такой идеей из Селима в квисторию, не исключено, что пошлют не этих. Опасность остается.
-- Верно. -- Орик кивнул и тут же соединился с а,Тулом.
-- Слушай, -- сказал он. -- Вы отправили политора на задание, пусть тебе помогает его друг а, Пик, понял? Возможно, пришлем еще одного, может меня переиграть в кулачном бою, умный и хитрый. А то и двоих пришлем.
-- Все понял. Все? Долгой жизни.
-- Среди кода вы назвали а, Пика. Это не опасно?
-- Нет. Имя а, Пик скажет им многое, но они подумают, что кто-то из квистории звонил, кто причастен к лазутчикам. А я и есть из квистории! -- он засмеялся.
К обеду мы поспели вовремя. Я быстренько рассказал всем о визите к Ир-фа, а после уже Орик рассказал о том, что Трэг сообщил мне.
-- Да, мы верно решили исходить из худшего. А история с Трэгом -- это колоссальное везение. Надо этого а,Урка заслать туда, -- сказала Пилли. -Да и второго.
-- Обдумаем, -- сказал Орик. -- Ждать и делать это не сразу -- опасно. А быстро -- не заподозрит ли чего а,Урк? Он хотел пойти в квисторию через два-три дня, а если его вызвать туда завтра, он заодно может все и рассказать. Здесь нужно подумать. Митя, ты говорил о серьезном разговоре за обедом. Я готов. Кстати, Митя научил молодых ученых аплодировать, похоже, теперь это может прийтись по душе всей Политории.
-- А это что за номер? -- спросила Пилли.
-- Потом, ладно? -- сказал Орик. -- Митя, я слушаю.
-- Послушайте папу. Пилли, помнишь, как мы рассуждали об антигелловой машине? Пап, расскажи.
-- Орик, я вычислил, что все упирается в вас. В сейф! Ха-ха! -- Папа коротко изложил суть. Потом добавил: -- Скрытую дверь вы не обязаны знать, вы из непосвященных. Но вспомните-ка, как стоит сейф и есть ли он?
-- Есть, большой.
-- Прижат ли он к стене... и, если нет, прижат ли он к полу или он на ножках?
Орик задумался, спрятав лицо в ладони.
-- Он... без ножек, на полу. И он -- прижат к стене.
-- Значит, сейф не отпадает, -- сказал папа.
-- Да-а, чувствую, что вы можете оказаться правы. Это задачка посложнее, чем с а,Урком. Надо думать.
-- Надо ночью геллу проникнуть в окно квистора! -- сказала Пилли. -- Ну а там...
Мысль была непродуманной, но такой быстрой и простой, что мы с папой, не сговариваясь, зааплодировали.
-- Что это? -- спросила Пилли. -- Что за игры?
-- Это аплодисменты, -- сказал Орик. -- Аплодировали тебе.
-- И это все? А что это значит?
-- Не узнаю Пилли, -- сказал Орик. -- Представь, ощути (со мной это сегодня было), когда громко весь зал аплодирует артистам в театре. Это колоссальное впечатление!
Пилли закрыла глаза, задумалась и сказала:
-- Да. Точно. Это у нас может привиться. Подарок Земли.
-- Митя еще обещал с помощью межпланетной станции доставить и подарить политорам собачек.
-- Кого-кого?! -- сказала Пилли. -- Со-ба-чек?
Я описал Пилли собак, полаял, изобразил их разный рост, вид, хвосты, два слова о несении службы, поиск преступника...
Пилли, умница, моментально мне зааплодировала. Веселый был обед, ничего не скажешь. И тут папа сказал Орику:
-- Уже с помощью разных дел, пахнущих восстанием, кровью, секретностью, опасностью, мы быстро и прочно связали себя друг с другом. Я давно не испытывал такого полного доверия, как к вам и Пилли, Орик. И все же -- мы гости, чужие, и не всякий вопрос к вам уместен...
-- Да ну вас, уль Владимир, -- сказала Пилли. -- Ваш сын спасает Оли, готов был прикончить врага Орика, а вы...
-- Я слушаю вас, -- сказал папе Орик. -- Пилли права.
-- Ситуация на Политории и наш отлет могут совпасть, и тогда... Скажите, вы знаете, когда ваши начнут?
-- Нет, -- сказал Орик. -- Я только чувствую ситуацию. Думаю, что я буду знать обо всем заранее и скажу вам, но не исключено, что по ситуации я узнаю все, когда все и начнется.
-- Спасибо. Заранее -- это хорошо. Хотя, для чего?
-- Если совпадет, я все равно постараюсь помочь вам улететь.
-- Это будет очень непросто!
-- Я спать хочу, -- неожиданно заявил я.
-- Хвала небу! -- воскликнула Пилли. -- Ребенок устал. А то как вечный двигатель. Ложись.
-- А мы трое, -- сказал Орик, -- махнем с едой на речку, Владимир возьмет снасти для ловли рыбы...
-- И я хочу, -- сказал я сонно.
-- Мы кое-что обсудим. Мне кажется несколько опасным мой вызов в квисторию а,Урка. Но если меня вдруг возьмут -- то не расстреляют, я слишком много знаю о повстанцах, за это и возьмут, и я им буду нужен, -- сказал Орик.
-- А если это случится, как мы узнаем? -- спросил папа.
-- Если я опоздаю на два часа куда-либо и не позвоню.
-- И как тогда быть?
-- Добирайтесь до моро, или связь с Ир-фа.
-- Я не об этом, -- сказал папа. -- Как вас спасать?
-- Но не самим же!
-- Я должен проснуться, когда стемнеет, обещаете? -- сказал я.
-- Да. Спи, -- сказала Пилли. -- Мы прилетим вовремя.
... Проснулся я сам; рядом дрых Сириус. За окном начало темнеть, вернее, пока сереть, и я подумал, что надо позвонить своим: пришла вдруг в голову мысль кое о чем попросить Орика. Я дозвонился до папы и спросил, где они.
-- А не знаю, на речке какой-то.
-- Попроси, пожалуйста, Орика, взять для меня подзорную трубу, ладно? А ты ловил рыбу?
-- Ловил. На блесну.
-- Поймал кого-нибудь?
-- Одну. А две сорвались.
-- Крупную?
-- Кило.
-- А на кого похожа?
-- На ведьму.
Глядя в вечернее небо, я подумал вдруг, что сегодня что-то многовато всяческого транспорта в небе, не космического, конечно. Кроме того, что постоянно по городу и над городом летали машинки типа наших, обычные, летали еще какие-то блюдца с иллюминаторами, вероятно, только верхолетные и грузовые, и часто проплывали большие корабли (тоже грузовые), может быть, военные. Я ощущал какое-то "брожение" в небе, что-то их было многовато. Что это? Случайное совпадение многих рейсов или что-то началось? Вон тот, например, зеленый и узкий, промчался с какими-то дырками на морде, -- может быть, для пушек или пулеметов? А где же наши? Я посмотрел на часы -поздновато. Часы, кстати, политоры носили, цифры были не наши. Занятно, что политоры не курили, не то чтобы курили, но сто лет назад все бросили, а просто не курили, не знали, что это такое. Я спрашивал об этом у Пилли, и она, удивившись и с трудом поняв о чем речь, сказала, нет, такого у нас нет. И алкогольных напитков у них не было (тоже пришлось кое-как объяснить, что это за штучки), пили они какие-то, кроме чисто целебных, успокаивающие или сильно возбуждающие травы, но это было вовсе не то.
Наконец вернулись Пилли, папа и Орик. И Оли прилетела, наверное, Орик взял ее с собой, когда трубу забирал.
-- Спасибо, Орик, -- сказал я. -- Извините, вещь ценная, но что-то мне неспокойно.
-- Бери-бери. Кстати, а для чего? Планетарий?
Я кивнул, сказал всем, что отлучусь минут на пятнадцать, и дунул к Латору. Машину я, чтобы она не примелькалась, оставил до спуска в нижний город. Латор был дома.