— Тебе нужно в деревню, Соли-ан.
— Я могу сам найти путь! — буркнул его брат, ворчал под нос, хромая.
Солиран смотрел ему вслед. Почему он решил, что они поладят из-за того, что случилось? Он надеялся миг, что еще будет шанс. Но, может, такой была судьба братьев в его деревне. После испытания могло стать хуже.
Он повернулся и осмотрел лес. Он успешно попал по Танг Асу, и яд должен был уже подействовать. Но он поежился, в мыслях мелькали картинки, как его разрывают.
Он покачал головой. Может, он не заслужил доверия жителей деревни. Может, он никогда не будет как его отец, но он мог хотя бы доказать, что заслуживал титула дату.
Солиран оторвал взгляд от хромающего брата, опустился на землю и стал изучать следы добычи. Было непросто, тут побывала вся стая. Но вскоре он выделил следы, которые были еще теплыми. Он знал, куда идти.
Он погнался. Этот Талунанон станет его. Лес плохо скрывал следы побега, сломанные ветки и растоптанный мох были всюду. Солиран почти ощущал запах Танг Асу. Ветер и лозы били его по лицу. Пот попадал в глаза, но он представлял себя котом, и его карис и духовой пистолет были его когтями. Он не остановится, пока не поймает добычу.
Вскоре он дошел до участка света, где Танг Асу рухнул в свете луны. Солиран забыл об осторожности, подошел к духу. Подняв клинок на уровень глаз, он шагал по влажной прохладной земле, пока не добрался до добычи. Он слышал его дыхание, видел, как вздымались и опадали огромные бока.
Зверь начал меняться. Он будто сдувался, кости и мышцы уменьшались. Остальное тело стало гладким, шкура стала серой плотью без жесткой шерсти. Зловещая сцена остановила Солирана, но ему нужно было оставаться смелым, подавить растущий страх, пока он не поглотил его.
Солиран смотрел на лицо спящего Талунанона. Хоть оно напоминало человека, оно было худым. Он опустил меч. Это он должен принести? Это было поступком слабого. Даже его добыча разочаровывала.
Он пожал плечами. Того требовал ритуал.
Он поднял меч, чтобы отрубить голову Талунанона. Клинок рассекал воздух, опускаясь…
— Стой! — закричал голосок. — Прошу, пощади Адлао.
Солиран удивленно отпрянул. Листья зашуршали. Голое тело выскользнуло из теней. Оно было женственным, хотя Солиран не был уверен, потому что у тела не было грудей. Ее кожа была серой, как у его добыче, но была более гладкой, сияла, почти как у Диваты. Ее желтые змеиные глаза в темноте были как две маленькие луны.
— Адлао? — спросил Солиран.
— Это мой старший брат, — она указала на спящее тело. — А я — Булан.
— Ты — тоже Танг Асу. Ты понимаешь, что я должен забрать его.
— И должен убивать?
— Слишком опасно оставлять в живых существ, как вы, — он не понимал, почему вообще объяснял.
Булан приблизилась, и голова Солирана странно кружилась от ее взгляда.
— Это мудро, — сказала она. Ее зубы были как маленькие меч. — Это должен быть он?
— О чем ты? — его мутило. От ее присутствия ему было не по себе.
— Забери меня. Я не хочу, чтобы Адлао умирал, — она даже не моргала, и ее спокойствие не пропадало.
Солирана потрясало, как эти двое напоминали людей. Талунанон пыталась договориться с ним, отдать свою жизнь за брата, он сам сделал бы так ради своей семьи. Он не проиграет, согласившись с ней, но насторожился.
Он покачал головой.
— Его нет смысла спасать. Адлао умирает. Я отравил его дротиком.
— Нет, он спит, исцеляется. Мы умираем не так просто, господин.
Он вытянул шею.
— Такой, как я, твой господин?
— Мы в твоих руках. Я хочу отдать свою жизнь за его, потому ты станешь моим господином, — она взяла его за руку с карисом.
— Отпусти, а не то ты проклянешь меня.
— Я клянусь, что пойду с тобой.
— Тогда иди в пяти шагах от меня, не приближайся.
Булан отошла на пять шагов. Так стало лучше, че мон ожидал.
— Вы не такие страшные, как я всегда представлял.
— Как и ты. Ты — сын великого дату, но у тебя нет его даров.
Солиран опешил. Талунанон знали это.
— Возможно. Но я лучший охотник в деревне. Твой брат даже не ощутил мое приближение.
Она моргнула змеиными глазами.
— Верно. Это впечатляет, но твои навыки не спасут тебя от более сильных духов. Многим не нужны тела, как наши. Они не нападают на твою деревню из-за Самаквела. Что будет, когда он умрет?
Солиран не давал ей сбить его.
— Хочешь сказать, что вы из слабых?
Булан замерла, разглядывая его.
— Если бы мы были слабыми, мы бы не дожили до этого момента. Мы заняли свое место среди духов с нашими силами Танг Асу.
— Тогда мы не так отличаемся. В нашей деревне важна сила. У меня нет даров отца, но есть сила и навыки.
— Ты что-то задумал, — Булан хмуро глядела на него.
— Я пощажу Адлао, и взамен вы оба будете служить мне, как стражи моей деревни, — осторожно сказал он.
Булан невесело рассмеялась.
— Адлао и я! С чего ты взял, что сможешь управлять нами обоими? — прорычала она.
Он прижал кончик меча к шее Адлао до крови.
— А с чего ты взяла, что я пощажу этого слабака ценой твоей жизни? Разве ты ценна для меня? Я хочу, чтобы вы оба служили, иначе я заберу голову Адлао и уйду.
Булан согнулась, шипя, как змея.
— Другие не ошибались о вас. Мы предлагаем кусочек земли, а вы отбираете поля!
Солиран уже не боялся.
— Это не жадность, Булан. Ты назвала меня господином. Ты знаешь, что я убью твоего брата, и ты одна останешься среди монстров. Потому ты не напала, а поклялась, что будешь слушаться меня. Твое слово ничего не значит? Если не сдержишь слово, тогда я, слабак, превзошел тебя и Адлао.
Это был блеф, но попробовать стоило.
Булан скривилась. Тёмная шерсть появилась на ее коже, ее плечи стали шире. Ее голос загудел:
— Гадкое существо. Я по своей воле поклялась тебя слушаться!
— Буди брата. Мы возвращаемся в деревню, — приказал он.
Она взвыла. Сев на корточки, она зашептала на ухо Адлао. Он дрогнул. Он сонно открыл желтые глаза, сел и опустился на колено перед Солираном в позе покорности.
Солиран мечом вырезал линию на своем предплечье. Он прижал рану к ране на шее Адлао.
— Мы закрепляем наш уговор, — сказал он.
— Нет! Как ты можешь так делать с нами? — Булан пыталась его остановить. Но было поздно, их кровь уже смешалась.
Адлао смотрел на него большими глазами.
— Твоя очередь, — сказал Солиран Булан.
— Т-так нельзя, — ее глаза блестели, казалось, от слез. — Ты привяжешь нас до конца наших жизней?
— Только дурак поверит Талунанону на слово. Руку, — потребовал он.
Булан медлила, но потеряла силы и ярость. Она не остановила его, когда он порезал ее плечо. Он держал ее, смешал кровь, обычно так поступали товарищи.
— Теперь мы брат и сестра, — сказал Солиран.
Черви пятого месяца шевелились под его босыми ногами. Они были против того, что он сделал? Кровавый контракт с духами был неслыханным делом. Луна с укором смотрела сквозь листья, будто проклинала его. Солиран видел перед глазами хмурое лицо пади Овады, ее глаза были как угасающие угли. Какими будут последствия контракта, заключенного этой ночью? Он не знал, поступил ли правильно, но обратного пути не было. Он повернулся и пошел к Барангай Мангангасу, Адлао и Булан плелись за ним.
Рати Мехротра «Мост опасных желаний»
В сумерках мост Сумадру выглядел красиво, башни и кабели вырисовывались на фоне лавандового неба. Трудно поверить, что мутные глубины между фундаментами были заминированы, или что кровь тысяч залила его пристани. Еще труднее Нире было поверить в то, что ее прадед спроектировал это до того, как исчез вместе со всеми, кто работал на него.
Нира вытянула шею из окна, чтобы в последний раз взглянуть, прежде чем автобус завернул за крутой поворот. Маленькие ветки хлестали ее по лицу, и она вернулась внутрь. Восемьдесят три человека теснились в ветхом речном автобусе, медленно направляясь в столицу, Джаякарту. Аромат дождя и жасмина смешался с запахом человеческого пота и усталости.
— Никто не пересек Сумадру и выжил с тех пор, как его построили, — она вздрогнула от голоса.
Говорил пассажир, сидящий рядом с ней, худой юноша в потрепанной футболке и кепке. Нира игнорировала его большую часть одиннадцатичасового пути из Коти, отказываясь от его предложения разделить обед из рисовых лепешек с мясной начинкой, хотя при виде деликатесов в обертке у нее появилась слюна во рту. «Лучше ни с кем не заводить дружбу», — предупредила ее мать. Так что она съела свой скромный обед из рисовых крекеров и сушеной рыбы, решительно отвернувшись от него.
Но она почему-то не сдержалась и выпалила:
— Значит, глупо пробовать, — но разве она сама не согласилась отправиться в Джаякарту из-за моста Сумадру?
— Дело не в отчаянии или безумстве, — сказал юноша. — Это делают и обычные люди, поклонники мостов и самоубийцы. Кто-то приходит туда почти каждый день. Многих мы смогли увести. Но некоторые проскальзывают, дураки.
— Ты — наблюдатель за мостом? — Нира не смогла скрыть недоверие в голосе. Город нанимал наблюдателей, чтобы не пустить людей перейти по Сумадру к «другой стороне», скрытой туманом. Работа хорошо оплачивалась, но и риск смертности был большим.
Он усмехнулся.
— Я — ученик. Я уехал на пару недель помочь отцу с летним урожаем, но обычно я живу с другими стражами у моста. Если нужна помощь, приходи на пристань и попроси Ади.
— Мне не понадобится помощь, спасибо, — сказала Нира. — У меня тут семья.
— Повезло, — сказал он без ехидства. — Моя семья почти в двух днях пути от Джаякарты. Пришлось ехать на двух автобусах, чтобы попасть на этот.
Нира снова повернулась к окну. Судя по всему, они были на окраине города. Яркие неоновые вывески рекламировали все: от мыла до секс-клиник, от глазных телефонов до имплантатов. И пробки! Она никогда не видела, чтобы на одном и том же участке дороги толпилось столько разных типов транспортных средств — рикши, тук-туки, велосипеды, автомобили, скутеры, все безумно гудели.