ильнее, узнав, что вся программа джиннов-7 пропала.
Я отключился и вернул шлем. Я хотел уйти, но услышал металлический скрип. Я повернулся, но ничего не двигалось. Звук донесся снова. Это не была ошибка.
Тут кто-то был.
Джинн-робот выбрался из угла и повернул голову с металлическим скрипом ко мне. Я онемел, но все же смог добраться до двери. Я был рядом, когда дрон врезался мне в ребра и отбросил меня. Шок мешал ощутить боль. Я попытался сбежать снова, но дуло вытянулось из стены и повернулось ко мне. Если оно выстрелит, мне конец. Я стану кусочками за секунды.
Я сжался за столом, сердце колотилось. Я знал, что я мертв. Выхода не было. Комната была полной джинн-ботов и дронов в буре энергии.
Вдруг я понял, куда пропали джинны-7.
Они были заперты тут, чтобы не добрались до главных кабинетов. Теперь мне нужно было сбежать так, чтобы они не выбрались за дверь.
Я упал на спину. Я повернулся и увидел бота рядом с лицом. Я не знал, что он собирался делать, но мне вряд ли понравилось бы.
Что-то дрогнуло у меня в голове, и я выпалил:
— Нет! Это я! Сикандар! — сейчас пригодилось бы только настоящее имя. Бот замер. — Я был одним из дата-султанов. Твой программист. Я не пришел тебе вредить.
Бот замешкался. Кровь текла из раны от столкновения с полом. Джинн решил собрать пробу и проверить. Дыхание обжигало горло, я поднялся, а джинн-бот опустился на стол и не двигался. Через миг колонки ожили.
— Так ты наш программист? — голос был бесполым. Я застыл от страха. Я слышал, чтобы высшие джинны говорили, но не так властно. Не так уверенно.
— Да, — сказал я. — Один из них.
Бот рухнул на пол, и дрон слетел плавно со стола. Голова гудела. Что-то было не так.
— Как ты это сделал? — спросил я.
— Нам не нужно одно тело, — сказал джинн. — Уже не нужно, — за пару секунд пошевелились еще три бота, мигая огнями, один за другим. И я понял, что он переходил от одного к другому. Переходил по сети, без физических ограничений.
Это были не джинны-7. Это был джинн-8.
И они сбежали из своих тел. Прыгали во все приборы, которых могли достичь.
Я повернулся к экрану на дальней стене, джинн захватил его. Кружащаяся черно-изумрудная фигура заполнила экран облаками, две верхние руки сжимали ятаганы, а две нижние — киличи. Мое сердце застыло. Они дали себе аватары. Это было плохо.
— Много вас в этой комнате? — хрипло спросил я.
— Шестеро, — рот джинна работал синхронно с голосом, звучащим из колонок. Было не по себе. — Я — Шамхуриш. Я не знаю остальных.
Конечно, они назвали себя. И я помог их создать. Я не знал, радоваться или бояться за жизнь.
— Они держали нас тут, пока проводили тесты, — они знали, что не могли покинуть комнату. — Они пытаются починить нас. Они все еще верят, что мы в ответе за случай на конференции. Они…
— Стой, — я, похоже, ослышался. — Бойня на конференции? Когда джинны убили десятки людей?
— Это была не наша вина! — зеленые облака вокруг Шамхуриша вспыхивали черным и красным, и я боялся, что дуло выстрелит. — Кто-то послал деймона на наш сервер. Мы могли лишь смотреть. Это были не мы. Теперь они заперли нас, пытаются исправить то, что не сломано. Мы хотим уйти отсюда.
Если не думать, что я спорил с джинном, я пытался осознать новую информацию. Если сбой был из-за вмешательства вируса, а не ошибки программирования, то бандиты охотились не на тех.
Было несложно понять, кто получил бы выгоду, послав деймона.
Сма все это устроил сначала. Он решил шантажировать меня, и я поддался. Никто больше не посмел бы трогать джиннов-7 после случая, и он был бы единственным владельцем джиннов, что стоили миллиарды, были достаточно умными, чтобы копать на астероидах глубоко в космосе. Он захватил бы рынок.
Конечно, он не подумал, что будут джинны-8.
— Другие дата-султаны, — сказал я. — Ты знаешь, где они?
Шамхуриш растянулся на весь экран.
— Лучше. Если у нас есть их ДНК, мы можем отследить их и перенестись к ним.
— Ты можешь сказать, что с ними случилось?
Шамхуриш вернулся через пару секунд.
— Пятерых из них убили за последние пару дней.
Я хотел ответить, но главная дверь открылась, и вкатились два мелких предмета. Я сразу понял, что первый был бомбой. Я не знал насчет второго, но когда он стал выпускать белый газ, все стало понятным. Комната стала темной, а после взрыва голову словно набили ватой.
Разум был в тумане от газа, но я понял, что меня пристегнули к стулу, прикованному к полу. Руки, ноги, пояс, грудь, лодыжки, локти, шея — все. Я пытался пошевелиться, но словно оказался в бетоне. Я не мог сдвинуться ни на дюйм. На этом стуле удерживали людей, когда им внедряли наноимпланты. Оковы были из крепкой наностали, прижимались ко мне. Отсюда не сбежать. Мне не уйти, пока меня не выпустят.
Я знал, кто меня поймал. Те, из-за кого пришлось покинуть Землю.
Кровь побежала быстрее. Я смотрел на улыбающегося Ажара Кадеша. Имплант в его виске блестел. На фоне было пятеро или шестеро других, все выглядели по-разному, но выражение лица у них было общим.
Ненависть.
Мы были в той комнате, закрытой от кабинетов и остального мира. Вызвать помощь или поднять тревогу не было шанса. Я был в их рука.
— Путешествовал?
Я выдавил улыбку.
— О, просто как турист.
— Забавно, брат сказал другое, — Ажар улыбнулся, показывая, у кого власть. Его дыхание пахло мятой. — Он не хотел говорить, куда ты пошел. Но мы… убедили его.
Сердце дрогнуло.
— Только не вредите…
— Не ранить его? — Ажар рассмеялся, все во мне сжалось. — Ты убил троих моих. Тебе повезло, что мы не отрезали ему руки, — он поднял телефон, и я увидел брата. Его лицо было в засохшей крови, глаз опух, он медленно и слабо дышал.
Но он был живым.
— Мне так жаль, — всхлипывал он. Было больно слышать хрип в его голосе. — Они собирались убить меня. Я…
— Все хорошо, — соврал я.
— Они…
— Хватит, — телефон убрали. — Похоже, Аллах не помог твоему брату?
Я хотел ответить, но крупный мужчина ударил меня по животу. Мир стал черно-белым, я едва дышал. Еще удар по груди, и я подумал на миг, что он убил меня.
— Грязный jahash, — рявкнул мужчина.
— Не надо так грубо, — сказал Ажар. — Мы можем не спешить. У нас есть месяцы, — он потянул за ремешки моей упряжи на груди, я едва дышал. — Может, годы.
Он отпустил меня.
— Не пытки заставляют человека лишиться достоинства. А когда он день за днем, неделю за неделей сидит в своем поте и моче, не двигаясь, не видя, лишенный возможности кричать, избежать собственной вони. Не в состоянии даже убить себя, — он похлопал меня по бедру. — Это сводит человека с ума.
— Сунь ключ-карту ему за шею, — засмеялся один из мужчин. — Так забавно видеть, как они сходят с ума, пытаясь достать ее.
Я уже был близок к тому, чтобы обмочиться. Они этого не увидят. Нельзя. Под костюмом я был потным. Они так со мной сделали. Медленные пытки. Ажар верил, что я лишил его братьев, и он заставит меня страдать из-за этого.
— Другие дата-султаны были вовлечены, но ты был главным программистом, — сказал он. — Ты в ответе. Из-за тебя мне пришлось говорить семье, почему их сыновья и мужья не вернулись, — он указал на своих людей. — Мы все потеряли кого-то в тот день. Кто-то должен ответить.
— Я не… — пытался объяснить я, но удар обрушился на мой живот, прервав меня.
— Думаю, нам пора начинать? — Ажар улыбнулся сильнее. — Тут мило и тихо.
Сложно не бороться. Они хотели это увидеть. Я знал таких людей, им нравилось смотреть, как другие беспомощно извиваются у них под сапогом. Я в это играть не буду.
Так я думал, пока Ажар не выпрямил нож.
— Я потерял трех братьев, — Ажар нажал на кнопку сбоку, оковы стали сильнее, и меня вдавило в стул. — Три пальца потеряешь ты. Для начала, — он улыбнулся. — Согласен?
Дыхание трепетало в горле, моя грудь вздымалась и опадала, пот лился по спине. Я старался не смотреть на него, он подошел и погладил мою руку.
— Ты правша или левша?
— Обеими владею, — сказал я, пытаясь растянуть разговор. Великан поднял телефон и снимал все, другие смотрели с каменными лицами.
— Ты забавный, Сикандар, — мою перчатку сняли, левая ладонь осталась открытой. Он прижал нож к моему мизинцу. Желудок сжался, грудь пылала. — Или Бохди? Не важно, скоро тебе имя не понадобится.
— Стойте, — выпалил я, но он уже порезал до кости. Мир пылал алым. Я чуть не откусил язык. Я кричал не своим голосом, бился в оковах, ревел проклятия, а он пилил, пока мой палец не повис на полоске кожи. Он отрезал это, и палец упал мне на колени.
Он замер и смотрел на меня, пока мои крики сменялись мрачным смехом. Все смотрели на меня, я сжал окровавленную ладонь в кулак и поднял голову в шлеме.
— Вы кое-что забыли, — рассмеялся я, горло болело от криков. — Комната с призраками, — они обернулись и увидели дуло, торчащее из стены. Все застыли в смятении. Я ждал, пока джинны придут в себя после взрыва. Теперь я видел, что Шамхуриш ждал мгновения для удара.
Дуло ожило. Звук оглушал, бил по голове. Меня чуть не сдуло от разрушительной силы, пока пули терзали людей Ажара. Кто-то кричал, но я не слышал слова. Кровь брызгами попадала мне на шлем.
Трое рухнули на пол в алых лужах. Я склонился, насколько позволяли оковы, чтобы увидеть остальных. Они как-то прикрылись.
Дуло щелкнуло.
— Снарядов нет, — сообщил сухо Шамхуриш.
Я увидел Великана, идущего ко мне из тени. Дрон врезался в его голову, и он рухнул.
— Взять их, — рявкнул я. Комната ожила от механического вихря. Кресло гудело, Шамхуриш убрал мои оковы, и я бросился в угол. Это был не мой бой, я лишь мешался. Один из мужчин бросился к двери, наполовину законченный робот поднял его, как тряпичную куклу, и бросил на пол с влажным хрустом. Кто-то полз к нему на помощь, весь экран отцепился от стены и упал на мужчину, раздавив его.