— Хорошо, вы не хотите пить. Что же вы хотите? Это клуб. И вы пришли сюда расслабиться, как и все? — вопросительно посмотрел на Зорину Савелий.
— Да. Казалось бы, идеальный вариант для знакомства, но здесь ничем серьезным это не заканчивается, — произнесла Зорина.
— Почему у вас такое мнение?
— А я вижу, что у вас на уме.
— И что же?
— Большинство мужчин считают, что знакомства в клубах — это секс на одну ночь, не более.
— Это большинство… Но мы исключение. Да, согласен, мы к вам нагло подсели, извините. Вы очень симпатичные девушки, как-то нужно было к вам подкатить… И способ выбрали не совсем подходящий.
— Хорошо, что вы это понимаете. А сюда вы пришли, чтобы забыть своих бывших, ведь это место, где не думают ни о чем серьезном, тем более об отношениях.
— Да вы просто ясновидящая! — воскликнул Савелий.
— Угадала? — улыбнулась Зорина.
— Да, это так. Вы будто с нами собирались на вечеринку и слышали наш разговор.
Аня то смотрела на Зорину, то переводила взгляд на парней, не вступая в разговор. Николай тоже молчал.
— Девушки в подобных заведениях далеки от идеала хранительницы семейного очага, — продолжал Савелий.
— Вот как? Вы ошиблись. И, присоединившись к нам, попали не по адресу. Поэтому мы вас встретили так холодно. Из-за тех девушек, которые дежурят у барной стойки, тень неуважения падает на нормальных, хороших девушек, пришедших просто потанцевать или пообщаться с подругой. Мечтающих о большой и светлой любви. А мужчины по умолчанию настроены на легкую добычу. Вы думаете, любое появление женщины в ночном клубе рассматривается как попытка склеить женишка побогаче, да покруче? Вы, мужчины, погрязли в заблуждениях. Вот такой замкнутый круг.
— Вот это да… Не ожидал… Такого диалога у меня еще ни с одной женщиной не было.
— Поэтому не льстите себе. Богатство не делает вас интересными, если у вас в арсенале нет интеллекта и умения им пользоваться. А джентльменское отношение к женщине проявляется везде и всегда, в том числе и в клубе, если мужчина правильно воспитан.
— Слушай, Колян, я в шоке. Даже протрезвел.
Он со вкусом допил коньяк и, поставив рюмку, добавил:
— Прощайте, дамы. Вы не наши. Еще раз просим извинить за вторжение в ваш интеллектуальный клуб.
Савелий с прежним игривым интересом еще раз взглянул на Зорину, вышел из-за стола и направился к барной стойке. За ним последовал Николай.
— Зорина, ну ты даешь… — очнулась от изумления Аня. — Мне понравилось. Даже вспомнила Родиона. Он такой же самонадеянный. Я — к нему, а он — от меня. Только пользуется мной. Вот я какая дура. А ты… ты такая… — восхищенно посмотрела она на подругу.
— Не вини себя. Главное, не терять время молодое на таких недостойных мужчин. Ведь мы с тобой красотки? — засмеялась Зорина. — А теперь давай вызовем такси и по домам.
— Знаешь, я не возражаю. Только скажи мне, Зорина, где найти такого принца, чтобы было в нем все?
— Самое главное, что я усвоила в жизни, — принцев мало, на всех их не хватит. Да и что с этим принцем делать? Пылинки с него сдувать? Нет уж, лучше не миллионер, но с руками, головой и пылким сердцем!
Зорина рассчиталась и посмотрела на часы. Было четыре утра.
— Может, ко мне? — предложила она Анне.
— Нет, я домой.
— Завтра выходной. Приезжай.
Глава 18
В последнее время Дмитрия Федоровича мучила бессонница. Подозрения по поводу неверности Виктории приносили страдания. И хотя прямых доказательств не было, он сердцем чувствовал, что у жены есть любовник. Дмитрий успокаивал себя, что до злополучной новогодней ночи подобные мысли никогда не возникали, и все же отметина в голове осталась, несмотря на то что с того времени прошло уже полгода. Когда охрана выяснила, кому принадлежит машина, на которой вернулась домой Вика, Дмитрий нанял детектива, который довольно быстро предъявил фотографии, подтверждающие худшие опасения. Мужчина долго держал в себе эту информацию, наблюдая за поведением жены: она умело лгала, каждый раз придумывала новые истории, причины задержек или поводы уйти из дома. Дмитрий Федорович никак не мог собраться с духом, чтобы предъявить Виктории собранный компромат. Искал поблажки, какие-то объяснения, привыкал к мысли, что скоро расстанется с женой, но, как мог, оттягивал этот разговор. Дмитрий Федорович знал, что другой мужчина возил Викторию в салон красоты, они не раз обедали в кафе, а у дома он целовал ее в авто на прощание. Ему даже был известен адрес квартиры, где любовники встречались. Частые командировки позволяли не раз откладывать разговор на потом, а иногда мужчине казалось, что он просто боится его начать, и тогда винил себя за трусость.
Дмитрий подспудно ждал какого-то особенного момента. И однажды это произошло: стечение обстоятельств как специально подвело к разоблачению. Полгода Вика не напоминала ему о регистрации брака, что весьма удивляло. Дмитрий Федорович тоже держал паузу. И вот в один из вечеров женщина вернулась домой навеселе, очень возбужденная. В это время Дмитрий Федорович на кухне разговаривал с Валентиной.
Вика, как фурия, влетела в помещение и, с презрением посмотрев на домработницу, крикнула:
— Пошла вон отсюда!
— Вика, что ты себе позволяешь? — встал из-за стола хозяин и подошел к ней.
— Это я хочу спросить, что ты себе позволяешь? Крутишь шашни с этой…
— Вика! Замолчи! — прервал он ее хамство. — Ты пьяна. Валентина, извините, пожалуйста, — произнес он, глянув на растерянную женщину, которая, казалось, сжалась в комок.
Услышав, что хозяин обратился к ней, Валентина вздрогнула и поспешила уйти, плотно закрыв за собой дверь.
— Да, я пьяна! И только потому, что не знаю, кем тебе прихожусь, — наступала Вика.
— Давай присядем и поговорим, — пытался успокоить ее муж.
Он взял ее под руку и повел к лестнице.
— Куда ты меня тащишь?
— В кабинет.
— Зачем? — капризно сопротивлялась Вика.
— Сейчас узнаешь.
Поднимаясь на второй этаж, Дмитрий Федорович поддерживал ее за талию.
— А-а-а… Ты хочешь сделать мне очередное предложение, — наигранно хохотала Вика. — Сколько раз я их уже принимала. Наверно, нет такой женщины, которая от одного мужчины столько раз приняла бы предложение руки и сердца!
Дмитрий распахнул дверь и втолкнул Викторию в комнату. Отпустив ее руку, подошел к столу.
— Присядь.
— Давай, давай, я жду очередное кольцо с брильянтом и клятвенное обещание пригласить меня в загс, — с иронией, хохотнув, произнесла она и плюхнулась в кресло.
Мужчина открыл сейф, достал большой конверт и высыпал из него фотографии на стол.
— Подойди и объясни, что это?
Вика медленно поднялась, опираясь обеими руками на подлокотники, и подошла к столу. Молча смотрела на фотографии, не понимая, что происходит.
— Что за подделка? Кто тебе это прислал? Бред…
Она медленно опустилась на стоящий рядом стул.
— Подделка, говоришь… Нет, это не подделка. И я прошу тебя объяснить, кто этот мужчина и что тебя с ним связывает.
— Я объясню, но потом. Сегодня я пьяна и хочу спать. Но это не то, что ты подумал. Успокойся.
Она хотела встать, но сильная рука обхватила ее плечо и вернула обратно на стул.
— Нет, дорогая моя, ты объяснишь здесь и сейчас.
— Дима, перестань устраивать сцены ревности. Или ты судишь по себе? A-а, точно, так и есть, ты сам мне изменяешь и думаешь, что и я такая же!
— Не говори глупости. Я жду.
— Ну чего ты ждешь? Это Евгений, муж моей подруги.
— Какой подруги? И почему он возит тебя в своей машине? У тебя есть своя.
— Милый, ты же понимаешь, когда мы с подругой выпьем, он меня отвозит домой. И все. Я же не могу нетрезвой сесть за руль.
— Ах, вон что? Вика, не делай из меня глупца. Я и так чувствую себя козлом. Представляю: невинная, очаровательная жена лежит с ним в постели и с отвращением вспоминает мужа, седого и усталого от постоянных командировок, который, между прочим, зарабатывает деньги, чтобы потакать любой ее прихоти… Я верил тебе… Верил в твою любовь… Впрочем, такие, как ты, часто бывают лживы…
— А какая я? Какая? — она посмотрела прямо ему в глаза и дерзко усмехнулась. — У тебя разыгралось воображение. Я пытаюсь тебе разъяснить, но ты не хочешь ничего понимать.
— Как зовут твою подругу?
— Зачем тебе? Ты хочешь меня опозорить перед моими друзьями?
— Не ты ли меня позоришь?
— Дима, перестань, — махнула она рукой.
— Ты даже не обратила внимания, что на фотографии вы целуетесь? Ты назовешь это проявлением дружеских чувств?
— Где? — напряглась Вика.
Дмитрий Федорович взял снимок и положил перед ней.
— Не знаю… Это я? — расширила она глаза, глядя на карточку. — Фотошоп какой-то.
— И кафе вы посещаете вместе с мужем подруги, и целуетесь, и в съемной квартире часами проводите время…
Вика замолчала. Факты упрямо свидетельствовали не в ее пользу. В нетрезвом состоянии ей трудно было собраться с мыслями, чтобы сформулировать опровержение. Она всегда умело скрывала свою связь, могла найти массу аргументов, защищающих ее от грязи и сплетен. «Где же я прокололась? — думала она. — Ладно, утро вечера мудренее. Сейчас мне нужно собраться с мыслями и как-то выйти из этой ситуации».
Дмитрий Федорович ходил по кабинету и ждал, когда Вика что-нибудь скажет в свое оправдание. Его мучило наступившее молчание. Но жена не произнесла ни слова. Впервые он чувствовал себя униженным и обманутым. Склад характера и воспитание не позволяли устроить скандал, оскорбить, прогнать. Сердце учащенно билось, он чувствовал, как поднимается давление. Присев в кресло, страдальчески прижал ладони к вискам, пытаясь унять головную боль и, не глядя на Вику, тихо произнес:
— Уходи.
Виктория с облегчением вздохнула, послушно встала и вышла из кабинета. Хозяин позвонил Валентине, сказав принести ему таблетки от давления. В эти минуты он снова подумал: «Правда или ложь? Может быть, все сплелось в один клубок, который невозможно распутать? Ложь… Во имя чего? Я отвергаю равнодушие, верю в разум, порядочность и честность людей, стараюсь не терять надежду и… обманываю самого себя. Это, наверно, для сохранения душевного равновесия. Как я живу? Ради чего? Пустота или смысл? Я все чаще думаю, что жизнь — это бег на короткую дистанцию. Порой задыхаюсь в навязанном ритме, бегу, на ходу проглатываю печали и радости, а когда кажется, что вот-вот достигну финиша, падаю от бессилия. Вика не любит меня… Я мало уделял времени дочери. Почему? Ведь она моя кровинка, любящая меня безо лжи и фальши, которая никогда не предаст, и я должен всегда быть рядом с ней. Бросил ее… Как я мог… Пять лет прожил с Викой и не замечал ничего. Какой же я наивный дурак! Дожил до седин, и меня, как мальчишку, одурачили…» — корил себя Дмитрий, опустив голову и сжав ее ладонями.