Перед ними расстилалась равнина, выстланная мхами и вереском, вздыбленная редкими холмами, а на горизонте возвышался особняк.
– Фреймус-хаус. – Дьюла протянул девушке бинокль.
Дженни взглянула на здание, стоявшее на большом пологом холме. Особняк походил на крепость. Массивные стены, узкие окна, два двухэтажных крыла, спускавшихся вниз, и центральный пик, царивший над окрестностями.
Фреймус-хаус напоминал… египетскую пирамиду, по чьей-то прихоти перенесенную в Девоншир. А еще – два ряда заборов, над которыми поблескивала проволока (Дженни не сомневалась, что она под током), несколько служебных зданий – наверное, гаражи и склады, десятки вооруженных людей и собаки. Много собак.
– Мама дорогая… – Девушка опустила бинокль. – Это ж Форт Нокс[39] какой-то.
– Он слишком доверяет людям, животным и электронике, – заметил венгр. – Это нам на руку. К прежним хозяевам этих мест так близко мы бы не подошли.
– Прежним хозяевам?
– Да. Ты же почуяла их сторожа в озерце.
Девушка охнула и оглянулась. Черная вода была безмятежна… и опасна.
– И мы ходили по Дороге… рядом с этим существом?
– Он давно спит, – отмахнулся клоун. – Ладно, давай подробней изучим собственность мистера Фреймуса.
– Как? Ты же сам сказал, что ближе не подойти?
– А кто сказал, что мы туда пойдем? – Оборотень сдержанно улыбнулся. – Мы позаимствуем зрение.
– В смысле?
Венгр спустился с холма, деловито огляделся, загадочно похмыкал.
– Последний урок, – сказал он, закрыл глаза и протянул руку.
Две минуты Дженни тупо смотрела на него. Клоун стоял не шевелясь, как памятник.
«А это монумент Дьюлы клыкастого, мучителя девиц, – захихикала она на третьей минуте. – Чему учиться-то? Вон на него уже птица села, сейчас загадит с ног до голов… Минуточку! Птица САМА к нему прилетела?!»
Клоун открыл глаза. На его ладони сидела небольшая птичка. Она поводила головой и то и дело принималась чистить серые, с зеленоватым отливом перышки.
– Здравствуй, крылатая, – сказал оборотень. Лицо его озарилось необычайной нежностью. – Окажи услугу, побудь моими глазами.
Птица склонила голову, издала короткую трель и мгновенно вспорхнула с ладони.
– Научи меня сейчас же!
– Прислушайся, найди птицу и позови ее, – пробормотал клоун, вновь закрывая глаза. – Ох, давненько я этого не делал! Да не туда, птичка, не туда…
– В смысле?
– Это я птице говорю. – Зверодушец сел. – А ты работай, работай.
Дженни закатила глаза. И это все инструкции? Она села, скрестив ноги, зажмурилась. Попробовала позвать какую-нибудь летунью. Естественно, у нее не получилось. И еще раз не получилось. И еще. А потом злость прошла, уступила место привычному уже сосредоточению, и девушка услышала, как где-то в травах бьется и трепещет живой летучий огонек.
– Сюда, перышко, – потянулась она.
Огонек встрепенулся, заметался суматошными кругами над пустошью, и Дженни притушила силу своего желания, превратила его из приказа в нежное приглашение.
И через минуту почувствовала, как кожу царапнули коготки. Она осторожно подняла веки – на ее ладони сидела птичка! Еще меньше, чем у Дьюлы. Пузатая, похожая на лесного воробья.
– Маленькая, пожалуйста, дай мне на время твои глаза, – прошептала Дженни, и тонкий ток согласия пробежал по ее пальцам.
Птица вспорхнула в воздух. Девушка зажмурилась и чуть не закричала – болота неслись ей навстречу, словно она весила не больше пуха и летела едва выше кустов вереска.
– Выше, еще выше, – попросила она, и птичка послушно взмыла вверх, оставляя далеко внизу все заборы, собак и охранников.
«Как их много. – Девушке стало страшно. – Мы не пробьемся. А еще особняк…»
От дома Фреймуса исходило ощущение тяжелой потаенной опасности. Так молчит удав, свивая свои кольца и готовясь к смертельному броску, так безмолвствует акула, нарезая круги около жертвы. Рядом с особняком было страшно.
«И где-то там Калеб! – обожгла девушку мысль. – Потерпи, мы тебя вытащим. Обязательно!»
Дженни-птица по широкой дуге облетела Фреймус-хаус, подмечая все – посты охраны, вольеры для собак, коробки камер наблюдения на столбах, нитку дороги, по которой к резиденции колдуна подъезжал какой-то автомобиль. Затем рискнула, набрала высоту и, сложив крылья, по крутой дуге ушла вниз, пролетая совсем рядом с окнами особняка.
Бледное лицо мелькнуло за стеклом, и птица суматошно забила крыльями – это Дженни попыталась замедлить полет. Неужели… там был Калеб? Надо вернуться… Тень накрыла ее, и птичка метнулась к земле – ужас, смертный ужас заполнил все ее существо и затопил сознание Дженни, слитое воедино с птицей. Она успела лишь оглянуться, и в глаза ей ударило солнце, которое перечеркнул хищный силуэт…
– Маааама! – Дженни рухнула на землю. Ее трясло, она чувствовала, как когти, острые загнутые когти раздирают ее тело, выплескивают кровь, как кривой клюв рвет сердце…
Дьюла склонился над ней и затряс за плечи:
– Обрывай связь! Быстрее!
Дженни всхлипнула. Тонкая нить, связывающая ее и несчастную птичку, истончилась, лопнула. Черный ужас неохотно отползал на мягких лапах, прятался в потаенных уголках души. Ужас знал, что его время еще придет.
– Она… она умерла… – девушка беззвучно зарыдала. – Умерла…
– Сторожевые ястребы. – Клоун был мрачен. – А ночью, надо полагать, совы. Нужно было догадаться, что такую лазейку Фреймус открытой не оставит.
– Птица. Она мне поверила и погибла. Дьююлааа… – Дженни царапала пальцами мох, и слезы ее смешивались с вечерней росой. – Мамочки… как страшно… как больно.
Клоун вздохнул, отошел в сторону. Здесь он не мог ничем помочь – ей надо было самой перетерпеть боль.
– Смотри-ка, – старший смены Хьюго Рэттэйл толкнул напарника. – Хохлатый кого-то закогтил.
– Точно, – прищурился Сэм Бэквист. – Я думал, они уже всех местных птиц распугали.
– Значит, это какая-то залетная, – ухмыльнулся Хьюго, наблюдая, как ястреб терзает маленькое тельце. – Приятного аппетита.
Ястреб мазнул по ним равнодушным взглядом желтых глаз и продолжил ужинать.
– Слушай, а зачем они здесь? Да еще и совы? – спросил напарник. – У нас что тут – аэродром?
– Ты здесь уже месяц? – поинтересовался старший. – Нравится?
– Ну да, – подал плечами Сэм. – Тоскливо, правда, малость, но работа – не бей лежачего. И деньги хорошие. Очень даже хорошие.
– Так вот, если и дальше хочешь столько получать, а не охранять какой-нибудь рыбный завод у черта на рогах, то не задавай вопросов, – жестко заметил Хьюго. – А расслабляться будешь, когда вахта кончится. Ясно?
– Дальше некуда, – хмыкнул Сэм. – А это что такое…
Он побледнел. Четверо дюжих охранников выволакивали из закрытого вольера, стоявшего отдельно от остальных собачьих клеток, двух каких-то чудовищных тварей.
– Дьявол! – Хьюго напрягся. – Быстро дуй на склад, экипируйся по первому классу. И чтобы до утра ни шага за ближний периметр. Иначе мы тебя в совочек будем собирать.
– Это что за крокодилы? – Глаза у Сэма были очумелые. – А что там за пацан крутится? Эти монстры его вмиг порвут.
– Лучше тебе не знать, – вздохнул старший. – Бегом на склад!
Сэм быстрым шагом удалился.
– Еще неизвестно, кто из них страшнее, – добавил Хьюго, глядя, как Калеб треплет огромных иссиня-черных псов по холкам и что-то шепчет, прижимаясь к решеткам намордников.
Псы дергали поводки, и охранников ощутимо мотало. Судя по выражению их лиц, они мечтали оказаться как можно дальше от Фреймус-хауса. Хьюго Рэттэйл всем сердцем разделял их желание.
Глава 15
– Джен, вставай, – Дьюла тронул девушку за плечо. – Надо идти. Ты же не хочешь здесь ночевать?
От такой перспективы Дженни передернуло. Она собрала все силы и поднялась. Взвалила на плечи рюкзак и, не оглядываясь, пошла вслед за оборотнем.
Пустота…
Сейчас Дженни могла лишь бессмысленно передвигать ноги, как робот. Такая отзывчивая маленькая птичка, прилетела к ней по первой же просьбе! Клоун шел быстро, периодически оглядываясь, и Дженни поняла, что он беспокоится не из-за нее. Но сейчас ей было все равно. Они шли до тех пор, пока на небо не выкатилась крутобокая луна. Второй, призрачный и фальшивый день вступил в свои права.
– Стоп! – скомандовал Дьюла, и девушка облегченно скинула лямки опостылевшего рюкзака.
– Привал?
– Да… – отозвался венгр, и Дженни уловила в его голосе напряжение. – Фонарей не включаем, огня не разжигаем. Ужина не будет.
– Как скажешь. – Девушка равнодушно пожала плечами и полезла доставать спальник.
Если клоуна и удивила ее неожиданная покладистость, он этого не обнаружил. Его явно заботило нечто иное.
– Да где же спальник… – Дженни шарила в рюкзаке. – Был же тут!
Под руку попался увесистый сверток, и девушка машинально отогнула ткань. Пальцы коснулись холодного металла.
«Стилеты, – удивилась она. – А я и забыла про них»
– Дьюла, ты не знаешь, зачем… – вскинула она голову и обомлела.
Клоуна рядом не было. В двух метрах от нее, облитый серебряным светом, сидел огромный волк. Луна плыла над ними ночным кораблем, медленно и торжественно, и ее прозрачное сияние затопило болота, помазало каждый волосок на волчьей шкуре искрящимся жемчугом, плясало в его зеленых зрачках и выбелило белоснежные клыки в темно-алом провале пасти.
– Тихо, – просигналил зверодущец. – Кто-то вышел на охоту в болота.
Дженни сжала лезвие так, что прорезала кожу. И боль – ее собственная человеческая боль – отрезвила девушку. «Эти сволочи убили мою птичку и выпустили в болота какую-то тварь?»
Она надела пояс, выпрямилась, сжимая липкую от крови рукоятку стилета.
– Где? – Девушка совершенно не хотела скрываться, прятаться и убегать.
– Не шуми! – попытался урезонить ее Дьюла. –