– Пока я гуляла, у меня родилась идея. Насчет Артуро, – сообщила она.
– Неужели?
– Я хочу свести его с Лилианой.
– Что?!
– Да, вот такая идея. Ну, что скажете?
Джесси продолжала тарахтеть под звук льющейся из крана воды, в которой она смачивала тряпку для пыли. И когда Сюзанне все это надоело, она перебила Джесси и, обращаясь к своей папке со счетами, сказала:
– Послушай, Джесс! Если тебе нужно мое мнение, то я считаю, что не стоит лезть в дела других людей.
– Ну да, конечно. Но по-моему, одиночество Артуро и Лилианы слишком затянулось. Оно уже вошло у них в привычку, которую они боятся перебороть.
– Может, им так лучше.
– Нет, не думаю.
Ох, да уйди ты, бога ради! – устало подумала Сюзанна. Кончай убеждать меня, что я совсем не та, какой кажусь. Кончай представлять окружающих в радужном свете. И есть масса людей, которые, в отличие от тебя, не смотрят на мир сквозь розовые очки. Однако она промолчала, оставив свои мысли при себе.
– Сюзанна, они созданы друг для друга. Мне кажется, их надо чуть-чуть подтолкнуть, и они сами это поймут. – Затем последовало короткое молчание, и Сюзанна услышала, как Джесси передвигается вдоль полок. – Да ладно, все нормально. Вам вовсе не обязательно в этом участвовать. Я просто хотела попросить вас не путать мне карты, когда я начну действовать. – В голосе Джесси не было ни обиды, ни злости.
– Не буду.
Джесси окинула ее долгим взглядом:
– Почему бы вам не сделать перерыв? Сходите погуляйте. На улице сказочная погода.
– Джесси, послушай! Я в порядке. Только дай мне хотя бы небольшую передышку, договорились? – Слова эти прозвучали несколько резче, чем ей хотелось бы. На лице Джесси промелькнуло обиженное выражение, которое, впрочем, быстро исчезло, сменившись широкой понимающей улыбкой. – Ладно-ладно. Ты совершенно права. Я, пожалуй, пойду. – Сюзанна схватила кошелек, испытав некоторую досаду, что в ней в очередной раз разбудили чувство вины. – Прости, пожалуйста. И вообще, не обращай на меня внимания. Это все гормоны или типа того. – Она ненавидела себя за эти жалкие оправдания.
Почти двадцать пять минут Сюзанна бродила вокруг площади: был базарный день, и она имела возможность укрыться в тени между аккуратными ларьками, радуясь шансу хотя бы на время стать невидимой. Она рассматривала дешевую импортную галантерею, прилавки с натуральными продуктами и зеленью, а внутренний голос тем временем непрерывно нашептывал, что в Лондоне рынки намного интереснее, ярче и разнообразнее по выбору товаров.
Нет, ничего не получится, призналась она себе, проходя мимо красиво разложенных костей, самых разных семян и лакомств для собак на прилавке с кормами для животных. Даже если мне и удастся раскрутить магазин, я всегда буду мечтать о переезде в другое место. Мне всегда будет противно находиться в тени Фэрли-Халмов. И хотя я с самого начала решительно не желала сюда переезжать, Нил, папа и остальные родственники увидят в стремлении покинуть это место очередное свидетельство моей полной неспособности доводить до конца начатое дело.
И уже в который раз Сюзанна задала себе вопрос: испытывала бы она подобные чувства, будь жива ее мать? Иногда Сюзанне казалось, что ее постоянные метания объясняются именно тем, что матери нет в живых.
– Что-нибудь желаете, дорогуша?
– Ой нет! Спасибо.
Сунув руки в карманы, Сюзанна двинулась дальше. Если еще утром на душе было легко и спокойно, то сейчас там лежала свинцовая гиря. Может, Нил прав. Может, стоит все бросить и родить ребенка. Тогда, по крайней мере, она хоть как-то оправдает ожидания родственников. Возможно, ей даже понравится быть матерью. Это ведь всем нравится, да? Поскольку ей так и не удалось до сих пор найти рецепт счастья.
Но если это мое предназначение, моя биологическая функция, спросила она себя, медленно направляясь в сторону магазина, тогда почему каждый раз, как я думаю о ребенке, все мое естество буквально вопиет?!
– Знаете, что вам нужно сделать?
Сюзанна закрыла глаза и медленно их открыла. За два часа до закрытия магазина она строго-настрого приказала себе не срывать свое плохое настроение на Джесси. Даже несмотря на то, что Джесси нацепила на себя детские ангельские крылья, а на голову – идиотские розовые солнцезащитные очки.
– Что? – невозмутимо поинтересовалась Сюзанна.
– Я тут все думаю насчет того, что давеча сказала Эмма. Насчет этих рисунков.
– Ты считаешь, я должна заставлять людей рисовать? – Сюзанна, наполнявшая сахарницы, изо всех сил пыталась скрыть сарказм.
– Нет. Но у меня никак не выходит из головы наш предыдущий разговор. О том, что надо привлекать покупателей в магазин и обзаводиться постоянными клиентами. Вам это здесь непременно понадобится. Вы можете даже провести что-то типа конкурса на Постоянного покупателя недели.
– Ты надо мной издеваешься?!
– Нет. Вовсе нет. Посмотрите, что у вас наклеено на стенах? Нотные листы и завещания. И каждый раз, когда к нам в магазин днем кто-нибудь заходит, он непременно останавливается прочесть завещание. Я права?
Одна из самых удачных ее идей. Когда-то она нашла в мусорном баке в Лондоне пачку пожелтевших завещаний, написанных каллиграфическим почерком, и, сложив их в папку, убрала до лучших времен, чтобы использовать вместо обоев.
– А если они столько времени проведут в магазине, то обязательно что-нибудь да купят, верно?
– И?..
– А вы сделайте что-нибудь аналогичное в витрине. Но посвятите это кому-нибудь, кто часто заходит в ваш магазин. Люди здесь не в меру любопытные, любят посудачить, узнать, как живут другие. Так что вы вполне можете устроить типа небольшой презентации, посвященной, скажем, Артуро. Ну, я не знаю… написать о его жизни в Италии и о том, как он открыл свой магазин деликатесов. Или, наоборот, взять какой-нибудь факт из его жизни – самый плохой и самый хороший день на его памяти – и сделать нечто вроде обзора. Люди остановятся у витрины, чтобы почитать о нем, и если они тщеславны, а все люди тщеславны, то захотят, чтобы написали и о них тоже.
Сюзанна с трудом поборола желание сказать Джесси, что, учитывая ее, Сюзанны, нынешний настрой, магазин вряд ли слишком долго просуществует.
– Не уверена, что люди захотят выставлять свою жизнь на всеобщее обозрение.
– Вы, возможно, и нет. Но вы выбиваетесь из общей массы. – Сюзанна резко вскинула голову, но лицо Джесси сохраняло бесхитростное выражение. – Я привлеку в магазин побольше покупателей. Постараюсь их заинтересовать. Спорим, у меня получится. Позвольте мне только попробовать.
– Не понимаю, как это будет работать. Да и вообще, что ты будешь делать с Артуро? Ведь из него и слова не вытянешь. А я вовсе не хочу вывешивать в витрине салями.
– Просто позвольте мне попробовать.
– Но люди в этом городе, похоже, и так знают друг о друге больше, чем нужно.
– Я сама все устрою. И если вам покажется, что это не работает, я остановлюсь. Вам это ничего не будет стоить.
Сюзанна скорчила недовольную гримасу. Ну зачем, зачем выставлять напоказ жизнь каждого местного жителя?! – раздраженно подумала она. Почему абсолютно все здесь суют нос не в свое дело? Нет, жизнь в этом городишке была бы гораздо терпимей, если бы никто не пытался нарушить личное пространство других.
Джесси продолжала мельтешить перед глазами. С широкой, сочувственной улыбкой на лице. Проволочные крылья небрежно болтались у нее за спиной.
– Я покажу вам, как это будет. Дождусь первого, кто войдет в магазин, и уговорю его поделиться со мной воспоминаниями. Обещаю. Вы узнаете такое, о чем даже не подозревали.
– Ну смотри.
– Да ладно вам, будет весело!
– Боже мой, а что, если сейчас появится миссис Крик? У нас тогда точно не хватит места на витрине.
Сюзанна потянулась за пустой картонкой из-под молока, и тут дверь распахнулась. Женщины чуть ли не виновато переглянулись. После секундного колебания Джесси расплылась в довольной улыбке.
Стоявший на пороге мужчина посмотрел на них с сомнением, словно не решаясь войти.
– Не хотите ли кофе? Мы еще не закрываемся.
Он был смуглым, как итальянец, но гораздо выше типичных представителей этой нации, и, судя по выражению его лица, теплый английский денек явно казался ему слишком холодным. Под старой кожаной курткой на нем были синие медицинские брюки местной больницы, а его угловатое лицо оставалось практически неподвижным, словно этот человек слишком устал, чтобы напрягать лицевые мышцы.
Сюзанна непроизвольно вытаращилась на посетителя и, опомнившись, поспешно потупилась.
– Вы готовите эспрессо? – У него был иностранный акцент, но точно не итальянский.
Он бросил взгляд на доску для объявлений, затем обвел взглядом обеих женщин, явно пытаясь понять причину едва сдерживаемой веселости той, что помоложе, и свою невольную роль в этом странном спектакле.
– Да-да, конечно, – просияв, откликнулась Джесси. Она схватила чашку и демонстративно подставила ее под кран кофемашины, одновременно взмахом руки пригласив мужчину присесть. – На самом деле, если вы готовы уделить мне несколько минут, обещаю кофе за мой счет.
Глава 11
Пятнистый окунь-павлин, или большеротый окунь, известен своей агрессивностью и воинственностью. Несмотря на обманчивую радужную красоту, эта коварная рыба способна выпрямить крючок и пополам согнуть спиннинг. Даже особь весом четыре-пять фунтов может всего за час напрочь измотать здорового мужика. Окунь-павлин обитает в тех же водах, что и пираньи, аллигаторы или гигантская пираруку, размером с хороший автомобиль, и время от времени вступает в бой с соперником нередко более крупным и опасным, чем он. Однако, в отличие от других видов южноамериканских рыб, чем крупнее окунь-павлин, тем труднее его одолеть, поэтому в бурных водах Амазонки, естественного места его обитания, вес этого вида нередко достигает тридцати фунтов, позволяя ему стать достойным спарринг-партнером самому Моби Дику.