– Сейчас приеду, – сказала Сюзанна.
– О, дорогая, в самом деле?! Я бы не стала тебя просить, но тогда придется вызывать «скорую», а Розмари категорически против. А мне самой не спустить ее вниз по лестнице.
– А что она делала наверху?
– Это длинная история. Боже мой, Сюзанна, я тебя не слишком напрягаю?
– Не говори глупости. Я постараюсь приехать как можно скорее. – Сюзанна положила трубку и повернулась к Джесси. – Мне надо ехать. Джесс, пожалуй, лучше закрыть магазин. Господи, где мои ключи?!
– А что делать с коробками? – спросила Джесс. – Ведь завтра у нас доставка. И куда, спрашивается, мы все положим?
– Мне сейчас некогда. Надо срочно отвезти бабулю в больницу. Об этом я подумаю завтра. А может, еще успею вернуться, если не застряну в отделении неотложной помощи.
– Хочешь, я поеду с тобой? – спросил Алехандро.
– Нет, спасибо. – И Сюзанна невольно улыбнулась, представив, как будет объяснять Розмари, кто он такой и что здесь делает.
– А что, если мне позвонить маме? – предложила Джесси. – Попрошу ее забрать Эмму, ну а сама пока все здесь закончу. И на обратном пути закину вам ключи.
– Ты уверена? А ты справишься? Некоторые коробки ужасно тяжелые.
– Я помогу, – заявил Алехандро. – Ты поезжай. И ни о чем не волнуйся. Мы разберемся.
Уже на улице Сюзанна побежала к своей машине, подняв руки над головой в тщетной попытке защититься от дождя. По дороге она мучительно пыталась решить вопрос, как такое может быть, что, несмотря на безусловную порядочность Джесси и ее преданность другому мужчине, она, Сюзанна, переживает не из-за бабушки, а скорее из-за того, что оставляет этих двоих наедине в пустом магазине.
Выставка в витрине была посвящена Саре Силвер. Справедливости ради стоит отметить, это была самая неинтересная история из всех, что доселе предлагал покупателям магазин Сюзанны Пикок, а именно повествующая о том, как Сара переехала в просторный георгианский дом приходского священника Брайтмир, впоследствии переименованный в Брайтмир-Мэнор, на окраине Дир-Хэмптона. Заинтересовавшиеся этой темой могли узнать, как Саре пришлось целых восемь дней напряженно ждать результата закрытых торгов и как она, новоиспеченная хозяйка дома, долгими мучительными неделями выбирала ткани и мягкую мебель (ох уж эти муки выбора!), а также устраивала, наступив на горло собственной песне, бесконечные благотворительные утренники с кофе и ежегодные сельские праздники. В витрине был также представлен образчик коллажа, так сказать, доски настроения. Такими досками Сара украсила каждую комнату, позаимствовав идею у хозяев различных замков и фешенебельных домов, знакомством с которыми весьма кичилась. И уже в самом конце повествования можно было найти несколько строчек о ее бракосочетании. Подобная расстановка приоритетов не удивляла никого, кто знал Сару. Посвященная Саре презентация украшала витрину уже почти две недели, и Сюзанна с Джесси находили тайное удовольствие в том, что немного меняли экспозицию в витрине, поскольку, честно говоря, устали от неприкрытого бахвальства Сары и ее постоянных хождений, якобы случайных, мимо магазина с целью похвастаться перед знакомыми. Однако она так и не сумела уговорить их купить хоть что-нибудь. Поэтому Сюзанна с Джесси поместили мебельный каталог и рекламу по очистке септика между тщательно подобранными Сарой интерьерными журналами, вместо «древесного» хирурга написали «пластический» в пассаже о незаменимости хорошего садовника и добавили несколько нулей к цене, уплаченной Сарой за дом. И наконец, для пущего эффекта, обширный раздел, посвященный первому обеду, что Сара дала в качестве хозяйки Брайтмир-Мэнора, Джесси иллюстрировала банкой «Брейнс фагготс»[12].
– Я бы никому не сделала такой пакости, – сказала Джесси Алехандро, когда принесла из подвала очередную коробку, – но в жизни не встречала такой напыщенной коровы. И когда она заходит сюда, то даже кочан головы не повернет в мою сторону, а разговаривает исключительно с Сюзанной. Когда-нибудь я пущу слух, что она и старина Неженка, это ее муж, считают себя и Фэрли-Халмов одной большой аристократической семьей. А знаете, на чем ее муженек делает деньги? На порно в Интернете. Хотя сама-то она говорит: «Он у меня имеет дело с компьютерами». Мы ни за что с ней не связались бы, но у меня иссякли все темы, а я обещала Сюзанне, что буду следить за обновлением экспозиции.
Алехандро задумчиво посмотрел на витрину:
– А что такое «Брейнс фагготс»?
Часы показывали всего лишь начало седьмого, но черные грозовые облака, которые заволокли небо, словно накрыли город темным покрывалом, так что Джесси пришлось постепенно включить все освещение. Чтобы было удобнее поднимать наверх мусор, она сложила его в черные пластиковые мешки. Но когда дело дошло до коробок с посудой и книгами, оказалось, что сдвинуть их с места не так-то легко.
– Бог его знает, что она там напокупала, – сказала Джесси, затаскивая наверх одну из коробок, чтобы обеспечить проход к остальным. – Похоже, она и сама толком не в курсе. – Джесси даже охнула от боли.
Алехандро поспешно принял у нее коробку:
– Ты в порядке?
– Да нет, просто не рассчитала нагрузку на больную руку. Все нормально, – ответила Джесси, разглядывая палец, к которому была по-прежнему привязана самодельная шина.
Алехандро поставил коробку на пол и взял Джесси за руку:
– Пожалуй, тебе все же неплохо было бы сделать рентген.
– Перелома нет. Иначе рука точно распухла бы.
– Совершенно не обязательно.
– Ал, я больше видеть не могу эту больницу. Мне кажется, сестры уже смотрят на меня как на идиотку. – Джесси вздохнула. – Он такой дурак! Да я в жизни не взглянула на постороннего мужчину. Ну, может, и взглянула разок-другой, но уж точно ничего такого не имела в виду. – Она сморщила нос. – Меня все считают вертихвосткой, но на самом деле я из тех зануд, кого принято считать однолюбами.
– Знаю. – Алехандро повернул ее руку, осторожно раздвинув пальцы. Синяк был нездорового зеленоватого цвета. – Если у тебя все же перелом и вовремя не принять меры, то ты потом просто не сможешь пользоваться этим пальцем.
– Ладно, я все-таки рискну. – Она бросила взгляд на больную руку и выдавила некое подобие улыбки. – Эй, этот палец у меня вообще практически не задействован.
Алехандро поднял коробку:
– Ладно. Но теперь коробки поднимаю я. А ты будешь мной руководить. Тогда мы оба быстрее попадем домой. Эту куда?
Джесси села на табурет возле прилавка:
– На синий стол. Похоже, это летний товар, а, насколько мне известно, товары летнего ассортимента она планирует или распродать, или убрать обратно в подвал.
Алехандро без труда отнес коробку в дальний угол, его энергичные движения свидетельствовали о том, что он рад немного размяться. Тем временем дождь зарядил по новой, причем с такой силой, что серая пелена скрыла стену дома напротив. Джесси зябко поежилась, вода уже начала просачиваться под дверь.
– Не переживай, – успокоил ее Алехандро. – Дальше она не пойдет. Просто ливневая канализация переполнена. – Он непринужденно похлопал ее по плечу. – Да ладно тебе, Джесси! Нет времени рассиживаться. Ты ведь должна показать мне, что еще надо передвинуть.
А в тридцати футах дальше по переулку Джейсон Берден сидел в своем фургоне, скрытом от глаз находившихся в магазине. Он уже успел прилично принять на грудь и, по идее, не должен был садиться за руль, но когда он зашел к Кэт, чтобы забрать Джесси с Эммой, та доложила ему, что Эмма в театральном кружке, а Джесси вроде бы собиралась на маникюр в салон красоты. Но обе должны скоро вернуться, сказала мать Джесси. Она даже предложила ему выпить с ней по чашечке чая, чтобы потом вместе сходить за Эммой. Но он, Джейсон, предпочел отправиться в паб.
Джейсон и сам толком не понимал, что заставило его приехать сюда. Возможно, дело было в том, что в последнее время его отношения с Джесси совершенно разладились. И все стало каким-то зыбким и ненадежным. Особенно Джесси, с ее необычными друзьями и книгами. Джесси, которая каждый вечер запиралась от него, с головой уходя в учебу, а скорее всего, готовясь построить новую жизнь, уже без него, Джейсона. Джесси, которая отказывалась пропустить с ним по кружечке в пабе, ссылаясь на усталость, но при этом непрерывно болтала о каких-то незнакомых людях, в частности о девице из поместья Фэрли-Халмов, да и сама теперь задирала нос и что-то из себя корчила. Джесси, которая постоянно пыталась зазвать его в свой чертов магазин, чтобы познакомить с новыми друзьями, одним словом, затащить его туда, где ему явно не место. Да-да, особенно Джесси, с этим ее немым укором в глазах, выставлявшая напоказ свои синяки, словно не она в свое время изрядно помучила Джейсона.
Возможно, дело было в преподобном Ленни, который шел к дому Кэт с таким видом, будто он пуп земли, черт бы его побрал, а Джейсон для него – не больше чем грязь под ногами, хотя преподобный мог и напустить туману для отвода глаз.
Возможно, дело было в номере телефона, который он нашел у нее в кармане. А когда Джейсон набрал этот номер, то, прежде чем положить трубку, услышал голос какого-то парня с иностранным акцентом.
Впрочем, он и сам толком не знал, почему приехал сюда.
Джейсон сидел в кабине, прислушиваясь к равномерному постукиванию двигателя, к скрипу дворников, скребущих по ветровому стеклу и каждые несколько секунд демонстрирующих этих двоих в ярко освещенном магазине, – то самое зрелище, которое он, Джейсон, меньше всего хотел видеть.
Мужчина держит ее за руку.
Разговаривает с ней, приблизив лицо чуть ли не вплотную к ее.
С улыбкой машет ей рукой, приглашая спуститься в подвал, то есть туда, где Джейсон с Джесси впервые поцеловались. Туда, где она впервые ему отдалась.
Обратно они уже не вернулись.
Джейсон опустил голову на руль.
А затем, целую вечность спустя, положил руку на ключ зажигания.