— У тебя есть телефонный справочник?
Аманда нагнулась, залезла в нижний ящик огромного письменного стола и достала стопку телефонных справочников пригородов Вашингтона и ближайших населенных пунктов — Арлингтона, Александрии, Аннаполиса, Силвер-Спринг и Бетесды. Вот только номера Гарри Вагнера там не оказалось.
— Похоже, мне придется к нему съездить.
— Ты собираешься к нему поехать?
— Точно.
— Без меня?
— Совершенно верно.
Аманда уже достала ключи от машины и перекинула через плечо ремешок сумки.
— Ошибаешься.
— Аманда… — еле выдавил Карл.
— Я еду с тобой, и на этом закончим.
— Дай сюда ключи!
— Нет.
— Не делай этого, Аманда, пожалеешь. Поверь мне. Ты ведь не хочешь…
— Что бы ты там ни говорил насчет того, что я хочу или не хочу, я уже это делаю. Интересно, а как ты туда доберешься? Просто поедешь на машине через весь город, останавливаясь у каждого столба, чтобы люди вволю поглазели на физиономию, которая красуется на первых страницах всех газет страны и которую уже сутки показывают по телевизору? Мудрое решение, нечего сказать.
Она повернулась на каблуках и прошествовала к двери в гараж.
— Кроме того, машина моя, и я сама сяду за руль. Ну все, пошли.
— Господи, ну и упрямая! — пробормотал Карл.
Она остановилась и, улыбаясь, повернулась к нему.
— Признайся, ты ведь скучал по мне?
— Пойдем! — рявкнул он в ответ.
Карл первым забрался в машину. Аманда подождала, пока он, высокий крепкий блондин, согнется — вернее, попытается — в три погибели в тесном пространстве для ног под бардачком «субару», и только потом нажала на кнопку, чтобы открыть ворота гаража. Если за домом следят, то со стороны будет казаться, что она уезжает одна.
— Как ты там? — спросила Аманда, обеспокоенная тем, что Карл скрючился на полу в весьма неудобной позе.
— Нормально, — простонал Грэнвилл.
— Никогда не думала, что человеческая шея может сгибаться под таким углом!
— Не может. Поезжай скорее, слышишь!
С первой попытки мотор не завелся. Со второй тоже.
— Рад, что ты меня послушалась и отремонтировала машину после нашей последней встречи!
Не обращая на него внимания, Аманда сосредоточилась на повороте ключа в замке зажигания. С четвертой попытки развалюха завелась, и Аманда дала задний ход, чтобы выехать на дорожку. Фары автомобиля не горели, мотор стучал. Девушка направила на ворота гаража пульт, щелкнула кнопкой, и они закрылись. Позади дома причудливо переплелись аллеи и дорожки, напоминая пчелиные соты. Сюда выходили служебные проезды не только к большим домам Клингл-стрит, но и к зданиям Кливленд-авеню, Кафедрал-авеню и Тридцать второй улицы. Дорожки пересекались, сливались воедино, переходили одна в другую, чтобы вновь разбиться на сотню бегущих в разных направлениях аллей. Их не было ни на одной карте, но Аманда знала эти проезды как свои пять пальцев, даже в темноте. Карл ощущал каждый ухаб, когда она на головокружительной скорости лавировала между мусорными баками, объезжала припаркованные машины и неслась вдоль заборов. «Субару» едва вписалась в поворот, влетев на аллею, ведущую к Кливленд-авеню, на двух колесах. Аманда успела притормозить так, что тормоза завизжали, снова вдавила педаль газа в пол, опять замедлила ход и выехала к собору, где они оказались в потоке чинно едущих, законопослушных автомобилей.
Никто их не преследовал.
— Думаю, я упустила свое призвание, — возбужденно пробормотала Аманда, включая фары. — Нужно было стать таксисткой.
Карл сел на переднее сиденье как нормальный человек и попытался размять затекшие мышцы. Несколько минут молодые люди ехали в молчании. Они вернулись в реальный мир. Больше нет стратегических расчетов, планирования, штучек в духе Клинта Иствуда — вроде поездок на бешеной скорости по задним улочкам. Шагнули в пропасть, не зная ни глубины, ни ширины, ни того, какие опасности там подстерегают. Карл посмотрел на девушку, которая словно воплощала собой напряженную сосредоточенность, ведя автомобиль по городским улицам и крепко вцепившись в руль маленькими, изящными руками.
— Карл, а этот Гарри Вагнер… Что, если он один из них? — спросила она.
— Он точно из них.
— Тогда почему ты уверен, что ему можно доверять?
— Я не уверен. Просто нутром чую, и все. Мы провели в моей квартире много времени вместе. Я чувствую, что для меня он не опасен.
— Но ситуация поменялась, — заметила Аманда. — Может, он и совершил эти убийства.
— Возможно, — согласился Карл.
— Так откуда ты знаешь, что он не грохнет тебя, едва ты шагнешь на порог?
— А я и не знаю, — сказал Грэнвилл. Когда Аманда слегка повернула голову, глядя на него округлившимися, испуганными глазами, он пожал плечами и добавил. — Добро пожаловать в мой мир!
17
Гарри Вагнер сидел за длинной, из тикового дерева стойкой бара уже час с четвертью. За это время три человека пытались завязать с ним знакомство. Вагнер хотел немного побыть в одиночестве, потягивая спиртное, но эти попытки его не раздражали. Наоборот, ему было приятно. Да, он завидный партнер. Гарри специально пришел в «Порт погрузки», чтобы с ним знакомились. Чтобы почувствовать себя желанным. Он часто наведывался сюда именно за этим.
Темноволосый ему не понравился — потный от волнения и слишком худой, даже тощий, как сказал бы Гарри. Впрочем, парень и подкатывал без особого энтузиазма.
— Вам, наверное, одиноко, — произнес брюнет и с надеждой улыбнулся.
Гарри даже не удосужился ответить, просто покачал головой, словно не хотел, чтобы ему мешали. Темноволосый сразу отошел, будто бы заранее знал, что его отвергнут.
Другой, с тронутыми сединой волосами, был получше. Хорошее тело, может, чуть плотнее, чем нужно. Зато на вид такой уверенный и спокойный. Никакой безысходности во взгляде. Правда, судя по разговору, довольно скучный тип. Без искорки. Без признаков природного интеллекта.
— Меня не интересует политика, — сказал седоватый. — Меня занимают межличностные отношения, понимаете, о чем я?
Гарри понимал. Нет, это тоже не для него.
Рыжеволосый оказался почти тем, кем нужно. Высокий, мускулистый, довольно интересный парень.
— Чем ты занимаешься? — спросил Гарри.
— Я дизайнер ювелирных украшений. Видишь эту серьгу? Я ее сделал. Сам сгибал маленькие колечки. Вот поэтому у меня такие сильные пальцы.
— Руки и плечи, видно, тоже, — заметил Вагнер.
— А ноги еще сильнее, — добавил рыжеволосый, игриво подмигнув. — Обожаю теннис.
— Тогда у тебя хорошая реакция.
— Да, и не только на корте.
Рыжику даже футбол нравился. Поклонник вашингтонских «Краснокожих». Да, рыжеволосый хорош, и в обычный вечер Гарри наверняка постарался бы продолжить знакомство. Но сегодняшний вечер обычным не назовешь. Это его прощальное появление в баре. И потому Гарри решил допить второй бокал дорогого кукурузного виски «Мэйкерз марк» со льдом и дождаться совершенства.
И тут совершенство вошло в дверь.
Все в баре обернулись, чтобы посмотреть, как мужчина в черных джинсах шагает — нет, скользит! — через зал. Собственно, не мужчина, а юноша, почти мальчик. Потрясающий красавец, не старше девятнадцати лет. Никогда еще Гарри не встречал такого привлекательного парня.
Сердце Вагнера бешено забилось, член напрягся, и Гарри понял, что должен заполучить это великолепное создание сегодняшней, особенной ночью.
Гарри Вагнер давным-давно осознал, что он гей. Он начал подозревать это, когда, будучи подростком, лежал в постели и думал о своем школьном друге, Тимми Макгирке. Это исподволь грызло его, когда он, умирая от ревности, наблюдал, как летчик, Ригни, занимается любовью то с одной, то с другой из бесконечной череды своих подружек. И уже точно знал об этом после ночи, проведенной с Хелен, когда он впервые познал женщину. Вначале Гарри никак не мог смириться со своей ориентацией. Пытался не замечать ее, затем решил перебороть. Но таким уж он уродился, и постепенно Гарри понял, что вряд ли сможет что-либо изменить. В прошлом его слабость стоила ему жены, в настоящем — работы, а в ближайшем будущем — собственной индивидуальности, но сейчас Гарри смотрел на этого юношу-ребенка, и ему было наплевать. Он бы ничего не стал менять. Вагнера буквально распирало изнутри, он едва сдерживал возбуждение. Парень великолепен и должен принадлежать ему.
Юноша был около метра восьмидесяти ростом, стройный, гибкий и мускулистый, с белоснежной кожей. Он двигался легко и плавно, словно танцор. Джинсы плотно облегали его зад и ноги, а под черной замшевой курткой спортивного покроя юноша носил белую просторную рубашку навыпуск. У него были огромные ярко-голубые глаза, которые сразу напомнили Гарри синеву океана знойным летним днем, с отблесками солнца на спокойной воде. Белую широкополую шляпу юноша щегольски сдвинул набок, а когда он ее снял, Гарри заметил, что прямые, черные как смоль волосы незнакомца коротко подстрижены на висках, но довольно длинные на макушке и спускаются на гладкий лоб непослушными прядками. Когда парень сел за столик, его сразу окружила толпа мужчин среднего возраста, предлагающих выпивку, закуску, а может, и собственные души. Юноша вежливо улыбался. Гарри был уверен, что подобное внимание парню не в новинку. От некоторых предложений выпить красавец отказался, другие принял. Следующий час он отклонял все авансы, по-джентльменски учтиво, но твердо. Наблюдая за ним, Гарри почувствовал, что юноша тоже ищет нечто особенное. Этому парню требовалось только лучшее.
Еще через час бар стал пустеть. Гарри сумел поймать взгляд незнакомца. Никакой развязности, просто кивок, быстрая улыбка, только чтобы показать, что он, Гарри, знает о присутствии прекрасного незнакомца. Мужчины не отводили друг от друга глаз чуть дольше, чем следовало. Юноша кивнул, и по его губам пробежала легкая усмешка, приглашающая Вагнера разделить пренебрежение к окружающей их толпе. В эту секунду Гарри понял, что он получит это восхитительное создание.