— А-а, вот в чем дело! Так ты собираешься нарушить тайну исповеди?
— Я думал, и не только об этом. Но пока ничего еще не предпринял.
— Что бы ты ни решил и что бы ни случилось потом, тебе не следует бояться Бога. Я хорошо тебя знаю и потому так уверен.
Отец Патрик рассмеялся. Резким, хриплым смехом.
— Я боюсь не Бога, — сказал он.
— Пат, — медленно произнес пожилой священник, — я всегда считал тебя необычайно умным человеком. И к тому же высоконравственным. Зачастую эти качества противоречат друг другу. Их сочетание не всегда способствует спокойной жизни.
— А мне так нужен покой, Тад! Я ищу только покоя!
— Кто, кроме Господа нашего, сможет его дать? Разве способно мирское существование удовлетворить сердце?
— Не способно, — признал отец Патрик, вздыхая. — И никогда не было способно.
— Я давно тебя знаю, сын мой. Так давно, что могу сказать: не покоя ты ищешь. И никогда не искал. И наверное, никогда не будешь искать.
— Тогда скажи мне, — прошептал отец Патрик, — что я ищу?
— Силу, — ответил отец Тадеуш. — Тебе нужна сила, чтобы сделать то, что, по твоему мнению, ты должен сделать. Но помни слова святого Киприана Карфагенского: «Никто не спасется собственными силами, а только милостью Божьей».
— Аминь, — промолвил отец Патрик. Он закрыл глаза, чтобы не видеть мерцающего света свечей. Чтобы не видеть мир, который был так далеко и все-таки пугающе близко. — Аминь.
25
Одно из самых яростных и жестоких сражений Гражданской войны произошло в октябре 1862 года в городе Коринф, штат Миссисипи, и длилось целых два дня. Почти семь тысяч человек погибли, две трети из них — конфедераты, которых возглавлял генерал Эрл Ван Дорн, уроженец этого штата. Силы северян, ведомые генералом Уильямом Розенкрансом, заставили его отступить, обескровили его войска и нанесли им сокрушительное поражение. Даже через полтора века в городке все напоминало об этой битве. Огромное национальное кладбище, где покоились останки погибших солдат — четырех тысяч воинов, похороненных в безымянных могилах. Монументы на местах самых ожесточенных боев. Реконструированная батарея союзников и музей, в котором было полно предметов той эпохи и документов, описывающих разруху и опустошение. Ежегодно группы энтузиастов собирались в Коринфе, чтобы в костюмах середины прошлого века разыграть сцену сражения во всех деталях.
Тогда Коринф считался важным стратегическим железнодорожным центром. Теперь же этот населенный пункт, прозванный Вратами в Штат Миссисипи, существует только благодаря своему очарованию. Его гордым девизом стали слова: «Разнообразие большого города, атмосфера маленького городка».
Карла Грэнвилла и Аманду Мейз не интересовали ни разнообразие Коринфа, ни его атмосфера. Им нужны были детали. Детали, которые помогли бы собрать доказательства и установить личность Гедеона. Что, в свою очередь, надеялись молодые люди, поможет им остаться в живых. Поэтому они направились в Коринф. Чтобы найти хоть что-нибудь, что совпало бы с описанием городка на реке Миссисипи, вымышленного Карлом Симмза, где вымышленный одиннадцатилетний мальчик Дэнни убил своего вымышленного безымянного младшего брата.
Карл и Аманда должны были превратить вымысел в реальность.
По крайней мере, прошлой ночью им удалось поспать. Наконец-то!
Покинув супругов Лa Рю и их дом-святилище памяти короля рок-н-ролла, они направились на юг, сделав лишь на пару минут остановку у аптеки по просьбе Аманды. По дороге решено было провести ночь в мотеле. Они выбрали маленькую гостиницу в местечке Чевалла, штат Теннесси, примерно в десяти милях от Коринфа, которая чем-то неуловимо смахивала на уединенный придорожный мотель из кинофильма «Психо». Называлось это заведение «Лучший отдых».
Аманда заплатила за номер наличными, Карл в это время находился в машине. Сонный регистратор не стал спрашивать, есть ли у нее удостоверение личности, зато попросил сообщить номер машины. На всякий случай Аманда назвала вымышленный, надеясь, что парень не пойдет проверять. Не пошел. Свое настоящее имя Аманда называть не стала, а представилась Джанет Элк. Так звали ее лучшую подружку в начальной школе. Тоже обошлось. Очевидно, в «Лучшем отдыхе» было не принято называть настоящие имена.
Да и понятно почему. Ведь они с Карлом сейчас в «библейском поясе».[21] А грех здесь воспринимают серьезно. И с большим удовольствием.
Их номер находился неподалеку от парковки, рядом с неработающим льдогенератором. Все комнаты располагались неподалеку от парковки, на которой кроме их «субару» стояли только две машины. В душном номере пахло сыростью и аэрозолем «Рейд». В раковине ванной комнаты было много огромных насекомых, некоторые еще копошились. Шумно пыхтел оконный кондиционер, стараясь изо всех сил охладить воздух, правда, без особого успеха. Снаружи было около тридцати семи с половиной градусов, внутри — примерно тридцать три.
Посреди узоров, смутно напоминавших орнаменты индейцев-навахо, стоял единственный стул с прямой спинкой, задвинутый под стол из жаростойкого пластика. Сам стол намертво прикрепили к стене. Еще номер украшали телевизор и двуспальная кровать, на которую можно было лечь, только предварительно бросив в слот монетку.
Аманда плюхнулась животом на провисшее ложе и повернула голову — посмотреть на Карла.
— Можешь идти в душ первым, — объявила она.
— Нет-нет, — возразил Карл, махнув в сторону крошечной ванной с джентльменской церемонностью, — я настаиваю.
— Нет, это я настаиваю. Я собираюсь вылить на себя всю горячую воду в этом заведении, до последней капли. Так что пользуйся, пока можно.
— Ну, если так…
— Но вначале мы изменим твою внешность.
Аманда вытащила из-под стола стул, отнесла его в ванную и поставила у раковины. Призывно похлопала по сиденью. Карл последовал приглашению и уселся перед зеркалом. Аманда достала из сумки бумажный пакет и под недоумевающим взглядом Карла извлекла оттуда ножницы и флакончик средства для окраски волос «Клэрол», каштанового оттенка. И то и другое она приобрела днем в аптеке.
— Тебя очень легко узнать, — сказала Аманда.
Она положила ладонь Карлу на макушку, чтобы тот не крутился, и начала щелкать ножницами, состригая волосы.
— Надеюсь, у тебя есть опыт, — пробормотал Карл.
— Думаешь, я бы взялась за твою прическу, если бы не стригла раньше? Естественно, у меня есть опыт!
— Ты врешь, правда?
— Конечно, — заверила его Аманда, широко улыбнувшись. — А теперь подними голову. И не подглядывай в зеркало!
Волосы Карла клочьями падали вниз, и он расслабился, наслаждаясь легкими прикосновениями ее рук — к плечу, шее, виску. Мысли блуждали где-то далеко, он думал о том, что еще предстояло сделать. Карлу казалось, что все началось много-много лет назад, он уже и не помнил, когда в последний раз весело и беззаботно гулял по улицам Нью-Йорка. Он думал о том, как жил и работал до того, как Мэгги Петерсон вошла в его жизнь. О друзьях, с которыми не встречался и не…
— Эй, осторожнее! — воскликнула Аманда. Ее слова вырвали Карла из мира грез. — Сиди спокойно! Еще немного, и ты бы стал точной копией Ван Гога.
Она заметила, что Карл побледнел, а его затылок покрылся холодным потом.
— Что случилось? — спросила она.
— Я п-п-подумал, — пробормотал Карл, запинаясь. — Мне нужно срочно позвонить…
— Кому? — недоверчиво осведомилась Аманда.
Карл в замешательстве посмотрел на нее. Долгим, грустным взглядом.
— Извини. Я просто устал. Сидел вот, думал, что нужно проверить дома автоответчик, вдруг кто-то позвонил по работе… Как будто у меня есть работа. Или автоответчик. Или дом.
— Я знаю, — тихо произнесла она. — Мне тоже приходят такие мысли.
Аманда закончила стрижку в молчании. Когда все было готово, она напомнила:
— Помни, большая часть горячей воды — моя!
Бросив Карлу бутылочку с краской, добавила:
— И не забудь вот это!
Потом Аманда вышла из ванной, плотно прикрыв за собой дверь.
Душ немного оживил Карла. Слегка отдающая серой вода была довольно горячей, хотя в самом начале немного ржавой. Колючие струйки-иголочки приятно обжигали тело, принося облегчение затекшим мышцам, и Карл направил воду на плечи. Приняв душ, он вытерся, затем втер каштановую краску в то немногое, что осталось от его вихров. Карл не выходил из ванной и ждал ровно полчаса — за это время краска полностью взялась, — и только потом подошел к зеркалу. Оттуда на него смотрел незнакомец. У нового Карла Грэнвилла короткие прямые волосы плотно прилегали к черепу. Хотя темно-коричневый цвет выглядел не совсем натурально, получилось не так уж плохо. Он бы и сам не смог узнать себя с первого взгляда.
Обмотав полотенце вокруг талии, Карл вышел в комнату и замер с открытым ртом, увидев Аманду. Не только он один изменил облик. Ее роскошные, длинные и густые рыжие волосы остались в прошлом, Аманда обрезала их почти под ноль. И выкрасила в иссиня-черный цвет.
— Мою фотографию тоже показывали по телевизору, — сказала она. — Я и подумала, что лучше подстраховаться.
Карл ничего не ответил.
— Ну как? — спросила она.
Карл, не произнося ни слова, продолжал в изумлении таращиться на нее, и тогда Аманда разрыдалась.
— Эй, — выдавил наконец Карл, — перестань. Я просто удивился. Прекрасная стрижка! Честно-честно!
— Господи! — всхлипывала Аманда. — С нами столько всего случилось, и из-за чего я плачу? Из-за того, что подстриглась! Как можно быть такой девчонкой?
Карл хотел обнять ее, утешить. Ему казалось, что так будет правильно. Но Аманда вырвалась и поспешила в ванную. Карл услышал плеск льющейся воды, провел рукой по своей новой прическе, плюхнулся на кровать и со свежими силами принялся изучать карту региона, обводя кружочками города, которые находились в радиусе пятидесяти километров. Посмотрел выпуск последних новостей по каналу «Апекс ньюс нетуорк». Узнал, что ФБР сейчас