– «Адвил»? – предложила она, показав ему пузырек.
Генри пожал плечами. Дэнни дала ему две таблетки. Он показал на пальцах – четыре. Девушка добавила еще две. Негласное правило в полевых условиях: если удвоить дозу лекарства, не требующего рецепта, то оно приобретает силу рецептурного. Еще одно правило: раненый должен покинуть полевые условия как можно быстрее. Неизвестно, кто придумал эти правила, но уж точно не Генри. Снайпер проглотил четыре таблетки и запил их виски. Что ж, алкоголь тоже антисептическое средство, может, успокоится и поспит.
– Постарайся отдохнуть, – предложила Дэнни.
Генри не ответил. Она еще немного подождала и решила сама последовать собственному совету, устроившись на заднем ряду сидений.
Глава 18
Клэй Веррис следил из кабинета по разным видеоканалам за ходом ночных занятий. Охранница на первом этаже позвонила и сообщила, что к нему поднимается Младший с фонарем под глазом. Она добавила, что сын командира получил огнестрельное ранение левого плеча, на первый взгляд – не очень серьезное.
Веррис поблагодарил охранницу, сделав мысленную метку добавить ей плюсик в послужной список. Он не любил, когда его отрывали от разбора занятий – за исключением срочных дел. Менее сметливый охранник подумал бы – зачем беспокоить босса, если его и так сейчас побеспокоят. Эта правильно запомнила, что Младший всегда был для Верриса важнее всего.
После второй стычки с Генри Броганом Младший занимал все мысли Клэя. Веррис вполне отдавал себе отчет, что устранить Брогана будет нелегко. И все-таки он удивился, когда парень позвонил из Картахены и сообщил, что объект ушел от него.
С другой стороны, задание готовилось второпях. Брогана требовалось нейтрализовать как можно быстрее, у парня не было времени прочитать сводку о нем, посмотреть видеозаписи, изучить его повадки. В то же время Веррис не хотел давать сыну шанс как следует рассмотреть Генри вблизи – Младший пока еще не дорос до того, чтобы узнать всю правду о себе.
Поначалу Веррис планировал преподнести сыну ликвидацию Генри как подарок на двадцать первый день рождения. Однако даже в этом возрасте Младший был все еще чертовски зелен. Сыну недоставало не выучки и воспитания, понял Веррис, ему недоставало зрелости.
К воспитанию в семье Верриса относились серьезно. Его отец часто повторял, что обучение без воспитания – пустая трата хорошего человеческого материала. За годы службы в корпусе морской пехоты Веррис много раз убедился в истинности этого принципа. Однако проблема заключалась не столько в человеческом материале, сколько в командовании. Большинство командиров относились к солдатам как к еще одному восполняемому расходному ресурсу – пушечному мясу. Какое расточительное использование человеческого материала! Необходимо поставлять воинов, а не совать мясо в мясорубку вьетнамов и ираков.
Веррис давным-давно пришел к выводу, что, как войны и другие конфликты имеют множество граней, так и воины бывают разных типов. Младший был воином, которым Генри Броган мог бы стать, получи он необходимое воспитание и водительство. Ребята, за чьей ночной тренировкой наблюдал Клэй, совсем иной породы. Когда их пустят в дело в Йемене, весь мир обратит внимание, и в первую очередь – США. Все увидят, что воины «Гемини» – новый, более совершенный боевой человекоматериал. Как мужчины, так и женщины. В особенности женщины.
В корпусе он ни за что бы не смог осуществить свой замысел, в каком бы звании ни находился. Останься он на службе в морской пехоте, был бы связан по рукам и ногам. Поэтому Клэй уволился и создал «Гемини». Он был уверен, что Генри захочет поучаствовать в проекте – частный сектор предлагал куда больше возможностей и денег. Генри, однако, решил остаться на государственной службе, поддался на посулы РУМО. У него всегда имелся бзик – «служба родине». Генри был предан этой идее всей душой, и Веррис не сразу разглядел, насколько серьезно его сослуживец к ней относился, ведь Генри никогда не вел себя как киборг, размахивающий флагом.
Веррис не мог взять его поведение в толк, пока не понял, что так часто бывает с детьми, выросшими без отца. Им чем-то надо заполнить зияющую дыру, для Генри этим нечто стало понятие родины. Похвально? Возможно. В то же время это означало, что Генри никогда не сможет проявить свой потенциал полностью. При всем при том он многого достиг, преодолел свое низкое происхождение, заслужил признание.
И все-таки Верриса безостановочно преследовала мысль, как далеко Генри мог бы шагнуть под заботливым руководством отца. Веррис поклялся, что если сам станет отцом, ребенок будет его постоянной заботой без перерывов на отдых и выходные.
Со временем Веррис понял, что обычная семейная жизнь ему не светит. Чтобы стать отцом, придется усыновлять. Он был не против, однако свободные младенцы были, похоже, в дефиците, а ведомства предпочитали семьи с двумя родителями, а не ветеранов мужского пола, из-за строгой секретности не способных объяснить, чем они зарабатывают на жизнь.
Примерно в это же время до него дошли слухи о разработках Дормова. Клэй сразу сообразил, что может претворить заветную мечту в реальность – достаточно Генри Брогана перелицевать, заново вырастить его, сделать из него воина, которым он мог бы стать. Нового Брогана можно подготовить, развить до предела его сильные стороны, освободив его от психологической травмы, нанесенной детством и отрочеством, годами, проведенными в нищете, и безотцовщиной.
Генри Броган 2.0 – больше блеска, меньше писка.
Нельзя сказать, что путь был ровный. И все же Младший быстро превращался в воина – такого, каким настоящему Генри стать не суждено. Парню светило совершенство, о котором Генри не мог и мечтать.
Веррису не терпелось все это рассказать Младшему, но юноша пока еще не созрел. Младший был хорошо воспитан, обучен, был воином. Проблема лишь в том, что он не до конца преодолел подростковые комплексы.
Психологи «Гемини» уговаривали потерпеть. Разные люди созревают с разной скоростью, обычно мужские особи вида отстают в развитии от самок. Приходилось ждать и наблюдать, импровизировать по ходу дела.
Веррис всегда следовал этому совету, но и к двадцати одному году Младший все еще не созрел, и Клэй ни черта не мог понять, в чем тут причина, что мешало развитию парня. Разгадка находилась у Верриса прямо под носом – Генри Броган.
Младший не расправит крылья, пока жив Броган.
Это было настолько очевидно, что Веррис недоумевал, как он сразу этого не заметил. И Генри должен не просто умереть – убить его должен Младший. Лишь тогда парень займет свое заслуженное место в мире.
Достигнет совершенства.
Генри Броган сломлен и уязвим. Младший в сравнении с ним – новый, улучшенный прототип, но главное – он сын Верриса. Клэй позаботится, чтобы Младший всегда чувствовал: отец с ним каждую минуту. Это поможет не только обрести совершенство, но и сохранять его.
Иной солдат, прежде чем возвратиться в строй, сходил бы в лазарет, попросил, чтобы рану осмотрели и обработали, но только не Младший. Сын Верриса, несомненно, знал, что отцу успели доложить о вторичном провале, и поспешит отчитаться лично.
К неудовольствию Клэя, сын вошел без стука. Веррис убрал звук и изображение. Он повидал достаточно учебных боев и мог заранее предсказать, чем закончится настоящий. Если случится что-то непредвиденное, ему доложат.
Черт, охранница была права – Младшему досталось на орехи. Одежда выглядела так, словно он в ней искупался, а потом спал, не снимая, пока она не высохла.
Веррис ждал, пока сын заговорит первым, но парень стоял перед столом молча, буравя отца взглядом. Наконец, Клэй откинулся в кресле.
– Скажи-ка, – сказал он, глядя прямо в немигающие глаза юноши, – почему тебе так трудно убить этого…
– Знаешь, как я ненавижу национальный парк Биг Хэммок, папа?
В уме Верриса зазвенел сигнал тревоги. Младший начал разговор с предмета, который ненавидит, – жди неприятностей. Причудливое наслоение памяти о дне рождения на повторное неудачное выполнение задания означало, что парень позволил себе отвлечься на не относящуюся к делу дрянь. Веррису захотелось дать ему звонкую пощечину, как лупят по старому радиоприемнику, чтобы он снова заработал. Нельзя. Хороший отец никогда не бьет сына по голове – разве только на полевых занятиях.
Может, это детская попытка отвлечь внимание от неудачи или сложить с себя ответственность? Типа: «Я не сумел убить Генри Брогана, потому что ты заставил меня идти в парк Биг Хэммок на мой день рождения».
Вроде бы Младший уже вышел из этого возраста, хотя кто их разберет, мальчишек? Что бы с ним ни происходило, придется распутывать шаг за шагом, а там видно будет.
– Что ты сказал? – переспросил Клэй, стараясь не повышать голос.
– Каждый год, начиная с моего двенадцатилетия, мы ходили туда на мой день рождения стрелять индеек. Я всегда ненавидел эти походы. Я ж сирота, верно? Откуда ты вообще знаешь, в какой день я родился? Но тебе было до лампочки, и мы ходили туда, как заводные.
«Хорошо хоть, не начал жалеть индюшек», – подумал Веррис. Он с юных лет внушал Младшему, что человек, не способный убить дичь на ужин, слишком слаб, чтобы защитить свою либо чью-то еще жизнь. Пацан до сих пор не усвоил урок. Если так будет продолжаться, придется проводить психобработку.
Вслух Веррис сказал:
– Хорошо, в следующем году мы поедем на детские аттракционы.
– Мы? Кто эти «мы»? Ты, я и чуваки из лаборатории, где меня сделали?
Веррис отключил мимику, хотя был оглушен – как от удара между глаз.
– О!
Несмотря на все потуги оградить Младшего от правды, всегда сохранялся шанс, что он узнает то, что ему еще рано было знать. Веррис рассчитывал, что такая утечка случится на месте – на базе «Гемини», где реакцию сына можно до определенной степени проконтролировать (а заодно укоротить язык проболтавшемуся).
Многие годы Веррис наблюдал за Младшим в контролируемой среде, ограничивая контакты мальчика с персоналом. Метод хорошо работал в детском и подростковом возрасте, когда даже самые образцовые дети начинают бунтовать и не слушаются родителей. Со взрослыми это сделать труднее, даже с таким взрослым, который привык исполнять приказы и не задавать отвлеченные вопросы. Остальные солдаты предпочитали держаться от директорского сынка подальше, что помогало сводить до минимума количество доходивших до Младшего слухов, сплетен и сообщений «солдатского телеграфа».