— Ты как подохнуть предпочитаешь — чудовищно спокойным голосом осведомился я, уперев ствол пистолета сорок пятого калибра ему в переносицу — сразу, или чтобы помучаться немного…
— Да пошел ты, гринго — булькающим — видимо кровь попала в горло — голосом сказал мексиканец.
Энджи вывела опиравшуюся на ее плечо девочку из фургона, но как только она увидела лежащего на трассе мексиканца, как оттолкнув Энджи (та от неожиданности потеряла равновесие и ударилась о борт фургона) бросилась к мексиканцу и с силой, насколько ей этих сил хватало, ударила его ногой в бок. Мексиканец застонал.
— Э, не так… — я поймал девочку за талию, прижал к себе и вложил в руку Глок — давай вот из этого. Хочешь.
— Ты что, охренел! — Энджи рванулась вперед.
— Назад!!! — гаркнул я так, что было чему поучиться и сержанту армейской учебки — назад!
Пистолет плясал в ослабевшей во время заточения руке девочки. Но я знал, что ей это было нужно — иначе кошмары не оставят ее в покое никогда. Казнить насильника собственной рукой — и все забыть. Раз и навсегда.
— Стреляй! — девочка судорожно даванула спуск, пистолет гулко грохнул и по ушам резанул истошный вопль мексиканца. Никогда не слышал, чтобы человек так мог кричать, тем более уже серьезно раненый. Тяжелая пуля попала в низ живота, разорвала позвоночник и мочевой пузырь. Выстрелив, пистолет она удержать не смогла, тот с грохотом упал на асфальт, чуть в стороне покатилась серебристая гильза.
— Забирай ее! — Энджи буквально выхватила ее у меня из рук и, матеря меня последними словами, потащила к Хаммеру. Подняв с дороги пистолет и засунув его в кобуру, я присел над мексиканцем, заглянул в его искаженное страшной болью лицо.
— А знаешь что, рабовладелец… Мне пули на тебя жалко. Подыхай так. Адьюс, амиго…
Подняв выпавший из его рук Кольт-45, похоже, производства Кимбер, я засунул его за пояс. Снял с пояса умираюшего мексиканца два пистолетных магазина в подсумках, положил в карман. Прогулялся мимо машин. Добыл у одного из бандитов Калашников и два магазина к нему (сам автомат похоже румынский — такой мне и на х… не нужен, но на обмен в самый раз). Ружье на … не сдалось — и так полно всего, класть уже некуда. Обыскал салон полицейского Эксплорера, нашел новенькую винтовку М16А4, на которой вместо ручки для переноски был установлен прицел ACOG, и пять магазинов к ней. Сойдет, может поменять придется на что… Но самое главное — две полицейские рации с зарядкой от прикуривателя — то что надо! Запасливый парниша был. Добычу отнес в РейнджРовер, бросил на заднее сидение — в Хаммере свободного места уже не было. Брат уже сел на водительское место и теперь смотрел на меня, в глазах плескался ужас.
— Такие дела, братан… — я дружески потрепал Пита по плечу, желая подбодрить — война есть война. Давай за нами и не кисни. Если переедешь ненароком этого урода — я несильно расстроюсь…
Лесной массив штат Аризона Пять километров от Флагстаффа16 июня 2010 года
— Как тебя зовут? — я заглушил мотор и повернулся к девчонке, которую мы отбили у мексиканцев. Тогда, на дороге разбираться было не время, в любой момент могли появиться другие бандиты — а вот сейчас кое-что выяснить было нужно.
— Слушай! — тотчас окрысилась Энджи — а не пойти ли тебе такому крутому на всем известные четыре буквы…[50] Вали отсюда, по леску пройдись, а мы тут сами… Злой и добрый полицейский… Неплохо.
Вышел из машины, не забыв повесить на плечо ремень от винтовки, глубоко вдохнул чистый лесной воздух. Позади хлопнула дверь РейнджРовера, Питер, тоже с автоматом за спиной (выглядел и действовал он уже как заправский боец, все таки воспитание на военной базе не вытравить ничем, даже долгим сидением в научной лаборатории) подошел ко мне, чиркнул зажигалкой, нервно затянулся. Краем глаза я заметил, что руки у него дрожат.
— Ты чего так раскис? Дальше поедем, там еще и не такое дерьмо будет. Привыкай.
— Слушай — брат нервно затягивался сигаретой — ты вот мне скажи … Как же мы до этого всего дошли? Ведь у нас, считай средневековье — это у нас, в нашей стране, в двадцать первом веке…
— Так тебе же лучше знать, чем кому-либо на этой земле! — хохотнул я и тотчас понял, что перегнул палку…
— Слушай — начал я совсем другим, серьезным тоном — я не знаю ответа на твой вопрос. Честно, не знаю. Знаю только, что налет цивилизованности в нас очень тонок. И сейчас все то темное и злое, что исподволь копилось, прорвалось наружу, оно захлестывает нас. У нас задача простая — добраться домой, а там поглядим. Вот и все. И не грузись. За спиной хлопнула дверь, к нам подошла Энджи…
— Дай сигарету! — обратилась она к Питеру.
— Ты что, куришь?! — изумился я.
— Бросила. Дай сигарету…
— Питер вытряхнул из пачки длинную коричневую сигарету, поднес огонька. Затянувшись, Энджи сильно закашлялась.
— Слушай, отравиться ты успеешь — мягко сказал я, отнимая у нее сигарету и туша ее — тем более, сигареты скоро дефицитом станут. Отвыкла — и хорошо. Лучше расскажи, как зовут ту девчонку, которую мы вытащили из фургона. Она заговорила?
— Мари ее зовут … — мрачно ответила Энджи — ей всего семнадцать, два дня назад исполнилось. Хороший праздник, не правда ли…
— Ну, мы же ее отбили … Неплохой подарок на день рождения …
— Хорош ерничать … Короче тот парень — он коп.
— В смысле? — не понял я.
— Ну, тот, в которого ты ее заставил стрелять. Он коп.
— Так я в этом и не сомневался. Вырядился под копа, сволочь и грабил на дороге. Интересно, где он машину и форму достал?
— Ты не понял. Он настоящий коп.
— Мать твою … — изумленно выругался я.
История, которую рассказала Мари была простой и страшной. В их городке четыре года назад устроился на работу в полицию этот мексиканец, Хулио Суарес. Взяли его без проблем, желающих работать в полиции, особо не было, кого затащишь в такое захолустье — поэтому Суарес пришелся как нельзя кстати. Начальник полиции мечтал только о скорой пенсии, ни во что вникать он не хотел — поэтому Хулио, который никогда не отказывался от порученных ему дел, скоро стал правой рукой шефа полиции.
Примерно пару лет назад в городе стали появляться мексиканцы, один за другим. Один из мексиканец купил местную, загибающуюся от недостатка заказов лесопилку — и заказы чудесным образом появились. На лесопилку брали работать только своих.
Потом открылся и новый магазин. Испокон века, население городка отоваривалось в универсальном магазине мистера Джима Иглстона, этот магазин передавался в семействе Иглстонов по наследству. Но в одну из ночей он странным образом сгорел вместе с хозяином, мистером Джимом. Расследование, которое проводил Суарес, ничего не дало — и новый магазин открыли уже мексиканцы.
Чем дальше — тем приезжих мексиканцев становилось все больше, и вели они себя все наглее и наглее. Произошло два случая изнасилования, но ни одному не дали хода. Наконец, несколько месяцев назад, одного из жителей городка, который серьезно конфликтовал с приезжими, нашли в лесу с головой, размозженной пулей. Официальная версия смерти — случайная пуля охотника на оленей, хотя был не сезон.
А когда все это началось, несколько дней назад (как я прикинул, на седьмой день катастрофы), когда стало понятно, что власть отныне принадлежит тем, у кого есть стволы — ситуация резко поменялась. Оказалось, что у каждого приезжего заныкан как минимум один незарегистрированный ствол. Прочесав городок, мексиканцы расстреляли всех, кто им по каким-либо причинам не нравился, остальных же обратили в рабов. Так, на месте обычного американского городка в считанные дни было создано небольшое рабовладельческое государство. А поскольку боевиков было много, и им надо было чем-то заниматься — решили грабить на дороге.
Мари же стала личной добычей Суареса, своего рода наложницей. Отлично зная свою разнузданную братию, он постоянно держал ее при себе. Однажды она попыталась сбежать — но неудачно, Суарес ее поймал и сильно избил. Так все и продолжалось — пока не пришли мы…
— Она вообще как?
— Идиотский вопрос! — раздраженно ответила Энджи — ее родителей убили, ее саму захватили в заложники, изнасиловали — а ты спрашиваешь, как она. Только идиот может такие вопросы задавать…
Кажется, я сильно ошибся… Существует еще и третий способ, как вывести женщину из депрессняка. Надо просто найти какое-нибудь несчастное живое существо, и поручить ей заботу о нем. Все-таки, материнский инстинкт штука сильная, даже у феминисток и агентов ФБР.
— Что дальше с ней делать будем? — спросил я, как бы раздумывая вслух — дальше ее в таком виде везти нельзя. Еще подумают, что это мы с ней такое сотворили. А одежды на нее у нас нет — да и нам бы запасная не помешала. Оружием затарились до кучи, жратва есть, а вот про одежду не подумали…
— Может, в город заедем? — сказал Пит — там же должен быть супермаркет какой-то или что-то в этом роде.
— В город заехать … Еще не факт что нас в город пустят. Сейчас мелкие города окружены баррикадами, крупные же — там одержимых столько, что и из пулемета не отобьешься.
— Вы все не про то — решительно сказала Энджи — мы должны уничтожить бандитов и освободить город. Мари нам покажет, где это.
— Слушай, ты в своем уме? Там этих бандитов — человек сто, я их вчера ночью видел. Стволы — у каждого. А нас всего трое. Машины небронированные, ни одного гранатомета, мин тоже нет. К пулемету — патронов сотни четыре и все. Нас там порвут просто!
— Черт, мы должны это сделать! — в глазах у Энджи появились слезы — мы должны! Я не знаю как — но должны! Там же люди! А мы — полицейские, ты же присягу давал.
— Я полицейский в Техасе, а ты — в Вашингтоне. Втроем мы не справился, это точно. Если по дороге попадется пост армии или национальной гвардии — можно сообщить о происходящем. А так. Для штурма этой деревни нужны вертолеты или бронемашины. Так что отставить. Лучше вот что. Нашу новую спутницу нужно провакциниров