— Справимся… — Энджи с мрачным видом похлопала себя по поясной кобуре — смотрите сами не облажайтесь.
— Не облажаемся — заверил я — через две минуты начало движения.
В Рейндже люк был не таким широким и удобным как в Хаммере, британская машина — но и Энджи по габаритам мне уступала, поэтому для нее оказался — в самый раз. Усевшись наверху и взяв винтовку на изготовку, я оглянулся — Энджи, уже занявшая позицию на крыше издевательски отдала мне честь двумя пальцами. Ну-ну… Отвернувшись, я стукнул ногой, отдавая сигнал к отправке…
Поскольку развернуться было нельзя, лес, не стоянка — брат поехал вперед все время забирая влево, проламывая кустарник и уклоняясь от деревьев чтобы выехать, в конце концов, на Спруэс или на Хэзлдайн. Оттуда — по Спруэс напрямую, по Хэзлдайн — с поворотом на Месу можно было прорываться севернее, к шестьдесят шестому шоссе. Получилось, однако, все по-другому…
Вывалились мы на Хэзлдайн, только не с той стороны. Нам надо было вырулить на восточную часть улицы, мы же вырулили — на западную. И теперь нам волей неволей дорога была одна на большое, двадцать пятое шоссе…
Когда Хаммер прорвался через кустарники и выскочил на дорогу, я аж охренел. По левую руку был стадион Джона Милна, у которого в большом беспорядке были запаркованы машины. Их было много, самых разных. Некоторые были целыми, парочка — была сожжена, на некоторых и вовсе — на стеклах и кузовах были отметины от пуль. В дальнем конце стоянки заметно было движение — одержимые! Бросаться сразу они не стали — видимо были сытые. Интересно, конечно — видимо чувство насыщения ненадолго приглушает их агрессию. Хаммер, а за ним и Рейндж осторожно, на скорости не больше двадцати миль в час катились мимо припаркованных в беспорядке машин, постоянно маневрируя. Я прицелился в одержимых — но решил не стрелять, пока они не проявят агрессию. Черт знает, сколько их еще может быть на стадионе и вообще — в окрестностях. Поэтому если можно мирно — пусть будет мирно…
Машина приближалась к одержимым, в оптический прицел винтовки их можно было разглядеть уже вполне достоверно. Восемь. В основном латиносы, но и белых трое, скорее всего семья — отец, мать и сын. Сыну на вид лет десять, не более. Трое латиносов — в странной одежде, как я догадался — в больничных пижамах. Значит, я был прав — больных сначала свозили в госпиталь, а потом они вырвались наружу. Прелестно…
Подо мной уютно урчал мотор, а я вскинув винтовку всматривался в лица одержимых. Он же — смотрели на меня, смотрели немигающими и равнодушными глазами. До них было уже метров десять, почему-то из всех одержимых я выбрал десятилетнего пацана. Он лежал на крыше старого Форда, видимо отдыхая, и смотрел на меня, вроде даже гипнотизируя меня взглядом. Джинсовый костюм, кроссовки, светлые, испачканные чем-то красным волосы. По спине у меня словно ползла ледышка. Господи, как же мы дожились до такого…
Выхода не было — проехав всю Хэзлдайн, мы свернули на Оук-стрит, идущую вниз. Дальше был скоростной съезд с двадцать пятого шоссе, забитый разбросанными в беспорядке брошенными машинами, но проехать можно было. Однако подниматься на шоссе мне не хотелось…
— Стой!
Хаммер затормозил, вслед за ними остановился и Рейндж. Прислушавшись, я удивился, что не слышно стрельбы, воя одержимых — и как накаркал! Откуда-то сверху, с шоссе ударила длинная автоматная очередь…
— Вперед! Давай вперед! На первом же перекрестке — налево!
Хаммер рванул вперед, я судорожно закрутил головой, пытаясь понять, откуда и в кого вообще стреляли. Стреляли где-то на шоссе, но где я понять не мог — оно проходило по насыпи и располагалось намного выше Оук. Блин, с одной стороны — шоссе, с другой — какие то коричневого цвета склады, мать их. А мы — в яме как в тире, сейчас сдадут с шоссе сверху вниз — и поминай, как звали. Что на шоссе происходило — я не знал, да и знать не хотел — нам просто надо было выбраться и этого чертового города.
На скорости Пит повернул руль и Хаммер нырнул влево и вниз, в путепровод, проходящий под двадцать пятым шоссе. Проскочили на скорости, если кто и был наверху — не заметили. За путепроводом дорога шла вверх, и потом снова вниз. Можно было либо ехать прямо, либо развернуться резко направо и попытаться все-таки выскочить на двадцать пятое шоссе. Я уже решил поворачивать вправо — и тут увидел. Идущую вправо дорогу пересекал путепровод, образующий своего рода мост. И вот на этом мосту стоял белый пикап, кажется Додж Рэм 3500, в кузове его виднелись вооруженные люди. Увидев нас, они синхронно вскинули винтовки.
— Прямо, твою мать! — заорал я, разворачиваясь к цели и вскидывая свое оружие. Хаммер рванул вперед, сзади часто захлопали выстрелы, поймав кое-как в прицеле пикап, я нажал на спуск. Винтовка задергалась, отсекая короткие очереди, отдача была на удивление терпимой, с той же Мк14 не сравнить. Первая же очередь угодила в пикап, лопнуло боковое стекло, бандиты в кузове резко исчезли из поля зрения, но один не упал, а тяжело осел в кузове, выронив винтовку, как это бывает с ранеными. В следующую секунду здание магазина скрыло от меня стоящий на мосту пикап… Энджи проскочила уже без обстрела, только сама пальнула пару раз для острастки. План нужно было менять, я склонился к люку.
— Гони в темпе, при первой возможности — направо!
В бешеном темпе проскочили Лид Авеню, хотели свернуть на Хай Стрит, но Питер вовремя углядел вдали баррикаду — проскочили мимо. Свернуть удалось только на Вальтер Стрит. Узкая, обсаженная деревьями улица, по обе стороны — одно и двухэтажные дома. В некоторых местах — брошенные прямо посередине проезжей части машины, но проехать можно…
Проехали без особых происшествий, только на пересечении с Голд Авеню пришлось свалить двоих одержимых. Видимо не ели давно — бросились на Хаммера из засады, из-за припаркованного старого пикапа. По два быстрых выстрела на каждого проблему решили — заодно еще раз подивился, насколько удобна новая винтовка. Отдача как у М16, а патрон намного мощнее — в принципе и по одной пуле на одержимого хватило бы…
Вылетели на Сентрал, повернули налево. Сентрал авеню — это уже то, что нам нужно. Проехать можно — по две полосы в каждом направлении, на разделительной линии растут деревья. Вообще Сентрал — часть исторического «Шоссе 66», идет прямо через весь город и выходит за город — на Техас. Рванули по ней. С обеих сторон мелькала все та же, малоэтажная застройка — и мне вдруг пришло в голову, что неплохо было бы остаться здесь на всю жизнь. Отвлекся…
И напрасно! Впереди, дорога основа уходила под мост через это проклятое двадцать пятое шоссе — и на мосту стояли целых три пикапа — уже знакомый мне белый Додж Рэм, армейский Хаммер и еще один — кажется тяжелый Форд. И в кузовах машин и за оградой моста виднелись фигурки мужчин с оружием. Твою мать… Они что нас — пасут?
Питер, не дожидаясь неприятностей разобрался сам — резко увеличил скорость. На мосту замерцали огоньки выстрелов, я ответил длинной, на полмагазина очередью — и тут же дернулся, пригнулся. Пули полетели сзади, почти над моей головой…
Энджи, чертовка. Их Рейндж был в какой то мере прикрыт Хаммером и она решила стрелять прямо над моей головой. Вот зараза же…
Хаммер рванулся вправо, уходя из-под огня, свернул на какую то улицу, идущую вверх. С одной стороны было какое-то строение, типа школы или больницы, обнесенное забором из сетки — рабицы, с другой стороны — придорожное кафе. Слева, у школы было до черта одержимых, заслышав стрельбу, они бросились в нашу сторону, но забор помешал им вырваться на дорогу, дал нам несколько бесценных секунд, за которые мы успели проскочить школу. Оглянувшись, увидел, что Рендж движется за нами, Энджи, увидев что я на нее смотрю, помахала мне рукой.
Вот чертовка отмороженная. И стреляет неплохо надо признать — когда Пит уже поворачивал, я смотрел на мост и через прицел видел, что как минимум двоих она зацепила. Пока я, прикрывая огнем, действовал бандитам на нервы, она в хорошем темпе стреляла прицельно. Молодец…
Куда это мы свернули. Похоже впереди — парковая зона… Господи, да выберемся мы из этого всего дерьма или не когда — нибудь?!
— Алекс!
— На приеме! — я схватил рацию.
— Они идут за нами. Вот теперь я реально разозлился!
— Подтянись за нами. Дистанция — метров пять.
— Поняла! Я наклонился к люку.
— Пит, давай налево и жми до конца. На двадцать пятую въедем по насыпи. Как въедешь — стоп.
В конце концов — Хаммер у нас или не Хаммер. Да и Рейндж тоже полноприводный. Какого хрена мы мотаемся по дорогам…
Сзади были уже слышны выстрелы, одиночные. Дробовики мать их. На дистанции они не опасны, но если подберутся поближе — хана.
— Энджи, как ты?
— Пока держу на расстоянии.
— Держись, еще немного. Сейчас прорываемся напрямую, на шоссе, как поднимемся — огонь!
— Поняла!
Тяжелый Хаммер рвался вперед словно носорог, видимо Пит решил разогнаться как следует перед подъемом на насыпь. Наскочил на бордюр, переднюю часть подбросило — но не остановился, полетел по высушенной земле приближаясь к насыпи. Запоздало сообразил, что у Рейнджа от такой вот встречи с бордюром может напрочь полететь подвеска, обернулся — увидел, что Мари преодолевает препятствие аккуратно, как и подобает только начинающему водителю, не ломая машину. Вот молодец, все-таки…
Нос Хаммера задрался вверх, меня качнуло назад, тяжелый джип с ревом пополз вверх, на насыпь. Я соскользнул в люк, развернулся, приготовился к стрельбе назад. Рейндж немного отстал, но уже подъезжал к насыпи — потеряли время на преодоление бордюра.
И тут Хаммер встал. Мать, твою, встал! Гребаное дорожное ограждение! Эти долбаная металлическая ограда, сделанная так, чтобы не допустить вылет автомобиля с трассы. Наверное, если бы мы ехали по прямой и натолкнулись на эту преграду под прямым углом — проехали-бы. Но тут подъем градусов тридцать пять — сорок. Мотор взревел словно раненый слон, но машина не сдвинулась с места ни на шаг. Приехали.