Мексиканский заливНочь на 01 июля 2010 года
Порядок вахт мы разыгрывали по жребию — чтобы было не обидно. А в азартные игры мне никогда не везло, я знал об этом и даже от казино держался подальше. Здесь же было не казино, уклониться от ночной вахты было невозможно — и любой математик сильно удивился бы узнав, что в среднем стоять самую скверную, «собачью» вахту, когда голова просто пухнет, а веки закрываются сами собой, мне выпадало примерно раза в два чаще, чем Мику. Да, это противоречило всем законам вероятностного анализа — но это было так…
Мик спустился в каюту с ходового мостика, весьма бесцеремонно толкнул меня в плечо — и я проснулся. Проклиная про себя все на свете и, в частности то, что не остался в Техасе строить свое хозяйство…
— Собачья вахта… — в голосе Мика слышались некоторые нотки злорадства. Еще бы — ему сейчас дрыхнуть, а мне — дежурить…
— Что там?
— Тихо пока. Только на палубе кто-то шебуршится…
— На палубе?! — вязкий хмель сна потихоньку покидал меня.
— Да, на палубе. Да ты не боись — если до сих пор не спрыгнули — то и сейчас не спрыгнут…
— Твои бы слова…
Поднялся, перехватил пулемет — с ним на вахте стоять было удобнее всего — протер тыльной стороной ладони глаза, один за другим, изгоняя остатки сна. Как ни оттягивай — а идти придется…
— Спокойной ночи…
Мик пробормотал что-то невнятное — он уже накрылся спальным мешком (залезать в него было опасно, в случае чего не успеешь вылезти) и засыпал. Везет человеку…
Поднялся наверх, стараясь не шуметь. Огляделся. Черная громада танкера высилась справа, заслоняя собой полнеба. Иногда борт нашего буксира, едва покачивающегося на волнах, терся о борт танкера с противным скребущим звуком, заставляющим нервно вздрагивать. Мерно, почти неслышно дышал океан, с неба на погибающий мир, также как и много тысяч лет назад смотрели сотни звезд…
Все в этой вселенной было как обычно. Все — если не считать того, что происходило в обезумевшем мире людей на маленькой голубой планете, вращающейся около Солнца…
Как же мы дожили до такого? Как среди нас родился монстр, способный ради каких то своих интересов уничтожить все человечество? И как нам теперь существовать — после того, что произошло?
Дало сбой всё. Все государственные системы, предохранявшие нас от любой напасти, от любой беды, от любого злодея — по крайней мере, так говорили те, кто разрабатывал эти системы, ограничивал наши гражданские права и клал в карман немаленькие гонорары — все эти системы ничем не помогли, когда началась катастрофа и когда мертвые восстали, чтобы карать живых. Скорее помешали — люди, надеявшиеся на полицию и на власть, оказались абсолютно не готовы к тому, чтобы защищать себя самим…
А ведь если так разобраться — ситуация еще страшнее чем кажется. Основной удар эпидемии пришелся на крупные города, в провинции количество зараженных не так уж и значительно. Для заражения первого этапа вируса, пригодного для разноса по воздуху как раз и хватило на крупные города — в провинции заразились в основном те, кому не повезло оказаться больным и принять зараженное лекарство, кто побывал в городе или кого укусил другой одержимый. И тем не менее — вместо того, чтобы сплотиться перед лицом беды, большое количество людей сбилось в банды, разгромило тюрьмы и начало грабить и убивать. Таковы оказались американцы…
Ну и где эта нация? Нация отважных и чистых душой, нация первопроходцев? Когда мы ее потеряли?
Легкий шум сверху — почти теряющийся на фоне шепота волн — привлек мое внимание. Я поднял голову — и обомлел…
На палубе кто-то был! Однозначно кто-то был и сейчас этот кто-то, перегнувшись через борт смотрел на меня. Нет, у него не горели красным глаза, он не рычал и не выл как обычные одержимые — но безмолвная черная, похожая на человеческую фигура, едва выделяющаяся на фоне звездного неба, нервировала еще больше…
Вскинуть оружие не успею — он бросится еще быстрее. Остаются два выхода из этой ситуации — либо падать назад, благо дверь в рубку открыта и уже потом, хоть как-то прикрытому крышей рубки, отстреливаться — либо прыгать вперед, в воду. Одержимые не умеют плавать, у них не хватает ума чтобы освоить плавание. Если у них отрицательная плавучесть они просто тонут, если положительная — качаются на воде как поплавки… А что будет с Миком?
Я моргнул, прогоняя наваждение — и фигура исчезла. Вот только что она нависала сверху — и тут ее не стало… Чертовщина какая-то… Сна уже не было ни в одном глазу…
Утро 01 июля 2010 года
Мир просыпался — и я был тому свидетелем. На Земле мало столь же красивых зрелищ — как рассвет посреди океана…
Сначала все становится серым, непрозрачно серым — прямые солнечные лучи еще не освещают морскую гладь. Но отраженные солнечные лучи уже разбавляют мрак, превращая его в серый сумрак…
Потом появляется само Солнце. Сначала на водной глади появляется переливающаяся желто-оранжевым светом дорожка, а на горизонте с Востока встает ширящееся с каждой минутой яркое зарево. Еще через какое-то время из воды выныривает и Солнце — сначала маленький, переливающийся кусочек — а потом и весь пылающий, исходящий светом шар… Новый день начинается…
Мик проснулся как раз с восходом солнца, я кратко рассказал ему то, что произошло ночью — и сейчас мы стояли на палубе, мрачно взирая на высящийся перед нами обшарпанный борт танкера. Берег за ночное время стал ближе, и с этим что-то надо было делать…
— Ты что-нибудь о таких танкерах знаешь?
— Не больше чем ты… мрачно ответил Мик Три мудреца в одном тазу пустились по морю в грозу. Крысы сухопутные…
— Тогда давай прикинем. В любом корабле есть машинное отделение, где расположен двигатель, верно?
— Наверное…
— А как он иначе поплывет. Идем дальше. Танкер — это громадный резервуар с двигателем. Если двигатель расположен впереди — значит, до гребных винтов придется вести через весь корпус, теряя в емкости резервуаров, громадный и сбалансированный вал. Он будет передавать вырабатываемую энергию двигателя на винты — а большая ее часть будет теряться при передаче. Поэтому, если инженеры не дураки — значит, двигатель расположен в корме танкера, там же где и гребной винт и все надстройки. Согласен?
— Наверное, так.
— Итак: наша задача в этом случае двоякая. Первая — захватить радиорубку, она находится в надстройках, настроить аппаратуру, выйти в эфир и попытаться пробиться до Техаса. Как бы там ни были заняты — наверняка хоть один порт уже зачищен, а супертанкер с полными нефти танками — превосходная добыча. Пусть вышлют спасательный корабль или там вертолет. Если на связь выйти не удастся — тогда задача меняется. Нужно будет отбить машинный зал и запустить двигатели.
— А если они повреждены?
— С чего? Скорее всего, автоматика их просто отключила, сработала система безопасности. Это же не террористы и не пираты захватили корабль. Те, кто там есть — одержимые, у них просто не хватит ума вывести из строя аппаратуру, тем более двигатель. Процентов девяносто, что танкер исправен и на ходу, остается только повернуть ключ в замке зажигания. И остается вопрос — как мы проникнем на палубу…
— Только один вариант… — рассуждая вслух, проговорил Мик — один лезет по якорной цепи, второй прикрывает со снайперской винтовкой. Затем первый прикрывает второго. Если на корабле есть одержимые — в одиночку его не зачистить. Никак…
— А если одержимые как раз и соберутся — чтобы устроить торжественную встречу?
— Бросить пару гранат.
На переполненном нефтью танкере — смело. В принципе, граната такому гиганту вряд ли чего сделает. А вот если по палубе разлита нефть или того хуже — бензин — тогда туши свет… верней, горящий костер на месте супертанкера…
— Давай, вот что. На палубу вытаскиваем огнетушитель, длинная веревка — я привязываю конец к поясу и лезу. После того, как кину пару гранат — если потребуется, то срочно поднимаю наверх огнетушитель и ликвидирую возгорание. Как?
— А есть другой выход? Пошли собираться…
Для штурма корабля — а особенно корабля таких размеров как этот танкер — оружие требуется подбирать очень тщательно. Любая ошибка может обернуться гибелью.
Для боя в закрытых помещениях нет ничего лучше полуавтоматического дробовика двенадцатого калибра. Если при бое в городе дробовик — это запасное, большую часть времени висящее за спиной оружие — то здесь, в тесных, перегороженных переборками помещениях дробовик основное оружие. Помимо сокрушительной энергии выстрела — в надстройках бой идет на расстоянии нескольких метров, а на таких расстояниях дробовик свалит слона — дробовик хорош и тем, что картечью в тесном помещении можно сразить сразу несколько целей. Можно стрелять при недостаточной видимости, например при задымлении — картечь все равно найдет свою цель. Картечь не пробьет несколько перегородок и не поразит твоего товарища или гражданского в отличие от высокоскоростной автоматной пули. Поэтому нам потребуются оба дробовика — и Сайга –12 и Бенелли. Сайга даже удобнее — короче, чем Бенелли, при штурме это немаловажно.
Но есть вероятность того, что потребуется и штурмовая винтовка. Прежде всего — мы поднимаемся с носа судна и прежде чем достигнем надстроек — нам придется преодолеть чуть ли не триста метров палубы танкера. А это — самый настоящий полигон, где мест, для того чтобы спрятаться и нанести неожиданный удар — полно. Какие то люки, трубы, шланги, лестницы. Хуже того — ни один из нас раньше на палубе танкера не был, что к чему не знает и провалиться, к примеру, в люк какой-нибудь запросто можно. Поэтому, нужны и штурмовые винтовки — для продвижения по палубе, а возможно — и для тех же закрытых помещений. Мало ли что там будет. Поэтому — АК, с которым и расставаться не хочется и пулемет MG-36 для поддержки…
И вот тут я просек, какую я совершил ошибку, когда подбирал, какое оружие взять с собой, а какое — оставить в банковском фургоне в Порт Алене. Речь о дробовиках. Если Бенелли еще вполне — то Сайга это ошибка, она может быть только первым оружием и мало годна в качестве запасного. Дело тут вот в чем. Зачастую, помимо основного оружия — штурмовой винтовки нужно еще и дополнительное — короткий дробовик двенадцатого калибра для того, чтобы повесить за спину. Такие делают — к примеру Ремингтон выпускает 870 MCS, которое в одном из вариантов идет с рукояткой, похожей на револьверную и коротким магазином на три патрона, Моссберг делает то же самое, только подлиннее и магазин пятизарядный, еще в такой ситуации хорошо подходит обрез вертикалки двенадцатого калибра. Одно из основных требований к такому ружью — чтобы оно нормально могло висеть за спиной, не мешая стрелку и ни за что не цепляясь, если к примеру придется проходить в какую-нибудь узкую дверь. А к Сайге — она хоть и плоская, но у меня к ней были только длинные, восьмиместные магазины. И вот когда вешаешь ее за спину с примкнутым магазином на восемь патронов — тут то и проблемы начинаются. Повесите за спину — поймете. Магазин мешается, рогом торчит. У Бенелли тоже пистолетная рукоятка выдается — но немного и не мешает, а эта