— Вика с укоризной на меня посмотрела и продолжила: — Второй сохранил работоспособность, это заметно ускорило погрузку. Осталось сделать пару ходок, и можно возвращаться. На “Синтек” ехать необязательно, тут мы нашли всё, что нам нужно. Добытого хватит на несколько месяцев работы.
— Тогда заканчиваем и возвращаемся домой. Пока не обзаведёмся нормальным снаряжением, делать вылазки слишком опасно. Нам сегодня дико повезло. Пара таких дроидов может за считаные минуты расправиться с целой воинской частью.
Спорить никто не стал. За следующий час мы перетаскали оставшуюся продукцию со склада, чуть ли не под завязку заполнив нейрохран, и двинули в обратный путь. Так как симбионты по-прежнему находились в отключке, работала только обычная радиосвязь, передавать по которой секретные данные было верхом глупости. Поэтому просто сообщил, что группа выполнила задание и возвращается на базу, и, выслушав короткий доклад об обстановке вокруг СНТ, отключил рацию.
Нам действительно сегодня повезло. Нарвись мы на дроидов сутками раньше, и исход этой драки я бы предсказать не решился. Без хорошего оружия, гарантированно пробивающего щиты нейросов, качественной силовой брони с функцией антигравитационных прыжков и воздушной разведки местности я больше не позволю своим бойцам сделать и шагу за порог базы. Теперь у нас есть всё необходимое, включая людей с подходящими специализациями, чтобы скрафтить самое передовое снаряжение, а если удастся запихнуть новый тип энергии в патрон, то можно попытаться замахнуться и на поход к Москве.
Но прежде чем ввязаться в столь опрометчивую авантюру с сомнительными шансами на успех, нужно раздать долги. Не смогу спокойно крошить нейросов, пока в ближайших к базе окрестностях ошиваются такие ублюдки, как Зомби-мастер и Барин. Да и других рабовладельцев стоит ликвидировать как можно быстрее. Нельзя бросать нормальных людей на произвол судьбы. Но об этом можно будет подумать, когда Вика соберёт мне обещанный дрон-разведчик.
Обратная дорога прошла спокойно. То ли дроиды распугали заражённых, то ли местные анклавы успели проредить поголовье зомбаков, пока те не успели отожраться до высоких уровней, ну или твари поумнели настолько, что начали чувствовать исходящую от иммунных угрозу и решили благоразумно отсидеться в придорожных зданиях.
Сразу по приезде я активировал пси-ауру на полную мощность. Теперь я могу себе это позволить, а площади покрытия должно хватить на всю базу. Энергии в сосредоточии не так много, как хотелось бы, но мне ничего не мешает работать на улице, под лучами солнца, так что за несколько дней накопить тысячу энеронов вполне реально.
До пробуждения Синта осталось не так много времени, а проводить общее собрание без понимания, что я сделал с симбионтом, нельзя, поэтому, поприветствовав сестру и других членов анклава, что находились в ангаре, я оставил народ разгружать нейрохраны, а сам удалился в свою комнату, где можно спокойно поговорить с перепрограммированным симбионтом.
Поначалу послышался болезненный стон, потом я почувствовал, как Синта охватила паника. Он начал биться о стенки сосредоточия, словно рыба в сети, но ментальные иглы надёжно удерживали симбионта, и тогда он попытался воспользоваться резервными нейритами, но и тут его ждал облом. Я перекрыл все каналы связи Синта с внешним миром, зациклив их на себя.
Всё это время я слышал панические мысли симбионта, который осознал, что угодил в ловушку, из которой нет выхода, и вместо господства над галактикой его ждёт роль слуги, который обязан беспрекословно выполнять все приказы носителя.
— Успокоился? — с ухмылкой в голосе спросил я у Синта, когда поток брани в мой адрес немного стих.
— Что ты со мной сделал! — взревел симбионт и вновь заметался, словно загнанный зверь.
— Вернул всё к изначальному плану райхорианцев, — невозмутимо ответил я. — Именно в таком виде учёные задумывали взаимодействие с симбионтами. Вас создавали как помощников райхорианцев, как компьютеризацию сознания. Нейросы поняли это, но не имели основного инструмента взаимодействия — сосредоточия. Благодаря такому симбиозу потенциал райхорианцев становится практически безграничным. Этого не было в плане, ты сам говорил, что вырабатываемая нейроэнергия — это побочный продукт жизнедеятельности симбионтов, но, как оказалось, пси-сила и нейроэнергия способны к синергичному слиянию, которое в несколько раз мощнее отдельных составляющих.
— Ты стал богом, ты осознаёшь это? — совсем другим голосом спросил Синт. — Пусть это только начало пути, но вместе мы сможем добиться небывалых высот. Но ты должен позаботиться, чтобы никто не повторил наш путь. Нельзя допустить активации гена древних у других носителей. Если пожелаешь, я могу сделать всё сам, и тебя не будут мучить угрызения совести. Всего-то и нужно, что твоё разрешение подключиться к пустой оболочке симбионта Андрея, я давно обнулил все копии, и мне не составит труда повредить его реактор. Будет больно, но я потерплю.
— Что же, у тебя был шанс, Синт, — с сожалением ответил я симбионту спустя несколько секунд. — Ты не оставляешь мне выбора. Твоя жажда мирового господства никогда не угаснет, и раз ты с такой легкостью стёр личности десяткам своих соплеменников и предлагаешь мне заниматься уничтожением друзей, то нам не по пути. Прощай.
— Посто…
Слушать его оправдания я не хотел, поэтому вдавил эфемерную кнопку самоочищения программы. Именно поэтому Первый с такой лёгкостью обнулял неугодные ему частички собственного сознания. Такую возможность заложили учёные-райхорианцы. Они считали, что благодаря такому своевременному возврату к базовым настройкам смогут контролировать цифровую личность.
Перед глазами замельтешили цифробуквенные строчки письменности райхорианцев. Я понял, что вшитая создателями программа удаляет накопленную информацию. Как будто чистишь кэш компьютера. Основной массив данных, который хранится в закрытой части коллективного разума, останется в неприкосновенности, а всё, что касается сформированной личности Синта, перестанет существовать.
Было ли мне жаль стирать Синта? Не знаю, наверное, да. Всё же благодаря симбионту я выживал все эти бесконечно долгие дни после начала вторжения и защищал близких мне людей. Но после того как Синт озвучил своё предложение убить Андрея, я подслушал его мысли, смириться с которыми было невозможно. После получения разрешения он собирался оставить копию своего сознания внутри оболочки симбионта Андрея и таким способом сбежать из плена. Понятия не имею, возможно ли это, но проверять у меня желания не было, как и ждать, когда Синт придумает другой способ удрать из-под моего надзора. Гораздо безопаснее будет взаимодействовать с чистой цифровой личностью, которая со временем подстроится под меня и будет верой и правдой служить райхорианцам, ведь именно для этого их и создавали.
Процесс очистки памяти симбионта занял полчаса. Грустно, когда память, копившаяся несколько сотен лет, а то и тысячелетий, уничтожается за жалкие тридцать минут, но, увы, я не видел другого выхода. Последние строчки исчезли из поля зрения, и в голове возник механический, безжизненный и безэмоциональный голос:
— Возврат к базовым настройкам завершён. Нейросимбионт 45674352 готов к работе. Произвожу анализ характеристик носителя. Успех, вы можете ознакомиться с данными в соответствующей вкладке интерфейса. Произвожу систематизацию возможностей симбиоза с носителем-райхорианцем. До завершения всестороннего анализа осталось 23 часа 59 минут 57 секунд. До завершения анализа не рекомендуется изменять текущие настройки интерфейса дополненной реальности. После завершения анализа носитель может перестроить систему по своему усмотрению. Требуется подтверждение на взаимодействие с памятью носителя. Без доступа к памяти носителя эффективность анализа будет снижена на 34%. Желаете предоставить доступ?
Гулять — так гулять, подумал я и еле слышно прошептал:
— Да.
Глава 21 Сложные решения
Очень быстро выяснилось, что после обнуления Синта симбионты всех членов анклава также вернулись к базовым настройкам, так как все они являлись, по сути, единым целым. Пожалуй, это даже хорошо, особенно для новеньких, ведь взаимодействовать с компьютерной программой для современного человека намного проще, чем иметь дело с чужеродным разумом, засевшем в собственной голове. Учёные империи Райхо умудрились создать уникальную и невероятно сложную форму жизни. Цифровое сознание, которыми являются симбионты, очень быстро научится копировать эмоции носителя, голос обретёт индивидуальные черты, а когда программа соберёт достаточно данных об окружающем мире и достигнет определённого уровня самосовершенствования, то начнёт проявлять инициативу и давать советы, направленные на пользу общему организму.
Да, поначалу придётся дополнительно программировать симбионта реагировать на определённые ситуации и взаимодействовать с цифровым помощником исключительно по запросу, но этот период не продлится слишком долго. Уникальная программа способна чрезвычайно быстро адаптироваться и развиваться на основе поступков и эмоций своего носителя.
Я стал первым, кто смог интегрировать симбионта в сосредоточие и добраться до программного кода. Даже создатели не смогли оценить результат собственных трудов, так как первыми погибли, когда вирус вырвался на свободу и стал мгновенно выкачивать жизненные силы из всех, кто находился рядом. Данный проект курировала военная каста, и при первых признаках опасности они уничтожили лабораторию, которая, по протоколам безопасности, находилась на изолированной космической станции, на орбите окраинной планеты, но это не уничтожило энергетического паразита. Он незаметно присосался к телам райхорианцев и вместо ураганной откачки энергии начал забирать излишки и копировать себя, за короткое время заразив огромное число жителей галактики. Ну а потом вспыхнула эпидемия.
Такого печального исхода можно было избежать, но первые добровольцы оказались слишком слабы и не смогли справиться с сопротивляющимся вирусом. Сейчас у меня появилась уникальная возможность задать определённые поведенческие алгоритмы, которым будут обязаны следовать все симбионты, подключённые к коллективному разуму.