Дальше случилось нечто невероятное: он схватил одного из интуитов за ухо и поволок к обочине. Мальчишка дознаватель был настолько ошеломлен, что даже не сопротивлялся; куфия, призванная защитить от жары, слетела с его головы и упала прямо под колеса проезжающих машин. Его спутница, девочка-интуит, так и осталась стоять на месте, не произнеся ни слова.
Удовлетворившись тем, то от него наконец отстали, мужчина сел за руль, и парочка уехала, оставив интуитов растерянно смотреть им вслед.
— Во дает! — произнес кто-то в салоне автобокса; стало быть, эту сцену видела не одна Мэгги.
— Самоубийца, — сочувственно покачал головой старик, стоящий у окна. — Спорить с дознавателями!
— А он прав, — сказал другой голос. — Давно пора поставить этих зазнавшихся малолетних остолопов на место.
Мэгги изумленно обернулась, чтобы взглянуть в лицо смельчака, осмелившегося назвать граждан Первого класса “остолопами”. Это был высокий молодой парень, который стоял, прислонившись к поручням и самодовольно скрестив руки на груди.
— Протекторий просто так этого не оставит, — возразила Мэгги. — Те двое будут арестованы уже к вечеру, и придут за ними не Первые, а аниматусы. А с ними спорить бесполезно.
— Но вы бы поспорили, верно? — взгляд юноши скользнул по бионической руке девушки. Мэгги нахмурилась: ее конечность была выполнена так искусно, что никто с первого взгляда не отличил бы протез от настоящей руки. Разве что этот парень следил за ней.
— Меня зовут Лазарус Уик, — представился молодой человек.
— Очень приятно, — пробормотала Мэгги и отвернулась: ей совсем не хотелось знакомиться с кем бы то ни было.
— А вас? Обычно в ответ тоже представляются, — сказал парень и улыбнулся.
— Натали Шеппард, — Мэгги назвала имя своей погибшей коллеги.
— Да? — Лазарус наклонился к самому уху девушки, — А я был уверен, что вы мисс Томпсон, глава отдела бионики в Институте Робототехники, который исчез с лица земли вчера днем.
Мэгги гневно взглянула в его глаза, насмешливые и самодовольные. Вот ведь ублюдок: прикинулся врагом протектория, чтобы привлечь ее внимание. Не говоря больше ни слова, девушка принялась протискиваться к выходу, но сделать это в переполненном автобоксе оказалось не так уж и просто.
— Постой, — Лазарус встал у нее на пути. — Я не тот, за кого ты меня приняла. Я из сопротивления.
— И ты так просто говоришь мне об этом? Когда на вас объявлена охота… — фыркнула Мэгги и сделала еще одну попытку обойти его.
— Ты ведь бежишь, не так ли? Идем со мной.
— Вот еще! Даже если ты действительно из сопротивления, зачем я вам? — даже несмотря на свой высокий рост, Мэгги приходилось смотреть на Лазаруса снизу вверх.
— Ты дашь фору многим одаренным, и тебе известно это, — взгляд парня снова скользнул по бионической руке разработчицы. — Нам нужны такие, как ты.
Оправдываться было бесполезно: этот Уик знал о возможностях Мэгги, а это означало, что бесследно исчезнуть ей уже не удасться.
— Ты не веришь мне, — Лазарус разочарованно покачал головой, наблюдая за реакцией девушки. — А на это что скажешь?
Незаметным движением он отогнул ворот своей рубашки, и взгляду Мэгги предстал штамп одаренности, выколотый на его шее.
— Спрячь его! — шепнула Мэгги, оглядываясь по сторонам. Лазарус не врал: он был зарегистрированным одаренным, который по каким-то причинам не был отправлен на Остров по достижению шестнадцати лет. И если это не было ошибкой протектория, что само по себе было маловероятно, то что парень был еще большим преступником, чем она.
— Я не боюсь, Мэг, — Уик улыбнулся, но на этот раз без самодовольства. — Мы не должны бояться быть теми, кто мы есть.
Но Томпсон не могла согласится с ним. Жизнь научила ее скрываться, быть удобной для общества, ведь только это помогло ей выжить и стать тем, кто она есть. Амбиции Лазаруса объяснялись только одним — его молодостью и способностями, которые достались ему волей судьбы. Мэгги же пришлось всего добиваться самой.
— Ты не понимаешь… — начала она, но Уик велел ей замолчать. Едва заметным кивком он указал на двух девушек, которые слишком уж внимательно наблюдали за их диалогом.
— Уходим. Сейчас же, — одними губами произнес он.
“Вот дьявол!” — мысленно выругалась Мэгги. Протекторий всячески поощрял доносы, которые приводили к поимке преступников, и чаще всего осведомителями становились именно такие незаметные в толпе дамочки.
Неужели ее единственным выходом было последовать за Лазарусом? Но это означало навсегда порвать с привычной реальностью, навсегда остаться вне закона, без возможности вернуться к прежней, удобной и относительно спокойной жизни.
— Нет, я не могу, — Мэгги с искренним сожалением покачала головой.
Лазарус не стал уговаривать.
— Как знаешь, — с легкой досадой бросил он, и с необычной для его комплекции легкостью, просочился сквозь толпу людей.
Одна из девушек, наблюдавших за ними, поднесла два пальца к виску и чуть сощурила глаза.
“Наверняка звонит в протекторий”, — похолодев от ужаса, подумала Мэгги. — “Этот кретин подставил меня!”
В последний момент выскочив из закрывающихся дверей автобокса, Томпсон растеряно оглядела оживленную улицу. Неподалеку начал снижаться ховербайк и решив, что другого шанса не будет, Мэгги запрыгнула на пассажирское сиденье.
— Гони на вокзал, — сказала она и сунула в карман водителя приличную купюру. Тот послушался, более того, даже протянул девушке запасной шлем. Стремительно сорвавшись с места, ховербайк понесся прочь от вяло скользящих по шоссе наземных транспортных средств.
***
— Как она?
— Она ответила мне “нет”, — Лазарус протирал глаза, очнувшись в жестком кресле за тысячу километров от Прато-Гаммы. — Но я подлил немного масла в огонь.
Девушка с с темными спутанными волосами недоверчиво уставилась на него. Уик любил импровизировать, даже когда это совсем не требовалось.
— Заставил ее поверить, что за ней следят, — пояснил одаренный.
— Каким образом? Я не знала, что дубль способен на ментальный контроль…
— И не способен, — Лазарус несколько раз сжал и разжал пальцы, словно проверяя, настоящее ли его тело. — Все гораздо проще, Елена. Необязательно использовать дар, чтобы управлять людьми. Иногда достаточно просто дать им увидеть то, во что они захотят поверить.
— Теперь Томпсон считает, что на крючке у протектория, — догадалась Елена. — Это катализирует ее… А ты неплохо справился, Уик.
Лазарус улыбнулся, отчего на его щеках появились ямочки. Елена улыбнулась в ответ, но ее глаза остались грустными.
— Хотела бы и я прогуляться по городу, — она взглянула на свои бледные словно бумага руки. — Хотя бы в качестве дубля.
— Не советую. Там сейчас полный бедлам.
Решив, что он уже достаточно навалялся, Лазарус поднялся с кресла. Ему было жаль подругу, неспособную находится под прямыми солнечными лучами дольше пяти минут, но развивать эту тему означало потакать своей жалости. Елена могла создавать двойников других людей и отправлять их в любую точку мира без страха быть схваченным протекторием. Любых людей, кроме самой себя. Этот изъян в своей одаренности девушка считала чуть ли не проклятием и частенько говорила, что она как “сапожник без сапог”.
Проходя мимо окна Лазарус случайно задел край занавески, и свет, попавший в квартиру, скользнул по лицу Елены.
— Прикрой, пожалуйста, — недовольно сказала она, пытаясь закрыться руками.
— Прости… Уик поправил шторы, а затем кивком указал в сторону ванной. — Икар там?
Девушка молча кивнула. Икар был еще одним одаренным в их команде. Он мог улавливать некие, доступные только ему волны, которые излучает мозг аниматусов, вот только пользовался своим даром Икар весьма своеобразно. Каждый раз, когда ему необходимо было “поработать”, он запирался в ванной, запасался набором маркеров и принимался записывать: на кафельных стенах, шторах, зеркале. Лазарус и Елена не возражали: так проще было уничтожать улики, когда они покидали очередную квартиру.
— Можно? — Уик приоткрыл дверь на пару сантиметров. Обычно Икар очень не любил, когда его беспокоили, но только не сейчас.
— Да. Я и сам хотел звать тебя, — худощавый парень сидел, развалившись в ванной и накидав туда несколько подушек. — Оно просто невероятное!
— Оно? — Лазарус присел на краешек ванной и принялся рассматривать координаты, которыми была исписана стена.
— Именно что “оно”! — Икар держал во рту колпачок от маркера. — Аниматус, контролирующий других аниматусов.
— Ты уверен? Первый раз о таком слышу, — Уик насторожился.
— Посмотри за передвижениями, — Икар провел линию, соединяющую несколько координат. — Это восемь независимых существ, но они движутся синхронно, словно их разумы объединены в некую сеть.
— Плохи наши дела, если такое отродье начнет разгуливать по городу.
— Уже разгуливает, — Икар “занырнул” в пустую ванную поглубже. — Впервые оно обнаружило себя в Саото-Гане три дня назад.
— При каких обстоятельствах? — Лазарус был готов услышать самое худшее.
— Участвовало при аресте групп людей с незаконными модификациями.
Уик лично видел, на что способны рядовые аниматусы: расколоть череп как грецкий орех, выпустить кишки, сломать позвоночник, заставить кровь вскипеть при помощи ультразвука. Протекторий держал их как карателей, внушающих ужас; именно аниматусы были той несокрушимой опорой, на которой держалась вся мировая система. Система деления на классы. Система, которую Лазарус, Елена, Икар и другие так стремились уничтожить.
— Понято. Спасибо за работу, Икар, — Лазарус похлопал друга по плечу. — Отдыхай.
Он вышел из ванной и взглянул на время: в этой квартире они торчали уже два часа; пора было узнать, как дела у Латании.
Каждый в их команде начал свой путь с неповиновения. Наивные дети, отказавшиеся ехать на Остров и создавшие свою армию сопротивления — Отряд Одаренных… Именно так воспринимал своих друзей Лазарус, трезвым умом понимая, что их шансы хоть чем-то ответить протекторию стремятся к нулю. Так было до тех пор, пока к ОО не начали присоединяться люди совсем другого уровня. Такой была двадцатисемилетняя одаренная, которую Уик случайно нашел в сети под псевдонимом “Латания”.