ы уничтожим их мозговой центр.
Мэгги покачала головой.
— Ее не так-то просто одолеть, — сказала она. — Мы с Томасом видели на, что способен этот аниматус. И какие у него хозяева.
— Не забывай, что мы одаренные, — с вызовом сказала Рантан. За спиной у нее были две изогнутые сабли, закрепленные крест-накрест, совсем как в кино.
Мэгги с улыбкой встретила ее дерзкий взгляд.
— Да мы тут все не лыком шиты, — ответила она.
— Рантан, делиться на одаренных и не-одаренных сейчас — означает вести себя не лучше, чем те, кто хочет уничтожить нас, — сказал Лазарус. — Мы сопротивление, и в этом наша сила.
Рантан замыкала шествие. Глядя на нее, Сати вспомнила Катану, одноклассницу, которая была влюблена в Лазаруса Уика. Интересно, где она теперь? Может, тоже где-то здесь, в рядах сопротивления? Или пассивно “сражается” на стороне врага, отдавая предпочтение классовому делению? Если подумать, столько людей выбрало слепое подчинение только из-за страха что-то менять. Люди боятся протектория и аниматусов, когда на самом деле должно быть наоборот.
— Антиматерия должна покинуть Метрополь как можно скорее, — заключил Айзек. С тех пор, как его предал Тора Матиас, киборг не боялся прослыть параноиком. — Не думайте, что я вам не доверяю, — он взглянул на Уика, Рантан и Елену, — Просто хранить такое оружие — все равно, что сидеть на пороховой бочке.
— Согласен, — сказал Томас. — Отправимся вместе с ближайшим крейсером.
Одаренных на Остров доставляли батискафы, тогда как крупногабаритные ресурсы перевозили большие суда.
— Как только зона Х будет уничтожена, настанет наш черед, — сказал Айзек. — Нанесем удар по всем фронтам сразу, чтобы не дать противнику опомниться.
— А что насчет гражданских? — спросил Ойтуш. — Какова вероятность, что кто-то выступит на нашей стороне?
Кое-кто из присутствующих насмешливо фыркнул.
— Я бы расчитывал только на себя, офицер Эвери, — признался Айзек.
— Не все хотят перемен, — заметила Мэгги. — Многие граждане, по-крайней мере в Прато-Гамме, считают нас преступниками. В этом заслуга СМИ.
— Считали преступниками, — поправил ее Томас. — Когда Прато-Гамма еще существовала.
Томас и Ойтуш. Два столь дорогих Сати человека отправлялись на Остров вместе. Вряд ли Томаса будут ждать с распростертыми объятиями, ведь он не просто диссидент, он предатель. А Эвридика так и вовсе была под личным шефством Роланда Грейси. Но больше Сати волновало другое: слабо верится, что Дана Хатт не знает о готовящемся нападении. Она сильная прорицательница, и видит все ходы наперед. Единственное решение — действовать спонтанно, импровизировать, исходя из ситуации. Именно поэтому Айзек решил предоставить Ойтушу и Лазарусу полную свободу действий. Без четкого плана, но синхронно — только так можно было пробить брешь в системе, стоящей у власти.
Смотря на отряд, продвигающийся в глубине подземных катакомб, Сати с болью в сердце осознавала, что выживут не все.
— Это наша последняя общая встреча, дамы и господа, — сказал Айзек напоследок. — Я развязываю вам руки. Больше никаких приказов, ведь все мы действуем во имя одной цели. Живем и жили до этого все это время.
***
В ночь накануне отъезда немногие в подземке спали мирным сном. Горели костры, и люди сидели возле них, разговаривали, пили травяной чай. Одаренные и офицеры, дети и старики. Даже те, кто не знал о планах сопротивления (хотя таких почти не осталось), чувствовали, что перемены витают в дымном, закопченном воздухе.
Сати и Ойтуш не выходили из палатки до самого утра. Они разговаривали, смеялись, вспоминали приятные и грустные моменты за все то время, что они провели вместе. Сати видела, как Ойтуш волнуется, как трясутся его руки, когда он пытается застегнуть свою жилетку или зашнуровать ботинок. А еще она знала, что Томас и Мэгги делают сейчас то же самое. Этим утром им всем предстояло прощаться.
— Эй, мы ведь не надолго расстаемся, поняла? — сказал Ойтуш, увидев как Сати на него смотрит.
— Поторопись, а то рожу без твоего участия, — девушка улыбнулась. Вымученно, поскольку сил притворяться больше не осталось. Они оба знали, что только чудо поможет им обоим пережить эту бойню. И у Ойтуша было на примете одно такое “чудо”.
— Я останусь в живых, что бы ни случилось, — сказал Ойтуш.
— Никто не может быть уверенным… — начала Сати.
— Я могу, — Ойтуш положил руки ей на плечи. — У меня есть один фокус.
Сати устало закатила глаза и попыталась оттолкнуть его, но Ойтуш только сильнее прижал ее к себе.
— Я не умру, обещаю тебе, — шепнул он. — Но и ты пообещай мне кое-что.
Сати взглянула на него. Все ее мнимое спокойствие давно исчезло, уступив место разрушительному парализующему страху за себя и своих близких.
— Что?
— Не делай глупостей, — сказал Ойтуш. — Не выходи из подземки, не геройствуй.
Девушка удивилась.
— С чего ты взял, что я собираюсь? Ты же слышал, что Айзек приказал…
— Я прекрасно знаю тебя и твое отношение к приказам Айзека, — снисходительным тоном произнес Ойтуш. — Поэтому и прошу тебя. Не пытайся кому-то что-то доказать. Просто дождись меня.
Сати открыла рот чтобы что-то возразить, но передумала. Он был прав: выжить было гораздо важнее.
Перед самым рассветом они уснули. А дальше — все как в тумане. Последние наставления Айзека, друзья, которые пришли проводить, имплантация пиратских чипов… И вот уже Ойтуш и Айзек жмут друг другу руку на прощание. Человеческая и механическая ладонь. Учитель и ученик. Командир и солдат.
Два друга.
— Ты отвечаешь за нее, — шепнул Ойтуш на ухо киборгу, так, чтобы Сати ничего не слышала. — Своей жизнью отвечаешь, понял?
— Понял, — серьезно сказал Айзек, а затем вложил в его ладонь взрывчатку, надежно упакованную в ударопрочный контейнер. — А ты отвечаешь за это.
— Мне взорвать ее любой ценой? — так же негромко спросил Ойтуш.
Он был уверен, что знает ответ главнокомандующего, ведь уничтожение зоны Х было краеугольным камнем их победы в этой войне. Это было важнее, чем жизнь любого из них.
— Нет, — вместо этого ответил Айзек. — Главное возвращайтесь живыми. Все трое.
История Даны
— Главное возвращайтесь живыми. Все трое, — сказал Айзек. Еще секунду он смотрел на Ойтуша, а затем очень тепло похлопал его по спине своей здоровой ручищей. Потом проделал то же самое с Эвридикой, а вот Томаса такой чести не удостоил. Все-таки неприязнь к телепату была сильнее.
— Мне пора, — Ойтуш крепко обнял Сати перед тем как сесть в машину.
— Прощай, — сказала девушка.
— Не говори так, — нахмурился Ойтуш. — Я не разрешаю тебе хоронить меня раньше времени.
— Лучше всегда прощаться как в последний раз, — Сати улыбнулась, но эта улыбка не дарила ему надежды. — Так проще.
— Мне проще знать, что ты не сдалась и ждешь меня дома, — Ойтуш машинально поправил рюкзак за спиной. Он не был тяжелым, ведь в этот раз они отправлялись налегке.
— Ойтуш! — его окликнула сестра. Они с Томасом уже сидели в джипе, полностью готовые к отбытию. В любой другой ситуации Айзек отвесил бы офицеру Эвери пинков, за то, что тормозит всю команду, но только не сегодня. Сегодня попрощаться было действительно важно.
— Я не сдаюсь, — ответила Сати и поцеловала Ойтуша. Ее губы показались ему холодными и сухими.
“Точно у мертвой”, — невольно подумал парень, и тут же отмахнулся от этой жуткой мысли.
— Береги сына, — сказал он, и не оглядываясь направился к машине. Не таким он представлял себе их прощание, ох не таким. А тут еще и чертов Кэлвин-Смит подлил масла в огонь:
— Почему ты так уверен, что у тебя сын? — спросил Томас, а потом, заметив изумление на лице Ойтуша, добавил, — Брось, да все уже знают. Поздравляю, кстати. Успел завещание написать?
Ойтуш едва не бросился на него с кулаками, но в этот момент Эвридика преподнесла им неожиданный сюрприз. Вместо нее за рулем автодрезины возник Протон Ситис, живой и веселый. Пару секунд он просто смотрел двух идиотов, и его немигающий насмешливый взгляд прожигал насквозь. Эвридике не нужно было ничего говорить: вид погибшего товарища заставил Томаса и Ойтуша вмиг протрезветь. Протон погиб ради того, чтобы у сопротивления появился еще один шанс. Нельзя было оскорблять его честь, особенно, когда сам стоишь на пороге смерти.
— Нужна еще мотивация? — спросила мисс Эвери, вновь призывая свой привычный облик. Ответа не было.
— Тогда поехали, — сказала она и завела мотор.
В эту секунду страшный грохот раздался над их головами, словно небо затрещало по швам. Вот только вместо неба над ними был закопченый потолок из бетона и камня. Потолок старого метро, который ни с того ни с сего принялся рушится прямо на глазах.
— Жми на газ, Эвридика! — не своим голосом заорал Ойтуш. Девушка не растерялась и, втопив педаль в пол, в последний момент увела джип из-под обломков.
Автодрезина мчалась вперед, а потолок все сыпался и сыпался, поднимая непроницаемую завесу пыли. Совсем скоро станция осталась далеко позади, вместе со всеми теми, кто еще пару минут назад был так близко.
— Да что же это такое?! — схватился за голову Ойтуш, когда джип наконец остановился. Звуки обвала стихли, и метро вновь начало наполняться давящей тишиной.
— Я не могу связаться с Айзеком через “Око”, — сказала Эвридика, нервно кусая губы. — Томас, попробуй ты.
— Уже пытался, — отозвался тот. — Что-то блокирует меня, я не могу их услышать…
“Какого хрена тогда ты нам нужен?!” — хотел было высказаться Ойтуш, но вовремя прикусил язык.
— Запускай дронов, — вместо этого велел он сестре.
Через пять минут трехмерное наблюдение показало, что обвалившийся потолок отрезал их от станции завалом длиной почти в два километра.
— Вернемся по объездной, — сказал Ойтуш. — Если кто-то заложил бомбы, значит люди на станции находятся в беде.
— Мы потеряем слишком много времени, — Том покачал головой, и Ойтуш тут же адресовал ему гневный взгляд.