Как понимаешь, такой слабой, маленькой и скрытной персоне, нужна противоположность, что скроет своей силой, храбростью и стойкостью все её изъяны. Слабой и нерешительной нужно яростное сердце, что поможет двигаться вперёд. Ловкой и смелой — каменная стена, что прикроет спину. Ну а глупой и податливой… Таких в ваши дни крайне много, кстати… Таким нужен поводок, к сожалению.
Так и получается, что сила и уверенность в себе и своих решениях, является животным магнитом для слабого, как вы нас называете пола. Наверняка ты замечал, как красивые и со стороны умные вешаются на шеи здоровяков, глядящих на тех словно перед ними вещи, вот это истинный пример… Да, есть исключения, обманувшие не только саму природу, но даже и божественный ход вещей. Однако, такие вот случаи лишь подтверждают неоспоримость главного правила этого мира: сила правит всем.
Принцип, я думаю, ты понял, теперь вернемся к твоему проклятию — Пальчик Ки уткнулся в мою грудь. — Внутри твоего сердца заложено некая печать, источающая древнюю силу, пробуждающую главный женский инстинкт. Мощь этого проклятия настолько велика, что, используй его на любом смертном несколько секунд, и тот может сойти с ума. И не только смертный… Безэмоциональный дух обретёт чувства; демон, поглощённый тем, что ему никогда не дано ощутить, ослабнет; а божество, склонив голову, подчинится. Я чувствую это всё сильнее. Тот, кто проклял тебя, был богом, или даже сильнее… Первородным, давшим жизнь богам.
— Первородный? — Те, кто дали жизнь даже богам? А такие есть? Разве они не возникли из ничего и прочее?
— Верно. Вам, людям, мало о них известно, но… Тебе, как человеку, проживающему на западе, слово «Титаны» что-нибудь говорит?
«Титаны?! Меня что, проклял титан? Вы что, шутите?». — Молча кивнув, вопросительно уставился на богиню. Та, словно читая мои мысли, улыбнувшись, поспешила пояснить:
— Расслабься, всех первородных или истребили в божественной войне их же дети, или заточили в местах, о которых люди даже и не слышали. Ведь боги такие же, как и люди: зная, что есть сила, способная их уничтожить, поспешили от таковой избавиться. В этом мы недалеко ушли от титанов, первых предпринявших подобную попытку истребить нас. Ну а вы, в свою очередь, не так уж и далеко ушли от богов.
Однако, подобное убийство всегда сопровождалось тяжелыми последствиями, по-разному влияющими на богов. Кто-то обретал неподконтрольную мощь, убивавшую всех, до кого только мог дотянуться его обладатель; кто-то удачу, что, с одной стороны, делала человека успешным во всём, но с другой, превращала всё его окружение в… Ну, ты понял.
— От подобного можно избавится? — Не договорив, опустила взгляд богиня. Интересно, это она сейчас про себя? Быть может, она думает, что во всех её бедах виновен кто-то из первородных? Но ведь изначально она говорила совсем другое.
— От силы, перед которой даже боги не устоят? Разумеется, это даже проще, чем ты можешь представить… Всего-то нужно пожелать, и вуаля — то, при помощи чего ты можешь покорить весь мир, уже в чужих руках. Другой вопрос, что немногие на это решаться.
— Ты думаешь, что подобная штука сейчас во мне? — На мой, как мне казалось, вполне логический вопрос, богиня звонко рассмеялась. В этом плане её поддержала и Мо, легонько хлопнув меня по плечу.
— Нет… Вовсе нет. — утирая проступившую слезу, отозвалась Ки. — Дай смертному что-то подобное, и эта сила тотчас обратила его в горстку пепла. Вмиг, или ещё быстрее. — В словах Шень я не услышал для себя вообще ничего смешного.
— Ну а если я там уникальный и…
— Ты безусловно уникальный, Ми-ша, одно твоё имя чего только стоит. Однако этого недостаточно. — Проговорила Ки. — Твоё проклятие — это лишь крупица, зёрнышко от возможной мощи истинного наследства первородных — титанов как вы их называете.
— Но всё же, ты думаешь, что это она, да?
— Вряд ли играющие боги допустили бы подобной утраты в мире смертных, но, как говорится: всякое бывает. Я больше склонна предполагать, что на твою тушку положила глаз одна из сильных богинь, и это проклятие своего рода магнит для неё и её семьи, что позволит в нужный момент выйти на тебя. Хотя, не уверена, ибо подобное проклятие, перебор для любовных игр. За такое, соглядатае по головке не погладят, и могут наказать виновницу, возжелавшую завладеть сознанием смертного.
Скажи, до начала вот всего этого связанного с твоим проклятием, когда у тебя была женщина? Какая-нибудь ну очень странная?
Вопрос Ки застал меня врасплох. Самый странный мой опыт был до армии, в восемнадцать, когда на отходной меня соблазнила чья-то приглашенная подруга двадцати восьми лет, в итоге оказавшаяся девушкой по вызову, заказанной моими друзьями, знавшими о том, что у меня с этим были маленькая проблемы. Ха-ха, чёртовы уродцы, как же я скучаю по тем денькам и их компании…
— Не знаю, Шень, может, в восемнадцать…
— В восемнадцать? — Удивленно встряла Хуалинг. — А после этого был ещё кто-то, или ты в монахи подался?! — Явно глумясь, похихикала та. — Ибо по-другому твою «неприкасаемость» я объяснить не могу.
— Да были, конечно. Мо, не мешай! — ладонью оттолкнул эту довольную, глумливую рожицу, повисшую на моём плече обратно за спину, злобно отозвался я, вызывая тем самым очередную улыбку богини.
— Слишком давно. Тебя бы уже точно нашли и посадили на цепь. Ну, тогда, возможно, тебя просто зацепило в момент, когда кто-то использовал божественный артефакт, или частицу истинной силы, какой-нибудь осколок первородного того же.
— Осколок? — Едва не подпрыгнув на месте, вспомнил я разговор Укуна и Суинг. — Обезьяна при мне обсуждала что-то подобное с Хэ, а после этого на нас напали в «Фонаре».
— Теперь всё стало немного понятнее. Быть может, виной всему — твоя лиса. Неаккуратно обладавшая силой, случайно прокляла тебя, а после, желая извиниться, решила начать о тебе заботиться и…
— И сама попала под проклятие? Этого не может быть, Ки, ты же знаешь, сила первородных не влияет на своего владельца ровным счетом никак. Это не может быть дело рук древнего артефакта. — резонно подметила Хуалинг, с чем Шень вынуждено согласилась.
— Значит, это что-то другое. В любом случае, что ты имела в виду, когда говорила про «суть проклятия»?
— А ты ещё не поняла? Его проклятие — овладевать умами женщин, заставляя их кровь кипеть, а мысли вращаться только только вокруг его. Он способен покорить любое сердце. любой красотки, одним лишь своим касанием.
— Ген подчинения… — Задумчиво протянула Мо.
— Какой ген? — Удивленно переспросил я.
— А, забей, это я в одной программе по телику слышала. — Отмахнувшись, отозвалась домовая.
— Когда я нашла тебя на том берегу и впервые прикоснулась к тебе, я подумала, что это любовь. То, о чем меня в древности многие молили. Однако позднее, раз за разом я убеждалась в том, что здесь замешано что-то другое. Меня тянуло к тебе сильнее, чем… Даже не знаю, как это назвать. Чем дольше я находилась рядом с тобой и глядела на твоё проклятие, тем сильнее осознавала, что могло быть всему виной. И теперь я убедилась в этом окончательно.
— Хочешь сказать, человек, к которому я прикоснусь, полюбит меня в независимости от того, нравлюсь я ему или нет?
— Женщина. Верно. — Подтвердила мои слова Мо.
Мерзкая способность, подходящая больше какому-то маньяку или извращенцу. Чёрт, теперь мои отношения с Суинг, Хуалинг и поведение Чу… Давно я не чувствовал себя так мерзко.
— Это не говорит о том, что они, глядя на тебя, чувствуют себя плохо или ещё что. Уверена, все, с кем ты спал, были в высшей степени счастливы на тот момент, но…
— Это счастье было навязано проклятьем, верно? — На мой вопрос Ки лишь молча кивнула, после чего мы несколько минут провели в полной тишине. Каждый в своих размышлениях.
— Плевать на проклятие. Я не согласна с твоими словами, Шень! — Донеслось грубо и уверенно из-за моей спины.
— Другого объяснения…
— Мне не нужны другие объяснения! — Перебила богиню Хуалинг. — Он спас меня. Сделал для беспризорного бога за несколько дней больше, чем до этого для меня сделали все люди и боги этого чертового мира вместе взятые! Проклятье заставляет меня его любить?! Да чёрта с два! Мои чувства к тебе, Миша, искренне… А-а-а! Лучше бы спать пошла, и уши мои этого не слышали! — Схватившись за голову, запричитала Хуалинг. — Не слушай её, Миша, делать людей счастливыми — это никакое не проклятие!
На слова домовой, я и Шень не спешили отвечать. Всё нужно было тщательно обдумать, и, спустя некоторое время, Ки всё же продолжила свою мысль, задав Хуалинг вопрос:
— Ты действительно так считаешь?
— Да, и думаю, это взаимно. Он не гонит меня, не заставляет делать то, чего я не желаю. Он… Он…
— Взаимность, это чудо, а ещё… Он полигамен, и тебя это раздражает. — Усмехнувшись, добавила Ки. — Я ведь вижу, как ты смотришь на меня всякий раз, когда я рядом, и в этом вся проблема, Мо. Ты называешь благословением то, что ты любишь его, и эта любовь взаимна, но… Что бы было, если бы ты не нравилась ему, или он посчитал бы тебя уродиной? Что бы ты думала, избегай он тебя и спи только с другими?
— Он не такой…
— Неважно. Он не такой только по отношению к тебе. Но к другим? Прикоснись он к калеке уродливой, и влюбись случайно та в него, что будет думать бедная девушка? Заставь он полюбить сильную и властную богиню, не желающую делиться с кем-то другим, что будет с тобой? Ответ, я думаю, ты знаешь. — Вполне серьезно проговорила Шень. — Этому человеку теперь опасно любить кого-либо вообще, ведь рано или поздно, независимо, как он будет осторожен, за его любимой, чьи чувства могут быть лишь фальшем, за которым пустой занавес, придёт кто-то другой. Конкурентка, считающая, что лишь её чувств он достоин. И когда этот день произойдет, когда кто-то спустится с небес и приставит к твоему горлу меч, предложив Мише выбор: или любовь, или смерть твоя и всех его близких, в этот момент ты тоже назовёшь происходящее благословением? — горько усмехнулась богиня.