– Почему вы храните у себя книгу рецептов? – Природная любознательность девушки пересилила ее заносчивость, и Фэй решила другим путем выяснить, что такое рецепты и в чем их ценность.
Тень таинственной улыбки коснулась тонких матово-розовых губ представителя Сотни, будто он раскусил ее уловку. Но тон его равнодушного голоса звучал так же серьезно, без насмешки, и с должной учтивостью:
– Кулинарное искусство некогда процветало в покинутом вашими предками мире. Я и мои сородичи считаем уцелевшие записи исключительно оригинальными и достойными изучения. Вряд ли мы когда-либо приблизимся к разгадке всего величия человеческого подхода к трапезе, ведь в ее основе лежат зачастую иррациональные и бессмысленные практики, но мы отдаем должное развитому, но утерянному мастерству.
Перед глазами Ви вспыли аскетичные деликатесы Сотни, и она смогла понять восхищение, горевшее в необычных глазах Высшего существа, когда оно говорило о прежней человеческой кухне. Ви и сама поражалась тому факту, что раньше в запасах у людей было столько различных продуктов и ингредиентов, что впору было составлять целую книгу по их готовке и потреблению.
Спутник Вивиан кивнул головой перед монолитной черной стеной, и та послушно и медленно поползла вверх, озаряя их ярким оранжевым светом.
– Куда мы пришли? – изумилась «первичка».
Их взорам открылось огромное помещение с квадратной ямой в две ступени посередине, где «умная» желтая мебель приняла форму паривших кушеток. Из витражных окон открывался панорамный вид на освещенный Мьерном и поливаемый дождем Кеотхон.
– На процедуру переливания биотоков.
Глоуроусаудерс первым спустился в центр оранжево-желтой комнаты, пока черная стена наглухо закрывалась позади Фэй.
– Переливание биотоков? – переспросила застывшая на месте «первичка».
Махнув тогой, Делегат плавно развернулся к гостье и кротко склонил подбородок, будто пытаясь обдумать последующие слова.
– Прошу простить, если мои слова прозвучат как принижение, но ваш организм не выдержит энергетики тридцати Делегатов Сотни, собранных в одном помещении без присутствия переходных форм жизни.
– Разве нельзя дать мне руавант?
– Руавант не справится с подобной нагрузкой. Не в вашем случае. – Фиолетово-лиловые глаза Глоуроусаудерса блуждали по помещению, будто он испытывал некую неловкость перед Фэй за это уточнение. – Будь ваш организм чуть покрепче, вероятно, его действие оказалось бы эффективным.
– А как происходит переливание биотоков? – недоверчиво поинтересовалась Ви, настороженно приближаясь к яме, в которой стоял величественный исполин.
– Я стану донором и поделюсь с вами заряженными частицами своего биополя, которые помогут вам перенести тесный контакт с концентрированной энергетикой моих собратьев.
– Каким образом это осуществляется? – вновь переспросила девушка, глядя на кушетки, которые горизонтально покачивались словно на невидимых волнах, готовые принять форму ее спины.
– Сейчас сами увидите, – кратко ответил Элитник, опускаясь на одну из кушеток и аккуратно укладывая края тоги рядом с собой.
Вивиан нахмурилась: похоже, он вновь забыл, что имеет дело с простейшим видом, который элементарно боится боли. И было бы уместно сказать что-то обнадеживающее вроде: «Не бойтесь, это не больно», но из уст богоподобного существа такое подбадривание из-за мелких переживаний, должно быть, звучало бы крайне нелепо. Фэй не оставалось иного, кроме как повторить за Высшим по рангу и позволить «умной» кушетке себя уложить. Ви мысленно представила это странное зрелище: две желтые кушетки укачивали и убаюкивали выходцев из двух прямо противоположных классов на фоне тонувшего в ливне Кеотхона.
– Мисс Фэй…
– Зовите меня Вивиан.
– В таком случае вам придется обращаться ко мне по имени – Идо.
– Обращаться к достопочтенному члену Сотни народным прозвищем? – встрепенулась Ви, дернувшись на чувствительной кушетке из-за секундной мысли о том, что Глоуроусаудерс научился шутить, пусть и неудачно.
Высшее создание повернуло голову в ответ, и девушка в очередной раз удивилась идеальности его черт, которые оставались кукольно гладкими даже под горизонтальным наклоном.
– Это не будет нарушением субординации или проявлением фамильярности с вашей стороны. Прохождение процедуры переливания биотоков – достаточный аргумент, который можно было бы привести в качестве доказательства нашего содружества.
Ви лишь кивнула, устремив взгляд на потолок, с которого струился мягкий оранжевый свет без определенного источника, будто само покрытие потолка и было настоящим светом.
– Вивиан, я должен предупредить вас, что после пересадки заряженных частиц между нами возникнет связь. – Ви чувствовала, что Глоуроусаудерс продолжал смотреть на нее, несмотря на отсутствие зрительного контакта, и это вызывало в ней дикое смущение. – Вы допустите мою материю в свое энергетическое поле, и некоторые ваши подсознательные импульсы будут мне открыты. Это вполне дает вам право называть меня как удобно.
Вивиан не могла привыкнуть к тому, чтобы мысленно называть члена Элитного класса просто Идо, будто какого-то соседа по котлу на фабрике. Она пробовала это сокращение на вкус в тот момент, когда к ней словно бы протянулись тонкие прозрачные щупальца и вызвали электрическое покалывание в нервных окончаниях.
Девушка испуганно оглянулась на парившего рядом Идо, но тот казался расслабленным и умиротворенным, а свисавшие с кушетки на пол серебристые локоны казались вуалью с искусной вышивкой, переливаясь микроскопическим бисером и праздничными блестками. Он напоминал скульптуру эпохи Античности, в которой предки Вивиан представляли себе признаки двуполой красоты и совершенства. Его длинные белоснежные ресницы обрамляли яркий и искрившийся фиолетово-лиловый взгляд, глубокий и всепроникающий, который теперь был направлен в сторону находившихся на грани потопа городских блоков.
Покалывание на кончиках пальцев и волосках на теле то усиливалось, то утихало, и Ви оставалось лишь гадать, как долго это продлится. Поэтому она решила заговорить на тему, терзавшую ее с момента катастрофы:
– Он сказал найти Уиндли, которому Лила могла рассказать что-то о маме.
Глоуроусаудерс, вернее Идо, вновь повернулся лицом к «первичке», и жжение в теле на несколько секунд стало невыносимым.
– Уиндли Чоплер, предположительный партнер Лилы Фэй, с которым она планировала обручиться. Сирота, санкционированных сестер или братьев нет, – отчеканил член Элиты компьютерным голосом, будто считывал с монитора его досье. – Юношу разыскивают на месте работы уже несколько ниципцев. В капсуле не появлялся, на стеллажах замечен не был, в ЦГЛ не поступал.
Вивиан робко кивнула, поняв, что Идо уже заранее разузнал об их окружении.
– Похоже, что лидер не может отыскать его и решил, что вы справитесь с этим лучше, потому и отпустил. – Гладкие черты лица андрогина редко тускнели, но в тот миг показались Фэй слегка задумчивыми. – Он наверняка следит за вашими дальнейшими действиями, ожидая, что вы приведете его к заветному источнику информации.
Вивиан не успела как следует осмыслить тот факт, что ее мать была насильно втянута в запрещенные исследования. Она никогда не наблюдала за ней никаких странностей: с работы домой Анна Фэй никогда ничего не приносила, ни о чем подозрительном не заикалась. Впрочем, младшая Фэй была слишком мала, чтобы разгадать полутона маминого одинаково утомленного настроения.
Если бы Лила была сейчас с Вивиан, то обязательно бы дала подсказку, где мама могла скрыть какие-то важные для эксперимента данные. Мама всегда могла положиться на Лилу, как на саму себя… Вспыхнувшее в Фэй осознание прошлось по ней мощной волной, и она буквально физически ощутила, как оно хлыстом ударило по Идо, отчего он едва заметно дернулся на парившей кушетке.
– Лила и есть мамин тайник, – выдохнула Вивиан, расширив глаза от собственного озарения.
Аура вокруг «первички» продолжала вибрировать от слияния с частицами Делегата, и девушка ощутила его любопытство сквозь эту прозрачную нить, протянутую от его биополя к ее.
– Если мама утаила какие-то файлы до своей смерти, то наверняка спрятала их у старшей дочки. А потом Лила передала их кому-то другому. – Клубок в голове Фэй начал распутываться с неистовой скоростью, и она заговорила скороговоркой почти без запинки: – Сначала он полагал, что Лила отдала мамины файлы мне, но потом понял, что просчитался, ведь я ничего не знала. Теперь ему нужен Уиндли, но тот исчез с радаров. И он использует меня в качестве ищейки, которая была знакома с объектом.
В помещении воцарилась мертвая тишина, будто Вивиан, охваченная бредовой лихорадкой, говорила сама с собой. Она оглянулась на Идо, который неподвижно возлежал на кушетке и впервые представился ей в ином свете: он был в полном замешательстве. Его эмоции, скудные и блеклые, как ей казалось ранее, теперь отчетливее проявлялись в движениях мышц, менявшихся со скоростью света.
– Ваш проницательный ум и жизнестойкость воистину от лучших генов.
Вивиан сразила волна теплоты, направленная по энергетическим вибрациям в ее сторону, но вместе с тем она ощутила нечто похожее на истощение.
Процедура трансплантации, казалось, начинала существенно сказываться на самочувствии члена Сотни, но лишь по внешнему виду об этом было сложно судить.
– Это заслуга моей матери. – Ви позволила себе слабую улыбку впервые за все случаи, когда упоминала свою маму. – Как я и говорила, мы проводили с ней мало времени.
Идо кивнул, явно припомнив их первый разговор на собеседовании, который тоже коснулся Анны Фэй.
– Но она однажды сказала при мне кое-что. – Фэй начинала нравиться эта игра, заставлявшая вновь появляться всполохам в узорных глазах Идо. – Вы правда не чувствуете ненависти?
– Некоторые представители моего вида ответили бы, что нет, не чувствуем, – без заминки ответил Идо, которого тоже начинали затягивать беседы с представителем низшего ранга. – Но на самом деле правильнее сказать, что подобного рода комплексные, энергозатратные и вредоносные эмоции мы автоматически блокируем.