– Моя сестра и Уиндли мечтали сбежать на край материка и вести мирную жизнь среди ферм «третичников». Возможно, он прячется где-то у самого обрыва Кеотхона, – вздохнув, сказала Ви. Она почувствовала, как обоюдное воодушевление разлилось по соединенному биополю.
– Тогда оттуда мы и начнем наши поиски.
Глава 13
В первые циклы довольно специфичный тандем из «первички» и Элитника наведался к северо-западным материковым склонам. Эти крутые черные скалы были наиболее густо заселены: в остальных местах, где трущобы из металлоконструкции резко обрывались, бушевали тихтланты[26]. Так люди прозвали безумные ветры, дувшие на берега из-под воды.
Фактически это явление вовсе не было ветром, а скорее пульсацией ядра, которое насылало на сушу сквозь океанические бездны жуткие вихрившиеся петли цвета дагатовской ночи, которые могли снести часть скалы, оставив в ней впадину или ущелье. Именно они делали судоходство неосуществимым предприятием для кеотхонцев.
В глубине океана тихтланты напоминали водяные взрывы, будто гейзерные мины, взмывающие в небо толстые струи воды на участке подрыва. Само слово «тихтланты», как Ви однажды рассказала знакомая в столовой фабрично-заводского комплекса, происходило от названия двух древних океанов на бывшей планете людей. Тихтлантические штормы и бури меньше всего затрагивали северо-западную часть Кеотхона. В тех же водах чаще всего обитали пассадеты, вокруг ареалов обитания которых образовались скалистые фермы и плавучие деревушки.
Пляжей с черно-серебристым песком, тихих портов и лагун на Кеотхоне практически не было: острые каменистые выступы упирались прямо в беспощадный пенистый океан, цвет которого был бледно-красным, словно наполненным человеческой кровью. Именно цвет останавливал отчаявшихся выходцев из младших классов пытаться как-то прижиться на берегу. Сам вид этих вод наводил ужас на человеческий разум, привыкший ассоциировать подобный оттенок с жидкостью, бежавшей по их венам. Ви часто слышала городские байки о сумасшедших и психопатах, которые теряли рассудок от созерцания пасмурного, беспокойного, мятущегося, кроваво-красного океанического пейзажа. Иные, кого вид не смущал, просто не находили смысла прозябать на холодных и суровых ветрах скалистого побережья. Промышленных предприятий там практически не было, а в пассадетский промысел допускались лишь старшие классы.
Вивиан знала, что на противоположном юго-восточном побережье находился небольшой фильтрационный завод, который занимался очищением океанических алых вод от ферментов и разработкой «вторичной воды», в народе прозванной серой. Но условия работы в эпицентре тихтлантов были тяжелыми, если не сказать невыносимыми.
Шквальные направленные ливни продолжали властвовать над Кеотхоном, мешая протестующим и митингующим подолгу бастовать. Но беспорядки окончательно не сходили на нет.
Ви понятия не имела, насколько способными и гениальными были Ульф и его помощники. Ей оставалось лишь озабоченно гадать, сколько циклов им могло понадобиться на создание аналогов летательных экипажей Сотни и на уговоры недовольных покинуть материк, чтобы посеять хаос в драгоценной обители Правящего класса. Совет Сотни постановил, что тридцатке Делегатов следовало оставаться на Кеотхоне до полной стабилизации ситуации.
Идо облачил Вивиан в короткий черный плащ с капюшоном и серебристыми кисточками по краям. Влагонепроницаемая ткань защищала от проливного дождя, но девушка подозревала, что плащ также служил прикрытием их довольно экстравагантного дуэта. Даже если Идо принял у себя одержимую последовательницу культа, это вовсе не означало необходимость регулярно появляться в ее компании в разных местах материка.
Чтобы добраться до основания материка, уходившего в воду, яйцевидному аппарату Глоуроусаудерса приходилось делать так называемые ныряния, когда они опускались с верхних уровней и блоков до нижних стеллажей. А потом и вовсе их ждал крутой наклон к земле, омываемой океаном, на которой стояли замурованные старые ярусы, служившие фундаментом верхних уровней. К моменту, когда они подлетели к краю материка на аппарате, который Глоуроусаудерс предусмотрительно сделал невидимым, у Ви начались проблемы со слизистой. Пересаженные частицы ауры Идо ликвидировали патогенные клетки в организме «первички», но иногда ощущалась несовместимость с человеческим телом, тогда чужие элементы атаковали организм, причиняя определенный дискомфорт. Идо без жалоб Фэй чувствовал это и старался брать под контроль действия биополя, направляя энергию на очаги распространения болезни.
Чем дольше Ви находилась в компании Делегата, тем сильнее ощущала их колоссальное различие. Например, в восприятии сторон света. Мало того, что Идо руководствовался непонятными тезисами и терминологией, он еще и не делил мир на право, лево, верх и низ. Чаще всего он удачно переводил свои единицы измерения на человеческий язык, но иногда у него автоматически слетало какое-то неизвестное Ви понятие или определение. Тогда девушка старалась намекнуть об этом через общие биотоки и хмурый вид, но порой приходилось вслух переспрашивать. Временами и у Идо были осечки, он забывал об их коренных межрасовых отличиях. К примеру, когда они подлетали к северо-западным трущобам, Делегат поинтересовался, ощущает ли Ви присутствие Уиндли.
– Я не обладаю подобными экстрасенсорными способностями, – пришлось напомнить Фэй.
Идо был крайне удручен тем, что для поисков пропавшего субъекта Вивиан требовалось лично обыскать каждый закоулок длинного скалистого обрыва, испещренного навесными контейнерами третьего класса.
– Мы рискуем затратить на поисковую операцию одной стороны материка почти половину ниципца, – не скрывая разочарования, сетовал Делегат.
Вивиан лишь выразила надежду, что ее догадка верна и на этом конце земли им все-таки удастся отыскать Уиндли, по пятам которого следовал Гирон. На удивление, у совершенно несовместимой парочки складывалась вполне неплохая командная работа: Идо со своей гипервосприимчивостью к живым оболочкам экономил им время, направляя к тем скалистым закуткам, где пульсировала жизнь, и отказываясь от тех маршрутов, что были необитаемы. А Ви проворно и ловко обшаривала пещеры, ущелья, заброшенные контейнеры и узкие проходы, которые завалило камнями после антропогенных катастроф и редких наплывов тихтлантов.
Они проводили обыск, начиная с вершины обитаемых блоков и заканчивая бурлившим подножием скал, на котором крепкими канатами и покачивавшимися понтонами соединялись плавучие лавки и жилые контейнеры пассадетских фермеров. Острые булыжники и камни служили столбами, на которые крепились веревки и канаты пришвартованных коробок, образуя своеобразный дикий порт, отдавшийся на милость стихии. Ви с изумлением наблюдала, как перепачканная в черном песке детвора «третичников»-отшельников бесстрашно прыгает по верхушкам этих скользких камней, привязывая канаты. Почему-то этот пейзаж явственно напомнил ей о собственной бездомности и сиротстве. Она успела побывать контрактницей сепаратистов и гостьей Сотни, но прежний статус одной из дочерей семьи Фэй больше не вернуть. Совсем недавно девушка сердилась на судьбу за то, что ей выпал жребий родиться в несостоятельном первом классе, но теперь ей ничему и никому не хотелось принадлежать так сильно, как собственной несчастной семье.
– О чем задумались?
Ви смахнула слезу, которая некстати появилась из уголка глаза. Глоуроусаудерс возвышался над ней на несколько скалистых выступов, по любимой привычке пряча руки за бурой мантией. Ви представила, как эффектно развевались бы его серебристые длинные локоны на океаническом ветру, и пожалела, что они были стянуты в узел на макушке. Ей бы хотелось полюбоваться столь редким зрелищем.
– Думаю, каким образом им удается ловить пассадетов, – «первичка» кивнула подбородком вниз, в сторону плавучей деревушки.
Идо буквально в два шага преодолел расстояние между ними так изящно и непринужденно, будто с рождения бегал по этим мокрым скалам.
– Глагол «ловить» не совсем корректно описывает их промысел. Пассадетов привлекает мелодичное пение. Они просто приплывают послушать людей, и иногда самки позволяют выдоить свою питательную жидкость, именуемую молоком. А потом те, кто осознанно желает окончить свой жизненный цикл, сами выбирают отравленную людьми еду.
Ви изумленно взглянула на Идо, не веря в услышанное.
– Что значит «сами выбирают»?
– Пассадеты весьма разумны, Вивиан, – с призрачным подобием улыбки пояснил Делегат. – Третий класс дает приплывшим особям право избрать свой дальнейший шаг. Если они не желают гибели, то выбирают здоровый корм. Стать источником пропитания – это выбор дичи, а не прихоть охотника. Знаю, что у ваших предков все обстояло немного иначе. Но в этом промысле уже давно нет места насилию и принуждению.
Взгляд Вивиан зацепился за фигуру пожилой женщины, которая направлялась к неустойчивой платформе белого понтона с двумя ведрами, полными жилистых разноцветных водорослей. Она расслабленно села под каплями дождя, погружая голени в воду, и принялась напевать замысловатую мелодию.
Идо добавил, что процесс «призыва» пассадетов отдаться на волю фермеров мог длиться больше одного цикла подряд. Ви завороженно наблюдала за этим процессом и жадно поглощала каждый звук, издаваемый седовласой одинокой женщиной. Она и сама почувствовала себя привлеченным пассадетом, ведь человеческое свободное пение встречала лишь в учебных симуляциях. Казалось, будто она присутствует при каком-то магически интимном действе, вроде обряда омовения или отхода ко сну.
Из транса Ви вывел странный импульс, направленный на нее Идо. Пока она разглядывала женщину и вслушивалась в ее пение, Глоуроусаудерс рассматривал ее саму. Внутри него маячками мигали какие-то многослойные образы и мыслительные конструкции, которые вращались вокруг Вивиан. Похоже, его снедало любопытство. И еще одно чувство, которое Ви не могла до конца опознать.