1347 и высланы в Россию, в порт Рени1348. 11–12 (23–24) августа в Софии произошел контрпереворот, начались аресты лидеров русофилов, некоторым из них удалось бежать1349. Вернувшийся в страну Баттенберг обратился к Александру III с телеграммой:
«Ваше Величество, вновь взяв в руки управление моею страною, осмелюсь представить Вашему Императорскому Величеству выражение моей почтительнейшей признательности за то, что представитель Вашего Императорского Величества в Рущуке своим официальным присутствием на моем приеме обнаружил перед болгарским народом, что императорское правительство не может одобрить направленного против моей особы революционного акта; в то же время испрашиваю соизволения повергнуть перед Вашим Императорским Величеством мою благодарность за посылку генерала, князя Долгорукова, с чрезвычайным поручением от Вашего Императорского Величества, так как, приняв вновь законную власть, я считаю моим долгом заявить Вашему Императорскому Величеству о моем твердом намерении принять на себя все жертвы, дабы способствовать великодушному намерению Вашего Императорского Величества вывести Болгарию из тяжкого кризиса, который она переживает. Прошу Ваше Императорское Величество разрешить князю Долгорукову войти непосредственно и как можно скорее со мной в соглашение. Я буду счастлив представить Вашему Императорскому Величеству окончательное доказательство моей неизменной преданности Августейшей Особе Вашей. Монархический принцип вынудил меня восстановить законность в Болгарии и Румелии. Россия даровала мне мою корону, и эту корону я готов вернуть ее монарху»1350
Бывший князь Болгарский понимал, что без поддержки России он не сможет удержаться в Болгарии, и надеялся, что император одобрит его возвращение. В этом случае он мог бы продолжить старую линию поведения, укрепляя свою личную власть, прикрываясь одобрением и авторитетом императора Всероссийского1351. Ответная телеграмма Александра III от 20 августа (1 сентября) была предельно ясной: «Я получил телеграмму Вашего Высочества. Не могу одобрить возвращения Вашего, предвидя злополучные последствия для страны, уже подвергшейся стольким испытаниям. Миссия князя Долгорукова становится несвоевременною. Я буду воздерживаться от всякого вмешательства в печальное положение дел, до которого доведена Болгария, пока Вы будете там оставаться. Вашему Высочеству предстоит решить, что Вам надлежит делать. Предоставляю Себе судить о том, к чему обязывает Меня чтимая Мною память Моего родителя, интересы России и мир на Востоке»1352. После этих слов у Баттенберга не могло остаться сомнений в том, как относится к нему император.
26 августа (7 сентября) он подписал текст отречения и указ об образовании регентства, покинул страну. В отречении выражалась надежда, что данный акт будет способствовать улучшению отношений между Россией и Болгарией1353. Регентство возглавил Стефан Стамболов (в его состав первоначально входили еще С. Муткуров и П. Каравелов, но с 15 октября 1886 года последний подал в отставку и был заменен Г. Живковым)1354.
Русско-болгарские отношения резко ухудшились. 10 октября 1886 года в обстановке острой борьбы между русофилами и сторонниками Стамболова, а также политическими репрессиями, которые развязали власти, в Болгарии прошли выборы в Великое Народное собрание, которые дали абсолютное большинство стамболовистам – 420 депутатов из 590. Активность избирателей была низкой, административное давление – открытым. Все это дало основание представителю императора генерал-майору барону Н. В. Каульбарсу отказаться признать выборы1355. Перед началом работы Собрания резко обострилась обстановка в стране. 8 октября, то есть еще накануне выборов, в Варне начались аресты болгар-русофилов и русских подданных, возникла реальная угроза нападения со стороны стамболовистов на здание русского консульства.
В результате 8 октября было принято решение о направлении в этот порт клипера «Забияка» и крейсера «Память „Меркурия“». 12 октября «Забияка» бросил якорь на внешнем рейде Варны. 16 октября к нему присоединился «Память „Меркурия“». Несмотря на попытки верного Стамболову гарнизона сдержать проявление доброго отношения к русскому флагу, его приветствовали тысячи горожан. Присутствие военных кораблей вынудило сторонников регента временно прекратить провокации против русских подданных1356.
18 (30) октября Каульбарс официально предупредил власти, что, если нападения на русских подданных продолжатся, он вынужден будет покинуть страну вместе с составом консульств и дипломатического представительства. Это заявление сразу же получило высочайшее одобрение1357. После ультимативного требования генерала были освобождены все арестованные ранее офицеры – участники движения против Баттенберга1358. К сожалению, успокоение было временным. 22 октября (3 ноября) 1886 года в Бургасе началось восстание во главе с капитаном запаса болгарской армии русским подданным Н. А. Набоковым. Восставшие овладели городом без какого-либо насилия и жертв, но подошедшие правительственные войска вскоре без труда подавили выступление. Поначалу жертв также не было1359. Петербург был в высшей степени недоволен самодеятельностью в Бургасе, но изменить что-то было уже поздно1360.
Ответ стамболовистов был жестким. Карательными действиями руководил назначенный военным прокурором майор Коста Паница, уже отметившийся судами над участниками переворота 9 (21) августа 1886 года1361. Вокруг здания русского консульства были выставлены караулы, а местной тюрьме истязали заключенных, их крики заглушал игравший перед зданием духовой оркестр. Иностранные консулы, за исключением английского, протестовали против пыток, протесты игнорировались. 26 октября (7 ноября) в бургасский порт пришел «Забияка», в результате власти вынуждены были снять оцепление вокруг русского консульства и приостановить репрессии. В течение двух недель своего пребывания в двух главных портах Болгарии русские корабли, самим фактом присутствия, останавливали террор, проводимый сторонниками регентства1362. 28 октября (9 ноября) префект Бургаса решил передать Набокова русским представителям1363.
Впрочем, это был частный успех, не оказавший особого влияния на дальнейший ход событий. Каульбарсу удалось добиться амнистии для участников переворота и спасти русского подданного, но правительство Стамболова отказалось перенести выборы князя. В Великом Народном собрании преимущество также получили стамболовисты. Большинство и решало вопрос о престоле. Предложение о личной унии с Румынией было отвергнуто королем Карлом I1364. Возникла кандидатура Вольдемара Датского, который приходился родственником и Александру III, и Виктории. Стамболов понимал, что Россия не одобрит выбора, и не ошибся1365. Принц сразу же предупредил о том, что болгарский княжеский престол не входит в его планы1366. Фактически это был отказ, но принц после долгих споров все же был избран. 1 (13) ноября последовал официальный ответ короля Христиана IX – при существующих обстоятельствах он не соглашался на принятие сыном болгарского трона1367. В отказах и Карла, и Вольдемара очевидно присутствовал учет негативной реакции со стороны России1368.
В Болгарии начались нападения на русских подданных, было нанесено оскорбление русскому флагу1369. На адрес Каульбарса стали приходить многочисленные анонимные письма – позже он поблагодарил через прессу авторов за марки, которые собирала его дочь1370. В ночь с 29 на 30 октября (с 10 на 11 ноября) в Пловдиве был избит охранник русского консульства – по болгарской версии, он нарушил комендантский час1371, по русской – нападение произошло днем, когда пострадавший отвозил телеграммы на почту. Толпа напала на фаэтон, сотрудник консульства был избит до потери сознания1372. 2 (14) ноября Каульбарс потребовал извинений, увольнения старших воинских начальников Пловдива, наказания виновных. На выполнение требований давалось 3 дня. 6 (18) ноября 1886 года болгарское правительство попросило отсрочку до 10 (22) ноября, на что последовал отказ. Генерал заявил о разрыве русско-болгарских отношений1373.
На следующий день последовало официальное о том сообщение – было «признано нужным прервать дипломатические сношения с нынешним правительством»1374. 9 (21) ноября Каульбарс покинул Болгарию и после аудиенции у султана 14 (26) ноября 1886 года отправился в Одессу. Часть консулов и дипломатических сотрудников последовали за ним, часть аппарата консульств эвакуировались на кораблях, стоявших в Варне и Бургасе, вместе с отпущенными накануне из болгарских тюрем офицерами-болгарами1375.
В Европе заговорили об опасности русской оккупации Болгарии. «Что бы ни говорили некоторые газеты, – писал Солсбери графу Андраши 2 октября 1886 года, – очевидно, что английские интересы будут значительно затронуты любыми важными изменениями в Константинополе или на Балканском полуострове. Физическое, а может быть, еще более моральное продвижение России угрожает нашим коммуникациям с восточными владениями и может прямо или косвенно подорвать нашу власть над нашими мусульманскими подданными»1376. Лучшим выходом из ситуации Солсбери считал вторжение русской армии в Болгарию, что, по его мнению, подорвало бы русское влияние на Балканах и позволило Англии возглавить протестующую Европу1377. Мечтам Солсбери не дано было сбыться – русское правительство вовсе не собиралось восстанавливать свое влияние штыками1378, но зато оно все больше внимания уделяло Босфору.
Планирование в новых условиях
В октябре 1885 года Обручев составил записку «Основные исторические вопросы России и наша готовность к их решению». Управляющий Морским министерством адм. И. А. Шестаков, ознакомившийся с ней одним из первых, дал записке и первую верную оценку: «Н. Н. Обручев представил записку, в которой, вдаваясь в историю сформирования России, указав отпадение от нее части, доказывает, что только ложная политика бесцельного вмешательства в европейские дела заставила нас до сих пор выносить отпадение от России Галиции и Буковины, что это в соединении с польским вопросом только и составляет существенные для России цели. Все остальное, даже заступничество за славян – сети, в которые нас втягивала Европа для ослабления. Еще цель – завладение Босфором защиты ради, но не Константинополем и Дарданеллами, которые должны остаться за султаном malgrй tous et contre tous (наперекор всему и всем). Странно, что автор жаждет разрешения польского вопроса окончательно, и, находя нужным для того предъявить исторические права наши на части Австрии, не ставит занятие Босфора на первый план. Война с Австрией значит война с Европой – а это возможно, только защитив Юг босфорскою позициею. Государь, прочтя и пометив „Согласен“, велел дать прочесть Гирсу и мне»