1636.
Николай II воспринял разрешение конфликта как личную победу и все более стремился к активному личному руководству внешней политикой империи.
Босфорский проект. Последние попытки Обручева
Без сомнения, Обручев по-прежнему думал в первую очередь о Босфоре. В июне 1895 года он составил документ «Наши вооруженные силы на Черном море», переданный в ноябре того же года министру иностранных дел князю А. Б. Лобанову-Ростовскому. Обручевская записка свидетельствовала о готовности России осуществить захват Босфора в 12 часов после получения соответствующего приказа. «Овладев входом в Босфор, – утверждал Николай Николаевич, – Россия выполнила бы самую великую из своих исторических задач; в таком случае она будет сковывать Англию, станет полной хозяйкой Балканского полуострова, не будет больше опасаться за берега Черного моря, ни за Кавказ; она сможет распределять все свои силы по границам: с одной стороны – по границам с Австрией и Германией и с другой стороны – на Дальнем Востоке с целью прочного утверждения своего господства на Тихом океане»1637.
Представляется, что последняя мысль была введена Обручевым специально для молодого императора, который, кстати, одобрил эту записку. «Обручев относился довольно равнодушно к этому вопросу (Дальневосточному. – О. А.), так как он всегда увлекался возможными столкновениями на Западе и исключительно предавался этой идее»1638. Это свидетельство С. Ю. Витте имеет многочисленные подтверждения. Более того, Н. Н. Обручева никогда особо не увлекала и идея флота открытого моря. Так, например, он активно выступал за устройство военно-морской базы в Либаве (которая была нужна ему как гарантия безопасности западного фланга системы укреплений на европейской границе России) и, следовательно, против строительства базы на Мурманском берегу1639. Обручев стремился убедить Николая II сосредоточить все внимание на осуществлении проекта захвата Босфора. Как писал в своих воспоминаниях Витте, «…у Обручева захват Босфора – а если окажется возможным, то и Константинополя – был всегда его идефиксом»1640.
В. Н. Ламздорф дал весьма пессимистическую оценку записке Обручева: «Все это кажется великолепным, но подернуто налетом политических иллюзий, от которых никогда не свободны проекты генерала Обручева»1641. Еще более категоричной была критика предложений Николай Николаевича со стороны Витте, утверждавшего, что «…Обручев хочет захватить Босфор, передвигая туда войска на плотах»1642. Таким образом, Ламздорф упрекал генерала в политической, а Витте – в профессиональной некомпетентности. В историографии устоялся негативный взгляд на готовность русской армии и флота к осуществлению босфорской операции. Был ли прав Обручев, утверждая обратное?
К 1895 году в составе Черноморского флота имелось пять эскадренных броненосцев, в постройке – два броненосца, один минный крейсер и два миноносца, а по программе 1895 года была намечена постройка еще одного эскадренного броненосца («Князь Потемкин-Таврический») и двух крейсеров водоизмещением по 5600 тонн1643. Русские броненосцы были вполне современными: «Екатерина II» – корабль введен в строй в 1888 году; «Синоп» – в 1889 году; «Чесма» – в 1888 году; «Двенадцать апостолов» – в 1892 году; «Три святителя» – в 1895 году; а в 1896 году в строй был введен и «Георгий Победоносец»1644. Эскадра представляла собой внушительную силу, броненосцы имели на вооружении 32 двенадцатидюймовых и 40 шестидюймовых орудий. Их суммарный залп превосходил по весу 12 тонн – 12 257,6 кг.
Турецкий флот состоял из шести больших – водоизмещением от 6400 до 9120 тонн (водоизмещение русских броненосцев – от 8443 до 13 318 тонн) и десяти малых броненосцев, водоизмещение одного из которых составляло 4887 тонн, а девяти остальных – от 2000 до 2760 тонн. Только один из турецких броненосцев – «Гамидие» (6700 тонн) – был построен в 1892 году, но по морально устаревшему проекту, остальные корабли были введены в строй до 1874 года1645. Они не могли соперничать с русской эскадрой.
Преимущество русского броненосного флота над турецким было очевидно. В состав русской эскадры входил также крейсер «Память „Меркурия“» (вступил в строй в 1882 году, шесть шестидюймовых орудий) и минные крейсера «Капитан Сакен» (с 1889 года), «Казарский» (с 1890 года), «Гридень» (с 1895 года)1646, которые вполне справились бы с задачей минирования Босфора (общая длина 28,5 км, средняя ширина 650 м, максимальная 3,3 км). Коме того, русские силы на Черном море включали в себя два устаревших броненосца береговой обороны – так называемые «поповки» – «Новгород» и «Вице-адмирал Попов», канонерские лодки и миноносцы.
Для перевозки десанта могли быть привлечены пароходы Добровольного флота. Устав Общества Добровольного флота был утвержден 9 (21) мая 1879 года. Оно находилось под покровительством наследника престола. Цели его были изложены в следующих параграфах Главы 1 Устава:
«Пар. 2. Цель общества: заведовать в мирное время снаряженными на пожертвования судами добровольного флота; постоянно поддерживать эти суда и, по возможности, команды их в таком состоянии, при котором они были бы способны нести в военное время крейсерскую службу; заботиться о постепенном увеличении числа судов на средства общества; изыскивать занятия и перевозочные для судов операции и вообще способствовать упрочению и развитию всего дела добровольного флота.
Пар. 3. В случае войны общество обязано по первому требованию правительства предоставить в его распоряжение с возможной скоростью все свои суда. Правительство пользуется ими по своему усмотрению для военных целей, пока в них может быть надобность, а затем сдает их обратно обществу»1647.
Активное развитие общества началось с 1889 года, что позволило практически полностью обновить его состав в кратчайшие сроки1648. В результате к середине девяностых годов в составе Доброфлота имелись:
1) «Кострома» – построен в Англии (Ньюкасл), число пассажиров 1327, скорость – 13 узлов;
2) «Орел» – Ньюкасл, 1890 год,1840 чел., 19,4 узла;
3) «Нижний Новгород» – Ньюкасл, 1891 год, 1470 чел., 10,5 узла;
4) «Саратов» – Ньюкасл, 1891 год, 2046 чел., 18,75 узла;
5) «Ярославль» – Шотландия (Думбартон), 1893 год, 2068 чел., 12,5 узлов;
6) «Тамбов» – Думбартон, 1893 год, 2239 чел., 12,5 узлов;
7) «Петербург» – Ньюкасл, 1894 год, 2094 чел., 19 узлов;
8) «Хабаровск» – нет данных, с 4 февраля 1895 года, нет данных;
9) «Владимир» – Думбартон, с 19 августа 1895 года, 2508 чел., 13 узлов;
10) «Воронеж» – Думбартон, с 9 апреля 1895 года, 2506 чел., 13 узлов;
11) «Киев» – Шотландия (Клайдбанк), с 6 мая 1896 года, 2508 чел., 13 узлов;
12) «Екатеринослав» – Ньюкасл, с 20 июня 1896 года, 2550 чел., 19,5 узлов;
13) «Херсон» – Ньюкасл, с 21 августа 1896 года, 2194 чел., 20 узлов1649.
Обращает на себя внимание тот факт, что шесть судов из 13, введенных в состав Доброфлота в 1888–1896 годах, были приобретены в 1895–1896 годах. Пароходы были построены на верфях, имевших репутацию лучших в мире. Подобные покупки во многом стали возможны благодаря государственной поддержке. Казна установила высокую помильную плату, что приносило Доброфлоту около 600 тыс. руб. в год1650. Летом 1895 года военные рассчитывали использовать девять пароходов, которые могли бы взять на борт 441 офицера и 16 500 солдат1651.
Кроме того, имелись суда «Русского общества пароходства и торговли» – в 1889 году их было 67 общим водоизмещением 164 650 тонн1652. Наиболее крупные пароходы были задействованы на линиях вне Черного моря и не было гарантии использования всех транспортных возможностей РОПиТ. Тем не менее 33 парохода и 12 шхун Общества могли перевезти без обоза 1611 офицеров и 48 541 нижних чинов, а с обозом – 1517 офицеров, 23 432 нижних чина, 7373 лошадей и 4899 повозок1653. Проблема заключалась лишь в одном – значительная часть этих пароходов постоянно находилась в заграничном плавании, трудно было собрать необходимое для десанта количество транспортов в Черном море. Во всяком случае, незаметно для противника1654.
Для лучшего ознакомления с местом проведения планируемой операции с лета 1892 года по предложению командующего Черноморским флотом вице-адмирала Н. В. Копытова на Босфор под видом путешественников стали по очереди командироваться офицеры и адмиралы флота: начальник штаба, старший и младший флагманы, командиры эскадренных броненосцев, мореходных канонерских лодок, минных транспортов, командир крейсера «Память „Меркурия“» – всего три адмирала и 14 штаб-офицеров. Активизировалось и изучение вод и островов Греческого архипелага1655. Войска имели наработанный на маневрах опыт десантирования. Уже в 1890 году результаты учений вызвали удовлетворение императора, в 1891 году перед Черноморским флотом была поставлена задача добиться 12-часовой готовности броненосцев к походу, а перед командованием Одесского округа – сократить срок мобилизации 13-й дивизии, которая должна была войти в авангард десанта – до суток. Оставалось решить технические проблемы, связанные с концентрацией транспортных средств, так как значительная часть судов Доброфлота постоянно находилась в плавании, и обеспечить взаимодействие армейцев и моряков1656.
Последним вопросом в декабре 1894 года начала заниматься Комиссия по обороне черноморского побережья (создана в 1885 году). Общее руководство операцией возлагалось на вице-адмирала Копытова. Численность первого эшелона десанта первоначально была определена в границах от 16 до 23 тыс. чел., артиллерийский запас для него составил 148 орудий (включая 36 тяжелых и 20 облегченных девятидюймовых мортир, 20 тяжелых и 20 легких шестидюймовых пушек, 20 батарейных пушек и 32 57-мм скорострельных береговых орудия)1657. Летом 1895 года состав десанта был окончательно установлен в 51 батальон (13-я и 15-я пехотные дивизии, бригада 14-й пехотной дивизии, 4-я стрелковая бригада, один крепостной артиллерийский и два саперных батальона), четыре сотни казаков, 80 полевых орудий – всего 35 тыс. чел., 1816 лошадей и 432 повозки. Отряд был снабжен всем необходимым для перевозки, высадки на берег вместе с запасом всего необходимого на две-три недели