«Первые же выступления генерала по лондонскому радио в июне явно всколыхнули, наэлектризовали Францию. Он призывал эту раздавленную страну к борьбе, он призывал эту разоруженную страну к борьбе, он призывал эту униженную страну к чести, он призывал эту разбитую страну к реваншу, он призывал эту оккупированную страну к освобождению. Он называл измену изменой, он создавал армию, он заклинал «французскую империю» сплотиться вокруг Великобритании. Даже у коммунистов зарождалось тайное нежное чувство к этому энергичному человеку, о котором почти ничего не было известно…»
Однако «нежные чувства» французских коммунистов к генералу оказались недолговечными.
С началом «странной» войны Французская республика ощутила стратегические преимущества, которые обеспечивали ей колонии. Уже осенью 1939 года на действительную военную службу было призвано свыше двухсот тысяч жителей Алжира, из которых больше половины были арабами.
Слова де Голля о том, что «за ней (Францией) стоит обширная империя», не были пустым звуком. Предательство Петена встретило растущее сопротивление не только во Франции, но и в ее колониях. После исторического выступления де Голля по британскому радио, французские колонии одна за другой начали присоединяться к «Свободной Франции».
Позже один из героев второй мировой войны генерал Ф. Леклерк де Отклок вспоминал:
«Начиная с 1940 года, удивленный мир смог увидеть, как наша империя устремилась на помощь матери-родине. Эта империя стала театром первых побед нашей возрождающейся силы. Она была также одним из участников этих побед, поскольку ее ресурсы позволили нам воссоздать французскую армию».
Аборигены французских колоний в Африке составляли значительную часть вооруженных сил «Сражающейся Франции» и принимали самое активное участие в боевых действиях на территории Европы. По признанию генерала де Голля, две трети французских армий, ведущих освободительную войну с гитлеровцами, состояли из африканцев и арабов.
Девятнадцатого июня из Бреста на последнем пароходе из Франции прибыла мадам де Голль с детьми. Сначала они жили в Лондоне, но вскоре переехали в пригород. Филипп де Голль поступил в английскую морскую школу, а Элизабет — на курсы медицинских сестер.
Мать де Голля осталась во Франции и скончалась шестнадцатого июля 1940 года, услышав за несколько дней до смерти выступление Шарля по Би-би-си:
«Если четырнадцатое июля 1940 года — это день траура для нашей родины, пусть он же станет днем надежды. Победа будет за нами! И мы добьемся ее, за это я отвечаю, с участием французского оружия!»
Да, таким сыном можно гордиться.
Отпевали мать генерала в пемпонской церкви. Вишистская администрация запретила произносить священникам и упоминать в прессе фамилию де Голль. Мать генерала хоронили как Жанну Майо, однако Франция знала, кто ушел из жизни. Несмотря на категорический запрет властей, жандармы выстроились в почетный караул у гроба матери будущего освободителя республики.
К этому времени под командованием генерала находилось всего два французских батальона, эвакуированных из Норвегии, и три небольших корабля. Из высокопоставленных военных и гражданских чиновников, присоединившихся к генералу, следует отметить адмирала Мюзелье, генерала Катру, генерала Лежантийома, администратора кабинета Рейно Гастона Палевски и других.
Девизом «Свободной Франции» стали слова «Честь и Родина», а эмблемой — лотарингский крест. Черчилль приказал отвести правительству де Голля время на Лондонском радио, которое начало вещание на Францию. Это помогло де Голлю заявить о себе на родине, где крепла оппозиция вишистскому правительству.
Двадцать восьмого июня де Голль узнал, что «Правительство Его Величества признает генерала главой всех свободных французов, которые, где бы они ни находились, присоединяются к нему для защиты дела союзников». Де Голлю и его сподвижникам был предложен офис на Карлтон-Гардене, 4.
Третьего июля английский флот внезапно атаковал французскую (вишистскую) эскадру у берегов Алжира. Несколько минут потребовалось британскому флоту, чтобы вывести из строя французские корабли, стоявшие на якоре у пирса Мерс-эль-Кебир. В тот же день английские власти захватили все французские плавсредства, находящиеся в английских портах.
В результате описываемых событий Франция потеряла полторы тысячи человек убитыми и ранеными.
Правительство Виши разорвало с Великобританией дипломатические отношения, а де Голль публично заявил о своем резком осуждении неожиданной акции англичан, ибо полагал, что петенов-ская пропаганда не преминет использовать атаку для дискредитации «Свободной Франции».
Де Голль продолжал прибирать к руками заморские, в первую очередь африканские территории. В июле о присоединении к «Свободной Франции» заявили администрации колоний Французской Экваториальной Африки — Чада, Конго, Убанги-Шари, Габона и Камеруна. О своем признании де Голля заявило несколько французских колоний в Тихом океане.
Однако вовлечение колоний в мировую войну имело и оборотную сторону. Народы, находящиеся под управлением Французской республики, ожидали от метрополии шагов, направленных на представление им полной независимости. Де Голль удерживал колонии в составе империи, но это давалось все труднее и труднее. Даже в самых отсталых странах Черной Африки размышляли о своем месте в современном мире, мечтая о дне, когда их родина обретет свободу.
Де Голль и его соратники понимали, что старые методы управления все чаще дают сбои, и искали новые формы сосуществования с колониями, тем более, что без их поддержки трудно было себе представить как победу, так и последующее возрождение Франции.
Важную роль в работе с колониями сыграла Браззавильская конференция губернаторов заморских территорий, на которой была разработана концепция трансформации империи в союз. Губернаторами был предложен ряд мер по повышению жизненного уровня населения колоний и модернизации экономики зависимых стран.
Седьмого августа 1940 года де Голль и Черчилль договорились об основах формирования французских добровольческих сил в Великобритании и их последующем участии в борьбе с общим противником. Согласно этим договоренностям англичане обязались финансировать де Голля и, несмотря на то, что Черчилль не рассматривал де Голля как отправителя государственных функций, генералу разрешили использовать в своих структурах элементы будущего государственного аппарата. В военных вопросах договор обязывал де Голля подчиняться директивам английского командования.
В то время де Голль всецело зависел от Черчилля и посчитал условия соглашения вполне приемлемыми.
За день до этого де Голль и Черчилль договорились о совместной акции — штурме Дакара с моря, которая бесславно провалилась. После трех дней артиллерийской перестрелки между кораблями союзников и оборонительными редутами Дакара изрядно побитые нападавшие отошли в море.
Тридцатого июня 1940 года де Голль получил письмо от поверенного в делах Франции в Лондоне де Кастелляна.
«Генерал!
По поручению французского правительства имею честь препроводить вам прилагаемое при сем извещение.
Прошу подтвердить его получение.
Примите, генерал, уверения в моих самых лучших чувствах».
В письмо был вложен следующий документ:
«По распоряжению судебного следователя при постоянном военном трибунале Семнадцатого округа от 27 июня с.г. временно исполняющий должность бригадного генерала де Голль (Шарль Андре Жозеф Мари), обвиняемый в отказе от повиновения в условиях военного времени и в подстрекательстве военнослужащих к неповиновению, предан суду военного трибунала Семнадцатого округа.
Приказ об аресте отдан сего числа.
Председатель трибунала подписал 28 июня постановление, требующее, чтобы он явился в тюрьму Сен-Мишель в Тулузе до истечения пятидневного срока, начиная с 29 июня 1940 г.; в противном случае он будет судим заочно».
Де Голль ответил, что его не интересуют документы, подписанные чиновниками вишистского правительства.
Двадцать седьмого октября 1940 года, находясь в Конго, генерал де Голль издает Манифест о структуре французской власти во время войны, в котором резко осудил деятельность маршала Петена. Вместе с Манифестом увидел свет ордонанс (указ), доводящий до сведения французов и союзников факт создания Совета обороны империи, призванного руководить военными действиями.
В Совет обороны вошли бывший генерал-губернатор Индокитая Катру, адмирал Мюзелье, генерал де Лармина, д’Аржелье, Леклерк, губернатор Чада Эбуэ и др.
В Манифесте говорилось:
«Орган, находящийся в Виши и претендующий на то, чтобы называться правительством, является неконституционным и подчиняется захватчикам… Поэтому необходимо, чтобы новая власть взяла на себя задачу руководить военными усилиями Франции… Я буду осуществлять свою власть от имени Франции»
Семнадцатого ноября де Голль возвращается в Великобританию, чтобы работать над завершением формирования собственного Управления политическими делами, которое состояло из Генерального штаба и информационной службы. На первом этапе главной задачей создаваемой структуры была реклама «Свободной Франции», ее признание международной общественностью и набор рекрутов в боевые отряды. С этой миссией во все концы света отправились эмиссары де Голля, многие из которых успешно справились со своей задачей.
И все-таки, несмотря на титанические усилия, к концу 1940 года де Голль располагал всего-навсего семью тысячами солдат и офицеров.
1941 год
К началу года положение де Голля как главы правительства в изгнании было чрезвычайно шатким. Соединенные Штаты поддерживали дипломатические отношения с Петеном и не видели в генерале легитимного руководителя Франции. Отношения де Голля с Черчиллем никогда не отличались стабильно