На Западе, в фашистском рейхе, любимым бестселлером добропорядочного бюргера становилась монография Адольфа Гитлера «Моя борьба», вытеснившая из сознания обывателя Гёте, Шиллера и Гейне, книги которых предавались огню на партийных шабашах.
В «Моей борьбе» бывший ефрейтор декларировал:
«Только во Франции ныне больше чем когда бы то ни было существует единство во взглядах биржи и еврейского биржевого капитала, с одной стороны, и шовинистически настроенных государственных деятелей французской республики — с другой. Это тождество интересов и настроений представляет громаднейшую опасность для Германии. Именно вследствие этого обстоятельства Франция является самым страшным нашим врагом. С одной стороны, французский народ все больше и больше смешивает свою кровь с кровью негров; а с другой, французский народ все теснее и теснее сближается с евреями на основе общего стремления к подчинению себе всего мира. И все это, вместе взятое, превращает Францию в самую большую угрозу для дальнейшего существования белой расы в Европе. Стремление французов привезти негров на Рейн в сердце Европы и тем отравить нашу кровь является выражением садистской, прямо противоестественной мести, которой пылает к нашему народу этот наш исконный враг, полный шовинистских чувств; но и хладнокровно мстительные евреи стремятся к тому же. Им тоже хочется начать свою работу отравления крови белой расы как раз в центре европейского континента. Отсюда они надеются нанести нашей более высокой расе самый верный удар, подорвав основы ее господствующего положения».
Кроме того, твердо (и с удовольствием) следуя духу и букве Рапальского договора, Советский Союз не покладая рук занимался вооружением будущей немецкой армии. Пятнадцатого апреля 1925 года в Липецке был подписан документ об открытии секретной совместной советско-германской авиашколы, в которой бы готовились будущие военные летчики двух стран. Этот документ полностью игнорировал Версальский мирный договор, запрещавший Германии готовить военных летчиков, но это мало интересовало будущих поджигателей войны.
Помимо летчиков в двадцатые — тридцатые годы на территории СССР существовали и другие германские объекты, такие, например, как школа хим-защиты под Саратовом и школа по подготовке танкистов в районе Казани…
Полковник де Голль видел надвигающуюся катастрофу, однако его положение в то время не позволяло ему в какой бы то ни было мере влиять на политику Франции, а французское руководство не придавало деятельности фашистов и коммунистов серьезного значения. Один из французских журналистов вспоминает, что министры кабинета Да-ладье шутливо говорили при упоминании о «Mein Kampf»: «Неужели вы действительно думаете, что можно делать политику на книге?»
Вместо реальной программы, которая бы обеспечивала стабильную ситуацию в мире и нейтрализацию возможного агрессора, кабинет Даладье проводил политику «умиротворения», приведшую в конечном итоге к катастрофическим последствиям.
В 1932 году правительство лидера радикалов, бывшего школьного учителя, Эдуарда Эррио подписало пакт о ненападении с СССР, а в 1933 году к власти в Германии пришли фашисты.
Фюрер, выступая второго февраля 1933 года по радио, сказал:
«Мы были бы счастливы, если бы весь остальной мир путем сокращений вооружений избавил нас от необходимости постоянно увеличивать наши вооружения».
Чем и привели в восторг пацифистов западных стран.
Тотчас Даладье послал в Берлин своего посланника графа Фернана де Бринона, который должен был склонить Гитлера к вступлению в предполагаемый союз — Великобритания, Германия, Франция и Италия.
По возвращении из Германии де Бринон сказал:
«Я подозреваю, что честолюбивое желание господина Гитлера — быть тем человеком, который от лица Германии достигнет соглашения с Францией. Если в его книге «Mein Kampf» и выражена ненависть к Франции, следует помнить, что книга эта была написана в то время, когда господин Гитлер страдал в тюрьме. С тех пор он сильно изменился».
Граф довел до сведения Даладье, что Гитлер дал слово проводить сугубо миролюбивую политику. Только стараниями бывшего премьера Эдуарда Эррио и маршала Юзефа Пилсудского предлагаемый союз остался только в проектах и умах незадачливых политиков.
Одна из французских фашистских организаций «Аксьон франсез», руководимая Шарлем Морасом и Лионом Додэ, пыталась спровоцировать уличные беспорядки, но полиция оказалась на высоте, и французский фашизм остался третьестепенной политической силой. Шестого февраля на площади Согласия и вокруг здания парламента собрались фашиствующие толпы, которые собирались штурмовать парламент. Среди организаций, вознамерившихся взять власть в свои руки, были «Боевые кресты», «Патриотическая молодежь» и «Королевские бойцы». Они скандировали: «Петен! Хотим Петена!», но путч провалился.
В 1932 году вышла вторая книга де Голля «На острие шпаги», которая была написана на материале из лекций, прочитанных им в Высшей военной школе и Сорбонне. Основная мысль, красной нитью проходящая через книгу, заключалась в определении места армии в истории, ее значения в развитии общества и роли личности в истории. В этом сочинении отчетливо прослеживается влияние Фридриха Ницше — его «Заратустры».
В своей книге де Голль пишет о событиях того времени:
«Было ясно, что окончание войны не обеспечивало мира. По мере того как Германия восстанавливала силы, она возвращалась к своим прежним притязаниям… В этот период я был назначен секретарем Военного совета национальной обороны — постоянного органа при премьер-министре, ведавшего подготовкой государственного аппарата и всей нации к войне».
Вслед за появлением книги де Голль в 1933 году получает чин подполковника.
В следующем, 1934 году, Анри Филипп Петен стал военным министром в правительстве Думерга. Маршал выстроил свою военную доктрину, которая вызвала резкий протест де Голля. Петен считал, что в возможном будущем в противоборстве с Германией успех может принести только сугубо оборонительная стратегия.
Ввиду нехватки средств армия практически не получала новых видов вооружений: денег не было даже на закупку обычного стрелкового оружия.
Петен и Вейган считали, что гитлеровская Германия в первую очередь нападет на СССР, а Франция сможет имеющимися силами и средствами противостоять немцам, укрывшись за «линией Мажи-но». Де Голль видел всю пагубность этой стратегии и неоднократно выступал в печати с разъяснением своих позиций. Он понимал, что воевать с Германией Франция может только умением, ибо людские ресурсы были явно на стороне будущего противника. Для ведения успешных боевых действий, полагал де Голль, Франция должна иметь немногочисленную, но профессиональную армию, в которой одну из главных ролей будут играть бронетанковые соединения.
К сожалению, идеи де Голля не находили понимания в высших командных кругах Франции. Военная доктрина того времени рассматривала танки лишь как средство, поддерживающее пехоту, а не как самостоятельную силу.
В 1934 году выходит в свет новая книга де Голля «За профессиональную армию», в которой автор дает оценку предстоящим сражениям и требует немедленной модернизации французской армии, полагая, что в современных войнах все будет решаться профессионализмом армейских подразделений.
По странному стечению обстоятельств, книга имела успех отнюдь не на родине, где было продано менее тысячи экземпляров, а в Германии. Разумеется, мысли, изложенные де Голлем, не были откровением для германских генералов, однако прекрасный литературный стиль и блестящий анализ сделали ее незаменимой для верхушки фашистского генштаба.
В своих «Воспоминаниях» Альберт Шпеер приводит следующие слова Адольфа Гитлера:
«— Я неоднократно перечитывал книгу полковника де Голля, — говорил бесноватый фюрер, — о возможностях современного ведения боя моторизованными соединениями и много из нее почерпнул».
Кроме того, эта книга была выпушена в СССР Государственным военным издательством тиражом в восемь тысяч экземпляров и с интересом изучалась в Красной Армии.
Французское командование продолжало всецело рассчитывать на «линию Мажино» как на замечательный оборонительный редут, способный остановить германские армии, полностью игнорируя предложения де Голля.
Министр обороны Анри Филипп Петен не принимал идеи перевооружения французской армии. К тому времени отношения между ним и де Голлем заметно охладились — отчасти из-за неприятия Петеном идей своего бывшего протеже, отчасти из-за сочувствия министра профашистским группировкам во Франции. Дружба полностью расстроилась после издания в 1938 году еще одной монографии де Голля «Франция и ее армия», написанной по материалам, собранным в середине двадцатых по просьбе Петена. По некоторым сведениям, маршал добивался соавторства, но получил категорический отказ.
Тем временем де Голль стремился получить разрешение на формирование во Франции современных бронетанковых соединений. Ему удалось ангажировать нескольких видных публицистов, которые восприняли идеи де Голля и старательно рекламировали их в прессе.
Впрочем, это мало что дало, и де Голль решил заручиться поддержкой своих идей в парламенте. В 1934 году де Голль познакомился с Полем Рей-но, который как политик, по мнению де Голля, имел большое будущее и соглашался с теорией относительно роли бронетанковых соединений в предстоящей войне.
В 1934 году супруги де Голль приобретают небольшое имение Буассери — двухэтажный дом с парком в деревне Коломбэ-ле-дез-Эглиз в трехстах километрах от Парижа. Эта покупка была связана главным образом с тем, что врачи рекомендовали мягкий и прохладный климат для больной Анны, а также ее полную изоляцию от внешнего мира. К тому же мадам де Голль давно хотела иметь загородные владения для отдыха.