Тормозилло взял сигарету. Договор был заключён. И два несостоявшихся врага отправились в сторону курилки.
— А тебя уже вылечили? — спросил Кирилл.
— Да, вчера вечером повязку сняли.
Кирилл хотел спросить, не капральша ли её снимала и не сняла ли она вместе с повязкой ещё и трусы, но после только что завершившегося столкновения это был не тот вопрос.
— В общем, теперь снова в бой, — сказал Тормозилло. — Может, даже сегодня, если у гостей изменятся планы.
— В общем, теперь снова в бой, — эхом отозвался Кирилл, надеясь, что для него бой сегодня начнётся, если даже у гостей и не изменятся планы.
25
В гараже Кирилл нашёл только незнакомого обрезка с единственной маленькой восьмиконечной «снежинкой» на погонах. Три сержантских снежинки гостя мгновенно поставили хозяина по стойке смирно. Наверное, тоже новичок. Старослужащий не стал бы так вытягиваться перед неизвестным. Впрочем, старослужащий вряд ли бы носил на плечах погоны рядового. Разве ли разжалованным оказался за какие-либо прегрешения…
— Кто тут командует?
— А что вы хотели, господин сержант?
— Мне нужен глайдер. По приказу прапорщика Малунова.
— Это вам надо к прапорщику Звездину. Идёмте, я вас провожу.
Прапорщик Звездин, конфликтуя с собственной фамилией, оказался вовсе не звездой. Это был некрасивый колобкообразный коротышка, с носом картошкой и оплывшим безвольным подбородком, одетый в замызганный китель. Звёздочки на его погонах выглядели так, будто с них стачивали серебро. На поле боя он показался бы инородным предметом, если можно так сказать про человека. Зато здесь был явно на своём месте. Похоже, он дремал за столом, когда вежливый гаражный боец постучал в дверь каптёрки. Однако определить это было можно лишь по слегка помятому лицу, поскольку взгляд прапора Звездина принадлежал должностному лицу, по самую маковку озабоченному производственной ситуацией. Во всяком случае, триконка дисплея на его столе пребывала отнюдь не в спящем режиме.
Голосовые связки у колобка оказались вовсе не безвольными.
— Что вам нужно, сержант? — рыкнул он.
Кирилл объяснил.
— Ах да, — рыкнул прапор. — Начальство до меня доводило задачу. Наряд у вас имеется?
Кирилл протянул ему персонкарту, над которой поколдовал заведующий пищеблоком, когда снабжал командированного списком необходимых съестных припасов.
Как и во всех периферийных мирах, службы доставки на Незабудке не существовало. Правда, по-прежнему было непонятно, с какой стати нужно посылать за жрачкой управляемый человеком глайдер, а не автомат. Но прапору Звездину задавать этот вопрос было бессмысленно. Да и собственному командиру Малунову, надо полагать, тоже. Выполняйте приказ, сержант, и не умничайте. Другого ответа от офицерья не дождёшься…
Между тем колобок загрузил Кириллову персонкарту в ридер-бокс и удовлетворённо крякнул.
— Какие транспортные средства учились водить, сержант?
— Всякие, — сказал Кирилл. — Экзамены сдавал на «чертёнке»… то есть на антигравитационном транспортном средстве «чертков», модель семь унифицированная.
— Добро! — рыкнул Звездин и повернулся к своему подчинённому. — Петрусев! Пятьдесят пятый подготовлен?
— Так точно! — отозвался рядовой. — Техобслуживание номер один проведено. Батареи заряжены.
Колобок довольно ловко пробежался пальцами-сосисками по сенсорам клавы, сделав отметку в Кирилловой персонкарте о выдаче в пользование атээски, вернул карту водителю и скомандовал:
— Петрусев, проводите сержанта к месту стоянки пятьдесят пятого. Три метра под днищем, сержант!
— Трещину вам в борт! — отозвался Кирилл и отправился следом за Петрусевым.
26
Он резко затормозил «чертёнка» возле лазарета и с шиком развернулся.
Антигравитационное транспортное средство «чертков-7У», как и все машины этого класса, двигалось и управлялось за счёт взаимодействия с магнитным полем планеты и было бесполезно только на малых планетах. Незабудка, с её мощной магнитосферой и степным рельефом, куда как подходила для «чертят». Лучшая машина для путешествий по окрестностям. Это вам не «шмель» и не «стрекоза»! Две с половиной сотни миль до Семецкого за сорок пять минут, необходимые дела в столичном посёлке и ещё сорок пять минут назад. В общем, Кирилл рассчитывал вернуться к обеду. И вряд ли капрал Коржова была в состоянии нарушить его планы. Не тонны же медикаментов ей там потребуются — в этом бы случае «чертёнка» в столицу не отправили.
Кирилл выбрался из кабины и заскочил в помещение лазарета.
Марина-Элен Коржова сидела за столом и пялилась на триконку дисплея. Одета она была сегодня в штатское — в чёрную блузку с короткими рукавами и, наверное, в соответствующую такой блузке юбку, которой, правда, из-за столешницы не было видно.
— Госпожа капрал, мы можем лететь. Транспорт у порога.
Капральша оторвалась от компьютера:
— А-а-а, крепкий кадр… Моя Ирина просто в восторге от вашего поведения во вчерашнем бою.
Кириллу в пору было смущённо шаркнуть ножкой. Если бы он захотел строить из себя придурка… Но… Стоит ли удивляться, что «красотка» сестричка в восторге от бравого сержанта? Так было во все времена. Чем страшнее оказывались метёлки, тем сильнее они мечтали о бравых сержантах (лейтенантах, генералах). Мечта притягательна, когда она несбыточна. А когда «сбыточна» — это не мечта, это план действий. Veni, vidi, vici…[3] Как говорил один из древних «бравых сержантов», одолев противника.
— Теряем время. — Кирилл глянул на часы. — Мы должны были отправиться в путь минуту назад.
Капрал тоже посмотрела на часы.
— Вы пунктуальны, крепкий кадр. Я просто потрясена. Обычно бывшие курсанты, вырвавшись из лагеря, становятся стопроцентными раздолбаями.
Кирилл посмотрел на Коржову с подозрением. Что за заявление? Уж не издеваются ли над ним?
Однако издёвки на лице капральши не было. Голубые глаза смотрели на подчинённого с несомненной симпатией. И приворожённый этим взглядом, Кирилл, в общем-то, теперь вполне понимал Витьку Перевалова. Не удивительно, что у Тормозиллы из-за этих глаз снесло напрочь башню с курса.
Между тем медичка достала из-за стола небольшой никелированный чемоданчик с красным крестом на боку и поднялась со стула.
Нет, юбки на ней не оказалось — чёрные же штаны «под кожу» и не менее чёрные короткие сапожки, не имеющие ничего общего с армейской обувью. Увидев такую даму на улицах Петербурга или Гагарина, Кирилл голову бы дал на отсечение, что перед ним средней руки бизнеследи. И уж никогда бы не подумал, что подобным образом может одеться представитель самой гуманной профессии в мире. Впрочем, говорят, военные медики отличаются от врачей-безмундирников на столько же, на сколько мясник отличается от животновода…
Кирилл с трудом сдержался, чтобы не улыбнуться такому сравнению. Капральша же, наоборот, расцвела в улыбке — ей явно нравилось произведённое на сержанта-новобранца впечатление. Бабы есть бабы — хоть в мундир их одень, хоть в белый халат, хоть в чёрную кожу.
Кирилл молча развернулся и широким шагом двинулся из лазарета. Медичка последовала за ним, помахивая чемоданчиком. Судя по лёгкости её движений, чемоданчик был пуст или почти пуст, и Кирилл не стал предлагать старшей по званию помощь. Потребуется — прикажет…
Подошли к «чертёнку», загрузились — Кирилл слева, капральша, изящненько, справа.
— Пристёгиваемся, госпожа капрал! — пошутил Кирилл и включил силовую подушку, при резком торможении защищающую пассажиров от удара о лобовое стекло.
Капральша на шутку не ответила.
Стартовали молодецки, так, что прижало к спинкам кресел. Массу тела антигравитационная установка не обнуливает, а стало быть, и инерция никуда не девается. И вообще, когда тебя прижимает к спинке кресла, жизнь наполняется особым смыслом — энергичностью и целеустремлённостью.
Кирилл поднял «чертёнка» на три метра, сверился с картой на дисплее автопилота и увеличил скорость. Постройки базы быстро остались позади, и скоро вокруг расстилалась бескрайняя разноцветная незабудкинская степь, лишь далеко справа, на горизонте, одиноко торчала замысловатая конструкция ТФ-установки.
Кирилл, как говорил Спиря, ещё прибавил газку, и трава, уходящая под днище АТС, слилась в единое целое.
— Как вас зовут, крепкий кадр? — спросила вдруг капральша.
— Сержант Кентаринов, госпожа капрал.
Неужели забыла? Он же представлялся…
— Я имею в виду ваше имя.
— Имя?… — Кирилл слегка опешил. — Кирилл. — И не добавил: «…госпожа капрал».
— Ки-рилл, — проговорила капральша по слогам. Будто попробовала имя на вкус. — А меня Мариэль.
— Да, господа капрал, — сказал Кирилл, чтобы что-то сказать.
Ситуация, как ему показалось, становилась неуставной, и как себя вести, было совершенно непонятно.
— Вообще-то отец с матушкой назвали меня Марина-Элен. Но это слишком длинно, и для друзей я с самого начала сделалась Мариэлью.
Кирилл продолжал испытывать затруднения с собственным поведением. Так бы, наверное, назвал его состояние автор устава гарнизонной и караульной службы. А по-простому — охреневал…
Кол мне в дюзу! Оказывается, у этой дамочки есть друзья. Никогда бы не подумал! По-моему, у таких имеются только любовники и пациенты, представить себя её другом крайне затруднительно…
И тут до Кирилла дошло, что последней медичкиной репликой ему явно дают понять. Как говорит Спиря, тонкий намёк на толстые обстоятельства…
Вот ещё не хватало!
Кирилл сделал вид, будто не понял:
— Да, госпожа капрал.
— Да, госпожа капрал, — эхом повторила медичка.
То есть Мариэль…
То есть госпожа капрал…
— Как вам первые бои, Кирилл?
С чего бы это такой вопрос? Попытка вызвать на откровенность? Чтобы потом… «Чертёнка» ведь можно переключить на автопилот, а грузовая площадка посади кресел достаточно широка, чтобы там могли переплестись два тела. В любовной схватке…