20 января 1943 года английское министерство информации передает, что «весть о прорыве блокады Ленинграда, достигнутом после многомесячной героической обороны города, вызвала в Лондоне огромный подъем»[235].
Лондонское радио посвятило специальную передачу прорыву блокады Ленинграда. В студию лондонского радио был приглашен житель Лондона, который, отражая, по словам диктора, мнение всего английского народа, сказал: «Слово Ленинград сейчас на устах у всех.
Какой замечательный успех! Русские проявили сверхчеловеческий героизм. В течение многих месяцев немцы осаждали город, пытаясь взять его измором, артиллерийским обстрелом и непрерывной бомбардировкой. Мы, лондонцы, в некоторой степени представляем себе, что это означает. Мы искренне восхищаемся героическим ленинградским населением и Красной Армией, прорвавшей оборону города». Вслед за тем слово взял радиокомментатор. «Боже мой! – сказал он. – Что же теперь будут заявлять немецкие пропагандисты? Ведь гитлеровская пропаганда давно обрекла Ленинград на полную капитуляцию. Такие слова слышишь сегодня на лондонских улицах. Как известно, в ноябре 1941 года Гитлер заявил, что Ленинград может только обороняться и что никому не удастся помочь городу извне. Но эти слова Гитлера оказались блефом. Гитлер просчитался насчет Ленинграда так же, как и в отношении Сталинграда»[236].
Сообщение о прорыве блокады Ленинграда стоит в центре внимания всех английских газет. Военный обозреватель «Ньюс кроникл» заявляет, что это сообщение является самым крупным и самым радостным из всех отрадных новостей с советско-германского фронта за последнюю неделю.
В той же газете помещена статья Каммингса, который, комментируя победы Красной Армии, заявляет, что над армиями держав оси на советско-германском фронте нависла огромная угроза. Наступление русских становится все более мощным и ожесточенным. «Я отмечаю, – пишет Каммингс, – что все военные комментаторы союзников подчеркивают важность своевременных действий, которые помешали бы немцам оправиться от ударов, полученных в России. Чтобы стабилизировать положение на советско-германском фронте, германское командование стягивает резервы из всех стран Европы. Западная Европа открыта для действий союзной армии вторжения. Какие возможности, какие прекрасные шансы для предприимчивого руководства!»[237].
20 января 1943 года сообщения о новых успехах Красной Армии привлекли в Соединенных Штатах всеобщее внимание. Газета «Нью-Йорк геральд трибюн», приветствуя боевые успехи советских армий на Северном Кавказе, южнее Воронежа и на других фронтах, писала, что «особенно радостным является известие о прорыве блокады Ленинграда, который в течение длительного времени противостоял немецкому натиску».
Нью-Йоркское радио посвящает свои передачи сообщениям о новых успехах Красной Армии. Радиокомментатор Вильям Хейл заявляет, что «последние дни принесли американцам особенно радостные и волнующие сообщения»[238].
В понедельник, в тот момент, когда газеты уже верстались, прибыли новые, еще более радостные сообщения, в том числе весть, заставившая заново переделать все первые страницы вечерних выпусков. Эта весть говорила о том, что русские овладели крепостью Шлиссельбург и прорвали кольцо блокады Ленинграда, что они взяли Каменск и форсировали реку Северный Донец.
Хейл заявляет, что, «по мнению всех американских экспертов, с которыми он беседовал, прорыв блокады Ленинграда является фактом первостепенного значения. Успехи Красной Армии являются новым доказательством того, что русские сейчас сильнее, чем год тому назад, когда они предприняли первое большое наступление против зимних германских оборонительных линий»[239].
22 января 1943 года «Правда» опубликовала заявление председателя сенатской комиссии по иностранным делам США Коннэли: «Выдающиеся подвиги русской армии, – писал он, – прорвавшей укрепленные германские линии и заставившей осаждавших город гитлеровцев отступить, войдут в анналы величайших военных достижений»[240].
Английский военный обозреватель генерал Ровен-Робинсон, не склонный расточать комплименты Советскому Союзу, заявил в феврале 1943 года, что прорыв блокады Ленинграда «вряд ли имеет равное в анналах войны»[241].
Очень высоко были оценены героизм и доблесть защитников Ленинграда президентом США Ф. Рузвельтом. В грамоте, адресованной городу 17 мая 1944 года, он писал: «От имени народа Соединенных Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Ленинграду в память о его доблестных воинах и его верных мужчинах, женщинах и детях, которые, будучи изолированы захватчиком от остальной части народа и несмотря на постоянные бомбардировки и несказанные страдания от холода, голода и болезней, успешно защищали свой любимый город в течение критического периода с 8 сентября 1941 г. по 18 января 1943 г. и символизировали этим неустрашимый дух народов Союза Советских Социалистических Республик и всех народов мира, сопротивляющихся агрессии»[242].
Прорыв блокады Ленинграда в январе 1943 года способствовал ослаблению политических позиций германского фашизма. Это отмечала и западная пресса. Военный обозреватель английского агентства «Рейтер» отмечал, что «прорыв германской укрепленной линии южнее Ладожского озера является таким же ударом по престижу Гитлера, как и сокрушительное поражение германских войск у Сталинграда»[243]. Подобной же точки зрения придерживалась тогда и американская печать. Обозреватель газеты «Балтимор сан» заявлял, что прорыв блокады Ленинграда «имеет неоценимое значение для Советского Союза и наносит удар по престижу немцев»[244].
Не могли обойти молчанием события под Ленинградом гитлеровцы и их союзники. «Известие о прорыве блокады, – утверждал бывший представитель при финской ставке генерал Эрфурт, – было воспринято в Финляндии как взрыв бомбы»[245]. В мае 1943 года финский журнал «Суомен Кувалехти» писал, что «Ленинград подобен руке, сжимающей горло рвущегося на Восток немецкого солдата»[246]. Гитлеровский генерал К. Типпельскирх констатировал: «12 января русские южнее Ладожского озера на узком фронте нанесли мощный удар, которого немецкие войска не смогли выдержать»[247].
Правда о битве за Ленинград, об истоках мужества и героизма всех его защитников, об их преданности своему народу настолько убедительна и очевидна, что в годы Великой Отечественной войны она проложила себе путь даже на страницы предвзятой западной прессы. И тщетны попытки сегодняшних фальсификаторов истории исказить эту правду, скрыть ее от народов мира.
Сразу после прорыва Ставка и Генеральный штаб при всем желании не смогли сосредоточить внимание исключительно на Ленинграде. Основные людские и материальные ресурсы были направлены на юго-запад, откуда дороги вели непосредственно в Германию. Однако уже летом 1943 года по указанию Ставки войска Ленинградского и Волховского фронтов провели наступательную операцию с целью разгрома синявинско-мгинской группировки противника. Не достигнув сколько-нибудь значимого успеха, они отвлекли на себя оперативные резервы противника и не оставили ему возможности перебросить силы из-под Ленинграда в район ожесточенного сражения на Курской дуге.
Глава 6Сокрушая Карельский вал…
Возвращение в 23-ю армию
В марте 1943 года И. М. Пядусов возвращается в 23-ю армию на прежнюю должность. Армия по-прежнему оборонялась на Карельском перешейке от Ванхаяама до Сестрорецка и далее вдоль побережья Финского залива до Ленинграда. В дальнейших планах командования Ленинградского фронта 23-й армии предстояло совместно с 21-й армией, КБФ и Ладожской военной флотилией взломать мощную оборону противника на глубину до 110 километров и овладеть Выборгом. Поэтому 23-й армии требовался командующий артиллерией, имеющий опыт управления артиллерией армии в наступательных операциях и хорошо знающий Карельский перешеек. Без преувеличения можно сказать, что И. М. Пядусов, как никто другой, подходил для решения предстоящих задач. И надо отдать должное командующему Ленинградским фронтом Л. А. Говорову, он не просил Ставку прислать ему военачальников с другого фронта. Он, наоборот, либо перемещал военачальников внутри фронта с учетом их опыта и способностей, либо возвращал тех, которых он знал, с которыми уже постиг радость удач и побед.
В связи с тем, что семья Ивана Мироновича находилась в Ленинграде, будет вполне справедливым написать хотя бы кратко об их жизни в блокадном Ленинграде. Дочь Ивана Мироновича – Галина училась в школе и окончила ее в июне 1943 года. Вероятно, это покажется удивительным для тех, кто считал, что город непременно надо было сдать врагу, но в Ленинграде функционировали школы, потому что родители и их дети, несмотря на все невзгоды и трудности, строили планы на будущее.
О героической жизни ленинградцев в период блокады написано довольно много, поставлены кинофильмы, изданы документальные сборники, они сами рассказали об этом в своих воспоминаниях. Люди в осажденном городе не только голодали, не только умирали, не только преодолевали невероятные страдания, но и работали, дежурили на крышах, тушили зажигалки, организовывали стационары, помогали воинам сражаться с врагом. Они жили и боролись. А дети ходили в школу.