В гостиной звонко рассмеялись. Там дверь чинят или еще кто-то в гости пришел?
Пока подскочившие и шипящие друг на друга сестры выясняли кому из них Рифах не нравится больше, я вышла из-за стола и выглянула из комнаты.
— Все сделали, как вы приказали, хозяйка, — довольно сообщила Иванка, пронося мимо стопку постельного белья, — вызвали мастера. Он двери в спальни проверил, скрипели сильно.
— Не поняла, при чем тут спальни? Нам же нужно было починить входную.
— Сказал, что надо. Мастер же, знать должен, — пожала плечами Иванка и поспешила дальше.
— Эй, Кейси, — позвала я вторую служанку, которая, смущенно улыбаясь топталась у входа. — А где этот деятельный столяр? Пусть ко мне подойдет.
Она была постарше и посерьезнее, но сейчас выглядела по-девичьи смущенной.
— Ой, лэра Хани… Так он за другими инструментами побежал. Как увидел, что вы выходите, сказал, что ему чего-то не хватает и ушел. Солидный такой мужчина, обстоятельный. Все комнаты обошел, все проверил, — зачастила она, заметив, что я начинаю хмуриться, — Я его так удачно в коридоре встретила, смотрю, несет столярный чемоданчик, я и спросила: «А где нам умельца из слуг найти, чтоб дверь починил?», А он мне: «Так вот же я, мастер на все руки».
Она замолчала. Ахнула и прикрыла рот рукой. Обычно на Кейси можно положиться, ее предки поколениями работали у нас в семье. Но все слуги дома в обязательном порядке давали клятву верности на родовой стеле, и она привыкла воспринимать их как заслуживающих полное доверие.
— Та-а-ак, — раздался из-за моей спины голос Мириам, она всегда считала себя ответственной за слуг и сейчас восприняла их промашку как личное оскорбление, — Кейси, не стой столбом, беги вниз к старшему лакею и веди настоящего мастера. Да проследи, чтобы взял с собой побольше замков. Иванка, хватит бегать с бельем, начинай немедленно проверять шкафы и сумки! Проверь наши вещи, не подбросили ли чего. Нужно понять, что у нас делал этот «мастер», кроме того, что потрогал все двери…. И, чтоб завтра же познакомились с местной обслугой, знали по именам и лицам, кто чем дышит и как к нам относится. Потом мне расскажете о том, что заслуживает внимания.
Анифа торопливо пролетела мимо меня:
— Девочки, подслушать он не мог, кабинет был надежно закрыт. Но, возможно, что-нибудь искал, как и в Посольстве. У меня память идеальная, я помню как каждый стул в наших комнатах стоял. Сейчас проверю до чего вообще этот человек дотрагивался.
Я стояла, сжав кулаки и глядя в проход коридора. Ну что ж, дворец. Объявляешь войну Упрямцам Хельвинам? Посмотрим, кто кого.
ГЛАВА 30. С нами тренироваться? Она же сдохнет
Широкие доски пола приятно холодили стопы. Я медленно перетекала из одной стойки в другую, тело работало само, без контроля и усилий, а мысли текли четко и плавно.
Вчера вечером из Посольства вернулся Гектор вместе с ювелиром и небольшим кошельком с деньгами, переданным Юшимом. Дай Хариган здоровья послу. Финансы мне нужны как воздух — я решила нанять стражу, чтобы стояла у дверей в покои.
Ювелира я сразу передала Анифе, уже проверившей всю расстановку по помещениям. И они сразу удалились в покои младшей.
А Гектору рассказала, что происходит, и он пробормотал фразу, которую я пытаюсь осмыслить до сих пор. «Зеленые совсем, мужчин не видели». Признаться, сначала я хотела поспорить. Стражей в родном замке хватало, да и что там смотреть, извините. Ну, в плечах шире, да ростом выше, а так-то две руки, две ноги, обычные люди.
Но наставника вдруг поддержала Пра. Правда, сначала она долго и со вкусом крыла отца и учителей, а потом осведомилась какого возраста были мои преподаватели. И мне стало понятно, что она имеет в виду.
Потому что… они были старыми. Как Гектор и даже более. Седые мужчины, сгорбленные и медленно передвигающиеся — вот кто со мной общался в последнее время. Зато я видела стражников среднего возраста ежедневно на плацу. Они, все как на подбор, были давно женаты и относились ко мне скорее по-отечески, нежели как к наследнице. А вот сестры мои и того не видели, вечно проживая на женской половине.
Несколько дней на охране ворот как замена заболевшего отца постоял молодой парень и почти сразу попал в сети любознательной Мириам. Насколько понимаю, убрали его срочно и тихо. Видимо кто-то таки углядел их вечерние тайные поцелуи.
Поэтому дорога в столицу стала для девчонок окном в неизведанный, опасный, но влекущий мир. И по сути — они понятия не имели как вести себя с противоположным полом кроме того, что вычитали из книг или узнали из наставлений мачехи.
Когда Пра посоветовала не закрывать их на замок, а, наоборот, почаще позволять сестрам общаться с мужчинами, я оторопела. Да у меня столько времени на вышвыривание кавалеров из наших покоев нет А когда она сказала, что и мне не помешает короткий «победительный» опыт, тут я и вовсе лишилась дара речи.
К моему облегчению она сообщила, что душить в объятиях никого не придется. Это преувеличение — так писатели любовных историй и художники изображают сильные чувства. Дотронулся и в обморок. А на самом деле на свиданиях все проходит вполне не травматично — пара касается друг друга руками и целуется. Причем язык, да, иногда участвует, когда партнер ощущает особую тягу к другому и хочет это показать.
После этого я извинилась перед Пра и отложила дневник, чтобы прийти в себя и осознать услышанное.
Ракхот их задери. Чем дальше засовывают язык, тем больше нравится? Похоже, Скале нравятся вообще все девушки без разбора. Потому что в конюшне он не вглядывался, влетел мне в рот чуть не с разбега.
После ленточки я надеялась, что все же потеряла ее где-то в коридорах, или хотя бы Форсмот не понял, кого именно встретил в темноте. Но слова Малого открыли страшную правду. Скала знал и… сообщил друзьям! Оказался болтуном похуже Мириам. Не пойму только, зачем заступился за меня перед принцем, мог бы и окончательно похоронить, сообщив, что я его преследую.
Мужчины… совершенно ненадежны пока в возраст не войдут. Я не знаю как к этому относиться, и тем более не понимаю — как с ними «осторожно и деликатно», по выражению Пра, знакомить сестер. Это все равно, что в клетку с дикими зверями запускать и надеяться на удачу.
Дверь тренировочного зала Детского Дворца открылась и внутрь, один за другим, едва не снося косяки, вошли четверо. Громко разговаривая, гулко смеясь, несдержанные, дерзкие, опасные.
— … С нами тренироваться? — хохотал усатый Ходок, не обращая ни малейшего внимания на мое присутствие. — Она же сдохнет.
— Будем откачивать, — вторил ему Малой. — Вернем к жизни и опять зададим жару. Девчонка официально будет представлять Ульриха, так что хотя бы в первом бою не должна его опозорить. А там можно объявить травму и снять ее с соревнований учеников. Скала, я правильно мыслю?
Тш-ш-ш. Не стучи, сердце.
Почему-то я думала, что встречу Форсмота спокойно и уверенно, ни тени смущения, ни грана сомнений в себе. Дескать, не знаю по каким он там конюшням шлялся и что себе напридумывал. В конце концов, будущая герцогиня Хельвин ни с кем не целовалась, а исключительно кусалась. И если он хочет повторить…
Стоп. Не надо ничего повторять. Что за бред в голову приходит! Не нервничай, Лидия. Пусть уймется стучащий набатом пульс. Дыши спокойно, дыши.
Я мягко перетекла в стойку на одной ноге и в упор посмотрела на вошедших.
— Светлого Харигана! — поприветствовал меня Скала, шагнув вперед и не обращая внимания на скалящихся приятелей. — Пришла раньше? Это хороший знак. Эй, вы, хватит зубоскалить. Всем даю три минуты на разогрев, а потом начнем тренировку. Хани, ты же помнишь парней, представлять не надо?
Помню, как же их забыть. Вот тот жилистый и смуглый, с резкими сильными движениями, словно сдерживается, но так и не может унять скорость — Ходок. За прошедшую минуту он успел изучить меня снизу доверху, особенно внимательно останавливаясь на неназываемом пониже спины, даже голову наклонил, чтобы получше рассмотреть.
Под тонкими, тщательно подвитыми усиками змеится хитрая улыбка. Сестер я бы ему не доверила.
О втором, Кошеле я знаю меньше всего. Он странный, с гибким мускулистым телом и прозрачно-фиолетовым взглядом. Был бы красив как девчонка, если бы не бритая голова и вязь тонких странных шрамов на правой части лица. На меня он практически не смотрит, зато тренировочный зал изучает пристально, словно собирается в нем реальный бой принять.
Ну и Малой, о котором хотела бы забыть, да не получится. Хохочет, болтает с Ходоком, перемигивается с Кошелем, всем бочкам затычка. Болтун, который обвинил меня в преследовании командира.
Парни скинули нательные сорочки, сняли обувь. Рассветные лучи скользнули по открытой коже, расчерченной спящими созвездиями. Удобные широкие штаны для занятий сшиты из более тонкой ткани, чем мои. Смешно будет, если порвутся от слишком быстрого движения.
Меня все приветствовали весело, даже с любопытством. Успевая хмыкать и переглядываться между собой. Начали все с разных упражнений — растяжки, легкого бега на месте, поворотов. Кто с чего. И при этом с удовольствием продолжали меня подначивать:
— Эй, Хельвин, — крикнул Ходок, усевшись на пол и разминая ступни. Мышцы его бедер подрагивали, выдавая активацию искр.
— Хочешь, и я тебя чему-нибудь полезному поучу? Моя наука тебе не только на соревновании пригодится.
— Ты? — я хлопнула ресницами. И добавила как можно более равнодушно. — Нет, не интересно.
Под хохот Малого усатый сверкнул улыбкой, нисколько не расстраиваясь, что его отшили, и продолжил:
— Я техники расслабления мышц знаю, когда начнешь падать на тренировке, вспомни мое предложение. И я помогу тебе превратить боль в удовольствие, девочка.
— Хани, — прервал нас Скала. — Я видел часть дуэли. Ты выносливая, насколько помню. Но сейчас, сама понимаешь, будет трудно. Поэтому, как только почувствуешь слабость, просто отсядь отдохнуть на маты, ясно? Я хочу посмотреть твои возможности, развитие по искрам, но никак не умотать до смерти.