не осталось причины столь импульсивного поступка. Зачем я это сделала, ума не приложу. Пришлось еще и согреваться несколько часов, вытирать подушкой слезы обиды, а утром выбегать сонной на тренировку под выкрики такого же невыспавшегося, недовольного Гектора. Возможно, полночи тайно болтавшегося за мной по сумрачным подворотням.
В тот день был редкий случай, когда я о чем-то успела погоревать. Обычно у меня не было времени на глупости. Надо бы и Пушку полностью загрузить.
— Стариков кроме меня за столами нет, — сказал мой детский наставник, как всегда рационально мыслящий и поэтому напомнивший всем о единственной цели визита в «Красавицу и кружку».
— Из-за штор никто не выходил, — тут же сообщила я. — Но, когда в самую правую нишу заглянула служанка, там стоял некто высокий и одетый во все черное. Не надежный признак, конечно, но все же.
Я говорила, косила глазами, показывая, где именно увидела темный силуэт. А сама в это время переосмысливала услышанное. Особенно про «Псов Запада». Тот самый отряд, который по словам Скалы, он уничтожил до последнего человека.
Вышел блог с картой Дворца и конкурсом:)
Надеюсь, теперь вам будет удобнее наблюдать за передвижениями героев по территории Дворца.
⚜️ Глава 16. Представляете? Они хранят у себя яд
Ульрих Скала дос Форсмот-III
Среди цветущих кустов сновали ловкие официанты, под куполами шатров раскачивались сияющие лампы и одуряющий аромат роз кружил головы.
Атмосфера праздника настолько удалась, что гости, собравшиеся на первый этап Турнира Учеников, не хотели расходиться, несмотря на надвигающиеся сумерки. Из бального зала почти все перешли в сад и теперь наслаждались неспешными разговорами, отвлекаясь лишь на дегустацию великолепных десертов от королевского кулинара.
И лишь двое из гуляющих по поляне не интересовались сладостями.
— Сначала вы едва не падали в обморок, убеждая меня уделить вам время, — высокий лэр, обладающий поистине могучей фигурой, обращался к изящной хорошенькой брюнетке. В его голосе скользнуло легкое недоумение. — Затем согласились, что наше уединение неуместно и пригласили на праздник, пообещав рассказать нечто важное по дороге. Теперь утверждаете, что ни в помещении, ни на улице вам говорить неудобно.
Девушка взволнованно сжала ладони в кружевных перчатках и бросила на лорда беспомощный взгляд.
— Ульрих, — сказала она с придыханием, на которое не среагировал бы только бесчувственный мужлан. — Пойти в глубь аллеи вы не захотели, а здесь из-за турнира столько людей, что нам постоянно мешают. Может быть пройдем к фонтану?
— Мы проходили мимо него, и вы отметили, что там постоянно снуют люди и даже отослали подальше слуг, потому что вам показалось, что они проявляют любопытство.
— Но так и было!
— Милая баронесса, я бы сам проявил немалую любознательность, если бы кто-то вдвоем таскался туда-сюда через кусты. — Форсмот, а это был он собственной великолепной персоной, подозвал жестом официанта и забрал с его подноса два бокала. — Как насчет освежающего гройса? Может быть это вас немного расслабит. Во дворце его делают по отличному рецепту. После этого я буду вынужден позвать слугу для сопровождения и покинуть вас. Или могу провести вас до крыльца Детского дворца. Что выбираете?
Даца приняла бокал, крепко сжала тонкую хрустальную ножку и выдохнула:
— Ну хотя бы отойдем вон туда, к центральной аллее.
Скала пожал плечами и пошел рядом с девушкой, мысленно пообещав себе, что дает последний шанс.
Поговорить им действительно не давали многочисленные придворные и приглашенные гости, приходилось постоянно останавливаться, раскланиваться и вести пустые приветственные разговоры. Все это время юная баронесса держалась за его локоть, не отпуская от себя, и Форсмот чувствовал как подрагивала ее рука, когда лэра случайно касалась его бока своим запястьем.
Малого и Ходока он видел только издалека, причем они явно наслаждались его скованным положением, ухмыляясь и поднимая бокалы, но даже не пытались подойти.
Ее нежная мягкость вызывала естественное желание помочь, но после часа прогулок с постоянным настаиванием на «важном и очень тайном» разговоре, он несколько приустал от собственной воспитанности.
Поэтому предложение пройтись по центральной аллее он не просто выслушал, а немедленно отдал проходящему лакею гройс и решительно повел туда девушку. Открытое пространство никак не подразумевало подозрительного уединения, спрятаться было негде. При этом говорить можно свободно, не опасаясь случайных прохожих.
— Да, подходящее место, — признала Даца, продолжая удерживать в руке бокал.
— Слушаю вас, — сказал Скала. Ситуация, которая сначала показалась ему серьезной, к этому времени вызывала скорее улыбку. Похоже юная лэра просто захотела пройтись с ним за руку на виду у как можно большего количества влиятельных лиц.
— Я… беспокоюсь за вас, — наконец выдохнула Дарой. Подняла бархатный карий взгляд на удивленного Ульриха и мягко продолжила. — Знаю, какой вы чудесный и надежный человек, как ответственно относитесь к своим обязанностям. Видела, как сегодня вы переживали за ученицу…
Скала слушал, внимательно ее разглядывая.
— … Я и сама дружу с Хани, несмотря на разницу в происхождении. Все это неважно, если человек по-настоящему достоин.
— Совершенно с вами согласен, но по-прежнему не понимаю, что вас так взволновало. Вам нужна моя помощь? — сказал Форсмот.
— Не мне, — она вздохнула, собираясь с силами, — я прошу вас помочь младшей Хельвин. Тем более, что Ваша репутация теперь связана с ее именем, а вы для меня… — она затрепетала ресницами, едва сдерживая эмоции. — Но это не важно. Главное — образумить Хельвин. Она импульсивная, простая девушка и легко совершает ошибки. После дуэли, например, старший Габардил серьезно подумывал о королевском суде, хотел обвинить ее в использовании отравленной спицы.
Скала ощутимо расслабился и с возросшей доброжелательностью посмотрел на хорошенькую брюнетку.
— Как вы помните, я там присутствовал, — ответил он. — Мое слово как свидетеля невиновности лэры Хельвин не даст стороне обвинения ни шанса.
— Поэтому я и решилась на разговор. Ульрих, только вам я могу довериться. Потому что нет ничего хуже, чем череда дурных слухов во дворце, никто от них не в силах полностью защититься, особенно если это касается юной лэры.
— Вы намекаете, что эта сплетня имела продолжение?
— Ох… Скажу… — она пылко развернулась, преграждая дорогу. — Во время турнира несколько служанок с нашего этажа решили посидеть-поболтать вместе пока нет никого из хозяев…
Форсмот вдруг нахмурился и похлопав себя по карману, вытащил небольшой блокнот. Причем тот подергивался словно живой и успокоился только, когда Скала открыл его.
— Прошу прощения баронесса, можете продолжать, я вас слушаю. Только быстро кое-что посмотрю.
Даца шагнула ближе, стараясь вернуть внимание собеседника. Ее небольшая высокая грудь взволнованно поднималась от неровного дыхания.
— Они заглянули к Хельвинам, — быстро проговорила она.
Форсмот кивнул, показывая, что слышит. А сам с трудом верил глазам, читая зажигающиеся магическим огнем строчки.
«Трактир»?! «На нее и на Посольство нападали»!?
— Пригласили их служанок посидеть вместе в лакейской комнате на первом этаже, — продолжила Даца. — Те отказались, дескать, их хозяйки скоро вернутся…
«Балиншток чуть не сбросил ее с крыши»… «Я расспросил охрану. Похоже он с ней флиртовал»…
Некоторые странные фразы Скала перечитывал дважды.
Юная баронесса, почувствовав, что ее все меньше слушают, положила свою ладошку в перчатке на его руку с блокнотом и заглянула в потемневшие мужские глаза.
— Ульрих, уходя моя служанка заметила на комоде плошку с какой-то травой, хотела потрогать, но горничная Хельвинов ахнула и запретила прикасаться, так как трава ядовита, — Баронесса облизнула губы. — Представляете? Они хранят у себя яд. Именно сейчас, когда и так ходят плохие слухи, когда ставки на учеников высоки и недруги ухватятся за любую возможность вас унизить. Своим горничным я приказала молчать, но там были и другие, их не остановить, они будут сплетничать.
— Вы умница, что решились об этом рассказать. Я распоряжусь провести расследование, чтобы не множить сплетни, но… уверен — все быстро прояснится. А пока прошу меня извинить, придется вас покинуть.
Скала учтиво кивнул, развернулся и зашагал к ближайшему зданию, где, если память Даце не изменяла, находилась одна из казарм.
Ни горячих слов благодарности, ни поцелуев рук, ни многозначительных взглядов — ничего на что рассчитывала молодая баронесса. В тайных смелых мечтах она зашла и далее, представляя как лорд воспользуется надвигающимся сумраком, чтобы поймать мимолетный поцелуй в переходах дворца или темноте аллей.
А вместо этого — «Придется вас покинуть».
Даца посмотрела на ладонь, где кружевные петли перчаток были тщательно раздвинуты, чтобы она могла касаться Ульриха кожей. Сколько было прикосновений? Несколько десятков точно, кончиками пальцев она даже дотрагивалась до вен на мужском запястье. И точно чувствовала, как под влиянием ее звезды и особого, нежного тона голоса Форсмот становился все более снисходителен и мягок.
Но… всего лишь снисходителен?! Дикий риск применения заклинаний на территории дворца, сложные переходы в толпе, чтобы королевские артефакты не засекли нарушителя по источнику магии… и все для того, чтобы Ульрих отнесся на каплю доброжелательнее?
Баронесса Дарой дернула щекой, недовольная гримаска исказила лицо. Но в следующее мгновение девушка уже мягко улыбалась. Маменька говорила, что легкая добыча — доступна всем. Поэтому надо радоваться, а не злиться, что любимый настолько неподатлив девичьим чарам.
Милый, милый Ульрих. Идеальный…