Во время сарыкамышских событий Н.Н. Юденич спустя более столетия вновь применил основы суворовской тактики по «Науке побеждать», которые заключались в трех принципах русского военного гения: глазомер, быстрота, натиск. Генералиссимус Александр Васильевич Суворов-Рымникский оставил для будущих поколений воинства России и такое правило: «Деньги дороги, жизнь человеческая еще дороже, а время дороже всего».
21 декабря перешли в контрнаступление все войска Сарыка-мышского района, вынудив турок к отходу по обледенелым горам через дальние перевалы. На следующий день наступать стали остальные силы Кавказской армии. Она наступала в горах на гораздо более широком фронте, чем перед этим наступал ее противник. Контрудар по 3-й турецкой армии всюду увенчался успехом.
Особенно упорными оказались наступательные бои вокруг Бардусского перевала. Позиция обороняющихся здесь турок атаковывалась с двух сторон. В туманную погоду, по глубокому снегу бойцы шли в гору «вяло», выбиваясь из сил. Выстрелы гулко раздавались в морозном воздухе. Кубанские пластуны овладели перевалом к 14 часам дня, взяв при этом батарею из шести орудий с поразительно большим запасом снарядов.
Пластуны, ободренные успехом, стали теснить гурок дальше вдоль горного хребта Турнагель. Но на опушке Турнагельского леса они натолкнулись на «батарею из 16 пулеметов» и окопавшуюся в большом числе вражескую пехоту. Тогда в поддержку атакующим был послан 17-й Туркестанский стрелковый полк. Только к исходу дня от турок были очищены все рощи близ Бардусского перевала.
Надо отдать должное Энвер-паше и его немецким военным советникам: они попытались спасти от разгрома свою армию. Был отдан поспешный приказ об отступлении. Но он опоздал. Суть заключалось в том, что русский командующий тактически «чисто» переиграл военного министра Турции. Генерал-лейтенант Н.Н. Юденич тактически грамотно организовал атаки и преследование 9-го и 10-го колоннами войск, которыми командовали Пржевальский, Букретов, Масленников, Баратов, Попов, Га-баев, Чаплыгин, Барковский, Воронов. Каждый такой отряд имел четко поставленную боевую задачу, схему взаимодействия с соседями справа и слева.
Как и предполагалось, первоначально главные события разыгрались под Сарыкамышем. Там в горно-лесном районе в полном окружении оказался почти весь неприятельский 9-й армейский корпус. Уже в первый день контрнаступления кавказских войск там случилось настоящее чудо для военной истории.
14-я рота 154-го пехотного Дербентского полка под командованием капитана Вашакидзе смелым ударом в штыки прорвалась в самую глубину обороны турок. Результат такой поистине лихой атаки превзошел все мыслимые и немыслимые ожидания командира этого полка: рота захватила 8 орудий, корпусной штаб во главе с командиром 9-го армейского корпуса Исхан-пашой и всех трех командиров его дивизий — 17-й, 28-й и 29-й с их штабами. Интересно и то, что вражеские штабы сдались бойцам-дербентцам, которых насчитывалось всего 40 (!) человек: от роты в ходе сарыкамышских боев осталось в строю чуть больше одно го взвода.
Вместе с Исхан-пашой сложили оружие 107 султанских офи церов и немногим более двух тысяч солдат. К слову сказать,]^ Исхан-паше в плену создали хорошие условия. В 1916 году онВ удачно бежал из плена (из Баку) и через Афганистан и Персикщ пробрался в Турцию и в конце Первой мировой войны уже cl отличием сражался против англичан. За свой смелый побег шт русского плена историки порой величали его «вторым генера-| лом Корниловым».
В одной из своих работ по истории Первой мировой войны, | вышедшей в 30-е годы прошлого столетия, комбриг Н. Корсум 1 писал о том удивительном эпизоде сарыкамышских боев:
«Русские с утра 22 декабря усилили артиллерийский, ружейный и пулеметный огонь и сжимали остатки 9-го турецкого кор- ' пуса. 80-й пехотный Кабардинский наступал в стык 9-го и 10-го і турецких корпусов, стремясь овладеть районом Ягбасан и охва- { тывая левый фланг 17-й турецкой пехотной дивизии. 154-й пе-. хотный Дербентский полк наступал на центр 9-го корпуса. В то же время колонна Масленникова, имея в главных силах 155-й пехотный Кубинский полк и шесть рот 15-го Туркестанского стрелкового полка, продвигаясь с Бардусского перевала, охватывала правый фланг 9-го корпуса.
Давление наступающих усиливалось. Со всех сторон турки | просили о помощи.
2-й эшелон штаба 9-го корпуса и его оперативные доку- ' менты турки успели заблаговременно отправить через Бардус в Эрзерум. Прибывший в 14 часов командир 10-го корпуса с улыбкой заявил командиру 9-го корпуса Исхан-паше по-фран- і цузски: «Все кончилось», и отдал приказ о начале общего отступления, указав, что в районе Кизил-килиса — Чермук имелась горная дорога, связывавшая оба корпуса, по которой командир 10-го корпуса и рекомендовал Исхан-паше начать отход, так как русские вряд ли могли понять на пересеченной местности этот маневр турок.
Около 16 часов штаб 9-го корпуса оказался под обстрелом русских, стрелковая цепь которых показалась на просеке в стыке между 17-й пехотной дивизией и 10-го корпуса.
В то время как прибывший из 28-й пехотной дивизии орди-марец доложил, что последняя окружена и взята в плен и чины штаба начали сжигать оперативные документы, вблизи раздался окрик по-русски: «Не двигайтесь, сдавайтесь!» С этими слонами обращался к туркам русский офицер с револьвером в руке, шедший впереди пехоты.
Командир корпуса и его штаб сдались этому офицеру, который принял пленников за пост сторожевого охранения, так как в людях, проживших 11 дней в Сарыкамышских лесах, закопченных дымом костров, нельзя было узнать командиров».
Разгром корпусного и дивизионных штабов лишил войска 9-го корпуса управления. Его части были уничтожены в горах, а остатки взятты в плен. Армейский корпус «таял на глазах»: к 19 декабря в плену оказалось уже более пяти тысяч его солдат и офицеров. Трофеями стали вся артиллерия и обоз. Отличился пехотный Бакинский полк, который в одной из атак захватил девять вражеских орудий. О тех боях полковник Е.В. Масловский, занимавший должность генерал-квартирмейстера в полевом штабе Юденича, один из крупнейших историков-белоэмигрантов, писал:
«Турки оказывали упорное сопротивление. Полузамерзшие, с черными отмороженными ногами, они тем не менее принимали наш удар в штыки и выпускали последнюю пулю, когда наши части врывались в окопы».
Понеся большие потери, 30-я и 3-я турецкие дивизии начали отступать от Сарыкамыша в великом беспорядке через горный перевал к Бардусу, надеясь там закрепиться на выгодной позиции. В это селение прибыл и Энвер-паша со своим штабом и немецкими советниками. Он сумел так счастливо покинуть штаб 9-го корпуса, который за восемь дней боев фактически перестал существовать.
Показательно, что в Бардусе мушир уверял всех, что его 3-я турецкая армия сражается доблестно и успешно. Но словам военного министра уже мало кто верил и на Кавказе, и в Стамбуле.
Под натиском контрнаступающих русских войск не удалось устоять и 10-му турецкому корпусу, хотя он оказался в гораздо более выгодных условиях, чем силы Исхан-паши. Дивизии 10-го корпуса отходили с большими потерями повсеместно, по пути теряя свою прежнюю организованность. Их выручило то обстоятельство, что противник не сумел по горным заснеженным дорогам вовремя выйти на ближние подступы к Бардусу.
У этого селения турки попытались дать отпор преследователям. Их 32-я пехотная дивизия нанесла удар во фланг и тыл рус- , ского Сарыкамышского отряда, который в это время вел упорные бои с 11-м неприятельским корпусом на укрепленном пограничном рубеже. Положение там спас отряд генерала Н.Н. Баратова, командира 1-й Кавказской казачьей дивизии! Левая колонна контрнаступающего баратовского отряда захватила в плен остатки 32-й пехотной дивизии — более двух тысяч человек. Дело облегчалось тем, что турки уже не хотели сражаться, отчаявшись найти спасение среди снегов окрестных гор.
Тактический успех казачьего генерала Баратова разрешил назревший кризис на правом крыле передового Сарыкамышского отряда, устоявшего перед всеми атаками действовавшего против него 11 -го турецкого корпуса. После разгрома 32-й пехотной дивизии, наносившей удар от Бардуса, натиск войск армии Энвер-паши повсеместно ослаб.
Входе контрудара, задуманного и осуществленного Н.Н. Юденичем, бой состоялся у Ардагана. Близ этого приграничного города боевое крещение приняла только что сформированная 5-я Кавказская стрелковая дивизия, полки которой поддержали славу старых кавказских гренадер. Один из ее полков — 10-й во главе с князем Цулукидзе захватил штаб 30-й турецкой дивизии вместе с ее начальником и 4-орудийную артиллерийскую батарею.
Повторное взятие Ардагана овеяло славой Сибирскую казачью бригаду генерал-майора Петра Петровича Калитина. Бригада прибыла в Тифлись из Туркестана походным порядком. Свой основной резерв командующий Отдельной Кавказской армии был вынужден перебросить на правое крыло растянутого по горам фронта.
Двадцатипятиверстный конный переход к Ардагану бригада проделала без потерь обмороженными людьми. В одну из темных и морозных ночей по глубокому снегу калитинцы подошли к городу. На подступах к нему были встречены кубанские пластуны, которые после жаркого боя оставили Ардаган под натиском превосходящих сил турецкой пехоты.
Тогда генерал-майор Калитин решил, беря инициативу в свои руки, отбить Ардаган в ту же ночь. Турки еще не знали о Появ-лении под городом русской конницы. Дав коням и людям немного отдохнуть, Калитин двинул бригаду к городу, до которого, судя по карте, оставалось идти еще три-четыре версты. Шел густой снег, темнота стояла полная.
1-й Сибирский казачий полк имени Ермака Тимофеевича должен был сойти с шоссе и обойти Ардаган, вновь выйдя на шоссе уже за городом. Второму полку приказывалось идти по шоссе до первых домов и там остановиться. Бой должны были начать ермаковцы: шум начавшихся схваток должен быть услышан, поскольку город тянулся вдоль дороги версты полторы: горы не давали ему разрастаться вширь.