Турки проявили полнейшую беспечность: устроив в армянской части города пожар и увлекшись грабежом домов, они не выставили на ночь ни боевого охранения, ни даже часовых. Шесть сотен казачьей сотни без шума обошли город по его окраине и оказались в ближнем тылу у неприятеля.
Дальше ардаганские события разворачивались так. Первой в город молчаливо вошла четвертая сотня 1-го Сибирского казачьего полка есаула Волкова. Уже через несколько минут она натолкнулась в темноте на густую толпу турок (это оказался целый батальон пехоты), шедших по шоссе. Была ли подана команда для атаки — никто после боя не мог сказать с уверенностью. Но после нескольких беспорядочных выстрелов в темени казаки уже рубили направо и налево вражеских пехотинцев, с которыми они перемешались в толпе.
Дело было кончено в считанные минуты: пехотный батальон оказался частью вырублен, а частью сдался в плен вместе с полковым знаменем. Вслед за четвертой сотней полка ермаков-цев в город влетели и остальные пять сотен: таится теперь уже не было смысла. Услышав на противоположном конце Ардагана ружейную пальбу, в атаку пошел и 2-й Сибирский казачий полк.
Разгром турок в Ардагане был полный и впечатляющий. Среди прочих трофеев 1-го Сибирского казачьего полка имени Ермака Тимофеевича оказалось знамя 8-го Константинопольского пехотного полка, одного из самых привилегированных в султанской армии. По решению Юденича оно было выставлено в Тифлисе, в музее Кавказского военного округа как один из самых почетных экспонатов.
Казаки изрубили на ардаганских улицах около 500 вражеских пехотинцев, взяв в плен около 900 человек. Только небольшой
части турок удалось ускользнуть из города под покровом ночи Потери сибирских казаков составили 16 убитых и 36 раненых, они лишились около семи десятков лошадей.
Ардаганское дело сибирских казаков разрушило план Энвер-паши ворваться в Грузию через Боржомское ущелье. Подходившая к городу свежая турецкая пехотная дивизия, встретив случайных беглецов, остановилась и затем отошла к селению Ольты, заняв! там оборону, ожидая наступления русских со стороны Ардагана.
Главным армейским силам — передовому Сарыкамышскому отряду, оборонявшемуся на рубеже селений Ени-кей, Баш-кей, генерал-лейтенант Юденич приказал наступать повсеместно, едином порыве. Но продвижение вперед здесь шло медленно из-за глубокого снега и отчаянного сопротивления турок, которые еще только вчера сами настойчиво атаковали русских. Дело часто доходило до штыковых схваток, после которых появлялось много раненых, которых с санитарными обозами сотнями отправляли в тыл.
Поняв, что войска 11-го турецкого корпуса будут и дальше стойко обороняться, Юденич решил сломить их сопротивление обходом левого неприятельского фланга у селения Кетек. Приказ на этот нелегкий фланговый маневр получил командир 18-го Туркестанского стрелкового полка полковник Довгирт. Полк усилили четырьмя орудиями. Турки, не имея дальних дозоров, просмотрели выход русских во фланг их позиции.
В двадцатиградусную стужу туркестанские стрелки, с трудом прокладывая себе дорогу в снегу, нередко перенося орудия и боеприпасы на руках, упорно продвигались вперед. В ущельях и распадках снег местами превышал человеческий рост. Обходной путь полк проделал за пять суток; при этом люди, не получая горячей пищи, питались почти одними сухарями.
Неожиданно появившись во вражеском тылу, стрелки развернулись в боевой порядок и перешли в атаку. На фланге 11-го турецкого корпуса началась паника. Его полки стали один за другим поспешно отступать из-за явной угрозы окружения: силы зашедших во фланг русских были неизвестны. Солдаты перестали подчиняться офицерам, а те не могли выполнять распоряжения Абдул-Керим-паши. Под Караурганом в плен был захвачен начальник 34-й турецкой пехотной дивизии со своим штабом и дивизионным знаменем.
Внезапный удар силой в один 18-й Туркестанский стрелковый полк и переход в наступление всего Сарыкамышского отряда имели полный успех. Отступление неприятельских войск вскоре стало повальным. В ночь на 29 декабря турки начали отход и от селения Ольты. На горных высотах к северо-западу от Сегдасора они заняли было арьергардную позицию по обе стороны от шоссе, кое-как смогли окопаться, устроить завалы на горных дорогах и тропах.
Русские обнаружили отход неприятеля только на рассвете следующего дня и сразу же двинулись в преследование. Пройдя всего восемь километров, они были встречены сильным артиллерийским огнем с закрытых позиций. Своя же полевая артиллерия находилась еще на подходе. Положение выправила вовремя подоспевшая 2-я Оренбургская казачья батарея: ее орудийные расчеты быстро развернулись и открыли огонь, который оказался на удивление всем метким и губительным.
Под прикрытием огня казачьих пушек стрелки смогли развернуться вдоль шоссе. Это напугало турок угрозой обхода их позиции с флангов. Они отступили еще дальше, заняв новую выгодную позицию. Ночью на разведку ушли четыре сотни сибирских казаков с конно-пулеметной команду. Успешно выполнив поставленную им задачу, казаки без потерь возвратились к своим.
На рассвете русские вновь начали атаку вдоль шоссе. Удача сопутствовала 263-му пехотному Гунибскому полку. Его роты, попав под перекрестный огонь, все же сбили турок с позиции и обратили их в бегство. Те теперь думали только о спасении, рассеявшись по окрестным горным лесам. Бежать по шоссе было опасно из-за казачьей конницы
Сарыкамышская операция имела полный успех. Новый 1915 год Отдельная Кавказская армия встретила в наступлении. К 5 января она вышла, перейдя повсеместно государственную границу, на рубеж селений Ит, Арди, Даяр. С этой линии открывались благоприятные возможности для развития наступления в глубь Турецкой Армении. Но, углубившись на вражескую территорию на 30—40 верст на вражескую территорию, Юденич приказал прекратить преследование отступающих турок.
Преследовать оказалось некого: 3-я турецкая армия было наголову разгромлена. Из ее 90-тысячного состава у мушира Энвер-паши уцелела едва седьмая часть — 12 400 полностью деморализованных людей. Продолжавшаяся почти месяц на фронте более чем в сто километров Сарыкамышская операция завершилась убедительной победой русского оружия. Ее противник понес урон в 78 тысяч человек, из которых 15 тысяч попали в плен, а остальные или были убиты, или замерзли в горах.
Теперь перед военной администрацией встала сложная по исполнению задача: в самый кратчайший срок произвести захоронение павших под Сарыкамышем турок, чтобы избежать опасности возникновения эпидемии чумы или другой заразы. Юденич приказал использовать для этих целей военнопленных. В марте 1915 года Карский окружной начальник доложил ему захоронении в братских могилах только в окрестностях селения Сарыкамыш 23 тысяч убитых турок и что осталось предать земле еще несколько тысяч трупов.
Всего к весне 1915 года при работах по очищению окрестностей Сарыкамыша было захоронено 28 тысяч человек и 13 тысяч животных (лошадей, обозных верблюдов и быков). То, чего так боялось армейское командование — эпидемии чумы, удалось избежать.
Победителям достались богатые трофеи: около 70 горных и полевых орудий (вся артиллерия 9-го и 10-го корпусов), многочисленные обозы с вьючными верблюдами и лошадьми. Количество трофейного оружия и различного военного имущества подсчету не поддавалось. Но запасов провианта было взято немного.
3-я турецкая армия до 1918 года, до самого окончания Первой мировой войны, пребывала на Кавказском фронте против России. Но, несмотря на все значительные пополнения в людях и технике, она больше никогда не достигала той численности, которую имела перед началом наступательной операции на российский Сарыкамыш. Стамбул оказался не в состоянии укомплектовать ее до прежней численности.
Блистательная победа для русских кавказских войск далась дорогой ценой, хотя и с меньшими людскими потерями. Отдельная армия лишилась около 26 тысяч своих бойцов убитыми, ранеными и обмороженными. Последних набиралось 6 тысяч человек. Число погибших могло быть заметно больше, но многие тяжелораненые воины были спасены в полевых госпиталях, некоторые из которых героически работали под вражеском огнем в почти окруженном Сарыкамыше. Всего же в Сарыкамышской наступательной операции участвовало около 45 тысяч русских войск.
Военный министр Турции, сложивший с себя обязанности командующего разгромленной 3-й султанской армии, 25 декабря прибыл в Эрзерум. По словам турецкого мемуариста отставного полковника Шериф-бей Кепрюлю, бывшего начальника штаба 9-го турецкого корпуса, Энвер-паша отбыл из Эрзерума в Сивас, «проклинаемый бывшими соратниками как наемник германского императора, похоронивший в снегах Анатолийскую армию и обвинявший всех командиров в трусости.
Чтобы оправдать себя в Константинополе перед лицом партии “Единение и прогресс”, он, искажая события и факты, распространял ложные версии и клеветал на тех, кто доблестно сложил свои головы под его водительством.
Такова была цена попытки Энвера овладеть районом Карс и Ардаган, пропагандировать панисламизм и реализовать мечты пантуранизма»»
Общепризнанным в мировой военной истории является то, что Сарыкамышская победа русского оружия имела сильный резонанс в начавшейся полгода назад Великой войне. О победе русской армии на Кавказе много писалось в газетах прежде всего стран Антанты.
Император Николай И, высшее командование не поскупились на награды победителям. Более тысячи солдат, казаков, ополченцев и офицеров было представлено к Георгиевским наградам — Георгиевским крестам и Золотому оружию.
Командующий Отдельной Кавказской армией Николай Николаевич Юденич, принявший бразды правления в критические «сарыкамышские» дни, сумел продемонстрировать истинное полководческое искусство. Его заслуги были оценены высоко: званием генерала от инфантерии и орденом Святого Георгия 4-й степени «за Сарыкамыш». В наградном листе было записано:
«Вступая 12 минувшего декабря в командование 2-м Туркестанским корпусом и получив весьма трудную и сложную задачу — удержать во что бы то ни стало напор превосходных турецких сил, действовавших в направлении Сонамер — Зивин — Ка-раурган, и выделить достаточные силы для наступления от Сырбасана на Бардус, с целью сдержать возраставший натиск турок, наступавших от Бардуса на Сарыкамыш, выполнил эту задачу блестяще, проявив твердую решимость, личное мужество,