области, в которой действовали отряды аджарцев-мусульман. Те пели разведку в интересах турок, совершали нападения на небольшие группы военнослужащих Приморского отряда, устраивали шсады на дорогах. Было известно, что в Чорохском районе среди аджарцев замечено большое число турецких военных.
К тому времени командование Приморским отрядом сменилось: генерал Елыиин получил назначение на германо-австрийский фронт, его сменил генерал Ляхов. Ему и было поручено очищение от мятежников и турок горных лесов по берегам реки Чорох. «Замирение» прошло без карательных санкций: не был разрушен ни один дом местного жителя.
Восстание в пользу Турции аджарцев-мусульман в Батумской области было ликвидировано к началу апреля 1915 года. Турецкие отряды были вытеснены за пределы государственной границы, и они больше не делали попыток возвратиться назад.
Когда русские войска, преследуя их, перешли границу Аджарии, они неожиданно столкнулись с крупными неприятельскими силами. У селения Корнис 14-й Туркестанский стрелковый полк повел атаки на вражескую позицию на горном перевале, хорошо оборудованную в инженерном отношении, но полку пришлось отступить — перед ним оказалась «целая» 32-я турецкая пехотная дивизия.
Проблем у кавказского командующего набиралось много. Ему, среди прочего, приходилось заботиться о размещении многочисленных военнопленных. Всего с начала войны до середины февраля 1915 года в плен к русским попали четыре паши, 337 офицеров и 17 675 нижних чинов. Для их размещения в городе Баку и на острове Наргин было спешно выстроено большое число бараков.
Юденич, с разрешения Могилевской Ставки, провел реорганизацию Отдельной армии, сообразуясь с ее разбросанностью на горном театре войны. Его усилиями был сформирован новый, 5-й Кавказский армейский корпус, командиром которого стал генерал-лейтенант Н.М. Истомин, хорошо показавший себя начальником 20-й пехотной дивизии. Были сформированы 4-я Кавказская стрелковая, 4-я и 5-я Кавказские казачьи дивизии из кубанцев и терцев.
Верховный главнокомандующий России великий князь Николай Николаевич-младший и начальник его штаба генерал Н.Н. Янушкевич не забывали о Кавказе. Туда из Польши была переброшена Кавказская кавалерийская (не казачья) дивизия. (На Западном фронте противники все глубже зарывались в землю, начиналась позиционная война, и кавалерии не оставалась места ни для маневров, ни для рейдов по вражеским тылам. В горах же Турецкой Армении такие действия велись всю войну.
Кавказская кавалерийская дивизия была особенным соединением русской армии, будучи сформирована из прославленных во многих войнах полков, имевших хорошие традиции ведения горной войны. Это были полки: 16-й драгунский Тверской, 17-й драгунский Нижегородский (самый прославленный в Кавказской войне), 18-й драгунский Северский и 1-й Сунженско-Владикав-казский имени генерала Слепцова Терского казачьего войска.
Полки дивизии прибывали в Тифлис воинскими эшелонами. Из столицы Кавказского наместничества на фронт они следовали уже походным порядком. Их прибытие примечательным стало благодаря знаменитой солдатской песне «Под зеленою ракитой», которая быстро завоевала удивительную популярность среди кавказских войск:
Под зеленою ракитой Русский раненый лежал,
И к груди, свинцом пробитой,
Крест свой медный прижимал.
Кровь лилась из свежей раны На истоптанный песок,
И уже слетались враны,
Чуя лакомый кусок.
Вдруг раздался клич военный,
Снова грянул жаркий бой.
И к раките прислоненный Услыхал его герой.
Услыхал и приподнялся,
Как мертвец среди могил,
Услыхал, за саблю взялся.
Но упал, лишенный сил.
Вскоре в штаб Юденича стала поступать информация о том, что стамбульские власти, побуждаемые германской военной миссией фон Зандерса, намереваются перехватить инициативу у русских на Кавказе. Подобная информация исходила из самых разных источников, и потому в накале предстоящих боев сомневаться не приходилось. Русские стали готовиться к отпору.
В это время, как в начале Великой войны, Отдельная Кавказская армия вновь лишилась значительной части своих сил. По решению Ставки Верховного главнокомандующего из армии забирались только недавно сформированный 5-й Кавказский армейский корпус и 20-я пехотная дивизия. Они предназначались для отправки в Одессу и Крым, где формировалась новая 7-я армия генерала Никитина.
Эта армия создавалась для участия в десантной операции Антанты в проливах Босфор и Дарданеллы. На этом настаивала прежде всего Британия. Юденич лично был против подобной операции, не веря в ее успех — Россия не обладала на Черном море достаточным числом десантных судов. Николая Николаевича больше всего удручало то, что Кавказ (навсегда) покидали герои боев за Сарыкамыш — бойцы 80-го пехотного Кабардинского полка, входившего в состав 20-й пехотной дивизии. Но приказ Ставки пришлось исполнить.
Из состава Отдельной армии была взята и 2-я Кубанская пластунская бригада полковника Букретова. В Севастополе герои Сарыкамыша были представлены императору Николаю II. Государь лично имел беседы с Букретовым, награжденным, как и командующий Отдельной Кавказской армией, орденом Святого Георгия 4-й степени, начальником пулеметной команды
11-го Кубанского пластунского батальона сотником Коджарой и начальником пулеметной команды 12-го батальона хорунжим Ванжей.
В знак особого признания подвигов кубанской казачьей пехоты во время Сарыкамышских боев шефом одного из батальонов 2-й бригады высочайшим указом был назначен наследник цесаревич Алексей.
7-я армия была сформирована в короткие сроки. Она на треть состояла из кавказских войск. Однако русскому десанту не довелось в 1915 году высаживаться на берегах Босфора у стен древнего Царьграда: армия оказалась переброшенной на германский фронт.
В задуманной десантной операции против черноморских проливов союзникам России по Антанте явно не повезло. Армия британского генерала Гамильтона, состоявшая из английских, австралийских, новозеландских и французских войск, после -высадки на полуостров Галлиполи сразу же была остановлена
5-й турецкой армией под командованием немецкого генерала фон Зандерса. Начались затяжные бои, в которых большие потери понес и союзный флот.
Они не могли продвинуться вперед с полуострова и понесли большие потери. В конце концов Антанте пришлось эвакуировать свой десант с Галлиполи. В Стамбуле это событие праздновали как великук^ победу, что в действительности так и было.
Поражение Дарданелльской экспедиции Антанты прямо сказывалось на кавказские дела. Юденич, внимательно следивший за ходом событий у черноморских проливов, понимал, что немалая часть воодушевленных одержанной победой султанских войск 5-й армии может в скором времени оказаться против его • Отдельной армии.
Для начала он решил упрочить позиции кавказских войск в Į Турецкой Армении. С этой целью для рейда по вражеским ты- ' лам выделялась Кавказская кавалерийская дивизия, которой ' командовал генерал-лейтенант Шерпанье. Перед этим дивизия ( уже совершила один такой рейд, оказавшийся удачным. В мае русская конница от иранского города Тавриза прошла вокруг озера Ван и вышла к городам Ван и Урмия. Втом рейде, закончившемся в восточной части Турецкой Армении, участвовало 36 кавалерийских эскадронов и казачьих сотен при 12 горных и 10 полевых орудиях.
На этот раз в рейд направлялось три драгунских полка — 16-й Тверской, 17-й Нижегородский, 18-й Северский и три казачьих полка — кубанский 1-й Хоперский и забайкальские 3-й Верх-неудинский (бурятский) и 2-й Аргунский. В сводном отряде генерала Шерманье имелась конно-пулеметная команда (8 «Максимов»).
Считалось, что время для рейда конницы было выбрано удачно: трава всюду имелась в изобилии — кони и обозные верблюды были обеспечены подножным кормом.
Русское командование рассчитывало на то, что сводный конный отряд генерал-лейтенанта Шерпанье во время рейда получит поддержку армянских партизанских отрядов, которые особенно активно действовали в Ванской области и вблизи Сивас-ского уезда. Понимая такую опасность у себя в глубоком тылу, турецкие жандармские батальоны из Харпута, Диарбекира и Витлиса начали карательные операции против мирного армянского населения. Но своего черного дела они не сумели довершить, попав под удар русской конницы.
В ходе рейда сводный отряд генерала Шерпанье за две недели прошел по горам путь в 800 верст. Хотя больших и упорных боев не случилось, однако у неприятеля было захвачено 29 артиллерийских орудий, из которых 26 стали трофеями при взятии города Ван. Жители тепло встретили у себя русских, чего армянам-христианам турки впоследствии не простили.
Рейд русской конницы произвел на местные племена курдов сильное впечатление. «Куртинцы» составляли значительную часть кавалерии 3-й султанской армии, и теперь они стали опасаться за безопасность мест своего расселения. К тому же они боялись мести за совершенное ими в иранском городе Соудж-булаг злодеяние: там был убит российский консул полковник Яс, голова которого долго возилась курдами на пике.
В Стамбуле долго подыскивали нового командующего 3-й султанской армией. Выбор пал на генерал-лейтенанта Хафиха Хаки-пашу. Но он вскоре неожиданно умер. Тогда его место занял генерал-лейтенант Махмуд Камиль-паша, бывший до того заместителем военного министра Энвер-паши. Ему были подчинены на Кавказском театре войны все воинские силы — полевые войска, крепостные гарнизоны, пограничная стража, жандармерия.
Новому командующему от Энвер-паши досталось тяжелое наследие: даже после значительных людских вливаний 3-я армия не набирала и трети своей первоначальной численности. Пехотные полки в своем составе редко превышали тысячу человек. Дивизии имели максимум три-четыре тысячи человек.
При таком непростом для командующего 3-й армией положении Махмуд Камиль-паша, тем не менее, не терял присутствия духа. Он начал энергично готовить новый «победоносный» поход на российское Закавказье. Благодаря прибывающим резервам его армия полностью восстановила свои прежние силы. Более того, к июню 1915 года армия насчитывала в своем составе 150 тысяч человек и 360 орудий.