С началом Гражданской войны оказался в Ревеле. Командующий Северным корпусом полковник К. К. Дзерожинский (сменивший фон Нефа) назначил Родзянко начальником южной группы корпуса в районе города Юрьева (Тарту), поручив ему сформировать полноценную бригаду. Тот, взяв начальником штаба энергичного поручика Видякина, сформировал из Талаб-ского батальона ротмистра Пермикина Талабский полк, из отряда полковника Ветренко (пришедшего из Украины с отрядом в составе немногим более ста человек, не желая там сдаваться петлюровцам) — Волынский полк, а из отряда Булак-Балахо-вича — Конный полк. С этой бригадой ему удалось в самом конце февраля 1919 года ударом во фланг наступающих от Пскова красных войск заставить их отступить назад к городу.
После этого обладавший неуемной энергией Родзянко, популярность которого все возрастала, добился у эстонского главнокомандующего Лайдонера переброски основных сил бригады под Нарву. Он стал выразителем мнения тех, кто желал наступать на красный Питер. И более того — фактическим командующим Северным корпусом, поскольку полковник Дзерожинский, не сдав командования, принужден был передать подготовку и проведение наступательной операции Родзянко, который теперь все документы подписывал как генерал-майор.
Не у дел оказался и начальник корпусного штаба полковник О.А. фон Крузенштерн, бывший командир эскадрона Лейб-Гвардии Конногренадерского полка и начальник штаба Свеаборгс-кой крепости. Он был однокашником Родзянко по Пажескому корпусу.
Родзянко получил известность в Белом движении благодаря своим личным качествам «полевого бойца». Гражданская война в России была «обильна» такими военачальниками как в стане белых, так и в стане красных, когда энергичные, честолюбивые люди добивались высоких постов на военном поприще. Один из сподвижников А.П. Родзянко оставил о нем следующую характеристику:
«Ген. Родзянко — храбрый и спокойный в обстановке боя для увлечения войск вперед — и только, в остальном человек больших минусов, особенно в области организации и политики и не только в сфере политического, но и обычного житейского такта. Он был уместен на посту командиров русских отрядов только при подчинении серьезному и талантливому главнокомандующему».
Эстонский главнокомандующий Лайдонер долго противился появлению Юденича в войсках. Так, в мае 1919 года он добился того, что правительство Эстонии не дало разрешения на въезд белого генерала на территорию республики. Юденич все же смог повлиять на решение властей Ревеля окольными путями. В письме генералу Д. Г. Щербачеву, представлявшему Белое движение во французской столице, он писал:
«Я не вижу препятствиям державам Согласия нажать на эту более чем ничтожную величину, стоящую поперек нашей дороги, если союзники искренне хотят помочь нам. Порты и пути сообщения Эстонии должны быть переданы в наше ведение на все время военных действий, а еще лучше — приняты в свое ведение союзниками».
Монархист Юденич пишет письмо по поводу суверенитета стран Балтии Верховному правителю адмиралу А. В. Колчаку, поборнику, как и А.И. Деникин, идеи «единой и неделимой России»:
«Убежден, что никогда нельзя будет согласиться на независимость Эстонии и Латвии, но нужно будет дать этим областям широкую местную автономию под условием обеспечения всех национальных меньшинств, в первую очередь русского».
Северный корпус, состоявший из добровольцев, к середине февраля 1919 года насчитывал в своих рядах 758 офицеров (в своей массе фронтовиков), 2624 рядовых, 74 пулемета и 18 орудий. То есть он не превышал численности полнокровного пехотного полка Русской армии начала Первой мировой войны. Обеспеченность боеприпасами, провиантом и военным снаряжением желала много лучшего.
Из подчинения командования эстонской армии Северный корпус был выведен 19 июня 1919 года. В тот же день он был развернут в Северную армию. Ровно через месяц она была преобразована в добровольческую Северо-Западную армию, командование которой принял (на два с половиной месяца) генерал-майор А.П. Родзянко.
Белая Северо-Западная армия, после штатного реформирования, организационно состояла из:
1-й армейский корпус генерал-майора графа фон дер А. П. Палена (в 1917 году одного из ближайших сподвижников несостояв-шегося диктатора Л.Г. Корнилова), в который входили:
2-я дивизия полковника М.В. Ярославцева. Полки: 5-й Островский, 6-й Талабский полковника Б.С. Пермикина, 7-й Уральский (из уроженцев Урала) и 8-й (бывший Лейб-Гвардии) Семеновский. Последний, в котором действовала подпольная офицерская организация, перешел на сторону белых в полном составе, будучи направлен командованием Красной армии в район Ямбург — Нарва.
3-я дивизия полковника Д.Р. Ветренко. Полки: 3-й Волынский, 10-Темницкий и 12-й Красногорский.
5-я Ливенская дивизия, которой последовательно командовали подполковники К.И. Дыдоров, Б.С. Пермикин и Л.А Бобошко. Полки: 17-й Ливенский, 18-й Рижский и 19-й Полтавский.
2-й армейский корпус генерал-лейтенанта Е.К. Арсеньева, флигель-адъютанта императора Николая II, Георгиевского кавалера, обладателя восьми боевых орденов, закончившего Мировую войну командиром гвардейского кавалерийского корпуса. Арсеньев был одним из руководителей офицерского подполья в Петрограде, подвергался аресту ЧК, но его жене удалось добиться его освобождения и организовать побег в Финляндию. Во 2-й корпус входили:
1-я Отдельная дивизия генерал-майора Дзерожинского. Полки: Ревельский, Гдовский и Георгиевский.
4-я дивизия генерал-лейтенанта князя А.Н. Долгорукова, в Первую мировую войну командовавшего Кавалергардским полком и 3-й Донской казачьей дивизией, ставшего кавалером ордена Святого Георгия 4-й степени за Краупишкенский бой с немцами. Дивизия состояла из стрелковых полков: 13-го Нарвско-го, 14-го Вознесенского, 15-го Велико-Островского и 16-го Литовского.
Бригада генерал-майора К.-С. А. Ежевского, командовавшего в годы Первой мировой войны 91-м пехотным Двинским полком. В бригаду входили полки: 21-й Псковский, 22-й Деникинский, 23-й Печерский и Качановский батальоны.
Кавалерий и артиллерий добровольческая Северо-Западная армия имела совсем мало. Основу конницы составлял бывши красный 1-й Лужский конный партизанский полк Булак-Бала-ховича.
Белую армию поддерживали в ходе боев с Красной армией 1-я и 2-я дивизии Эстонской Республики. Но помощь белоэс-тонцы оказывали русским добровольцам только в приграничье: в походе на Петроград участия они не принимали.
Особенностью этой Северо-Западной армии было то, что немалая часть добровольцев, как эмигрантов, так и из числа местного населения, не служила в Российской Императорской армии. В добровольцы пришло много вчерашних гимназистов и студентов, просто русской молодежи, «увлеченной лозунгами Корнилова и Деникина и возмущенной формами, в которые вылилась революция при большевиках».
Юденич продолжал оставаться в Финляндии, налаживая деловые контакты с представителями Антанты и добиваясь согласия Маннергейма на формирование здесь белой добровольческой армии. Она могла вместе с белофиннами повести наступление на Петроград через Карельский перешеек. Такой путь к городу на Неве виделся Юденичу более удобным, чем наступление от границ Эстонии.
Однако надежды на поддержку Белого движения на Северо-Западе со стороны Финляндии вскоре рухнули окончательно. «Виновником» тому стал Маннергейм. 17 июля он утвердил новую Конституцию страны, согласно которой президент избирался не всеобщим голосованием (в таком случае он мог реально рассчитывать на полный успех), а выборщиками в парламенте.
На состоявшихся вскоре парламентских выборах швед Маннергейм получил поддержку только шведской народной коалиционной партии. Влиятельные аграрная и прогрессивная партии в числе его сторонников не оказались. 25 июля президентом Финляндии стал профессор Стольберг, сторонник политики нейтралитета. Маннергеем надолго покинул страну: он надеялся начать войну с большевиками с развязанными руками, став полномочным президентом части бывшей Российской империи.
С итогами выборов в Финляндии исчез реальный шанс в тех условиях беспроигрышной (по оценке военных специалистов)
наступательной операции по занятию Петрограда. Первый стратегический замысел Н.Н. Юденича на Северо-Западе рухнул. Русская белая эмиграция в Гельсингфорсе стала быстро уменьшаться: новые власти откровенно не хотели видеть у себя опасных гостей.
Новый глава Финляндии профессор Строльберг запретил формировать русские воинские части на финляндской территории. Одновременно он в одностороннем порядке прервал переговоры с Юденичем, как с главой Белого движения на российском Северо-Западе.
Теперь единственным плацдармом наступления на красный Питер оставалась Эстония и приграничные с ней уезды России. На этом «основании» стал строиться второй стратегический замысел Юденича, которому в данной ситуации подчинялись гораздо меньшие воинские силы.
26 июля 1919 года главнокомандующий всеми российскими армейскими и морскими силами на Северо-Западном фронте генерал от инфантерии Н.Н. Юденич отбыл на пароходе в Ревель. Он навсегда покидал Финляндию, которая еще совсем недавно была на стороне Белого движения, а теперь, при президенте Стольберге, стала такой негостеприимной.
Вместе с ним на пароходе, следовавшем через Финский залив из Гельсингфорса в эстонскую столицу, отбыл контр-адмирал Владимир Константинович Пилкин, ставший его близким другом на все время белой эмиграции. Во время обороны Порт-Артура старший минный офицер эскадренного броненосца «Цесаревич» был награжден за бой в Желтом море орденом Святого Георгия 4-й степени. В Первую мировую войну Пилкин командовал линкором «Петропавловск» и 1-й бригадой крейсеров флота Балтийского моря. В конце 1917 года он сдал командование бригадой и остался в Гельсингфорсе, став старшим из оказавшихся здесь русских морских офицеров.
С января 1919 года контр-адмирал В.К. Пилкин стал одним из ближайших помощников Юденича. Он оказался одним из тех людей, которые «ходатайствовали» за Николая Николаевича перед адмиралом Колчаком. Когда тот назначил Юденича главой всех белых вооруженных сил на Северо-Западе, при штабе главнокомандующего был создан Морской походный штаб во главе с Пилкиным.